Он пожал плечами в гэльской манере. – Вас не должно удивлять, что у кого-то может вызвать вопросы подобное решение. Оно кажется... довольно необычным. Ванесса старалась не показать, что его слова её задели, будто она и сама не понимала, что её поведение было из ряда вон выходящим. Что она пыталась по максимуму извлечь выгоду из своего изгнания, не афишируя этого. Не поднимая на него глаз, она раздражённо вытащила из футляра фокусировочный мех и корпус фотоаппарата. – Я женщина, которую интересует только экстраординарные вещи. – Очевидно. Ванесса бросила на него осуждающий взгляд, устанавливая фотоаппарат на штатив. – Сказало радужное видение, парящее надо мной. – Туше. – Он скривил рот в подобии одобрительной улыбки, изучая Ванессу. – Итак, вы верите в призраков и озёрных чудовищ. В кого ещё? В фей? Вампиров? Оборотней? Драконов? – А что здесь такого? – Она скрестила на груди руки, недовольная тем, что он заставил её чувствовать себя не в своей тарелке и занять оборонительную позицию. – Вы знали, что женщина по имени Мэри Эннинг всего несколько десятилетий назад нашла кости динозавра, размером и формой схожие с костями, которые могли принадлежать длинношеему мифическому Лох-Несскому чудовищу? А это значит, что твари, подобные Несси, существовали и, возможно, существуют до сих пор. Она подняла ладонь, не дав ему ответить. – А в церкви вам расскажут об ангелах и демонах. Святых и духах. Таких, как вы, например. Я много читала о сверхъестественных явлениях, и у самых разных народов и цивилизаций истории пугающе схожи. Если у коренных народов Австралии и скандинавов есть почти одинаковые мифы о летающих змеях и драконах, не кажется ли вам, что их существование возможно? И даже вполне вероятно? Его рот сжался в жёсткую, мрачную линию, хотя глаза задорно сверкнули. – С исторической точки зрения, я бы не согласился, но на данный момент мне кажется нелепым спорить по этому поводу. – "Есть многое на свете, друг Горацио, что и не снилось нашим мудрецам", – процитировала она, размахивая в воздухе пальцем, как какой-то сумасшедший учёный, пока суетилась вокруг фотоаппарата и проверяла последние мелочи. – Лучше и не скажешь. Когда Ванесса подняла глаза на призрака, он медленно подплыл по воздуху ближе к ней. Слишком близко. Настолько близко, что тонкие волоски на её теле встали дыбом в ожидании прикосновения. Которое так и не последовало. – Люди всё ещё цитируют Шекспира? – пробормотал он. Ванесса качнулась вперёд, и, если бы он был настоящим или, скорее, живым, она бы в него упёрлась. Вместо этого её плечо просто... прошло сквозь его, и её снова охватило то странное чувство, которое она испытала в ванне. Это был не прямой контакт, но... но что тогда? Ощущение прикосновения? Во рту пересохло, и она с трудом сглотнула. – Всегда. Люди всегда будут цитировать Шекспира. О боги, прошло много времени с тех пор, как она в последний раз оставалась наедине с красивым, зрелым мужчиной. Который смотрел на неё подобным образом. Который наводнял её личное пространство, но это ни капельки не раздражало. Подавлял. Но в хорошем смысле. Она уже успела позабыть об этом пьянящем состоянии. О том, как определённые местечки на теле оживают и требуют к себе внимания. Он снова ретировался, отступив назад, чтобы дать ей пространство для работы. – Как вы себя называете? Кем-то вроде мистического исследователя? Вы путешествуете по миру, чтобы запечатлеть эти реалистичные картины... сделать фотографии необъяснимых вещей? – Не совсем. Я путешествую по миру в поисках приключений. Мне просто нравится фотографировать эти самые приключения. Всё равно что увековечивать воспоминания. Иногда это греческие руины или галапагосская черепаха, а иногда… – Она схватила тёмное покрывало, которое ей приходилось накидывать на голову, чтобы видеть через объектив. – А иногда призрак или останки предположительно вымершего существа. Он издал низкий, одобрительный звук, который затронул струну глубокого внутри неё. Этот звук отозвался в ней сильнее, чем церковные колокола, или волынка, или крещендо самой трагической оперы. И проник в потаённые уголки души, о которых она не хотела сейчас размышлять. Ванесса спряталась под тёмной тканью. Глядя в объектив, она повернула лимб, чтобы настроить фокус. Когда она смогла разглядеть призрака в объективе, то