Рывок, и она оказалась лежащей на кровати, Вальтер навис сверху, опираясь на сжатые в кулаки руки по обе стороны от её головы. — Поверь, я сумею… — в хриплом мужском шёпоте ощущалась решительность. — Но после того, как станешь моей я тебя более никогда не отпущу, Катрин, — он горячими устами коснулся её ушка, опаляя своим дыханием. — Не отпускай… — еле слышно молвила графиня. — Не отпускай… Катрин словно провалилась в бурлящую пучину доселе неведомых ей эмоций, она тихо застонала, когда пальцы Вальтера скользнули по внутренней стороне её бёдер, лаская нежные влажные лепестки лона и вторгаясь внутрь. Вальтер хрипло выдохнул, затем накрыл желанные уста жадным и одновременно нежным поцелуем, и она ответила так же пылко. Нет, он не набрасывался на желанную до безумия женщину аки голодный зверь, наоборот… Вальтер на мгновение чуть отстранился, прервав поцелуй, затем принялся трепетно ласкать языком тонкую шею, ключицы, грудь, обхватывая губами твёрдые пики. Куда торопиться, если ещё вся ночь впереди? — Хочу…ещё…давай… — казалось, Катрин потеряла остатки разума желая, чтоб этот мужчина немедленно сделал её своей, овладел со всей грубой силой и напором… Он вошёл медленно и бережно, вглядываясь жадно в затуманенный страстью взор тёмных очей Катрин, она подалась вперёд и вскрикнула, впиваясь ноготками в широкую спину Вальтера. Уотс царапалась и хрипела, словно тигрица, обнажая сейчас свою истинную натуру, скрываемую всё жизнь под маской сдержанности и холода. В эти безумные мгновения словно треснула мёрзлая корка льда и Катрин становилась собой, страстной и ненасытной. Вальтеру удалось пробудить в ней истинную женщину, любящую и отдающую себя без остатка, не взирая на последствия. Комнату ярла оглашали громкие стоны и крики, его дикий рык и её неистовое «ещё…». Этот бурный и безумный танец страсти продолжался почти до рассвета, изголодавшиеся по ласкам Катрин и Вальтер не могли никак насытиться друг другом, словно до этого жизнь была пустой и обыденной, а сейчас настал тот самый момент истины… момент познания настоящей любви. — Ты теперь лишь моя, Катрин, — шептал мужчина на ухо графине, он уложил изрядно утомлённую бурными сладкими любовными утехами женщину себе на грудь, нежно поглаживая её скулы шершавыми подушечками своих пальцев, аккуратно убирая тёмные пряди волос Катрин с влажного от пота чела. — Ты не сможешь убежать и скрыться от меня в своей усадьбе, коль вздумаешь, приду лично за тобой… И мне плевать на вашего короля и ваши законы, а также на твой титул… — Молчи… — тихо выдохнула женщина. — Не важны мне эти титулы, Вальтер… Сейчас ничего уже не важно, окромя мой дочери и нас… — Эльвине понравится моя усадьба, — ярл криво улыбнулся кончиком губ, поглаживая нежно спинку Катрин. — Ей хорошо тут будет… Глава 35 Эрик вернулся в крепость к ужину, день выдался насыщенный и сейчас хотелось сытно поесть, привести себя в порядок да приласкать свою Деми, за которой он успел дико соскучиться. — Ваше Сиятельство! — из входа центральной башни навстречу графу выбежал обеспокоенный слуга. — Госпожу Уотс похитили! Вальтер из Рендлшира! Увёз её нынче, а госпожа велела не препятствовать охранникам! Она велела доложить, что ожидает Вас в опочивальне… — Как? Да как он посмел? — рявкнул застывший на месте Грандвелл, а в безднах тёмных очей полыхнула дикая ярость. — Я порву этого пса Вальтера! Моя сестра… Деми уже успела отужинать, она сидела у камина спальни и возилась с ручным бердо, которое подарила Гудрун. Графиня всё же научилась с ним обращаться и сейчас изящными пальчиками переплетала чёрные тонкие нити, намереваясь изготовить пояс для супруга. Дверь в комнату с грохотом отворилась, на