— Прикидываешься? Говорят, Дегир что-то должен тебе по Кьясне? Это он тебе стукнул про груз, и чтобы вы пилотов забрали? Ришат смотрел остро, пытаясь пробиться в самую тьму хитрой капитанской души. Ну не верил он во все эти сказки с предчувствиями и предопределениями. Если кто-то сработал с опережением, значит, инфу ему слили! Координатор крыла знал, что капитан Пайел общается и с Локьё, и с Дегиром, а Локьё, между прочим, командующий эскадрой Содружества, а Дегир — генерал резерва. Не по чину такие контакты имперскому капитану. Но раз они есть — грех не воспользоваться. Ведь так? Капитан потёр виски и ничего не ответил. Он не знал, как объяснить нормальному хомо, что Неджел, который привёз пилотов, уже и не человек вовсе. Ришат по долгу службы, скорее всего, знал, что труп Неджела уже сунули в морг, а только потом его живой «хозяин» нашёлся совершенно в другом месте. Не факт, что координатор вообще как-то отреагировал на эту историю. На войне бывает много ошибок, когда бойца сначала списывают, потом находят. Подумал, наверное, что вышла какая-то путаница. Но труп Неджела на «Персефоне» видели все. И тот Неджел, что пил сейчас компотик где-нибудь в общем зале, был другим человеком. И потому он, наверное, знал. Не явно, но помнил, что пилотов обязательно надо забрать. Он же из другого мира, а может, и из иной Вселенной? А Дерен с его способностью сводить совершенно несводимые события, переплетать их в один клубок и сращивать инородные нити? Капитан помнил, как мучился Вальтер Дерен: отпускать Рэма на Аскону или не отпускать? Слишком много у него было и за, и против. И всё-таки отпустил. Чуял, зараза, что и эти нити сойдутся! Вот как быть с такими парнями? Как объяснить командованию, что и как они делают? (Если бы кто-то вообще это знал.) Хорошо хоть, что с Севером расплевались, и Генконтроль теперь подчиняется военному командованию Объединённого Юга. Хоть оттуда не явятся и не потребуют для разбора на атомы эти пилотские тушки. — Понимаешь, Ришат, — сказал капитан аккуратно. — Это — Юг. Это паутина реальности и прочая здешняя хрень. Парни мои, которые пилотов забрали и всё остальное, они… вряд ли что-то знали наверняка. Но ощущали давление событий. Это как бы всё не очень осознанно. Эрцоги учатся понимать эти «совпадения» сотни лет. Локьё — двести пятьдесят. Вот, может, он бы тебе смог сейчас что-нибудь объяснить. А я… Я сам не всегда врубаюсь. — Молодой, ты вообще здравый? — не поверил Ришат — То есть один твой пилот, якобы ничего не зная, в срочном порядке забирает пилотов с маяка, все сто восемьдесят четыре тушки? А второй твой пилот, тоже совсем ничего не зная, совершенно случайно перехватывает груз порошка для светчастотных установок на каком-то паршивом корте? А потом выясняется, что и пилоты, и порошок — пазлы новой провокации северян? И ты мне на голубом глазу говоришь, что никаких разведданных у тебя не было? Колись, молодой, кто тебе инфу сливает? Дегир? — Почему Дегир-то сразу? — удивился капитан. — «Значит, груз порошка на корте нашёл Рэм», — отметил он про себя. — Потому что ты говорил с ним вчера, мать твою Тёмную! Мне доложили, у меня тоже есть уши во вражеской армии! О чём ты с ним говорил? Капитан шумно вздохнул и выдохнул. Объяснения были, но очень смешные. Он говорил с Дегиром, чтобы тот выяснил, не случилось ли чего с кортом, на котором улетел Рэмка. Дерен, понимаешь, «занервничал». И его капитан тут же кинулся к командующему вражеским резервом… Ну как можно такое рассказывать особисту? Экзоты-то его поняли сразу. У них вся эта паутина реальности — дело обыденное, чтобы их дакхи съело! — С Дегиром мы говорили совсем о другом, — признался капитан. — Про Дом Оникса и его проблемы с наследником. — Молодой, я не идиот, — перебил Ришат. — Я же понимаю: ты ему что-то слил, а он тебе что-то слил в ответку. Ну, скажи мне как на духу: почему ты не можешь стучать мне, а не Дегиру, а? Ну совесть-то поимей, пока она тебя не поимела? — Да не стучал я ему! — О чем вы говорили? Запись у тебя есть? Капитан было задумался, можно ли показать Ришату, о чём говорили. Но вспомнил про девочку из дома Оникса и чуть не сплюнул себе под ноги. — Во-от, — протянул Ришат. — Да о бабах мы говорили! — выдохнул капитан. — Дом Аметиста мечтает женить Дерена! Ты же знаешь, что он какой-то особенно ядовитой крови! Дерен домом править не хочет, и они хотят, чтобы кровь его не пропала. Вот и вся история. Но разговор довольно интимный, и… — И про корт вы не говорили? — Говорили. Рэм