– Устала слушать твои вздохи, – легла Лялька с ней рядом, и крепко прижала её к себе поверх одеяла. – Надо было съездить к Софи до того, как вышла на эту работу, – закрыла Таня глаза, успокаиваясь под тяжестью её руки. – Обещала родителям, но так и не вырвалась. Побоялась, что Назаров за мной увяжется. – Вот выгонит тебя Сикорский, сразу и поедешь, – подтянула её Лялька поближе. – Покажешь мне её фотографии? – Конечно. Она такая красавица. «И так похожа на своего отца». – Почему ты не воспитываешь её сама? – Господи, Ляль, да какая из меня мать? А там тепло, виноградники, море в часе езды. Я сама выросла в этой деревне под Бордо. Я знаю, как там хорошо. Но картинки беззаботного детства не шли на ум. Прижимаясь спиной к тёплой Лялькиной груди, она думала о Владе и о своей малышке. И не представляла себе, что ей делать, они так были ей нужны. Оба. Глава 7 Двенадцать лет назад ТАНЯ Жажда возмездия требовала надеть что-нибудь кожаное с шипами, взять в руки плётку и отстегать этого засранца, чтобы он три дня не мог сидеть. Правила клуба заставляли прикидываться на всё согласной, а по эксклюзивной программе так ещё и с особым рвением. А глупая дурь, вбитая в голову сказками о прекрасных принцах и романтическими фильмами, заставляла Таню волноваться, зная, что он пришёл. Сбежать бы! Гулять с ним за ручку по набережной, есть мороженное в кафе, целоваться на скамейке в парке, а потом расстаться у подъезда с обещаниями встретиться завтра… О чём это она? Это история совсем не из её сказки. Она выдохнула перед дверью, настраиваясь на то, что её там ждёт – его самодовольная ухмылка, оплаченная в три дорога ночь и боль. – Привет, милый! Он стоял, сложив за спиной руки. Он не улыбался. Он молчал. И этот халатик на ней смотрелся неуместно рядом с его костюмом и белой рубашкой. – Ты предложение мне собрался делать? – оценила она его серьёзный вид. До него несколько шагов. И между ними пропасть. Она остановилась на её краю, но уже знала, что падает. Она назвала цену, он купил. Он – клиент, она – продажная девка. Ей не стыдно, и он не испытывает неловкости. Такая жизнь. – Ты кое-что забыла, – проигнорировал Влад её высказывание и протянул трусики, висящие на пальце. – Это тебе на сувениры, – она не собиралась их брать. – Бельё нынче дорого, – трусы упали на пол. – Оставь себе. – Как скажешь. Спасибо, что потрудился занести. – Ты так неожиданно ушла, – его брови тревожно сдвинулись к переносице. – Я надеюсь, ты не расстроился. – Нет, я не расстроился, – покачивался он как императорский пингвин, всё ещё держа руки за спиной. – Я очень расстроился. Я хотел приготовить тебе завтрак. Хотел сводить тебя в кино. Накормить в ресторане. Проводить до дома и пригласить на свидание. Смешная шутка, да. – Я, надеюсь, ты не расплакался? – улыбнулась она. – Это тебе, – он снова проигнорировал её язвительность. В его руке роза. Самая совершенная роза, какую она когда-нибудь видела. В самой совершенной мужской руке. – Спасибо, – она взяла её аккуратно, двумя пальцами, но наткнулась на колючий шип и вздрогнула. Роза упала. И пока Таня разглядывала палец, Влад уже протянул руку и прижал его к своим губам. А потом медленно провёл её рукой по своему лицу за шею, и прикрыв глаза, обнял девушку. Он так шумно вдыхал её запах, и прикасался к ней так нежно, что она не знала, что об этом думать. Он обволакивал её своей неожиданной чувственностью, и она тонула, бессовестно тонула в ней. – Я скучал, – прошептал он ей на ухо, растягивая гласные и даже не поцеловал, просто прижался губами к ложбинке между шеей и плечом и затих. Они словно не виделись вечность. Словно это была Разлука, истерзавшая его душу в клочья. Его хриплый стон бежал электричеством вниз по её позвоночнику. Она зарылась лицом в его волосы, вдохнула знакомый запах шампуня и отправила к чёрту всё, что было до него. – Останься со мной, – прошептал он. – Ты заплатил. – Нет, – покачал он головой. Он поцеловал её в висок, в лоб, в другой висок и так же вернулся обратно. – Останься со мной. Она провела рукой по его волосам и запустила в них пальцы. – Конечно, – прошептала она. – Да, – откликнулся он и откинул голову, так и не открыв глаза. Она сняла с него пиджак, поцеловала в эту беззащитную шею и начала расстёгивать рубашку. Он глухо постанывал на каждое прикосновение её рук, а она спускалась всё ниже и ниже. Стоя на коленях, она слизала солёный вкус моря с кончика его освобождённого от белья друга. «Интересно, как он его называет?» Она бы назвала его «красавчик», потому что он красивый. Ровный, упругий и такого размера, чтобы не сказать: «И что мне с этим недоразумением делать?» И не такого, чтобы ужаснуться: «И как я это засуну в рот?» Он идеальный. И они знакомы. «Привет, красавчик!» – облизнула она его как леденец. Ей нравилось, как он пахнет, нравилось, как он скользит, как удобно ложится в руку и блестит, покачиваясь, когда выскальзывает изо рта. Его хозяин не хватал её за голову, задавая нужный ритм, не помогал руками. Он просто позволял ей делать всё, что захочется, и по каким – то необъяснимым причинам ей это тоже нравилось. У него не было точки опоры и когда движения её стали ритмичнее, он схватил себя за волосы и мучительно втянул живот. О вкусах не спорят. Что бы он там себе не думал, и вкус этой жидкости ей тоже нравился. Она поступала толчками, порциями, и Таня глотала её как растаявшее мороженое, желая выжать из этого автомата всё. Он даже не стонал, он глухо рычал, и напряжённые мышцы его нижнего пресса просто напрашивались, чтобы их целовали. «Спасибо, красавчик! Это я ему», – подняла она глаза вверх и прижалась губами к проступающим венам на животе, поблагодарить. За доверие, за беззащитную зависимость на этот недолгий срок, за удовольствие доставить ему удовольствие и … за эту розу. Она зажала в зубах цветок и поднялась. – Ты лучшая. Он поцеловал её через стебель, оставив во рту вкус крови от проткнувшего его губу шипа и даже не поморщился. Ей бы впору нахлобучить корону, сесть, скрестив ногу на ногу и зазнаться. Неплохое начало карьеры. Но, судя по часам, прошло пять минут, а этот засранец ещё не получил по заслугам. Зато так удачно нагнулся к своим штанам. – Ай! – подскочил он от неожиданности, получив по голой заднице шипастым стеблем. – Ты с ума сошла? – Это тебе за засос. – Чёрт! – ударила она его по второй ягодице, пока он осмысливал сказанное. – А это за синяки. И она третий раз замахнулась, но он перехватил её руку. – А это за что? – А это в рамках эксклюзивной программы. – Вот ты сумасшедшая, – покачал он головой и отобрал её орудие. – А если я сейчас то же самое сделаю с тобой?