пороге стоял разъярённый Эрик, будто дикий зверь. Всклоченные волосы цвета вороного крыла разметались по плечам, а очи словно молнии метали. Казалось, в покоях сейчас громыхнёт и пойдёт проливной дождь… — Что с Катрин? — рявкнул он так громко, что Деми поморщилась. — Почему ты велела охранникам их не останавливать? — Милый… — томно вздохнула супруга и отложила бердо в сторону, затем встала и медленно приблизилась к Эрику. На ней была тонкая белая нижняя сорочка, через ткань проступали соблазнительные женские формы, а длинные густые распущенные косы струились по плечам. — Катрин и сама была не прочь… Вальтер не причинит ей вреда, ведь он спас Эльвину, если ты помнишь… — Не прочь? Как этот пёс посмел вторгнуться на земли моего графства и похитить сестру? Он опозорил её! Я сочту это личным оскорблением! — Грандвелл буквально рычал. — Я немедля отправлюсь туда и сровняю его усадьбу с землёй, а этому гаду выпущу кишки наружу! — Отложи это до завтра, — Деми подошла к двери спальни и заперла её изнутри, затем приблизилась к застывшему на месте Эрику и нежно коснулась своими пальчиками его жёсткой щетины на скуле, будто невзначай облизала свою верхнюю губу кончиком языка, призывно взирая в очи мужу. Графиня редко проявляла сама инициативу, но сейчас она желала всеми способами отвлечь разъярённого супруга от необдуманных поступков. Эрик хрипло выдохнул, продолжая пожирать Деми своим пылающим взором. — Ты устал, милый, я велела принести ужин в комнату… — она скользнула пальцами по вырезу рубахи мужчины, затем обеими руками нежно поглаживала его широкие плечи, грудь… — С огнём играешь, девочка, — молвил хрипло Эрик, за годы супружеской жизни хитрая Деми уже хорошенько научилась усмирять этого несносного и опасного зверя… — Я соскучилась… — прошептала женщина, затем взяла в руки его широкую ладонь и поднесла к своим устам, едва касаясь ими шершавой кожи графа. Эрик на мгновение застыл, аки изваяние, Деми обхватила пухлыми губами его палец, нежно лаская язычком. Грандвел тяжело дышал, ощущая прилив дикого возбуждения, с которым он вряд ли уже сумеет совладать. Как же у этой несносной женщины получается мгновенно так распалить его? И когда Деми томно и хрипло вздохнула, прикусив кожу на его руке своими зубками, Эрик понял, что в Рендлшир он сегодня точно не отправится… — Тебе хорошенько придётся постараться, моя девочка, чтоб я не покинул эту комнату, — хрипло выдохнул граф. На землю с лязгом полетела перевязь с клинками, затем он буквально сорвал с себя рубаху и рывком стянул кожаные штаны, полностью обнажаясь. Деми вскрикнула вместе со звуком треска ткани, когда Эрик сорвал с неё нижнюю сорочку. Рывок, и она оказалась лежащей на волчьей шкуре у камина, а обнажённый супруг навис сверху, тяжело дыша. — Давно тебя хотел именно на этой шкуре… Не зря же я зарезал того зверюгу, не зря… — мужчина дрожал от нахлынувшей страсти и желания, упираясь одной рукой в мягкий ворс, а второй поглаживал приоткрытые влажные уста своей жены. — Ты так искромсал того волка, мастерам по выделке хорошо пришлось постараться, чтоб привести эту шкуру в порядок… — прошептала Деми, а её тело било крупной дрожью от снедаемого предвкушения. — Иначе бы этот зверь искромсал нашего Дейна… — выдохнул хрипло граф и одним толчком овладел супругой, женщина громко вскрикнула и подалась ему навстречу, жаждая слиться воедино с любимым. Дикая ярость Грандвелла сменилась неистовой похотью, он толкался и рычал, словно сходил медленно с ума… С каждый раз так, Эрику всегда её мало… Затем они продолжили на ложе, комнату оглашали стоны и крики почти до самого рассвета. Так они и уснули в объятиях друг друга, липкие от пота и