У Берениб от смеха затряслись подбородки. – Мне в такое платье не втиснуться! Я все позаимствовала из наших запасов. – Каких запасов? Тут Берениб смутилась: – Понимаешь… Некоторые люди сами одевают своих Благословленных, перед тем как доставить их сюда, а другие поручают это дело нам. – А-а, – протянула Пирра. Выходит, ее нарядили в одежду для покойников. Берениб еще раз ободряюще похлопала Пирру по руке: – Выпей моего особого успокаивающего снадобья из протертого корня лотоса и гранатового вина. Всегда помогает. А теперь сядь смирно, мне надо тебя накрасить. К середине дня на Западном Берегу воцарилась лихорадочная суматоха. Берениб и Пирре, скрытой под покрывалом, не составило труда добраться до мастерской Небетку незамеченными. Там Берениб оставила девочку. Пирра встревожилась, увидев внутри одного Небетку. Почему нет Гиласа? Страхи вернулись с новой силой. – Где он? – воскликнула Пирра. – У Херихора, проходит очищение, – ответил Небетку. – Но Гилас же вернется? Перед тем как его… положат в гроб? – Вернется. Садись. Подождем вместе. Небетку указывал на камышовую циновку рядом со своей. Скованная непривычной одеждой, Пирра неловко опустилась на колени. Сегодня Небетку чувствовал себя лучше: похоже, у него появилась надежда, что дух брата удастся спасти. Пирра заметила, что он поставил в углу посудину с водой для Эхо. Соколиха плескалась в ней, но вела себя сдержаннее обычного: наверное, чувствовала тревогу Пирры. Небетку закашлялся, вытер губы и внимательно оглядел девочку. – Берениб постаралась на славу. В темноте запросто сойдешь за госпожу Меритамен. – Одной внешности мало. Мне ведь еще придется отдавать приказы на египетском так, чтобы стражники ничего не заподозрили. – Ренси тебе поможет… Они с Херихором будут изображать твоих рабов. Стражникам покажется странным, если ты явишься без сопровождения. – Это хорошо. И все равно у Пирры сердце замирало от страха. – Я приготовил для тебя вот что. – Небетку показал ей полоску папируса. – Обмотай вокруг пояса на удачу. Для варвара я написал то же самое. Папирус расписан священными знаками. Некоторые из них Пирра узнала. Вот пчела, горшочек и Солнце – это значит «мед». А человечек на коленях с руками, связанными за спиной, – «враг» или «варвар». Все знаки начертаны красным, цветом опасности. – Это заклинание, – тихо произнесла Пирра. Небетку опешил: – Откуда ты знаешь маду нетчер? – Я помню всего несколько знаков. Меня Усерреф учил… Пирра осеклась, вспомнив их уроки в Доме Богини. «Рука, которой пишешь, не должна касаться папируса… И не смотри на наконечник, Пирра. Смотри туда, куда хочешь его направить…» – Я с детства хотела рисовать птиц, – дрожащим голосом произнесла Пирра. – Но мои совы были похожи на что угодно, только не на сов, и я очень злилась. Усерреф говорил, что изображать птиц сложнее всего. «Начни с груди, – советовал он. – Там заключен разум. Потом переходи к ногам, хвосту и всему остальному. Клюв рисуй последним: легкий взмах руки, и он родится из чернил сам собой. Тогда птица станет птицей…» У Небетку в горле встал ком. – Это я ему так говорил. Думал, Усерреф забыл. Между тем Эхо накупалась и стала приводить в порядок оперение. – Он все помнил, – заверила Пирра. – Объяснял мне, как ухаживать за соколами. Говорил, что ты его научил. Все эти годы он скучал по тебе и мечтал вернуться домой. По изможденным щекам Небетку катились слезы. Пирра и сама чуть не заплакала, но сдержалась, иначе Берениб пришлось бы снова красить ей лицо. – Меня кое-что смущает. Никто не знает, где ваша гробница, но ты готов рассказать Гиласу, как ее найти. Почему? Небетку провел по лицу руками: – Варвар тоже меня об этом спрашивал. – Так в чем причина? Надеешься, Гилас не выживет? – Скажешь тоже! Мне надо, чтобы он Заклинания в гроб положил! – А потом? Гилас точно сумеет уцелеть в гробнице? Столько опасностей – проклятия, шабти, привидения… – Воздуха внутри хватит примерно до полуночи. Если варвар успеет выбраться наружу, значит выживет. А если нет… – Что тогда? Небетку разразился кашлем. – У меня одна задача – спасти ба моего брата, – с трудом выговорил он. – На все остальное нет сил. Снаружи на дерево села стая шумных воронов. Эхо вылетела из мастерской, и птицы кинулись прочь. В голове у Пирры пронеслась мысль: «Сколько страданий, и все из-за Воронов». Она вспомнила Теламона на хебе: теперь он статный воин, однако Теламон втайне боится, что слабоват для командира. Затем Пирра подумала об Алекто: безупречное лицо, черные глаза – красивые, но пустые, лишенные малейшего проблеска чувств, словно два отверстия во мраморе. Тут печаль сменилась гневом. Пирра мысленно поклялась Усеррефу: «Что бы ни случилось, твоя смерть будет отомщена». А потом она сказала Небетку: – Помоги мне написать еще одно заклинание. Херихор вернул Гиласу нож. Через Небетку мальчик выпросил у мастера двое ножен. В одни Гилас положит свое собственное оружие и привяжет их к руке ремнем – так делал Кем. А вторые Гилас повесит на пояс. Они предназначены для кинжала Короносов. Бальзамировщик ушел за ножнами, оставив Гиласа одного в передней части мастерской. Тут в дверях показалась Пирра. При виде ее Гилас застыл, как громом пораженный. Перед ним предстала высокорожденная, горделивая прекрасная девушка. Хотя Пирра ведь и вправду из благородных. Вот почему эта роль ей так идет: Пирра для нее и создана. Раскрашенное лицо неподвижно, веки зеленые, глаза жирно подведены черным, под нижними веками проведена короткая полоска, напоминающая слезу сокола. Наверное, Пирра пририсовала ее сама, чтобы придать себе храбрости. – Ну как, поладил с Херихором? – тихо спросила Пирра. Гилас опустил взгляд на новую юбку, которую его заставил надеть бальзамировщик. После «очищения» у мальчика все тело горело. – Какое там! Будь его воля, побрил бы меня с головы до ног. Договорились, что он просто заплетет мне волосы. Гилас криво усмехнулся. Пирра не улыбнулась в ответ. – С косами ты настоящий воин. – Никакой я не воин. – Гилас, ты должен для меня кое-что сделать. – Пирра протянула мальчику амулет Усеррефа – уаджет. – Положи его в гроб. Усерреф думал, что я погибла. Скажи ему, что я жива и горюю по нему. Скажи, чтобы покоился с миром. – Хорошо. Гилас хотел прибавить еще многое. Например, предупредить: если план не сработает, пусть Пирра сразу бежит прочь, а не пытается достать его тело, Ренси и Херихор ей помогут… Но вместо этого Гилас выпалил: – Отлично выглядишь, Пирра. Стражники точно ничего не заподозрят.