– Тут вы правы, – признал он. – Грамотных спецов в этой области в Москве по пальцам пересчитать можно. И даже на одной руке. А уж тех, кто мог бы замахнуться на Главное управление УГРО… Надо быть либо безбашенным отморозком, либо… – Либо? – нетерпеливо бросил Станислав, заметив колебание на лице фальшивомонетчика. – Ну… Есть один тип. Он родом из Азербайджана. Художник. Имени и фамилии его я не знаю… Кличка Караваджо. Ну, потому что художник… – Мы поняли. – Мне приходилось с ним пересекаться, и я знаю, что он не гнушается никакой левой работенки. Тем паче что с криминалом Караваджо завязан плотно. Почти с тех самых пор, как перебрался в Москву. Мужик рисковый и… гениальный. Как он сам не раз говорил: после пережитого ему терять уже нечего. Во время азербайджано-армянского конфликта ему в Нагорном Карабахе взрывом оторвало правую руку до самого плеча. А он даже и боевиком-то не был. – Фальшивомонетчик грустно хмыкнул. – Простой мирный житель, в дом которого влетела шальная граната. Жену и дочку насмерть, а он без руки… Отправился беженцем в Москву, осел тут, обрусел, как говорится, обзавелся нужными связями в криминалитете, намастырился художничать левой и… пошло-поехало. Клиент у него всегда есть, платят отлично. И все потому, что он частенько берется за такую работу, за которую другие браться не рискуют. И кстати, ментовские «ксивы» ему приходилось уже делать. И не однажды. У вас нет образца? – Нет. – Жаль, – пожал плечами Кречет. – По образцу я наверняка смог бы сказать, его это работа или нет. Но скорее всего его… Раз вы говорите, качество плюс огромный риск… Это тема Караваджо. Без базара. Крячко потянулся к пачке тысячных купюр, но его рука так и зависла в воздухе, он вроде как колебался. – Как найти его, знаешь? – последовал логичный вопрос. – Да. У него частный дом на Пятницком шоссе. Могу написать адрес. – Пиши. Станислав забрал деньги со стола и сунул их обратно в карман. Телефонный звонок заставил Гурова поставить на полку очередную просматриваемую им книгу. Достав мобильник, он ответил на вызов. Пару минут он сосредоточенно молчал, принимая информацию от невидимого собеседника, затем с мрачным видом коротко бросил: – Я понял. Будем через пятнадцать минут. – Очередное тело? – поинтересовался Крячко. – Хуже. Гораздо хуже, Стас. Иваныч нервно сдернул с себя окровавленную рубашку и швырнул ее в раковину. Налил себе целый стакан водки и залпом осушил его. – Дерьмо! – негромко произнес он, не обращаясь ни к кому конкретно. – Вот срань же! Франт поставил металлическую коробку на стол. Откинул крышку. Валюта располагалась справа, драгоценные камни слева. Каждый вид камней ныне покойный Сергеев хранил в отдельных пластиковых пакетиках. – Рано или поздно должно было случиться что-то подобное, – сказал он. – Я знал это наверняка. Никому не фартит бесконечно, Полковник. Это закон, и ты знаешь его не хуже меня. Так что не парься. – Ты че лепишь, в натуре? – отозвался вместо Иваныча Жора. Он тоже взял граненый стакан, но не рискнул наливать себе спиртного до тех пор, пока Полковник находился возле стола. Руки Жоры слегка подрагивали. – Как тут не париться? Мы «накосячили» по полной программе. Следы в хате не замели, трупаки бросили на всеобщее обозрение, свидетели нас видели. Почти во всех окнах торчали их хари. Человек двадцать точно нас срисовали, отвечаю, а то и больше… Все! Завал! Менты сработают без расслабона, в натуре. Одного меня только по пальцам в хате вычислят на раз-два. Как здрасте! Копнут картотеку свою вшивую – и вот он я. Как на ладони. А тачка?.. – Стоп! – остановил его словоизлияния