Я услышала щелчок, и комнату залил зеленый свет. Семь темных силуэтов. Свет становился все ярче и ярче, и я увидела перед собой Ника в черных штанах и кителе. Перед ним сидела Меган за старым потрепанным столом. Из красного сидения был вытащен кусок, фанера отслаивалась. Меган была с повязкой на глазах. Он держал пистолет рядом с ее головой. – Как раз вовремя, – он мрачно улыбнулся. – Еще пара минут, и ее мозг был бы на полу. Я не могу сказать, что мне было страшно в тот момент. У меня вообще не было никаких эмоций, потому что эта ситуация не казалась реальной. – Чего ты хочешь? – Легко. Я не собираюсь тратить времени больше, чем должен, поэтому предлагаю сделку. – Он дернул за волосы Меган, и она всхлипнула. Слезы, несмотря на повязку, текли по ее щекам. – В зале по соседству прямо сейчас проходит званый ужин преподавателей. Ты знаешь, на таких праздниках выдают награды и говорят о чертовых достижениях каждого из них. Он кивнул парню в маске, который стоял рядом с трибунами. Парень подошел ко мне и из– за спины достал пистолет. – Возьми его, – приказал Ник. Металл в моих руках был тяжелым и холодным. – Сделай первый выстрел. Мне все равно, кого ты убьешь, просто убей кого– нибудь из них, и я не оставлю пулю в ее голове или же в твоей. Холодный и тяжелый пистолет давил мне на голову, когда другой парень прислонил его к моей голове. Я обдумывала долгое время то, что Ник предлагал мне сделать. Я была права. Все это время я была права, и ничего с этим не сделала. Я позволила ей убедить себя, что мои инстинкты меня подводят, что я сошла с ума, ненавидя его. Какой же я была глупой. – Почему? – все, что я могла спросить. Я не пыталась сдерживать слезы. Для этого не было причин. Но не могла плакать для него. Я не хотела давать ему больше из того, что он хотел. – Почему я? Почему мы? Он драматично вздохнул и стал ходить туда– сюда позади Меган. – Хорошо, это должна была быть она. Вот почему я начал встречаться с ней в первую очередь, если это не очевидно. Он появился так внезапно. Так быстро. Это было единственное, что я знала о нем. – Мне нужен был кто– то вроде нее – кто– то, у кого были друзья, кто– то, кто видел столько красоты и любви в мире. Это единственное, что пугает людей сильнее, чем террорист без какого– либо мотива. Он планировал все это долгое время. – Но когда ты оказала мне холодный прием, я решил, что ты за это заплатишь. Кроме того, не думаю, что она смогла бы с этим жить. Она позволила бы тебе умереть. Слезы капали с моего подбородка. Я не могла вытереть их. Я не могла сдвинуться с места с этим оружием в руках. – Нет, – прошептала Меган. Ник толкнул ее со стула, и она заскользила по полу. Он ударил ее в живот. Я закричала. Я не помню, что было дальше. Я просто помню, как думала, что моя жизнь закончилась. Потому что знала, я должна пройти через это. Я не могла жить без нее. – Иди. Мои люди проследят за тобой. Если ты сбежишь, они убьют тебя, а я убью ее. Я нашла в себе храбрость, чтобы спросить: – В этом заключается теория хаоса? Он наклонил голову. – Ты вспомнила. А я думал, что ты не обратила внимания на это за ужином. Этот ужин был несколько месяцев назад, но я точно знала, о каком именно он говорит. Он наступил на грудь Меган, и она всхлипнула. – Я думал, что ты была слишком занята вопросом, что я делал своей рукой под столом. Парень, который стоял позади, ударил кончиком пистолета по моей голове и схватил за волосы, ударяя меня. *** День был слишком душным, даже для Феникса в сентябре. Сухая трава хрустела под ногами, когда я шла к банкетному залу, не слыша ничего, кроме шагов парня, который следовал за мной. Снаружи никого не было, кто мог бы увидеть нас и всех предупредить. Каждый из двух парней схватил дверную ручку. Тот, что слева от меня, поднял три пальца, затем два и один. Я так ошибалась насчет Ника. Я дала ему второй шанс – польза от сомнений. Я никогда не подумаю сделать это во второй раз – особенно сейчас. Я должна спасти ее. Из кондиционера поступал зловонный запах дешевого завтрака. Тишина сменила скучный гул преподавателей