утомлённые безумной страстью. Эрик всё же встал на рассвете и поспешно умывшись, облачился в рубаху и брюки. Закутавшись в свой плащ, он оставил в опочивальне спящую Деми и быстрым шагом направился к конюшням. Граф пустил коня в галоп в сторону отворённых ворот крепости, солнце уже взошло, но утренний туман окутывал долины и пробирал терпким холодом. Ещё издали Грандвелл узрел приближающихся верхом Вальтера и Катрин, они направлялись как раз навстречу. Эрик резко натянул поводья, остановил коня и спешился, а его пылающий яростный взор не предвещал ничего доброго. — Как ты посмел, Вальтер? — взревел Грандвелл, быстрым шагом приближаясь к лошади ярла, тот как раз остановив коня, ловко спрыгнул наземь, затем подхватил на руки сидящую верхом Катрин аки пушинку и поставил на ноги. — Ты вторгся в мои владения и украл сестру! Как разбойник! Как наглый подлый пёс! — ноздри Эрика раздувались от ярости, а глаза наливались кровью, словно у быка. — Ты опозорил мою сестру своим поступком! У меня мир с Ульваром, но тебе я выпущу кишки наружу! — граф орал неистово, хватаясь за рукоять клинка на своём поясе. — Я хотел поговорить с тобой, как мужчина с мужчиной, Грандвелл, — от хриплого рыка ярла у Катрин в жилах стыла кровь, ведь ещё ночью он был безгранично нежным и ласковым, а сейчас перед Уотс предстал истинный зверь, настоящий Волк. — Значит, поединок, Грандвелл… — Вальтер медленно и угрожающе приблизился к графу, сжимая пальцы в огромные кулаки, словно молоты Тора. — Эрик! — Катрин встала между двумя мужчинами, воинственно уперев руки в бока. Она казалась такой маленькой напротив этих двух зверей, но взор храброй женщины полыхал решимостью. — Вальтер не выкрал меня, я поехала по своей воле! — она пыталась предотвратить надвигающуюся бурю, ведь не приведи Господь эти два зверя сцепятся… Они загрызут друг друга насмерть! — По своей воле? — взревел Эрик, не сводя яростного взора с ярла. — С тобой я потом побеседую, сестра! Уйди в крепость! — Прекрати, Эрик! Усмири свой гнев! — воскликнула Катрин, продолжая стоять между двух огней. — Вальтер ни в чём не виновен… — Эрик! В…ваше Сиятельство! — из отворённых ворот крепости буквально неслась запыхавшаяся Деми, её косы растрепались, а щёки алели словно маки в поле. — Ох, что тут происходит? — она картинно хлопала ресничками и натянула на уста улыбку, пытаясь хоть как-то разрядить обстановку. Графиня прекрасно осознавала, что тут происходило, но этих зверей нужно отвлечь хоть как-то… — Ох, Вальтер! Рада Вас видеть… Катрин? Милая Катрин, Вы в порядке? — лепетала она с фальшивой улыбкой на устах, переводя взгляд с мужа на ярла и обратно. — Уйди в крепость, Деми, — процедил Эрик сквозь зубы, даже не взирая в сторону супруги. — А вот и не уйду! — воскликнула женщина, её лицо вмиг приобрело воинственное выражение, а тёмные очи полыхнули гневно. — Вальтер нам не враг! Он спас Эльвину и никогда, слышишь? Никогда не причинит Катрин вреда! — Он опозорил род Грандвелл… опозорил мою сестру… — цедил Эрик сквозь зубы. — Эрик, я сама в праве выбирать, с кем мне быть… — вздохнула Катрин, взирая брату в глаза. — Мы позже вернёмся к этому разговору, Катрин, — Эрик сплюнул на землю, тяжко дыша. Но казалось, волна гнева немного схлынула, Грандвелл резко развернулся и пошагал в сторону ворот крепости, оставляя за спиной застывшего на месте Вальтера и женщин. — Спасибо, Деми, что пришла… — тихо молвила Уотс. — Только ты способна усмирить своего супруга… Ты всегда на него странно действуешь… — Я хотел побеседовать с Грандвеллом, но видно не сегодня, — досадно прохрипел ярл. — Нынче он не в духе. Вам обеим лучше вернуться в крепость, а я отправлюсь в свою усадьбу и