Полковник. – Захлопни пасть, Жора! Осман! – Да, начальник? Дагестанец не переступал порог кухни, переминаясь в проеме с ноги на ногу. В отличие от остальных на его лице вообще не отражалось никаких эмоций. Словно это и не он вовсе двадцать минут назад хладнокровно перерезал человеку горло. – Отгони машину за город, выбери место побезлюднее и сожги ее. – Все понял. Да. Осман уже собирался покинуть квартиру, но Полковник остановил его: – Осман! – Да, начальник? – Не уходи, пока не убедишься, что она сгорела дотла. Понял? Чтобы никаких следов от нее не осталось. А затем возвращайся сюда. – Я понял, начальник. – И прекрати звать меня начальником, – поморщился Иваныч. – Действуй! Живо! Одна нога тут, другая там. Франт! Дели добычу, и будем расходиться. В прихожей громко хлопнула дверь, выпуская дагестанца. Жора невольно вздрогнул. – Что значит, «расходиться»? – вскинулся он. – Типа, совсем? – Время покажет, – ушел от прямого ответа Полковник. – Но сейчас лучше не высовываться. Никому. Ложимся на дно на неопределенное время. При этом не советую оставаться в Москве, парни. Чем дальше вы окажетесь от столицы, тем лучше. Жора, звони Караваджо. И тебе, и Осману, и Франту понадобятся новые документы. Скажи ему: надо управиться за сутки. Или еще быстрее… А пока ждете документы, сидите на этой хате и не высовывайтесь. Ни за хлебом, ни за водярой не гонять, мусор не выносить… В общем, ни под каким предлогом не покидать квартиру. Документы Караваджо пусть прямо сюда пришлет. И тогда рвите когти. В Кострому, в Омск, в Баден-Баден… Куда угодно. Вам ясно? – Иваныч, а ты? – Жора налил себе водки, выпил и немного успокоился. Во всяком случае, его руки уже не ходили ходуном. – Тебе че, типа, «ксива» не нужна нулевая? – Обо мне не беспокойся, Жора. Я сам о себе позабочусь. – И даже планами не поделишься? – Вам это ни к чему, – мрачно откликнулся Полковник. – Как только все уляжется, я найду способ связаться с вами. Он лгал им. Иваныч прекрасно понимал, что ничего не уляжется и возврата к прошлому уже не будет. Придется начинать все с нуля. В другом месте и с другой командой. Он был готов к подобному повороту событий. И в настоящий момент размышлял лишь над двумя возможными вариантами. Спокойно уйти прямо сейчас или грохнуть обоих подельников, забрать себе всю добычу с последнего налета, дождаться Османа, избавиться от него и только потом уйти. Второй вариант казался более правильным. Тогда, как говорится, и концы в воду. Но он отнимет слишком много времени. Времени, которого, возможно, уже сейчас у него попросту нет… – Твоя доля. – Франт сдвинул на край стола три увесистые пачки денег и пакетик с драгоценными камнями. – Все, как в аптеке. На своих не наживаемся. Их глаза встретились. Рука Франта, как бы невзначай, легла на рукоятку торчащего за поясом револьвера. Он словно уловил ход мыслей подельника, а может, элементарно просчитал ситуацию. Иваныч криво усмехнулся. Он выдержал эту дуэль взглядов. Выдержал, но благоразумно отступил. – Я тебе верю. Жора, не одолжишь мне рубашку? – Без базара, Иваныч! Жора сделал глоток прямо из горлышка, поморщился и стремительно кинулся в спальню. Франт и Полковник остались один на один. – Расслабься, – миролюбиво улыбнулся Иваныч. – Никто никого кончать не будет. – Но ты же думал об этом. Верно? – Думал, – кивнул Полковник. – Не пойми меня неправильно, Андрюха… В тебе я уверен, как в себе самом. Мы столько лет вместе… Ты скорее умрешь, чем сдашь меня. Но они… Они – «урки», Андрей. А «уркам» верить – последнее дело. Подумай об этом. – Без Жоры я окажусь в ловушке. – Одной рукой Франт