– Что привело тебя к тесту, – закончил Таннер. – Что касается дома... – Он привёл меня туда, – я стреляю в Кейси взглядом. Джас фыркает. Кейси не находит это смешным. – Не уверен насчет этого, – вздохнул Таннер. – Я думаю, нам придётся ждать большего, чтобы работать над этим, не так ли? Что для нас важно сейчас, так это то, что мы должны понять, имеет ли значение, если мы останемся здесь или пойдём в лес в одиночку. Мы не можем скрыться от тестов. Если бы могли, это место не очень– то подошло бы, не так ли? *** Атмосфера в лагере после разговора не слишком хороша. Я не могу помочь, но всё ещё размышляю над тем, что сказал Таннер. Он должен быть прав. В Передовом Центре мы нигде не можем скрыться от испытаний. Наше временное убежище не является безопасным. Никакое место небезопасно. Хорошая новость заключается в том, что я нашла кусок мыла в кладовой. Джас отчитывает меня из– за мытья в воде – что– то о том, что мыло может убить рыбу. Я возражаю, что в мои обязанности не входит забота о рыбе. К тому же, я не видела ни одной рыбины здесь. Я ушла вниз по течению, чтобы умыться, подальше от водоворота. Я тщательно стираю свою одежду, потом раскладываю её на камнях, чтобы она высохла. Пена от рубашки, которая была на мне, когда убили Эрити, окрашивается в розовый. Я полощу свои волосы, когда Валери садится на ближайший камень, опуская ноги в воду. Я скрещиваю руки на голой груди. – Не возражаешь? – Не совсем, – говорит она и добавляет. – У нас проблема. Она объясняет мне, что группа разрывается от того, что мы должны делать с Гордоном, одиноким и психованным рейнджером, блуждающим по лесу. Таннер считает, что мы не должны беспокоиться, несмотря на то, что он скрывался от этого ублюдка в течение нескольких дней. Он убеждён, что не сможет нас убить, если этого не захочет ПЦ. Я качаю головой, опускаясь в воду. – Мне не нравится эта идея. – Кейси думает, что мы должны расставить мини– ловушки из нашей еды. – Слишком сложно. Разве мы не можем попарно дежурить в ночное время? – Спасибо. У кого– то ещё остался здравый смысл. Я возвращаюсь с Валери в лагерь, завернутая в одеяло. Выжимаю волосы, когда она рассказывает о нашем плане. Тот факт, что я добровольно вызываюсь на дежурство с Кейси в первую ночь, не очень радует его. – Даже если нас будет двое, это не означает, что он не собирается навредить кому– нибудь из пары, – утверждает он. Его волосы стоят дыбом из– за жира, его футболка коричневого цвета из– за почвы и золы. Я хочу толкнуть его в воду, потому что он такой грязный. А также потому, что он раздражает меня. Я избегаю зрительного контакта с ним, когда помогаю Джас готовить обед, используя импровизированную разделочную доску из кладовой. Мы планируем демонтировать всю хижину на дрова, когда поймём, как сделать это без молотка или топора. Я нарезаю красный лук возле огня, а Кейси нависает надо мной, дожидаясь моего ответа. Я бросаю лук в суп. – Я не знаю, чего ещё ты ожидаешь, что мы можем сделать. Построить крепость из прутьев? Научится метать ножи? – Ножи растворяются, – говорит он. – Я уверена, что это не первый раз, когда кто– то доказывает, что он психически не здоров, находясь в Передовом Центре. Я почти уверена, что он уже мёртв. Вспомни, как быстро была убита Эрити. – Ах, так ты думаешь, что люди, которые создали это место, отправили нас сюда, чтобы защитить? Отличная мысль, Эвелин. Я бы сказал, даже гениальная. – Ножи растворяются, когда касаются плоти. Мы знаем это. – Можно убить человека, не закалывая его. Я вздыхаю, пытаясь оставаться спокойной. – Я бы сказала, что мы хорошо сработались, как команда неудачников. Пожалуйста, не испорть это так рано, Кейси. Я возвращаюсь к резке овощей, и он уходит прочь. К счастью для меня, так как я должна провести половину ночи с ним; он охлаждает свой пыл, принимая ванну. Я жду наступления ночи в компании Таннера на берегу ручья. – Ты в порядке? – спрашиваю я. – Хорошо, насколько могу. Я кивнула. Подходящий ответ для данной ситуации. – Я тебе нравлюсь, не так ли? Я смеюсь с удивлением. – Что это должно значить? – Не знаю. С тех пор, как в поезде ты предложила почесать мой нос зубами. – Ты милый. – Почему? – Потому что ты волнуешься достаточно, чтобы хотеть знать ответы на всё. – И я выгляжу как ребёнок. – И ты выглядишь как ребёнок. – По крайней мере, ты честна, – на его лбу появляются морщинки от беспокойства. – Присяжные признали меня виновным. Единственная причина, по которой я здесь... что же... – Потому что ты насмехался. – Я говорил, чтобы защитить себя. Я помню эту историю. Таннер столкнул хулигана со скалы, чтобы дети могли ловить рыбу в своём родном городе. – Ты защищался? – В основном. Я могу понять это. Кто издевается, избавляя себя от запугивания от других, защищает себя. В основном. – Почему он выбрал тебя?