«И будь что будет!» – решил Влад, ставя свою зубную щётку в Таниной монументальной ванной. Вчера они так и ограничились двумя поцелуями, и он уехал, но сегодня Влад был серьёзно настроен остаться на всю ночь. Таня не позволила забрать себя с работы, хотя Владу было всё равно что там скажут или подумают. Ему нужен был этот общий бизнес с Савойским ради Тани, а не Таня для него. Но нет, значит, нет. Он ждал её на лавочке возле своего подъезда. В его новостройке жили в основном молодые да богатые, но лавочки у подъездов всё равно стояли. И надо отдать должное домоуправлению, чистые, гладкие и редко пустовали. Сейчас напротив него, например, сидели две молодых мамаши с колясками, и что-то его аж передёрнуло от их покрытых жирком животов, торчащих из-под коротких топов. Лето только вступало в свои права, но вечер был тёплым и уютным. Только противно хнычущие дети портили всю картину. А умиляющиеся своими чадами мамаши портили ему настроение. Он натянуто улыбнулся и встал. Уж лучше прогуляться, чем слушать их разговоры о памперсах и детских какашках. – Эй, красавчик! Не подскажешь, как пройди в библиотеку? – сняла его девушка шлем. И глядя на рычащего железного коня под ней, у него реально выпала челюсть. – Но это же спортивный мотоцикл, – хлопал он глазами. – А ты думал вальяжно развалиться в чоппере? Прыгай назад! – Я думал ты приедешь на такси, – признался он, натягивая шлем. – Нет, если ты, конечно, боишься, можешь вызвать себе такси. А где твои вещи? Ты сказал, тебе надо собраться. – Вот, – он достал из кармана зубную щётку. – И вот. Плоский пакетик с презервативом насмешил её даже больше. – Держись крепче, герой-любовник! – крикнула она и он судорожно схватился за её талию. Наверно, это смотрелось смешно – его коленки, торчащие под прямым углом и широкие плечи за спиной у худенькой девочки на байке, но как же это было здорово! Он просто загорелся купить себе мотоцикл, и рвануть куда глаза глядят. И чтобы ветер в волосах, солнце на закат, она прижимается к его спине и ни души на сто миль вокруг. Он вспомнил вересковые поля Уэльса. Как бы он хотел однажды увезти Таню туда. Может даже на совсем. Пусть там было прохладнее, чем в Лондоне, но такой холодной изысканной красоты он не видел нигде. Острые камни берега и солёные брызги бьющейся о них морской волны. Он скучал по Англии с Таней, как о Тане в Англии. Однажды он обязательно соберёт обломки своих мечтаний вместе, и картинка его жизни станет полной. – Ого! – открыл он дверцу холодильника. – В этом доме появилась еда? – Я только не пойму, если ты туда ничего не ставил, то зачем заглядываешь? – А вдруг что появилось. И видишь! Сим-силибим! Когда ты только успела? – Влад достал из пакета румяное яблоко. – Отпросилась ради тебя с работы. – Какой сегодня будем смотреть сериал? – он потёр жёсткий плод о штаны и с хрустом откусил. – Сегодня выбираешь ты, – Таня забрала у него яблоко, тщательно вымыла, вытерла и вернула. – Тогда я выбираю «Танина жизнь без меня», – открытый очередной раз холодильник недовольно загудел. – Если это слезливая мелодрама, вино подойдёт красное. – А если комедия? – Всё равно красное, другого нет, – достал он бутылку. Кухня в этой квартире тоже была знатная. С монументальным столом в центре, в который была вделана плита, а над ней широкая вытяжка, когда-то вся заставленная пыльными безделушками, но теперь блестевшая хромом и безликостью. Таня резала закуски и на маленьких тарелочках ставила на столик у большого полукруглого окна. Именно это окно, с радиальными перемычками как на витражах, выходящее в торец дома и открывающее шикарный вид