Июльское жаркое солнце проснулось рано. Оно потянулось спросонья, расправило лучики и потянулось к покатым крышам домов, раскрашивая спящий город золотыми красками. Пощекотало изумрудную зелень, заискрившись в капельках росы, заглянуло в открытые окна. Не обошло вниманием и шероховатые стены белоснежного дворца – пробралось сквозь густую листву деревьев и ласково коснулось щеки молодого хмурого мужчины. Ренард так и не ложился: всю ночь простоял на балконе – слушал пение сверчков и ждал ненавистного рассвета. Церемонию было решено провести в небольшом парке, в старинном соборе, от которого кроме стен и тяжелых, скрипучих ворот уже и не осталось ничего – это Генри пошел навстречу сыну. Родители Эмелин, не меньше Ренарда не желающей этой свадьбы, идею поддержали. Целый месяц армия слуг до блеска вычищала поросший мхом камень, резные настенные плиты из красного дерева и некогда золотые вставки, уходящие под самый потолок; смазывали массивную дверь, шлифовали решетки и меняли огромные витражные стекла. И вот, просторный зал готов к священнодействию – сверкает весь, будто сам невеста! Запах ладана и воска смешался со сладким ароматом многочисленных цветов, проложивших дорожку к солее, на которой уже ждет своего часа аналой со Священным Писанием. Ренард приехал рано, один, сбежав от своей свиты, чтоб только добраться до места прежде, чем площадь рядом с собором наполнится шумным людом. Наслаждаясь рассветной тишиной, он бродил по шелестящему листвой парку, долго всматривался в ледяную воду журчащих фонтанов, слушал пение птиц-невидимок и все думал, думал, думал... - Ренард! – запыхавшийся голос заставил его обернуться. - Милош? Говори! – от волнения голос пока еще принца дрогнул. Милош опустил глаза и покачал головой. - В смысле?! Милош, не молчи. Где Тереза? - Тереза не ночевала дома. Она с подружками еще вчера вечером отправилась в город. - Как в город?! Проклятье! Да что ж за упрямая девчонка, а! Сердце заколотилось с немыслимой силой, капельки пота выступили на спине – взять себя в руки стоило немалых сил. - Милош, что мне делать? – обреченно выдохнул Ренард, уже прекрасно понимая, что сделать он ничего с этим не сможет – Тереза придет, Тереза увидит его, Тереза его проклянет. - Не мне Вам советовать, Ваше Высочество. И все же Вам нужно смириться. Найти девушку в городе нереально. Ренард, но она бы все равно узнала. Не явилась бы сама – наверняка поняла бы из рассказов. Поверьте, в ближайшие дни все только и будут говорить об этой свадьбе. Ей бы в красках расписали каждый шов на Вашем камзоле, и если она не глупа, то сопоставить описание нового короля с его именем ей бы не составило труда. Просто теперь Вам не придется ничего ей объяснять, все решится само собой. - Милош, нет! Я не могу так! - У Вас нет выбора, Ренард. Смиритесь. У Вас начинается новая жизнь, девушка – остается в прошлой. - Она не готова к этому. А я не хочу причинять ей боль. - А Вы уверены, что ей будет больно? Знаете ли, не каждой крестьянке выпадает шанс так сдружиться с самим принцем, без пяти минут королем! Как знать, может, для нее это станет поводом для гордости… Еще хвастаться перед подружками будет! - Милош, ну что ты несешь? – отмахнулся Ренард, впрочем, беззлобно. – Тереза не такая. Бедная моя малышка… - Ренард, это должно было случиться. Да, это должно было случиться. И случилось. Уже через час пестрая шумная толпа наводнила парк. Люди ждали появления принца и принцессы-иноземки, но не дождались: под разочарованный гул глашатай объявил, что Ренард уже внутри собора, да и Эмелин они увидят чуть позже, уже королевой – с минуты на минуту ее должны были ввести в собор через черный вход, минуя любопытные лица горожан. На брачной церемонии – только новобрачные, их родители и священник; на коронацию – лишь избранные, самые близкие Королевской Семье люди. Таков уговор. Священник готовился к обряду, Ренард равнодушно изучал завитушки на стенах, даже