Двадцать, шестнадцать, одиннадцать, девятнадцать, восемнадцать, двадцать один, девятнадцать, тринадцать. Ля ля ля ля ля, ля ля ля ля ля Мальчик должен уступать — Выбирай сама игру. Будет весело играть — Станет тошно поутру. Лишь один я грех имел — Унижения терпел. А теперь ты не тяни — Время только до семи. Ждут вас райские сады Или адские котлы? Рагуил Восемнадцать, один… Я поскребла ногтями затылок. Судя по всему, на пресс-конференции я попала в точку. Протыкателя терзало страшное чувство вины. Он утверждает, будто испытание нужно не только для того, чтобы я лучше его узнала. Это своего рода проверка. Если мне удастся остановить его прежде, чем он убьет следующую жертву, он поймет, что Господь больше не желает от него крови. А значит, он не так уж в себе уверен. При других обстоятельствах я постаралась бы его выманить. Сыграла бы на сомнениях и заставила сдаться полиции. Однако сейчас он сам задавал правила игры. Мне оставалось лишь покорно их соблюдать и надеяться, что я сумею спасти следующую жертву от незавидной участи. Обычно я любила головоломки. Собирала кубик Рубика за шестьдесят секунд, за четыре минуты разгадывала самый сложный кроссворд с последней страницы «Таймс»… Беда в том, что мне отвели слишком мало времени. До семи вечера. То есть меньше, чем два с половиной часа. Секунды бежали одна за другой. На кону была человеческая жизнь. И я понятия не имела, чья именно и как ее спасти. Глава 56 — Давай посмотрим лодочки у канала, — предложил дедушка, беря мальчика за руку. — Давай… — тихо ответил тот, опуская голову. Если отказаться, папа потом отхлещет по щекам за грубость. Папа любит дисциплину. Мальчику иногда казалось, он в папиных глазах все делает неправильно. А вот мама — она другая. Она никогда не кричит. Дедушка поцеловал мальчика в макушку и вдохнул его запах. — Кудряшка ты моя… — пробормотал он. Мальчик скривил нос — от едкой вони сигарет тошнило. Шагая вслед за дедушкой, он вспоминал одну сказку. Им сегодня читал ее учитель. Про игрушечного мальчика, у которого рос нос всякий раз, когда он врет. Дедушка не любит, когда врут. Он говорит, что мальчики, которые не умеют хранить секреты, вырастают ворами и мерзавцами. На другой стороне улицы стояла миссис Аткинс и разговаривала с мясником. Патрик из школы пинал на тротуаре камешек. На мальчика никто не глядел. — У меня есть для тебя подарок, — сказал дедушка. У мальчика перехватило горло. Он знал, что это будет за подарок и чем придется за него платить. Он взял шоколадный батончик и проглотил, почти не жуя. Чем быстрее начнется, тем скорее закончится. Они шагали к Кэмден-Локу. Обычно мальчику нравился здешний рынок. Вкусно пахло специями и пиццей. Все было ярким, люди смешно одевались. Еще у них торчал пирсинг во всяких местах. И подошвы забавно шлепали по булыжной мостовой. Однако сегодня они не стали задерживаться среди торговых палаток. Дедушка пробирался сквозь толпу, зачем-то натянув мальчику на голову капюшон, хотя дождя не было. Он провел его через мост и по каменным ступенькам спустился к самому каналу. На набережной стояла тишина. В маслянистой воде покачивалось несколько красно-желтых лодок. Точнее, плавучих домов — так их правильно называть. В школе рассказывали, что раньше такие лодки перетаскивали лошадьми, но сейчас там живут люди. Лошадей давно нет. Однажды мальчик видел лодку с огородом на крыше. А в другой раз — как на палубе загорает толстяк, и живот у него такой огромный, что не помещается под спасательным жилетом. Сегодня толстяка не было. Вообще никого не было. Глава 57 Ничто так не подстегивает соображалку, как нехватка времени. Причем фатальная, в буквальном смысле слова. Стоит ошибиться — и какой-то несчастный лишится жизни. Загадку надо решить любой ценой. Беда в том, что я не представляла, с какой стороны к ней подступиться. Ля ля ля ля ля, ля ля ля ля ля… Скорее всего, это из песни. Ля-ля-ля… Но что за песня и при чем здесь числа? Или это дата? А может, время? И к чему жуткий на вид жираф? Я попыталась напеть мотив. Слава богу, никто не слышал мои потуги, потому что голоса я была лишена начисто. Мелодия показалась на удивление знакомой, но откуда — я не помнила. Вот бы привлечь на подмогу ребят из Скотленд-Ярда… Однако, как точно подметила мама после отцовских похорон, хватит мечтать о всяких глупостях и витать в облаках. Решать загадку предстояло своими силами. Обычно головоломки давались мне легко, только не сегодня. Чем отчаяннее я пыталась вспомнить мотив, тем упорнее от меня ускользало название песни. Стиснув кулаки и сжимая зубы, я мерила шагами персидский ковер в гостиной. Думай, Зиба, думай, чтоб тебя! Мальчик должен уступать — Выбирай сама игру. Будет весело играть — Станет тошно поутру. Лишь один я грех имел —