на привокзальную площадь нравилось Владу во всей квартире больше всего. Он разлил вино по фужерам и сел напротив Тани. – Классно, – посмотрел он на ряды припаркованных такси, на возвышающийся над площадью памятник основателю города, на цветущие клумбы под ним и суетящихся между ними людей с чемоданами. – Когда-то тебе показалось шумно. – Мне и сейчас шумно. Но классно же? – Да, – подняла она свой фужер. – Сядешь у окна и кажется, что ты в зале ожидания, просто ждёшь свой поезд. А задёрнешь шторы – дома и никуда не нужно ехать. – А тебе больше нравится с открытыми или закрытыми шторами? – он заглянул в её загадочные оливковые глаза. Однажды он был во Франции. В Провансе. Лавандовые поля, виноградники, оливковые рощи. Нигде он не чувствовал себя ближе к отгадке секрета её глаз, которым она его зацепила и до сих пор держала, чем там. Хотя он знал, что выросла она в Аквитании, недалеко от Бордо. – А тебе? – улыбнулась она. – Сейчас? – Не важно. Но знаешь, давай выпьем за то, чтобы в любой, в каждый момент времени нам нравилось одно и то же. Ехать, значит, ехать. А ждать, значит, ждать. – Ты не торопишься, Влад? – спросила Таня, сделав глоток. – С пожеланиями? – Я боялся, что безнадёжно опоздал. Отстал от своего поезда. И теперь мне его не догнать. – Ты возможно и отстал бы, если бы этот поезд ходил по расписанию. – Нет, – он уверенно покачал головой, взял её руку и прижался губами к пальцам. – Я же машинист. Этот поезд никуда не поедет без меня. – Вот знаешь за что я тебя ненавижу больше всего, – рассмеялась она. – Вот за эту твою просто сказочную самоуверенность. – Иди сюда, – он встал, так и не выпуская её руку включил на телефоне музыку и обнял её за талию. – Потанцуем? – Конечно, – прошептала она, выпрямляя спину. Они покружились по кухне, вернее потоптались вокруг стоящего в центре стола. Влад наклонился, чтобы её поцеловать, но она отстранилась. Он наклонился ещё ниже, но и Таня выгнулась сильнее. – Нет? – удивился он. – Нет, – твёрдо ответила она, и в сгущающихся сумерках её глаза горели каким-то демоническим огнём. – У меня ещё сегодня есть дело. – Я до ужаса заинтригован. – Тогда поехали со мной. Глава 16 Шесть лет назад ВЛАД Зажатый между стареньким Москвичом и полкой со всяким хламом матовый чёрный Ducati Evo смотрелся инопланетным кораблём. Влад чуть не захлебнулся слюной, когда Таня снова его вывела и стала закрывать грохочущие створки. – Можно я за рулём? – Конечно, нет, – она протянула ему шлем, но он отказался. – Пожалеешь. – А ты не гони. – Не в этом дело. Прилетит в глаз какой-нибудь мотылёк. – Ты же не перестанешь меня ненавидеть, если я останусь с одним глазом. – Я – нет. Но боюсь твои акции сильно упадут в цене. Её шлем тоже остался в гараже. Ветер свистел в ушах, её развевающиеся волосы лезли в рот, но по ночному городу без шлема ехать было даже круче, чем в шлеме и днём. Они проехали весь центральный проспект и свернули на загородную трассу. Впереди, освещённый огнями, их ждал мост. С высоты холма он смотрелся огромным оранжевым бумерангом, по которому медленно ползли машины, похожие на насекомых с горящими глазами. Когла асфальт закончился, и колёса стали отмечать вздрагиванием каждый стык, Таня снизила скорость и стала внимательно всматриваться в номера, указанные на столбах с фонарями на противоположной стороне моста. – Вот он! – радостно воскликнула она и дождавшись удобного момента развернулась и съехала с проезжей полосы, прижавшись к бетонному ограждению. Влад, конечно, спрыгнул за ней. – И что мы здесь делаем? – в ушах до сих пор гудело, и кажется, он говорил громче, чем хотел.