– Ну а имя его хотя бы знаешь? На этот раз удивился Петюня. – Так я же тебе сказал. – Гамлет. – Нормальное имя давай, – насупился полковник, – а не кличку. – Это не кличка. Это нормальное имя. По паспорту. Гамлет Поликарпович Загагулько. – Шутишь? – Крячко не смог сдержать улыбки. – Гамлет Загагулько? – Да. Родители испоганили ему жизнь сразу же после рождения. Прикинь? Врагу такого не пожелаешь. Представляешь, чего паренек в школе натерпелся? Тут космонавтом стать не помечтаешь. – Петюня не выдержал и рассмеялся. – Впрочем, как и футболистом. Но и это еще не все, Стас… Родители Гамлета, видать, были крепко пьющие люди. Или на наркоте сидели. У Гамлета еще сестра младшая есть. Так они ее Дездемоной назвали. Не приведи господи, если детишки в одну школу ходили. Крячко не выдержал и тоже рассмеялся. Черканул пару строк в блокноте и убрал его на прежнее место. – Ладно. Поищем этого Гамлета. Но ты, Петюня, если что про сережки узнаешь, обязательно дай мне знать. – Само собой. – Понимая, что визит сыщика подходит к концу, ювелир слегка прибавил звук телевизора при помощи пульта дистанционного управления. Монотонный голос спортивного комментатора рассказывал историю создания команды. – Кстати, если хочешь, Стас, я могу узнать, кто делал эти сережки, откуда пришел изумруд, чей заказ и так далее… Не уверен, что это поможет тебе в твоем расследовании, но узнать могу. – Узнай. – Сыщик поднялся, Петюня последовал его примеру, и мужчины обменялись рукопожатием. – Хуже не будет. – Заметано. Станислав вышел из душного помещения, спустился по лестнице и, оказавшись на улице, машинально пристроил во рту сигарету. В правом кармане брюк завибрировал мобильник. Он достал трубку и ответил на вызов: – Слушаю. – Стас, ты сейчас где? Чисто территориально, – без всяких приветствий спросил Гуров. – На Шехурдина. Заезжал к нашему знакомому ювелиру… – Очень хорошо. – Было слышно, как Гуров посигналил кому-то. – Выходи на угол Шехурдина и Большой Арнаульской. Я тебя подхвачу. – А что случилось? – Расскажу при встрече. Надо будет кое-куда прокатиться. Никаких других объяснений со стороны Гурова не последовало. В трубке раздался щелчок разъединения. Станислав пожал плечами, бросил мобильник в карман и неторопливым шагом двинулся в сторону оговоренного перекрестка. Напарник подъехал через пять минут. Станислав занял место на пассажирском сиденье, и автомобиль тут же рванул с места. – Ну и куда мы направляемся? – Дактилоскописты опознали тело, найденное в лесу, – не поворачивая головы, сообщил Гуров. Перестроившись во второй ряд, он прибавил газу. – Это некто Пименов Виталий Алексеевич. Пенсионер. Семьдесят три года. В прошлом военный. Штабист. Дослужился до генеральского чина… Вдовец. Жена умерла двадцать шесть лет назад. Единственный родственник погибшего – тридцатидевятилетний сын, Семен. Не женат. Детей нет. Последние двадцать лет проживает на территории Польши. В городе Кракове. Пименов-старший, используя свои прежние связи, устроил Семена в один из престижных краковских вузов. Тот выучился, устроился на работу и так там и остался… Виталий Алексеевич, как ты сам понял, в Москве проживал совершенно один. – Гуров излагал факты сухо, мрачно и подчеркнуто официально. – Такая картинка ничего не напоминает, Стас? – Ты намекаешь на Устьянцева? – изогнул правую бровь Крячко. Машина остановилась на светофоре. – Да. Возможно, это не более чем совпадение. – Гуров не любил делать скоропалительных выводов, не имея надежных доказательств. – А возможно, ты был прав, Стас. – Черт! – поморщился Крячко. – Не хотел бы я в данной ситуации оказаться правым. Если рано или поздно мы обнаружим Устьянцева в таком же состоянии, как и Пименова… для Лены это будет ударом. Гуров бросил короткий взгляд в его сторону и покачал головой: – Иногда ты меня удивляешь, Стас. – Это чем же? – Своей наивностью. Особенно когда дело касается симпатичных особ противоположного пола. Ты словно другим человеком становишься. Одни эмоции и полное отсутствие логики. В какое место перетекают твои мозги? Впрочем, можешь не отвечать, – усмехнулся полковник, – мне это место хорошо известно… – Эй! – недовольно вскинулся Станислав. – Попрошу без оскорблений. И без анатомических подробностей. Просто скажи, к чему ты клонишь. – Ты же опытный оперативник, Стас, с многолетним стажем. И ты действительно допускал мысль, что Устьянцев может быть жив? Серьезно? Человек, который практически не покидал квартиру на протяжении последних лет, а теперь исчез на двое суток? – Ну… – замялся Крячко. Не признать правоту слов напарника он не мог. – Я старался не думать об этом… – Вот-вот. О том и речь, Стас. Ты просто не стал думать. А стоило бы. Потому что рано или поздно тебе придется сказать об этом Елене, поставить ее перед фактом. Крячко ничего не ответил, и оставшуюся часть пути оперативники преодолели в молчании. Автомобиль Гурова заехал в глухой дворик и остановился у крайнего подъезда пятиэтажного дома. Станислав бросил