— Ну уж не покушать, — выдавил Этьен, изо всех сил стараясь не растерять надменного вида искушенного завсегдатая подобных заведений. — Пожелания будут? — невозмутимо продолжил мужчина. — Возраст? Цвет волос? Формы? — Покажите что есть. — Простите, а… Стражник вдруг замялся, оглядывая новенького, ранее не замеченного здесь посетителя, но по глазам его алчным, ощупывающим, и без слов стало понятно, о чем речь. — Я в состоянии заплатить любую цену, — кивнул Этьен. — Не сомневаюсь, мсье. Прошу Вас! — указывая в сторону темного коридора за проржавевшей решеткой, проговорил хранитель злачной обители. Этьен послушно проследовал в указанном направлении. В конце коридора оказалась еще одна дверь — неприглядная и почти незаметная. Но вот за ней текла совсем иная жизнь… Сладкий аромат шоколада защекотал ноздри, едва распахнулись врата «рая». Этьен невольно зажмурился от яркого света огненных всполохов, играющих в золотых орнаментах резной мебели и инкрустированных драгоценными камнями расписных стенах. Живая масса из полуобнаженных тел, ленивая и лоснящаяся, томно зашевелилась, позволяя гостю разглядеть «товар». — Вот те поопытней, — кивнул провожатый на стайку девушек, пригревшихся у огня, — но они и подороже. Это самый цвет Королевского Дворца! Обещаю, не пожалеете! Этьен проследовал в указанном направлении, внимательно вглядываясь в лица куртизанок. Да уж, сложно назвать их невольницами… Довольные, ленивые, как обожравшиеся кошки… На губах — улыбки, в глазах — огонь греха. Хоть бы одна попыталась прикрыться — так нет же, напротив, извиваются как змеи, с гордостью, с вызовом выпячивая бесстыжие прелести… Не найдя среди них Кристину, Этьен даже едва заметно выдохнул с облегчением: не хотелось бы увидеть среди этих порочных лиц его «маленькую Риантию», такую же падшую и довольную своим положением. Впрочем, вариантов-то немного: либо она здесь, среди этих девиц с вытравленными душами, либо… Нет, он все-таки предпочел бы найти ее здесь, пусть даже такую — вульгарную, довольную и падшую. Но живую. — Позвольте предложить Вам вот эту девушку… Перед глазами нарисовалась красивая блондинка с шикарной грудью и аппетитными бедрами. — Блондинок не люблю, — процедил Этьен, обходя девушку. Блондинок он не любит, рыжих он не любит, да и шатенки с брюнетками какие-то ему не такие — то слишком худые, то слишком смачные; у той глаза неправильные, у той ноги слишком длинные, а эта и вовсе скучная… Этьен дважды обошел девушек, но Кристину среди них так и не нашел. — Это все девушки? — Все, — недовольно пробурчал в ответ провожатый, теряя интерес к слишком привередливому гостю. Все. Одно слово, а сколько рухнувших надежд… Понимая, что ловить здесь больше нечего, Этьен еще раз напоследок окинул взглядом девушек, будто надеясь все же разглядеть среди них любимые, желанные черты, а потом молча развернулся и направился к выходу, спеша в полумраке сырых коридоров спрятать отчаяние в глазах и крах надежды увидеть Кристину живой. Впрочем, того, что она жива, ему и не обещали — ему сказали лишь «возможно», но сколько надежд и ожиданий взлелеялось, пока, доверившись куртизанке, он мчался сюда, зажимая в ладони заветный адрес. — Уже уходите? — удивился стражник на выходе, отворяя ржавую решетку. — Неужели никто не приглянулся? Этьен все так же молча проследовал мимо, и только спутник его недовольно проворчал за спиной: — Не угодишь им нынче… То худая, то толстая, то слишком скучная, то слишком веселая — надо бы Филиппу сказать, что не умеет он выбирать себе женщин! — Ну так может, ему к сумасшедшей нашей надо? — заржал в голос стражник, ничуть не стесняясь