Она скептически смотрит на меня, качая головой. Через несколько минут я слышу, как шаги директора Бирна останавливаются прямо перед моим столом. — Разве я говорил писать, мисс Морроне? Я поднимаю взгляд и сглатываю. — Нет, не говорили. — Ты хотя бы начала читать главу, которую я задал? - Он смотрит на мой учебник по праву, который все еще закрыт. — Я... Нет. - Мои плечи опускаются. — Я прошу прощения. — Тогда над чем именно ты работаешь? - Он выхватывает блокнот и качает головой. — Задание по анатомии? Я киваю в ответ, тяжело сглатывая, пока он просматривает текст. — И что заставило тебя делать работу для другого урока во время моего занятия, Морроне? — Я не успеваю с заданиями. Он швыряет блокнот обратно на стол, заставляя меня подпрыгнуть. — Ниткин, сейчас. — Но я... — Сейчас, Камилла. Не заставляй меня повторять. Я хватаю блокнот, учебник права и запихиваю их в сумку. Ева смотрит на меня так, словно точно знает, почему я попалась, и это заставляет меня чувствовать себя немного уязвимой. Может ли она сложить два и два? — Увидимся за ланчем? - Спрашиваю я. Она кивает. — Да, увидимся там. — Меньше болтай и больше двигайся, Камилла, - рявкает директор Бирн. Я взваливаю на плечо рюкзак и выхожу в коридор, сердце колотится быстрее, чем ноги могут нести меня. Мой желудок скручивает от тошноты, когда я все ближе и ближе подхожу к кабинету профессора Ниткина. Прошла неделя с тех пор, как он в последний раз наказывал меня за опоздание. Интересно, какое наказание он придумает на этот раз? Глава 8 Гаврил Я разминаю шею, глядя на студентку, стоящую передо мной. Целую неделю Камилла Морроне не бросала на меня ни единого кокетливого взгляда. Я был убежден, что мой отказ показать ей, насколько испорченным я могу быть, стал, так сказать, последним гвоздем в крышку гроба. И полностью верил, что она прекратила преследовать меня, даже если не мог остановить фантазии, бушующие в моей голове. Это было к лучшему. Не могу отрицать, что скучал по ее сексуальным взглядам и тому, как она смотрела на меня, словно хотела, чтобы я затащил ее в подвал и дал ей свой член, помимо всего прочего. Она перенесла от меня два совершенно разных наказания, и оба, похоже, доставили ей удовольствие. Второе выходило за рамки того, что я когда-либо использовал на студентах, но это потому, что жестокое телесное наказание, которое она перенесла, было настолько приятным, что она достигла оргазма. И все же она была той же грязной маленькой девчонкой, которая терлась друг о друга бедрами, в то время как я обращался с ней как с домашним животным. Очевидно, я был неправ, что оттолкнул ее, раз она стоит передо мной и что-то бормочет о том, что Оак прислал ее для наказания. — Что ты натворила на этот раз?, - спрашиваю я, сжимая кулаки под столом. Она прикусывает нижнюю губу. — Он застал меня за выполнением задания по анатомии на уроке права. Добавляет оскорбления то, что она выполняла задание для моего гребаного урока в классе Оака. Я встаю и расхаживаю по кабинету, ломая голову над тем, как мне наказать ее, когда два моих варианта с треском провалились с первого раза. Я ни за что на свете не смогу затащить ее обратно в свой подвал, так как знаю, что сделаю что-то такое, о чем потом буду жалеть, особенно если она не сможет контролировать себя и снова достигнет оргазма. Я прекращаю вышагивать и пристально смотрю на нее. — Ну, телесные наказания на самом деле не были для тебя настоящим наказанием, как и унижение. - Я провожу рукой по волосам. — Ты сама сказала, что не уверена, что что-либо из того, что я с тобой сделаю, будет наказанием, тогда что мне остается? - Требуется вся моя сила воли, чтобы не затащить ее обратно в подвал и не поступить с ней по-своему. — Как мне наказать тебя, Камилла? Она пожимает плечами. — Думаю, боль, в конце концов, была наказанием, ведь Вы оставили меня в синяках на несколько дней. Услышав, что я оставил на ней свои отметины на несколько дней, вся кровь в моем теле устремляется на юг, и я засовываю руки в карманы, чтобы скрыть нарастающее возбуждение. От желания увидеть эти синяки мой желудок сжимается, и я хочу снова пометить ее кожу, просто чтобы увидеть последствия. — У меня до сих пор шрам от пореза на спине. - Она качает головой. — Я не могла плавать почти неделю, так что это было своего рода наказанием. Я подхожу к ней, ничего так не желая, как увидеть ущерб, нанесенный ее прекрасной коже. — Да, но тебе это слишком понравилось, не так ли? Её горло сжимается, когда она сглатывает, и она едва может встретить мой взгляд. — Я не уверена, что понимаю, что Вы имеете в виду, сэр. - Ее лицо приобретает красивый розовый оттенок. Я крепко хватаю ее за подбородок, заставляя посмотреть мне в глаза. — Не лги мне. Ты прекрасно понимаешь, о чем я говорю, Камилла. Ее ноздри раздуваются, а в глазах вспыхивает страх, когда она качает головой. — Я... я не... Тот факт, что она прикидывается дурочкой со мной, действует мне на нервы. — Ты кончила, как маленькая грязная потаскушка, от боли, когда тебя хлестали по спине, - рычу я. — А когда я обращался с тобой не лучше, чем с животным, ты терлась бедрами друг о друга в погоне за таким же гребаным освобождением. Ее глаза расширяются, и она ахает от удивления. — Сэр, я… Она теряет дар речи, так и не закончив предложение, и, честно говоря, я ее не виню. Я потерял контроль и нахожусь на грани того, чтобы сорваться и показать ей настоящего монстра, с которым она играет. Все темные и грязные секреты, которые я прячу глубоко внутри. — Что, Камилла? - Я смотрю в ее медово-карие глаза. — Скажи мне, что я ошибаюсь. У нее перехватывает дыхание, и она качает головой. — Вы не ошибаетесь. — Тогда как я могу наказать тебя, если ты получаешь удовольствие от боли и унижения? Она качает головой, обхватывая себя руками, словно они защитят ее от меня. — Я не знаю, сэр. Моя челюсть сжимается, и приходится напоминать себе, что я имею дело с девственницей. Невинной, юной девушкой, которая и представить себе не может, насколько я порочен на самом деле, даже если позволит своему разуму разгуляться. Я отпускаю ее подбородок и отхожу, чтобы установить некоторое расстояние между нами и обуздать свои порывы. Если я не буду осторожен, всё может выйти из-под контроля. — Как насчет отказа3? - Спрашиваю я, бросая на нее взгляд через плечо. — Или тебе это тоже нравится? Она пожимает плечами. — Я не знаю, что это, сэр. Мой член пульсирует сильнее каждый раз, когда она называет меня "сэр".