— Не делай этого. — Люциан, мы пытались. Я не могла поверить, что произношу это. — Дай им немного времени. Они увидели тебя, услышали эту удивительную речь Блейка, теперь им нужно немного времени, чтобы все это переварить. Все будет хорошо. Я никуда не уйду. — Нет, ты просто женишься на ком-то другом через два года. Он закрыл глаза. — Этого никогда не случится, — он снова их открыл и притянул меня в объятия. — Я тебя люблю. Ты мой выбор. Итак, план не сработал, как мы на это надеялись, но, по крайней мере, они увидели меня, и я могла дать им время, как просил об этом Люциан. Он вышел вместе с Бекки и мной, и камеры защелкали вспышками. Я попыталась выдернуть у Люциана свою руку, чтобы спрятать лицо, но он держал ее крепко. — Пора уже. Пусть они сделают свои фото. Просто улыбнись, — прошептал он и прижал меня крепче. Пара журналистов выкрикнула мне вопросы, но сердце так громко стучало, что я их не слышала. На все вопросы ответил Люциан, он даже заставил нескольких из них рассмеяться. Пару минут одна за другой щелкали вспышки. Когда Люциан вежливо попросил их прекратить, объяснив это тем, что хотел поводить меня по-джентльменски к такси, они действительно послушали его. Он поцеловал меня в голову, придерживая дверь открытой, пока я залазила внутрь. — Спи сладко, я скоро тебе позвоню. Я кивнула и неуверенно улыбнулась ему, когда он закрывал дверь. Такси тронулись, рядом со мной сидели Бекки и Люсилль. — Видишь, все было не так плохо, — сказала Бекки. — Мне не понравилось, как все это у вас принято, — пробурчала я, и они обе рассмеялась. — Не все сразу, в конце концов, ты привыкнешь, — Люсилль похлопала меня по колену. Я выглянула из окна, и меня накрыли воспоминания о произошедших сегодня событиях. Начался дождь, капли потекли по стеклу, и я не могла сдержать ощущение провала от нашей жалкой попытки заставить родителей Люциана принять меня. Глава 9 Вернувшись в отель, мы нашли в нашей комнате Сэмми, говорящую по кэмми с Дином. Мы все помахали его голограмме, а она попрощалась с ним, когда мы вошли. — Елена, где ты пропадала? — Когда я вернулась из дамской комнаты, там было так много народу, что я не смогла пробраться к вам. Ты в порядке? — мне пришлось солгать, потому что никто из них не знал о моем предсказании в Книге Теней. — Блейк! — она выплюнула имя брата, словно в нем был яд, и вскочила с дивана. — Я бы сейчас его прибила. — Уверена, твой отец тоже, — рассмеялась Бекки. — Это не смешно, Бекки, — она вздохнула и зарылась лицом в ладони. — Отец так старается поддерживать наше имя на высоте, а он просто уничтожает все за несколько секунд. — Это не так уж плохо. Он просто отдал Елене должное в жутковатой манере влюбленного щенка. Мы все рассмеялись над комментарием про влюбленного щенка. — Думаю, мама права, — тихо сказала Сэмми. — На счет чего? — поинтересовались мы с Бекки. — Она думает, что он просто без ума от тебя, Елена, и это всплывает, лишь когда сильно напьется. — Ой, да ладно. Он терпеть меня не может. Это из-за моей девственности, как ты и сказала в ту ночь, она просто сводит с ума Солнечного Взрыва в нем, — в голове всплыл его образ перед тем, как он начал свою речь. Как долго он был позади меня? Я вздрогнула, вспомнив его слова, которые он произнес одними губами. — Люциану очень неловко, потому что он не упомянул твоё имя и Священную Пещеру, — вставали Бекки. — Ему и не нужно было. Его речь была замечательной. Брайан был героем, и это просто идеально, что для экспоната выбрали Брайана в обеих его формах. Внезапно Сэмми встала, вспомнив о чем-то. — На столе для тебя лежит коробка. Она уже была там, когда я зашла в комнату. Я посмотрела