привередливого посетителя. — С той точно не заскучает! Этьен резко остановился. Сумасшедшая? Значит, ему все-таки показали не всех девушек? А ведь куртизанка наказывала ему, чтоб потребовал всех… — Сумасшедшая? — обернулся он. — Сумасшедшая-сумасшедшая! — Почему мне ее не показали? — Ну чудак-человек! — рассмеялся стражник. — Сумасшедшая-то тебе на что? К тому ж, она немая — ни поохать, ни поахать! — Покажите мне эту девушку. Смех разом прекратился, когда стражники поняли, что гость не шутит. — Слушай, добрый человек, — проговорил тот, что показывал ему девушек, — тебе чего надо, а? Ты шел бы отсюда… Этьену показалось, что он даже угрозу слышит в этих тихих словах — но нет, так просто сдаваться он не намерен! Он будет цепляться за любой, самый крошечный шанс! — Послушайте, если б мне нужна была обыкновенная шлюха, я бы сюда не пришел. Я хорошо плачу, — Этьен достал горсть золотых монет и бросил на дубовый стол, — и за эти деньги хочу найти что-то поинтересней. Покажите мне эту девушку, и я дам еще столько же. Мужчины недоверчиво покосились на странного гостя. Потом — на деньги. Переглянулись — никто еще не предлагал столько, да и в общем-то, особых распоряжений не отдавать девушку на забаву им не поступало… — Но, — замялся его провожатый, разрываясь между совестью и желанием неплохо подзаработать, — видите ли… Эта девушка действительно не в себе. Предпочтения, конечно, у всех разные, но мой долг предупредить Вас… Она убивает мужчин. — В каком смысле? — В прямом. Она уже зарезала несколько человек, и Вы рискуете стать следующим. — Зарезала? У нее есть нож? — Есть. Ее первая жертва имела неосторожность пронести нож с собой в камеру — теперь он у нее, и она ему нашла весьма серьезное применение. Если Вы думаете, что Вы особенный и справитесь, то учтите, что Вы не первый такой смельчак. Поверьте, мы не из жадности к ней больше никого не пускаем. Так что все-таки Вам лучше воспользоваться услугами других девушек. Уверяю Вас, они знают свое дело и ничуть не хуже исполнят любой Ваш каприз. Помирать в борделе от руки сумасшедшей куртизанки Этьену, конечно, не хотелось. Шансов, что это Кристина, один из тысячи, а вот риск может обернуться трагическим финалом. И в то же время, вдруг это она? Неужели он так просто уйдет отсюда, так и не узнав это? Неужели испугается он несчастной девушки, пытающейся защитить свое тело от посягательств? И не течет в нем разве бунтарская кровь отца и дикая, рисковая — матери, положившей всю жизнь ради своей любви? — Я все-таки хочу увидеть эту девушку, — решительно заявил Этьен после недолгих раздумий. — Я, кажется, нашел, что искал. Дикая, непокорная… Именно такая мне сейчас и нужна. Приведите ее. Стражники переглянулись, покосились на брошенные деньги… Ну что ж, в конце концов, какие только чудаки сюда ни заглядывают! А этот за собственную смерть еще и золото предлагает. — Ну хорошо, воля Ваша. Только несколько условий, господин смельчак. Во-первых, Вы сами пойдете к ней — никто ради Вашей прихоти рисковать собой не будет. Во-вторых, Ваша сохранность — это только Ваша головная боль, и если она убьет Вас, мы просто тихо закопаем Ваше тело в ближайших кустах. Ну и в-третьих, деньги вперед. — Если она меня убьет, все и так достанется Вам. — Мы не воры и не падальщики, чтоб обыскивать мертвецов. Этьен молча достал еще несколько монет и бросил на стол. — Рисковый ты парень! — усмехнулся старший из стражников. — Вернешься живым — отдам тебе ящик вина за смелость. — Договорились, — усмехнулся в ответ Этьен. Глава 56 В холодной камере так зябко… Лунный свет, единственное утешение для молодой невольницы, с трудом