— Анри, что теперь будет? — вздохнула девушка. — Ты о чем? — Вы привели в свой дом падшую женщину, Вы возитесь со мной — зачем? — Глупая ты, а не падшая, — улыбнулся Этьен, легонько, будто ребенка, целуя девушку в макушку. — Анри, перестаньте. Вы очень добры ко мне, и я Вам очень признательна, но мне же даже отблагодарить Вас нечем. — Не думай об этом. — У меня ничего нет. Я даже в любовницы не гожусь. — Мне не нужна любовница. Кристина печально улыбнулась, касаясь его ладони — она знает, и за это тоже ему очень благодарна. Впрочем, даже если и понадобится ему любовница, он явно обратится не к ней. — За это Вам тоже спасибо. Анри, Вы возьмите меня к себе служанкой, — вдруг попросила она, не сводя глаз с мужчины. — Кем?! — Служанкой. Я все умею, правда! И я не хочу быть нахлебницей. Я могла бы… — Кристина, служанка мне тоже не нужна — здесь есть, кому готовить и убираться. Мне очень не нравится ход твоих мыслей — что за разговоры? Ты моя гостья. Ты очень дорогая для меня гостья. И к Филиппу у меня свои счеты, поэтому защитить тебя от него для меня дело чести. На этом тему закрываем и больше к ней не возвращаемся. Тебе нужно отдохнуть. Сейчас пообедаем, а потом ты просто выспишься и не будешь больше терзаться подобными вопросами. Договорились? Не принимая больше никаких возражений, вместе с Кристиной Этьен покинул комнату матери. Первый день в Абервике подходил к концу. Во время обеденной трапезы Милош изо всех сил сдерживался в присутствии Кристины, стараясь ни видом, ни словом, ни взглядом не обидеть драгоценную гостью своего подопечного. И все же холод, неприязнь, исходящую от хмурого хранителя дома, Кристина ощущала почти физически, и даже ее защитник, как бы ни старался разрядить обстановку, так и не смог обеспечить ей покой и внушить уверенность, что в стенах этого дома она может чувствовать себя в безопасности. Сразу же после обеда девушка скрылась в выделенных ей апартаментах, и остаток дня провела там, стараясь ни Милоша лишний раз не нервировать, ни графу своему не мешать. Чувство стыда перед Анри не покидало Кристину. Наверно, нечто похожее чувствуют блохастые и беспородные, никому не нужные котята, сидя под проливным дождем, с надеждой и тоской заглядывая в глаза каждому прохожему. С той лишь разницей, что ее, Кристину, нашлись сердобольные желающие подобрать и принести в дом, окутав заботой и теплом. Только вот внутри по-прежнему больно — она уверена, граф спас ее из жалости, и рано или поздно, осознав ее бесполезность и устав от собственного благородства и «добрых» наставлений Милоша, он сам поймет, какую ошибку совершил, пригревая рядом беспомощную, проблемную, ни на что не годящуюся девицу. Пожалеет, что взвалил на себя эту ношу. Начнет злиться — сначала на себя, потом и на нее… Тошно. Горько. Стыдно. Надо бы все ж уговорить его, чтобы взял ее служанкой — все легче будет смотреть ему в глаза. У Этьена за время поездки действительно накопилось немало дел, и ему даже пришлось отлучиться на несколько часов, затянувшихся до позднего вечера, но перед сном, прежде чем отправиться в свою спальню, он решительно направился к Кристине — ему очень хотелось убедиться, что с ней все в порядке. Еще поднимаясь по лестнице, он почувствовал, что что-то не так — сдавленный стон за закрытой дверью материной спальни заставил его рвануть вперед и без лишних церемоний влететь в комнату. — Кристина! На мгновенье показалось, что кто-то пробрался в комнату и душит ее — глухой, сдавленный крик, больше похожий на мычанье, раздавался из самой глубины спальни, утонувшей в ночной темноте. Этьен