на стол и увидела красивую розовую коробку, обернутую блестящей лентой. — Открой ее, — возбуждённо взмолилась Бекки. Я взяла открытку и прочитала вслух: — Прости, я не был на твоём дне рождения, но лучше поздно, чем никогда. — Это от Люциана, — сказала я, снимая лету с коробки. Внутри был деревянный футляр. Он оказался довольно тяжёлым, и Сэмми помогла мне аккуратно его достать. Широкая витиеватая рамка была выжжена на крышке коробки вместе с именем «Алекс Родес». Обе девушки ахнули, прочитав имя и уставившись на чехол широко раскрытыми, немигающими глазами. — Я знаю, что это, — сказала Бекки, задержав дыхание, пока я проводила пальцами по буквам. — Он подарил тебе Алекса Родеса. — Что это ещё за Алекс Родес? — Не что, а кто. Открывай, — сказала Бекки ещё взволнованнее, чем несколько минут назад. Я сняла крышку и обнаружила внутри два серебряных топора вместе с толстыми кожаными перчатками. Я натянула одну, она на ладонь не доходила до локтя. Только указательный палец был наполовину закрыт мягкой кожей, все остальные пальцы были открытыми. Ладони были покрыты мягкой резиной, а на кисти сверху вшит рубин. Я не могла отвести от него глаз, его сверкание послало тысячи лучиков света, когда я поднесла его поближе к лампе. Я взяла один из топоров и увидела, что рукоятка тоже покрыта черной резиной, а на лезвии есть пластиковая защита. Пока я изучала топоры, Сэмми объяснила, кем был этот загадочный Алекс Родес. Судя по всему, он делал оружие для королей и королей Пейи; говорят, что он больше никогда не делал другого оружия после смерти короля Альберта. Я взяла один из топоров и обнаружила выгравированное мелким шрифтом мое имя с парой сердечек на лезвии. Под ними были латинские слова. Я нежно прикоснулась к гравировке, восхищаясь мастерством. Они были просто восхитительны. — Должно быть, они стоили ему целого состояния, — сказала Бекки, кивнув головой на один из них. — Дерзай. — Тут есть ещё одна коробка, — она забыла о топорах и показала мне спрятанную внутри голубую бархатную коробку для украшений. Мы втроём уставились на нее. — Девчонки, вы же не думаете о том же, о чем и я, правда? — спросила Бекки. — Люциан не стал бы этого делать, он слишком молод для этого. — Он собирался жениться в 21. Сердце забилось быстрее, когда я взяла бархатную коробочку для украшений и подняла крышку. Внутри лежало бриллиантовое сердце, подвешенное на серебряной цепочке. Бекки и Сэмми прильнули к коробке, чтобы разглядеть получше. — Оно настоящее? — спросила Сэмми, и у нее глаза стали, как блюдца. Бекки взяла его, не спрашивая, и подняла к свету. — О, оно настоящее, — она положила его обратно, не отводя взгляда от такой красоты. Сэмми взяла ещё один конверт из розовой коробки. Она протянула его мне, и я вытащила оттуда красивую открытку. Там было поздравление с днём рождения и записка от Люциана, написанная его ужасным почерком. «Напугал тебя немного? Не то, чтобы я не хотел жениться на тебе. Я почту за честь однажды взять тебя в жены. Надеюсь, тебе понравились мои подарки, и ты будешь носить подвеску и всегда думать обо мне. Представь, что это мое сердце, и оно всегда рядом с твоим, что бы ни случилось». Я передала открытку Сэмми и Бекки, чтобы они смогли её прочитать. Сэмми помогла мне с цепочкой, а в это время раздался стук в дверь, и Бекки помчалась посмотреть, кто там. Джордж зашёл в комнату, и он выглядел потрясающе в смокинге, когда поцеловал Бекки долгим поцелуем. Он заговорил с ней на латыни, и Сэмми просто закатила глаза. — Я надолго займу ванну, — сказала я Бекки, помахав Джорджу. — Плескайся, сколько хочешь, я не встану с этого кресла. Мои ноги убивают меня.