– Меня не пустят назад, – сомневалась Мария. – Пустят, увидишь, – смеялась уверенная Ингрид и повернулась к своим таинственным стражникам в плащах. – Готовьте экипаж в дорогу в нашем месте! – Разрешите увидеть Виллиама, – тихо сказала Мария. Ингрид тут же оглянулась, обменялась удивлёнными взглядами с Бьорном, но пожала плечами: – А что? Иди. Посиди с ним в камере. Согрей бедняжку. – Согреть?! – усмехнулся Бьорн, но тут же согласился. – А хотя, почему и нет? Ему можно перед тем, как... отпустим и больше не увидим никогда. Уведите её! Один из стражников тут же указал Марии горящим факелом на дверь за собой. Скорее поспешив за ним, Мария наполнилась верой, что всё же получится задумка, и Виллиама отпустят. Пусть, может, она его никогда не увидит. Пусть с ней что-то случится и не судьба наслаждаться жизнью вдоволь и долго. Она спасёт хотя бы его... Дверь темницы, где был Виллиам, скоро закрыли за Марией на весомый замок, и воцарилась вновь тишина. Стражник ушёл. Лишь свет от одиночного факела на стене в коридоре струился через прутья двери и слегка освещали сидевшего на полу у стены Виллиама. Он молча смотрел на стоящую перед ним Марию, а она растерянно глядела вокруг, прижав руки к груди, словно молила кого спасти от ужаса, который приходится переживать. – Вам не удалось бежать? – Я не собиралась, – сглотнула Мария и сделала шаг к нему. – Но у меня есть для вас вести. Они добрые. – Добрые? От моего брата и этой девки?! – усмехнулся с неверием Виллиам. Закрыть Он кивнул на место рядом с собой и вздохнул: – Садитесь... Вы выглядите уставшей... Мария скорее села рядом, даже может очень близко, что заставило обоих от прикоснувшихся друг к другу плеч обменяться взволнованными взглядами и помолчать... Это было тепло... Это дарило наслаждение и покой душе. Почему всё так, почему вместе было хорошо несмотря на дурные события? Они не знали... Только прерывать эту негу приносило боль и печаль. Хотелось вновь того поцелуя, какой случился тогда в пещере. Оба вспомнили о нём, но... Виллиам резко отвёл взгляд в сторону. – Им нужны мои камни, – прошептала Мария. – Знаю, – кивнул он и взглянул в ответ. – Да, я знаю всё... Я же говорил, что следил за вами. Хотел предупредить, но не успел. – Я дура... Я поверила в его чувства, в сказку, о которой мечтала, – прослезилась от отчаяния Мария. – Простите меня. Но я искуплю вину. Я спасу вас. Я уже спасла, – кивала она, уверенная в том. – Моя жизнь не стоит того, – нежно улыбнулся Виллиам. – Я сказала, что отдам камни, если выпустят вас, – сообщила Мария, а слёзы текли по щекам. – Я только прошу простите меня, что была дурой, что верила ему. Я поеду домой с этой женщиной, отдам ей камни. – Нет, не соглашайтесь ни на что, скрывайте своё решение, а дома сразу просите у отца защиты. Её схватят, и вас спасут, – стал бережным касанием пальцев сушить он её слёзы. – Спасут, – плакала упрямо она. – Но не вас... Я боюсь. Закрыть – Оставьте меня и забудьте. Нет вам счастья от Врангелей, – вздохнул Виллиам и отвёл взгляд. – Когда за вами придут, а они придут скоро, сделайте так, как прошу. Вас наверняка поведут подземным ходом. Да, – кивал он, видя удивление. – Здесь он тоже имеется. Замки в своё время хорошо строили, как оборону от врагов. Вокруг замка, скорее всего, ищущие вас люди. Там постоянно огни и кто-то. А потому, чувствуйте себя спокойнее. Сделайте так, как прошу. – Неужели?... Вы думаете, меня ищут? Я видела те огни, но... не подумала... Да, я постараюсь, правда, – кивала вдохновлённая Мария, сама смахнув новые слёзы. Воцарилось молчание. Виллиам больше не смотрел в ответ, не говорил ничего. Он облокотился руками на свои приподнятые колени и уткнулся в них лицом. Будто уснул... Не шевелился... Мария с тревогой наблюдала за ним и боялась подумать, что он не верит в своё спасение. – И я вернусь сюда, – тихо сказала после долгого молчания она. – Я должна буду убедиться, что вы спасены. Но Виллиам не шевелился. Он не отвечал. Так одиноко и страшно Мария себя ещё не ощущала. Она жаждала встряхнуть его, чтобы снова смотрел, чтобы услышать его голос,... прикоснулся... Больше всего она хотела, чтобы он вышел из этого замка живым, и в глазах было счастье, а не та глубокая печаль, от которой нет спасения, которая вросла в него глубокими корнями и не вырвать... Вырвать её уже вряд ли будет возможно. Будто той силы уже нет... Задумавшись, Мария смотрела на Виллиама, а рука потянулась к его волосам. Она стала гладить его по голове, спускаясь к плечам. С замиранием Мария всё больше и больше ощущала тоску по нему и прошептала: – Любимый... Осторожно убрав руку, чтобы не разбудить Виллиама, Мария закрыла рот руками и тихо плакала... Глава 41 (в путь,... странный постоялый двор...) Закрыть Когда за Марией пришли в темницу к Виллиаму, тот сразу проснулся. Но он не поднялся. Только смотрел ей, уходящей к стражнику на выход, вслед. Мария оглянулась на прощание, на миг остановилась, снова сдержанно заплакав, а Виллиам в поддержку кратко кивнул. Одно его нежное выражение глаз внесло в её сердце некую силу. Закрыть Стражник толкнул идти дальше, скорее запер темницу, но вера во спасение для Виллиама ожила в Марии больше чем прежде. Его, чувствовала, не уничтожат, пока она не вернётся с камнями сюда, в замок. А значит, он будет сидеть в темнице до тех пор. Значит, будет жить и ждать. Как Виллиам и предупреждал, Марию и Ингрид провожали люди в мантиях через подземелье замка. Путь был долгим, душным, но когда вышли наружу, стояла глубокая ночь. Мария видела немного. Её скорее толкнули в стоящую здесь, у леса, карету, запряжённую четвёркой лошадей, Ингрид села с нею рядом, гордо смотрела и снимала перчатки, которыми стукнула по открытому окну: – Поехали!