думать боясь о том, что там, за тяжелой дверью, где-то в разномастной толпе томится сейчас в ожидании малышка Тереза. А может быть, подозрения уже закрались в ее душу… Даже сквозь наглухо закрытые двери Рекнард слышал собственное имя, плывущее по неудержимым волнам людской молвы. Скрип двери и приглушенные голоса развеяли его мысли – родители давали дочери последние наставления. Дверь захлопнулась, и светлое облачко прошелестело по старому камню, чуть склонилось в поклоне перед Ренардом и заняло свое место. Ренард ответил легким кивком и тут же повернулся лицом к священнику. Назад дороги нет. Горячий воск венчальной свечи капал на руку, а Ренард не обращал на него никакого внимания, точно так же, как и на монотонную речь архиепископа, и на стоящую рядом девушку. Он не видел ее. Да и не хотел видеть. Он смотрел на дрожащее пламя свечи, а видел вчерашний костер, чувствовал его горячее дыхание и холодную кожу Терезы. Ощущал шлепок на щеке и последующее за ним прикосновение любимой... Где взять силы, чтобы сдержаться, вытерпеть и не сбежать отсюда прямо сейчас?! К ней… Эмелин стояла с ним рядом и боялась пошевелиться. Опустила глаза и благодарно радовалась покрову, скрывающему бледное лицо, – он дарил хоть и эфемерное, иллюзорное, но все-таки ощущение защищенности от холода, исходящего от того, кто скоро станет ее мужем. А еще там можно спрятать слезы, тихие и неотвратимые. Похоже, никому из брачующихся нет дела до бубнящего священника. - Вы можете поцеловать жену, Ваше Высочество, - заявил довольный архиепископ так неожиданно, а Ренард растерянно смотрел на него и никак не мог уловить смысл сказанных слов. - Ваше Высочество! – шепнул священник, взглядом кивая на девушку. - Да, - растерянно кивнуло «Высочество», оборачиваясь к новоявленной супруге. Чуть дрожащей рукой Ренард поддел воздушную ткань, открывая миру бледное личико перепуганной жены-северянки. Довольно милое – отец не обманул. Равнодушный взгляд окинул пшеничные локоны наверняка мягких волос, гладкий лоб, пушистые дрожащие ресницы, из-под которых едва заметно засияла мокрая дорожка – слеза не удержалась и скатилась по щеке новоявленной жены, крошечным алмазом застыв на подбородке. Она не смеет глаз поднять на мужа. Вся сжалась, как дышать, наверно, позабыла. Но вот угрюмый муж склоняется к лицу, она слышит чужое дыхание, и сердечко замирает в ожидании – ее впервые целует мужчина. Она столько раз представляла себе этот миг, устав плакать… Ей все представлялось, что рядом окажется волшебник, что единственным взглядом, одним прикосновением развеет все девичьи страхи и сомнения… И миг настал. Ренард на секунду замялся, а потом едва коснулся ее губ, да так быстро, что ни он, ни она и понять ничего не успели. Отпрянул от нее. Ну что ж, формальности соблюдены, а дальше – будь что будет. Как ни старайся замедлить время, ничего не получится. Остаток церемонии пролетел так быстро… Ренард ничего не помнил: все слишком машинально, а все мысли – лишь о том, что вот-вот придется выйти из этих высоких стен и показаться людям. Машинальные клятвы, машинальные жесты… - Клянетесь ли Вы править народом Риантии согласно его Законам и обычаям? - Клянусь. - Клянетесь ли Вы… «Клянусь… клянусь… клянусь… Клянусь беречь и поддерживать мир и спокойствие в моем Королевстве… Клянусь опираться в своем суждении на Закон, справедливость и милосердие… Клянусь препятствовать несправедливости… Клянусь… Клянусь… Клянусь…» Слова сами собой слетают с губ, вторя священнику. Тихий голосок Эмелин вторит голосу Ренарда. И вот они оба уже стоят на коленях перед священником… «Да будут руки твои помазаны священным елеем, да будет грудь твоя помазана священным елеем, да будет глава твоя помазана священным елеем, как были помазаны короли, священники и пророки…» Слова растворяются в торжественных звуках органа, мысли затуманены… Скорей бы все закончилось. Да лучше б длилось вечно. И церемония уже почти