разгладил свои щегольские усики, в то время как вторая по-прежнему покоилась на рукоятке револьвера. – Нет Жоры – нет документов. Караваджо не станет иметь дело с ментами. Даже с бывшими. – Ты прав, – согласился Полковник. Погасив сигарету в пепельнице, он забрал со стола свою долю. – Но когда документы уже будут у тебя на руках… – Я принял к сведению твой совет. – Отлично. Надеюсь, ты примешь верное решение. Жора вернулся с рубашкой темно-синего цвета и протянул ее полковнику. – Вот, моя любимая. Как от сердца отрываю, в натуре. Носи и помни, Иваныч. Работаем без расслабона? А? – Точно, Жора. Без расслабона. – Полковник надел рубашку, застегнул пуговицы и снял со спинки стула наплечную кобуру. Его взгляд по-прежнему был скрещен со взглядом Франта. Указательный палец последнего потянулся к спусковому крючку. – Ты уже позвонил Караваджо? – Еще нет. – Звони, Жора, не тяни. «Легавые», может быть, уже сейчас изучают твои отпечатки пальцев. – Да, точняк-точняк, – живо засуетился Жора. – Щас звякну. Три заказываю? Тебе точно не нужна «ксива», Иваныч? – Точно. Жора глотнул еще водки и полез в задний карман джинсов за телефоном. Полковник надел пиджак и заложил руки за спину. Франт убрал палец с курка. Напряжение заметно упало. Жора, ничего не замечая, уже энергично тыкал пальцем в сенсорный экран, отыскивая нужный номер. – Счастливо, Полковник, – сухо произнес Франт. – Даст бог – свидимся. – Непременно. Будьте осторожны, парни. Иваныч хлопнул Жору по плечу и направился к выходу. Франт тенью последовал за ним, но остановился в дверном проеме между кухней и прихожей, пристально наблюдая за действиями недавнего подельника, и снял руку с ремня только тогда, когда за Иванычем захлопнулась входная дверь. Переместился к окну и слегка сдвинул в сторону занавеску. Франт не собирался рисковать. Что бы там ни говорил Полковник, но пока он не убрался восвояси, их жизни висели на волоске. Жора нашел наконец нужный номер. – Караваджо! Это я. Кто-кто… Хрен в кожаном пальто. Не узнал, что ли? Ну, так быть мне богатым. Хотя куда уж богаче, в натуре, – хохотнул он, и рука его снова потянулась к бутылке. – Работаем без расслабона, братуха. Короче, это Жора Самаркандский. Теперь вкурил?.. Есть базар. Срочный… Франт видел, как Полковник вышел из подъезда и стремительно зашагал прочь. Голову он не поднял, чтобы посмотреть на окна квартиры. И это было хорошим знаком. – Никаких сомнений, Лев Иванович. – Алябьев дождался, пока Гуров закончит разговор с балистиком, и только после этого взял слово. – Та же самая группировка. Работала по той же самой схеме. Убитый, – неопределенно качнул он головой в направлении жертвы с перерезанным горлом, – Сергеев Платон Гаврилович. Пенсионер. Бывший сотрудник ОБХСС. Родственников не имел. Но… Как видите, преступникам помешали, в самый неподходящий момент появился участковый Никудинов. Я, конечно, понимаю, что нехорошо так говорить, товарищ полковник, но случившееся сыграло нам на руку… Преступникам пришлось спешно уносить ноги, а в нашем распоряжении появилась масса зацепок. Они даже не успели ликвидировать отпечатки пальцев в квартире Сергеева, группа экспертов-дактилоскопистов уже работает на месте. Есть очень четкие отпечатки… – Сейф? – коротко уточнил Гуров. – Никак нет. Сейфа в доме Сергеева не обнаружено. Предположительно, он хранил свои сбережения каким-то иным способом. Под подушкой или что-то в этом роде, – хмыкнул Алябьев, но, наткнувшись на колючий, сосредоточенный взгляд сыщика, моментально состроил серьезное выражение лица. – Впрочем, вы ведь наверняка сами подниметесь в квартиру. Верно?