полетел на этом проклятом корте в увольнительную. На Аскону, у него там отцовское наследство, здоровенная плантация йилана. Ну и пропал. Я просил Дегира, чтобы он брякнул патрулю, чтобы проверили: поломалась эта древняя посудина или таггеры её распотрошили? Про патруль капитан соврал. Рюка Хилинга в эту историю вплетать не следовало. Не поймёт он, если его разведка в такое вмешает. Глава Торгового альянса в имперском раскладе был примерно равен министру торговли. Лучше бы вообще не упоминать, что они были когда-то знакомы. — А про северян ты знал? — напрямую спросил Ришат. — От тебя услышал! Психомашиной клянусь! — капитан поднял глаза. На этот раз они были кристально честные. Координатор крыла вздохнул, откинулся на спинку кресла и закрыл глаза. Капитан ждал. Ничего, однако, не происходило. Он встал осторожно и заглянул Ришату в лицо. Тот спал, по-детски улыбаясь чему-то. Дыхание было ровным и глубоким. Капитан Пайел открыл технический чат и написал на кухню: «Вы чего там в компот подмешали, гады?» Получив копию химического состава напитка, он хмыкнул, пожал плечами и тихонечко вышел из капитанской. Пассажирский корт, следующий по маршруту «Аннхелл — Питайя — Аскона». Вип-каюта Ченич проснулся от неудобной позы: он уснул в кресле, и шея у него затекла. Пришлось вставать и разминать ноющие мышцы. В каюте горел свет. Она была огромной — с центральным залом и тремя отдельными спальнями, куда вели двери, похожие на арки. Все три двери были открыты, и Ченич сразу увидел обоих мальчишек. Парни, наверное, не были избалованы вип-сервисом и не знали, что можно закрыться, а может, просто не подумали об этом. Они оба свалились, не раздеваясь, каждый в своей «комнате». Ули свернулся как эмбрион, поджав ноги, а Рэм лежал боком, подложив под плечо подушку. Оба крепко спали. Удивительно, но мембрана внешней двери уже не горела красным. Ченич хорошо разбирался в ощущениях, возникающих при торможении и разгоне. Он посмотрел на время в коммуникаторе и увидел, что проспал всего два часа. Видимо, корт всё так же висел на орбите рентгеновской звезды. Просто Кифара решил выпустить пассажиров из кают, чтобы они могли поесть и размяться, пока техники проверяют корабельные системы. Спать Ченичу больше не хотелось — с возрастом он стал совсем мало спать, да и боль в ногах и спине оказалась совсем не фатальной. Он бросил в рот капсулу обезболивающего, потом на всякий случай вторую, и открыл чат с начальником охраны корта. «Я хотел бы снять показания с певца и тех членов банды, что ещё живы, — написал он Кифаре. — Позже мне могут помешать. Мне нужна ваша помощь. На корте есть нотариус или доверенный свидетель? Ведь тут же тоже бывают случаи внезапной смерти?» «Я всё сделаю, — быстро ответил Кифара. — Найду вам свидетеля. Подходите к медотсеку». Ченич посмотрел на спящих мальчишек и кивнул сам себе: он понял, на что намекал глава Торгового альянса, Рюк Хилинг. Нужно будет не просто должным образом «раскрыть» все преступления, совершённые на корте бандитами. Придётся ещё и подтасовать события так, как будто Старый погиб от руки директора творческой группы Деяна Павлия. Труп директора был лучшим кандидатом на роль убийцы. Ченич достал блокнот, поискал глазами чайник, нашёл, но решил не терять времени и просто выпил воды. Аскона была слишком близко, а он до сих пор не знал, за кем охотился Деян Павлий, и почему он заставил Ули убить официанта, а потом перерезал горло этой девочке, Галке? Если бандитам был нужен груз, так почему они не охотились за Кифарой? А если хотели захватить и вывезти с корта Рэма, так зачем все эти бессмысленные убийства? Ченичу удалось до начала разгона опросить певца и бандитов. Не успел он только поесть. И радостный Кифара клятвенно обещал ему, что как только корт затормозит у Асконы, в каюте сразу же накроют «самый лучший» стол. Юрист успокоил себя тем, что потеря пары килограммов веса только освежит его. Он вернулся в каюту, принял душ, старясь не разбудить своих измученных спутников, и улёгся в постель уже основательно, как следует пристегнувшись на случай ещё какого-нибудь ЧП. Дверь в общий зал он тоже не стал закрывать, только задёрнул полупрозрачную шторку. Ему было страшно оставаться одному после всего перенесённого на этом проклятом корте. Вдруг кто-то войдёт, а он не услышит? Или случится ещё что-нибудь страшное и злое? И нужно будет снова бежать куда-то, стрелять, лететь вокруг корабля, где чёрная бездна пронизана тонкими нитями бушующей рентгеновской звезды.