тихо воскликнула от радости. – Положите руку на лацкан, – скомандовала Ванесса. – И опуститесь, наверное... ещё на три дюйма ниже. Он устремил сконфуженный взгляд куда-то поверх объектива, затем попытался заглянуть за него в поисках Ванессы. – Вы же... не пытаетесь меня сфотографировать? – спросил он таким тоном, будто сама идея приводила его в ужас. – Я слышала, что многие медиумы фотографировали призраков. Говорят, эктоплазму можно запечатлеть на фотографиях. Считается, что это студенистая слизь, которую оставляют духи и привидения. Вы гораздо лучше слизи. – Постарайтесь сдержать своё бурное восхищение, – проговорил он таким сухим тоном, что мог запросто превратить Амазонку в Сахару. – Я бесконечно польщён, что вы оцениваете меня выше эктоплазменной слизи. Она захихикала. Озорной чертёнок внутри неё хотел запечатлеть оскорблённое выражение на его жёстком лице для потомков. – Ну же, не жеманничайте. Вы прекрасно выглядите в своей форме. Я бы даже назвала вас красавцем. Он слегка выпрямился и заморгал, глядя то в одну сторону, то в другую, словно в поисках надёжного места, куда можно припрятать комплимент. – Вы так считаете? Она оглядела его с головы до ног, от обескураженного выражения на лице до блестящих ботинок. Высокий рост и широкие плечи даже немного пугали. Его нельзя было назвать элегантным из-за свирепого вида. Но и эпитет "дикий" к нему не подходил из-за царственной осанки. Так какой же он? Кто он? Её душило множество вопросов, пока один, наконец, не вырвался наружу. – Как вы погибли? Призрак замешкался. Она выглянула из-под покрывала. – О боже. Простите. Я не хотела показаться грубой. Просто я… У вас нет ран. В противном случае ваш мундир был бы изрешечён пулями или из головы торчал бы какой-нибудь призрачный топор. Наверное, я начиталась бульварной литературы. Он не пошевелился, только оттянул воротник, а затем вновь положил руку на лацкан пиджака. – Заколот штыком в шею, – почти безэмоционально сообщил призрак. – О боже. – Ванесса пожалела, что спросила. Но она не видела на его шее следов от штыка. И слава богу. В противном случае в его компании было бы жутко находиться. – Не двигайтесь, – велела она, направила на него вспышку и сделала снимок. Он поморщился. – Я же попросила не двигаться, – пожурила она. – Надо, чёрт возьми, предупреждать, что эта штука издаёт звуки громче выстрела из мушкета, – пробубнил он. – Теперь можно двигаться? – Можно, – вздохнула Ванесса. Придётся привыкнуть к тому, как тихо он перемещается по воздуху вокруг неё. Человеку его телосложения это было несвойственно. – Когда я смогу увидеть фотографию? – спросил призрак, заглядывая ей через плечо. В своём мальчишеском предвкушении он выглядел на несколько лет моложе. Губы Ванессы скривились, на сердце лёг тяжёлый камень. – Никогда. Через несколько минут на стеклянной пластине появится негативный отпечаток, я смогу превратить его в фотографию, только когда вернусь в город. Вы увидите только тени и свет на стекле. Но я привезу сюда фотографию, если на ней действительно получилось вас запечатлеть. – Возможно, получилось, – беспечно сказал он с улыбкой, которая не коснулась его мрачных сапфировых глаз. – Ибо я, как ваш негатив... всего лишь тени и свет. Она была готова разрыдаться, но вдруг раздался стук в дверь. Ванесса шикнула на призрака и поспешила отпереть дверь, на пороге стояла встревоженная Бесс. – Я услышала взрыв! – взволнованно воскликнула она. – И пришла убедиться, что призрак до вас не добрался. – Мы с призраком отлично ладим, – сказала Ванесса, надеясь, что улыбка на её губах выглядит ободряющей. – Я просто проверяла фотоаппарат, хотела убедиться, что он не пострадал во время бури. – Ну, ладно. – Бесс почесала голову под чепцом. – Не желаете пройти в общий зал и поужинать тушёным мясом, пока Бальтазар и Дугал вынесут воду? – Конечно, спасибо. – Она повернулась к призраку. К графу... К Джону. – Я скоро вернусь, – пообещала она ему. Бесс заглянула в комнату и настороженно посмотрела на фотоаппарат. – Вы действительно настолько привязаны к этому хитроумному устройству? Разговариваете с ним и всё такое. – Да нет, я разговаривала с... – Ванесса оглянулась, но Джон уже исчез. – Хотя, вообще-то, да, это моё самое ценное сокровище. Бесс искоса на неё посмотрела, но, в конце концов, пожала плечами.