завершена, архиепископ возлагает короны, на секунду возвращая их в реальность: не металл холодный и тяжелый тянет головы к земле – это участь нелегкая ложится сейчас на их плечи. Ренард выпрямляется, смотрит прямо в отцовы глаза… Появляются люди, идут к ним: «Да здравствует Король навеки! Да здравствует Королева!» - раздается со всех сторон, и надменные аристократы спешат поздравить и склонить свои головы, присягая на верность… Минута «икс» все ближе и ближе. Жаркое солнце дыхнуло зноем на вышедшую под радостные возгласы королевскую чету. Народ устал ждать этой минуты! И полетели со всех сторон цветы; народ веселится, расталкивает друг дружку, чтоб хоть одним глазком взглянуть на монархов… Ренард уверенно шел вперед, сжимая в руке маленькую ладошку супруги. Отец и тут пошел ему навстречу: их путь среди народа сокращен до минимума – пройти бы только этот длинный помост, облепленный с двух сторон гудящей толпой, к уже ждущей их карете… Всего чуть-чуть, совсем немного, но сердце выпрыгнуть готово! Как сумасшедшее бьется о ребра, крича одно-единственное имя, моля пощады и укрытия: «Тереза, милая, как хочется верить, что здесь тебя нет…» Так страшно посмотреть в толпу, так страшно увидеть Терезу. Все кончено. Все позади. Ренард помог супруге сесть в карету и залез следом. Теперь можно расслабиться – публичная часть церемонии окончена. *** При такой шумихе вокруг новоявленных монархов остаться наедине с самим собой совсем непросто. Ренард нервничал, натянуто улыбался поздравляющим и при первой же возможности улизнул в конюшню. Неведение убивает! Во что бы то ни стало он должен увидеть Терезу. Полный решимости наплевать на все на свете он направился прямиком к своему Алмазу, мирно похрумкивающему свежей морковкой. - Не делайте глупостей. Ренард не заметил Милоша, а тот, уже наперед зная все порывы своего друга и господина, вдруг преградил дорогу к коню. - Милош, уйди, а? - Не пущу. - Что?! - Не пущу, Ренард! Вы глупость совершаете, да и девушке дайте в себя прийти. - Милош, уйди, по-хорошему прошу! Я же все равно уеду! Милош упрямо закачал головой, закрыл собой Алмаза. - Да пойми ты, я с ума схожу! Не могу я здесь находиться, не зная, что с ней сейчас! Была она там или нет, видела меня или нет? Милош, пусти. В конце концов, кто здесь король?! - Ренард, она была там. Мальчишка выпалил на одном дыхании роковые слова и опустил глаза в пол, будто виноватый. Наступила тишина, и только Алмаз все так же смачно хрустел своей морковкой, наблюдая за разговором. - Я был в деревне... Поехал сразу же после нашего с Вами разговора, хотел дождаться девушку ну и посмотреть на нее – как она, что она... По тихому голосу парнишки Ренард все понял: Тереза видела его, надеяться на добрый исход не стоит. Она его не простит. В отчаянном бессилии отошел он к окну. - Ренард, Вам лучше сейчас не соваться к ней. - Все так плохо? Милош молчал. - Говори как есть! – выкрикнул Ренард. - Я вышел ей навстречу... Вы уж простите, хотел заговорить с ней, успокоить... Но она, кажется, меня так и не заметила. Прошла мимо, даже глаз не подняла. Будто неживая... Я проследил за ней до дома, еще немного возле окна покараулил – она ведь все равно меня не заметила... Она поревела немного, а потом заснула. Ну а я сюда вернулся. Думаю, она сейчас Вас ненавидит, - добавил Милош совсем тихо. - Она одна? - Да. - Милош, пусти меня, - Ренард решительно рванул к коню, отталкивая мальчишку. - Да стойте же! – а силенок у мальчишки куда больше, чем можно себе представить – одернул Ренарда, упрямо влез между ним и конем. - Да уйди ты! Ты понимаешь, что ей нельзя одной сейчас оставаться? - Ренард, Вы ей сейчас ничем не поможете, только хуже сделаете! – рука парнишки до боли вцепилась в плечо Ренарда. – Успокоится – тогда и поговорите. Да и Вам нельзя сейчас уходить – Вас во Дворце ждут. Возвращайтесь к супруге, пока Вас не хватились, а за девушкой я сам присмотрю. Если позволите, конечно.