в самом разгаре разговора. Я подняла пистолет и направила в голову ближайшего ко мне человека, и выстрелила. Мозговое вещество и кровь брызнули на других обитателей стола, и человек упал прямо в свою тарелку. Моя армия копошилась вокруг меня, были слышны выстрелы и вопли ужаса. Я вынырнула из толпы и побежала, понимая гораздо позже, что человек, в которого я выстрелила, был не кто иной, как Джейсон Эрхат, декан факультета математики. Но тогда он был всего лишь телом – способом, благодаря которому я спасала свою Меган. Люди видели во мне члена смертоносного культа, который создал Ник. Вот почему мир видит меня виновной. Но это не та причина, по которой я принадлежу Передовому Центру. Я зла, потому что в тот момент, когда умер Джейсон, все, что я чувствовала, было облегчением. Я хладнокровно убила невиновного человека. Несколько человек были убиты прямо перед моими глазами, но Меган должна была выжить. Вот, что сделало мой грех хуже, чем моя наивность. Я была ослеплена страхом. Она умерла прежде, чем я вступила в спортивный зал, она лежала на спине на холодном линолеуме – прямо там, где я оставила ее. Ее глаза были открыты, волосы тонули в собственной луже крови. Еще один выстрел в воздух. Позже я узнала, что это был Ник, который выстрелил себе в рот в душевой. Не в этой душевой он подделал мою предсмертную записку, не в этой. Он подделал ее в душевой, которая была наверху. Конечно, он не оставил бы Меган в живых. Она была единственным свидетелем, который смог бы доказать, что этот акт хаоса не был организован мной. Это все, что я могу вспомнить. Я не помню крика или плача, или то, как я держала ее. Моя память проделала потрясающую работу по блокированию моментов, которые связаны с ней. Мне сказали, что позже, когда полиция нашла меня, она все еще была на полу. Я сидела за столом возле ее трупа, а ее кровь была на мне. Я ждала смерти. ГЛАВА 13 Когда я заканчиваю, то не думаю о своем преступлении. Я думаю о ней. Как я переживала, что у нее отняли жизнь. Не о тех, кто умер. Не о том, кого убила я. Только о ней. Это доказательство того, что я всегда буду эгоистичным, злым человеком. – Я возненавидел тебя так сильно, когда впервые услышал о тебе, – сказал Кейси. – Когда я узнал, что буду здесь с тобой, то не мог дождаться того, чтобы увидеть, как ты умрешь первая. У меня было такое чувство, что, когда люди думают о нас, они думают о тебе, что все мы были сумбурными и деструктивными, как ты, – он качает головой, прерывая свои мысли. – Я не был уверен, был ли зол, но знал, что был святым по сравнению с тобой. – Я клянусь, Кейси, – мой голос дрожит на каждом слове. – Я все тебе рассказала. Я говорила правду. – Я знаю. И ты не должна здесь находиться. – Не говори так. – До него не дошло. – Я убила человека. Я дала им то, чего они хотели. Я так же виновна, как и Ник. – Ты сплотила нас здесь. Ты брала на себя ведущую роль во всем, что мы тут делали, как группа, – его голос становится выше. – А то, что ты сказала мне, что думаешь, что виновна, как Ник… – Это была моя… – Нет! – он стремглав подбегает ко мне, нависая надо мной. – Ты сделала это по той причине, что любила ее, и ничто не изменит этого. Не Ник, не решение суда, не Передовой Центр. Никому не позволяй говорить иначе. Ты лучше, чем все это. – Я ничто, – говорю я. Его губы находят мои. Он груб, но не наносит мне вреда, требуя подчиниться ему. Он выдыхает мое имя с каждым поцелуем, его пальцы в моих волосах. Его рот дик и жаден, как будто он никогда не сможет насытиться мной, прежде чем у нас закончится время. Я впиваюсь ногтями в его спину. Его губы тянутся к моему уху. – Не смей хотя бы секунду думать, что ты заслуживаешь быть здесь. Его щеки мокрые – я не знаю, виновата в этом я или он. – Извини, – говорит он. – Я, вроде как, растерялся. – Заткнись и поцелуй меня. И он делает это. Он целует меня, пока мое лицо не высыхает и сам он не задыхается. – А теперь я должен задуматься над этим? – спрашивает он. – Чувство, будто переживаю свой собственный кошмар снова. Я знаю, как он себя чувствует. ***