уже готовился вступить в бой с незваным гостем, но воевать оказалось не с кем — Кристина металась по кровати, отбиваясь от невидимых врагов в своих ночных кошмарах. — Кристина! Всего несколько секунд понадобилось Этьену, чтобы поймать за плечо неестественно изгибающуюся девушку, пытающуюся во сне с кем-то бороться. — Кристина, — осторожно позвал он, пытаясь разбудить. Ему бы приобнять ее, успокоить, но он боялся, что сделает только хуже; не решаясь быть смелее, легонько гладил ее руку, с облегчением отмечая, как Кристина успокаивается, дыхание ее усмиряется, а нечленораздельные, почти животные, до мурашек пугающие крики больше не раздаются в мирной тишине. — Анри?! — наконец, она проснулась и обернулась на нежданного ночного визитера. — Опять кошмары? Кристина промолчала, и только еле слышный вздох донесся до него сквозь наступившую тишину. — Таверна, да? — Да. Простите, я не хотела Вас пугать. — И часто у тебя такое? — Почти каждую ночь. Анри, Вы очень скоро пожалеете, что спасли меня, — горько усмехнулась девушка. — Не говори глупости. Все пройдет, Кристина, все забудется. А знаешь что… Решение, как обеспечить ей здоровый, спокойный сон, пришло спонтанно. Этьен вдруг резко встал, подхватил девушку на руки и вместе с ней решительно направился к дверям. — Куда?! — всполошилась Кристина, инстинктивно обняв мужчину за шею. — Прости, это все-таки была плохая затея — оставлять тебя одну в чужой комнате. — Анри?! Что Вы делаете? Куда Вы меня несете? — Туда, где кошмары тебе сниться не будут. — Это куда же? Она не сразу поняла, что несет он ее в свою спальню. А догадаться несложно, учитывая, что почти все их совместные ночи проспала она на его груди и, как ни странно, рядом с ним действительно кошмары ей не снились. Озноб пробежался по позвоночнику, когда пришло понимание. — Анри, нет! Это лишнее, не надо! — Кристина попыталась вырваться, но Этьен лишь крепче прижал к себе девушку. — Вот только не надумывай сейчас себе что зря, ладно? Я тебе уже сказал сегодня, любовница мне не нужна, успокойся. Может, звучит самоуверенно, но рядом со мной тебе кошмары не снились, а потому ты просто будешь спать рядом. Договорились? — Нет, Анри, это… Это неправильно! Анри, отпустите меня! Ну что подумает Ваш Милош, если узнает?! — Тебя действительно сейчас волнует, что подумает Милош?! Ты серьезно?! Кристина, давай не будем сейчас думать о том, как это выглядит со стороны. Милошу я сам все объясню, если понадобится. Сейчас тебе нужна помощь, а я в состоянии тебе помочь. Не спорь со мной, ладно? В конце концов, я не хочу, чтобы ты сошла с ума от собственных кошмаров и отсутствия нормального сна. И вообще, я твоему отцу обещал, что позабочусь о тебе. Перестань вырываться. Глава 19 Мелкий нудный дождь барабанил по карнизам, сливаясь в одну тоскливую мелодию. Чем обернется новый день, Кристина и предположить не могла. Лежала и гадала, что делать ей в огромной клетке чужого дома? Как вести себя с Милошем? Как с графом себя вести, и как свести к минимуму неудобства, которые невольно доставляет им своим существованием? Кристина потянулась, спросонья разглядывая незнакомую светлую комнату в нежно-голубых тонах и вспоминая вчерашний день: прекрасный далекий город, хмурого, неприветливого Милоша и Анри, посреди ночи несущего ее на руках сюда, в свою спальню. Он прав — рядом с ним кошмары отступают. Кристина привстала и огляделась в поисках своего защитника — хотелось поблагодарить его за спокойную ночь и убедить, что все-таки такая забота излишня, ей нужно самой научиться уживаться со своими