подожду до завтра, пусть он остынет… Затем мы побеседуем. — Вальтер… — прошептала Уотс, глядя на мужчину с такой нежностью, что удивлённая Деми приподняла брови, ведь ранее Катрин казалась ей закоренелой и сдержанной вдовой, которая не способна на проявления страсти и любви к мужчинам, но видимо этот ярл сумел пробудить в Уотс женщину. — Я завтра приеду, сейчас мне лучше уйти, — мужчина взял в руки тонкое запястье Катрин и поднёс к своим устам, едва касаясь нежной белой кожи. — Буду тосковать… — он почти прошептал хрипло, а в серых очах Вальтера разливалась печаль. — До завтра, Катрин, — ярл вскочил на коня и огрев его по крупу, пустил животное в галоп, направляясь в сторону Рендлшира. — Пресвятая Дева, обошлось… — выдохнула Деми облегчённо. — Эрик вчера ночью хотел нагрянуть к Вальтеру, да я… помешала… пыталась отвлечь… — она смущённо опустила взор, вспоминая прошедшую жаркую ночь, ведь до сих пор коленки подрагивали и саднило между бёдер. — Даже не стану спрашивать, как ты его отвлекала, — хмыкнула Катрин и лукаво прищурившись, тепло улыбнулась. — А я не стану спрашивать, касался ли тебя Вальтер, — Деми хитро ухмыльнулась в ответ. — Всё и так видно на твоём счастливом лице… — Ох, Деми… — Уотс блаженно прикрыла веки, обе женщины направлялись в сторону ворот крепости, кутаясь в длинные накидки, отороченные бобровым мехом. — Я никогда не думала, что так может быть… Какой же сладкий этот грех… — Грех? — графиня Грандвелл выгнула бровь. — Грех — это насилие и ложь, предательство… Но это… Если это по любви… — Деми тихо вздохнула. — Ведь Господь завещал нам любить… Глава 36 — Ты хочешь сказать мне, Катрин, что Вальтер не насильно увёз тебя в своё поместье? — Эрик скрестил руки на груди, пристально взирая на сестру. Они неторопливо прогуливались по аллее замка, кутаясь в плащи-накидки и вдыхая с наслаждением тёплый воздух. Конец февраля радовал ярким солнцем, весна обещала быть ранней… — Я не против была, Я пообещала Вальтеру наведаться в его усадьбу, — спокойно молвила женщина. — И не жалею об этом… Вальтер спас мою дочь… — Это не даёт ему право вторгаться в мои владения и забирать моих людей! — рыкнул Грандвелл, сжимая пальцы в кулаки. — Эрик… — Катрин остановилась, пристально взирая на графа. — Я люблю его… Он хочет взять меня в жёны… — Катрин! — Грандвелл застыл на мгновенье, прищурившись. — Вы совсем разные… Как ты себе это представляешь? Ты супруга этого ярла? Да он одержим похотью и желанием, как любой мужчина! Он… — Также, как и ты, мой брат, когда утаскивал в свои покои юную Деми…и кстати, до брака, — Катрин лукаво ухмыльнулась. — Вероятно, она тоже была не против… — Это совсем другое! — рявкнул мужчина и отвернулся, вспоминая свой первый раз с Деми, когда он догнал её в галерее фресок, а затем взял напором и они потом оба сгорали в пламени страсти на ложе его опочивальни. — Почему? — Катрин выгнула тёмную бровь, улыбаясь. — Если мы сочетаемся с Вальтером узами брака… — Он закоренелый язычник! — процедил Эрик сквозь зубы. — Он верен своим богам… — Я всё равно буду с ним, Эрик, — Уотс вздохнула, затем взглянула на брата с решимостью, а он в свою очередь осознал, что упрямую Катрин не сумеет переубедить. — Он придёт к тебе побеседовать, возможно завтра… — Как ты будешь объяснять это Его Величеству при дворе? А как же твой титул, Катрин? После такого замужества король может лишить тебя титула графини… — Мне более не важен этот титул, — выдохнула Катрин, пристально взирая на напряжённого Эрика. — Я хочу любить и быть любимой, я хочу счастья, в конце концов! — её голос дрогнул, а в тёмных очах блеснули слёзы. — Я устала быть сильной и бесчувственной, Эрик. Просто, устала…