на него взгляд и многозначительно хмыкнул: дом, в котором проживал покойный Пименов, был точной копией дома Устьянцева. Из той же серии. Вряд ли это могло быть очередным случайным совпадением. Сыщики выбрались из салона. – Какой этаж? – Судя по всему, третий. Шестая квартира. Поднявшись по широкой лестнице с массивными дубовыми перилами, они остановились возле тяжелой металлической двери. Для очистки совести Гуров нажал кнопку электрического звонка, хотя прекрасно осознавал, что в квартире никого нет. Крячко потянул на себя ручку. Дверь была заперта. Он бегло осмотрел замок. – Следов взлома нет. Гуров шагнул влево и собрался позвонить в соседнюю дверь, но не успел. Дверь открылась сама, и на лестничную площадку вышел благообразного вида старичок с прической а-ля Владимир Ильич. Для полноты картины ему не хватало клинообразной бородки, зато ее с лихвой заменяли роскошные висячие усы на украинский манер. Вся одежда старичка состояла из семейных трусов в мелкий зеленый горошек и заправленную в них майку. – Вы кто? – строго спросил он. – Чего нужно? В правой руке старичок сжимал компактный разводной ключ, который, как догадались сыщики, он готов был использовать в качестве оружия, если возникнет такая необходимость. – Мы из уголовного розыска. – Гуров предъявил удостоверение. Крячко последовал примеру напарника. – А с кем имеем честь?.. Старичок мазнул коротким взглядом по удостоверениям и спрятал разводной ключ за спину. – Сергей Антонович, – представился он. – Горенко. – Очень приятно. Моя фамилия Гуров. Лев Иванович. Это – полковник Крячко. Вы не ответите на пару наших вопросов, Сергей Антонович? – Ну… Если смогу, помогу. А что за вопросы? О Витале? О соседе моем? Да? С ним что-то случилось? Вне всяких сомнений, Горенко наблюдал за посторонними в «глазок», как только те появились на лестничной площадке, и прекрасно видел, как они звонили в квартиру под номером «шесть». – Именно. – Гуров пытался сохранять невозмутимое выражение лица. – Когда вы в последний раз видели Виталия Алексеевича? – А что с ним? – Давайте сначала разберемся с нашими вопросами, – вклинился Крячко. – Да-да. А я что?.. Я как на духу… Отвечу, если нужно… Просто мы с Машкой немного обеспокоены… За Виталика. Машка – это жена моя. Я могу позвать ее, если нужно. Она тоже скажет… – Пока не стоит, – покачал головой Гуров. – А чем вы обеспокоены, Сергей Антонович? – Ну… Дело, собственно, вот в чем. – Горенко зачем-то еще выше подтянул семейные трусы. – Виталик нам как родной. У него же у самого никого нет. Сын только, да и то далеко, за границей живет. Вот и случилось так, что мы с Машкой для Виталика самые близкие люди. Праздники вместе… Хоккей посмотреть – тоже вместе… В парк прогуляться – опять же, втроем… Как-то уж повелось так за последние годы. Ну и присматриваем, конечно, друг за другом. Все-таки возраст как-никак… – Горенко откашлялся. – А тут Виталик пропал вдруг. – В каком смысле пропал? – Да я и сам толком объяснить не могу… – виновато признался старик. – Мы на майские выходные с Машкой на дачу уехали. Рассаду перевозили. Ну и задержались на все праздники. После зимы-то много чего в порядок приводить надо. Вернулись, а Виталика нет. Звоним – не отвечает, ни в дверь, ни по телефону. Я уж грешным делом подумал, не помер ли он. – Горенко быстро перекрестился. – Решили осмотреть квартиру. Открыли… – У вас есть ключ от квартиры? – живо отреагировал Гуров. – Конечно, есть. Я же говорю – возраст уже у нас такой. Так что на всякий случай и у нас от его квартиры ключи имеются, и у него от нашей… Но Виталика дома не было. У меня прямо гора с плеч упала. Поначалу… Да и Кирилловна потом сказала, что видела, как Виталик уезжал… – Куда уезжал? С кем? – Не знаю. С людьми с какими-то. Кирилловна сказала, что она их впервые видела. Но Виталик сам сел в машину, стало быть, он их знал. Мы с Машкой подумали, что это могли быть друзья Семена, сына Виталика… и вроде как успокоились слегка. Но с тех пор прошло уже больше двух недель, а Виталик так и не появился. – Кто такая Кирилловна? – Гуров слегка облокотился на лестничные перила. – Прасковья Кирилловна. Фамилии ее, если честно, я не знаю. Она в третьем подъезде живет, в двадцать четвертой квартире. Вечерами все время на лавочке сидит, сплетни собирает. Все видит, все слышит, все про всех знает… – Незаменимый человек, – со знанием дела констатировал Крячко. – Я схожу, навещу ее, Лева. – Хорошо. Станислав зашагал вниз по лестнице. Горенко проводил его обеспокоенным взглядом и повернулся к Гурову: – Так что все-таки случилось? Виталик угодил в какие-то неприятности? Да? Он жив хотя бы? – Успокойтесь, Сергей Антонович, – ушел от ответа Лев. – И скажите, когда вы входили в квартиру Пименова, вы не заметили никаких следов беспорядка? Вещи все были на месте? – Беспорядка не было, – уверенно заявил Горенко. – Это точно. В противном случае Машка заметила бы. Она у меня беспорядки на дух не переносит. А вещи… Мы как-то не проверяли…