кошмарами, не втягивая в проблемы других. Но оказалось, что в комнате она была одна. Ушел… Надолго ли? И как выйти ей теперь из его спальни? А если Милош увидит, что она ночевала у Анри? Да он ее живьем съест и слушать не станет! Кристина встала, аккуратно заправила постель, гадая, как не скомпрометировать ни графа, ни себя, а взгляд упал на лист бумаги на прикроватной тумбе: «Платье в кресле. Морис ждет тебя внизу». Девушка огляделась — и действительно, темно-синее плотное платье лежало в кресле, ожидая хозяйку. С щемящей тоской Кристина подошла к подарку и коснулась дорогой ткани — ничего у нее своего не осталось, даже одевать ее приходится по сути малознакомому мужчине; он ей не муж, не брат и не отец, а она живет теперь в его доме, спит в его постели, носит его одежду, а взамен ничего, кроме лишних хлопот и проблем, дать ему не может. Стыдно. Горько. Тошно. — Доброе утро! — улыбнулся Морис, оборачиваясь к спускающейся по лестнице девушке. — Доброе. Ей казалось, что отовсюду за ней следят смеющиеся глаза, втайне презирая; ей казалось, что и Морис воспринимает ее не иначе, как постельную грелку друга, глядя, как выходит она из хозяйской спальни. — Кристина, все в порядке? — заметив ее смятение, насторожился парень прежде, чем она сумела придумать хоть какое-то оправдание. В порядке?! Нет! Не в порядке! И ей расплакаться хочется от осознания собственной ничтожности, ей сбежать хочется, и страшно посмотреть в глаза Морису — она уверена, в них лишь насмешка и презрение, снисходительная опека над испорченной девчонкой, оскверняющей одним своим присутствием все вокруг. — Кристина?! — Морис подошел ближе, коснулся лица девушки, заставляя все же посмотреть на него. — Что случилось? Ни насмешки, ни презрения, как ни странно, в его глазах не оказалось — лишь тревога, но Кристина, теряя остатки самообладания, только головой замотала, боясь, что действительно расплачется перед парнем, если начнет говорить. — Вас кто-то обидел? Милош?! — не унимался Морис, не понимая, что происходит. — Нет-нет, все в порядке. Милош ни при чем. А где Анри? — Я здесь как раз, чтобы проводить Вас к нему. Кристина, на Вас лица нет, что случилось? Ну не Анри же Вас обидел? — Нет, конечно! Морис, все в порядке. Правда. — Ладно, не буду лезть в душу, но давайте договоримся, если Вам понадобится помощь, Вы всегда можете ко мне обратиться. Хорошо? Да что они все, сговорились что ли? И все же во избежание дальнейших расспросов Кристина послушно кивнула, позволяя себя чуть приобнять и увести из дома. Дождь прекратился, выглянуло солнце. Вдыхая свежесть нового дня, Кристина успокаивалась — утренние переживания уходили, впуская в пугливое сердечко надежду, что все плохое рано или поздно закончится, как этот дождь, и солнце вновь взойдет над ее жизнью, осушая дождинки-слезы на щеках. Морис с расспросами больше не приставал. Неторопливо, давая Кристине успокоиться и надышаться свежестью утра, вел он ее по абервикским улочкам, легонько придерживая за талию, пока шумные площади и дома не оказались далеко позади, а аккуратная, выложенная камнем дорога не превратилась в узкую пыльную тропу, уходящую к высоким кованым воротам. — Посторонним сюда нельзя, и для тебя, Морис, исключений нет, — недовольно выкрикнул тучный дядька лет шестидесяти по ту сторону ворот, заметив рядом с Морисом незнакомую девушку. — Кто это с тобой? Девушку не пропущу. — Повежливее можно? — фыркнул Морис. — Девушка не посторонняя. Для Леронда у тебя исключения есть? Открывай ворота, он нас ждет. — Леронд… Меня никто не предупреждал, — проворчал страж.