пробился в крошечное оконце под самым потолком, чтобы подсветить центральную часть сырой каменной коробки. Тихо. Ночь. Быть может, удастся немного подремать. Девушка поежилась, сгребла в кучу разбросанную солому и прилегла, пытаясь найти покой дрожащему от холода телу. Нет. Никак. Босые заледеневшие ноги тщетно зарывались в скудную кучу полусгнившей травы, а длинные спутанные волосы отчаянно пытались прикрыть оголенные плечи вместо покрывала — не помогло. От холодного пола и стен неумолимо тянуло сыростью… Да и вряд ли уже можно отогреть это полуживое тело. — Вы сильно рискуете, — раздался за дверью ненавистный голос одного из ее тюремщиков. Вероятно, того, кому предназначалось это предупреждение, напугать не удалось — тяжелые шаги, сопровождаемые лязганьем решеток, становились все ближе и ближе. Ни холода, ни страха; ни сна, ни усталости. Ее ловкости могли бы позавидовать индейцы. Девушка нащупала под соломой кинжал — холодный металл, обжигая ладошку, придал немного уверенности. Бесшумно, словно кошка, пленница метнулась к двери, готовясь к схватке с очередным возжелавшим испробовать дикую непокорную женщину. Ну что ж, итог закономерен. Затаившись, девушка лишь крепче сжала в хрупкой ладони холодное смертоносное оружие, готовая по самую рукоять вонзить его в самодовольное похотливое тело, которое осмелится переступить порог этой камеры. — Будьте осторожны, это ненормальная наверняка уже поджидает Вас за углом, — предупредил тюремщик глупца, рвущегося навстречу погибели. — На Ваших предшественников она нападала справа… Этьен слушал вполуха — словно куполом невидимым его накрыли, не подпуская к разуму ни страх, ни отчаяние. Чуть дрожат его руки в непонятном предчувствии, а ноги уверенно отмеряют оставшиеся до камеры считанные шаги. Залязгали замки один за другим — будто бы не девушку здесь держат, а целую свору каких-то нелюдей… — Я буду ждать Вас здесь, — отпирая последнюю решетку, проговорил стражник и подошел к массивной деревянной двери. — Не передумали еще? — Открывайте, — глухо ответил Этьен. Он не убивать идет и не насиловать — он с благими намерениями здесь, а значит, можно понадеяться на благосклонность судьбы, сегодня уже подарившей ему и жизнь, и слабую, но все-таки надежду. Дверь со скрипом, будто нехотя, отворилась, выпуская в чуть подсвеченный коридор пугающую темноту, холод и тошнотворный запах человеческого тела — неделями немытого, пропитанного собственными выделениями… У пленницы здесь и спальня, и столовая, и уборная — разбросанная на холодном полу солома, пустая железная миска, давно не получавшая ни крошки хлеба, и вырубленная в полу небольшая дыра. Стражник не сдержался и брезгливо прикрыл нос ладонью, осуждающе глядя то на Этьена, то на приоткрытую дверь — вот уж действительно, только отъявленный извращенец позарится на сие «сокровище»! Но дело барское… — Может, правда, сдохла уже, — полушепотом отметил он, и Этьену показалось, что тот даже поежился как-то, с опаской заглядывая в неуютную темноту камеры. Отодвинув стражника в сторону, Этьен шагнул внутрь. И тут же нечто тихое, холодное и маленькое молниеносно рвануло к нему в темноте — едва успел, наученный стражником, перехватить угрозу и прижать к стене. — Тихо-тихо! Пробившийся в оконце скупой лучик взошедшей луны скользнул по лезвию занесенного кинжала. Девушка, явно хрупкая, худенькая, затряслась, зажатая мужским телом, но все еще пыталась сопротивляться и угрожать, да только силы уже не те — она слишком истощена, и постоять за себя, кажется, уже не может. — Да не бойся ты! — прошептал Этьен и потянулся к зажатому в ладошке кинжалу. — Отдай!