– Нет, я лишь хотела преподнести ему это, – Бланка протянула вышивку. – Буду благодарна, если передадите… Оруженосец взял лоскут, изучил с таким вниманием, что у неё вспыхнули щёки – стоило захватить что-то понаряднее! – и провёл большим пальцем по лепесткам простенькой розы. – Красиво… Бланка затрепетала, словно провёл он по её руке. – Оставьте себе, если хотите. Я сделаю для Его Величества другую. – Хочу. От бархатистого голоса и долгого тягучего взгляда во рту пересохло. Она и желала бы отвести глаза от двух чёрных лун, но не могла. А юноша о чём-то крепко задумался, продолжая в упор рассматривать её. В глубине зрачков вдруг зажглось что-то тяжёлое, пугающее, но тут же исчезло, оставив лишь сладкую патоку взгляда. – Брат и дядя вас, верно, очень любят? – вкрадчиво спросил он. – Вряд ли очень. Меня никто не любит, кроме Диты, – неожиданно для себя брякнула Бланка. Вот дурища! Сейчас он скажет: а за что тебя любить-то? Вместо этого юноша медленно приподнял один уголок рта. – Разве такое возможно? В груди стало горячо, словно кто-то обхватил ладонями сердце. Их пальцы на вышивке соприкасались, а голова слегка кружилась. В этот момент позади зашоркали шаги, и показалась служанка с кувшином. Бланка поспешно отпрянула, он же остался на месте, только чуть подвинулся, придерживая дверь и пропуская девушку. – Ты чего там приклеился? – недовольно позвал Годфрик. – Вино ждать не будет. Бланка попятилась, чтобы брат её не заметил. – Иду, Ваше Величество, – громко отозвался оруженосец, не отводя от неё глаз, чуть пожал плечами, будто извиняясь, что вынужден оставить. – До встречи, принцесса. – Поклонился и аккуратно притворил дверь. 16 Я ещё долго не могла успокоиться после встречи с Бодуэном. Так подставиться! Остервенело до раздражения на коже тёрла подбородок жёсткой губкой, смывая воспоминание о его прикосновении. Платье вполне поддавалось починке, всего лишь пара дыр от когтей, но я сорвала его с себя, скомкала и засунула на самое дно сундука. И Тесий тоже хорош! Не мог предупредить про свирепость пернатого охранника?! Хотя о чём это я… он же предупреждал ничего не трогать. Как он, интересно? Наверное, досталось от Бодуэна. Мой отец за такое, не задумываясь, вышвырнул бы слугу. Только сперва приказал бы высечь до мяса или подержал денёк в колодках. Но Тесий ведь не слуга. Да и какая мне к Ваалу разница, что с ним будет? Мне плевать! Нет, разница есть, потому что вместе с ним я лишусь важной ниточки, а у Бодуэна далеко не армия доверенных приближённых. Тесия терять нельзя. Однако ж вылазка не была совсем неудачной. Кое-что да узнала. Немного придя в себя, я прикрыла глаза, восстанавливая в памяти увиденное, и тщательно нацарапала в уголке одного из рисунков Артура символы, протянувшиеся дугой над гербом Скальгердов в книге, – всё, что успело впитать сознание. Но половина закорючек всё же ускользнула. Закончив, оторвала клочок и уставилась на него. Вертела и так и сяк, пыталась представить написанное безо всех этих завитков. На кудрявости и каллиграфические украшательства художник не поскупился. Похоже, это фраза на незнакомом языке. Видела ли я её прежде? Хотя не припомню ничего подобного. На официальном гербе Скальгердов она отсутствует, но это ни о чём не говорит: гербы на щитах, знамёнах и одеянии рыцарей обычно довольно схематичны, поэтому неудивительно, что её там нет. Однако возможна и другая причина: надпись важна и не предназначена для посторонних глаз. Я устало кинула бумажку на комод, злясь на себя. Ниже в книге был текст, который я даже мельком не успела проглядеть, таращась на символы. Наверняка там есть пояснение, а то и ключ к тому, что мы с Людо ищем. Да, Лора, там от начала до конца расписан весь обряд, специально для тебя, – усмехнулся внутренний голос. Я вздрогнула, осознав, что он облёкся в интонации Гостя, медленно подняла глаза на зеркало и встретилась со своим отражением. На лбу выступили бисерины пота, зрачки медленно расширились капнувшим в воду маслом, царапина выделялась кровоточащим волосом на фоне синюшной кожи. Я сейчас похожа на невесту Скорбного Жнеца. А голос Гостя-Бодуэна все не унимался. Почему бы тебе не угомониться, Лора? Мертвецов не вернёшь… «Угомонюсь, когда ты пополнишь их ряды. Ты заслужил!» Как тот трактирщик? Я дёрнулась и после паузы спокойно ответила: «Да, он тоже». Ты будешь убирать всех неугодных? «Не всех, только тех, кто причинил или собирается причинить нам с Людо зло. Зуб за зуб, это справедливо. Нельзя лить воду на огонь и жаловаться, что ошпарился». А с чего ты взяла, что сама заслуживаешь жить? Неужели не видишь, что таким, как вы с братом, здесь не место, вы лишние, вы везде лишние. У тебя нет подруг, у него друзей, родных вы тоже потеряли. Никто не станет вас оплакивать, выродков не оплакивают, вы одни на целом свете. Так почему ты так цепляешься за жизнь и стремишься отнять её у других? А вдруг я не виноват в твоём несчастье, об этом ты думала? Ты хоть раз у меня спросила? Вдруг всё это нелепая случайность, совпадение. Я не хотел зла, Лора… «Ты разрушил мою жизнь и не хотел при этом зла?!» Это не я. Я бы ни за что не причинил тебе вред, всему есть разумное объяснение. Разве ты забыла наш разговор в трофейной? Тогда маленькая Лора мне верила. И сейчас в тебе говорит вовсе не ненависть, сегодня в башне ты это доказала. Ты плохая актриса, Хамелеонша. В глубине души ты хочешь мне верить, ты уже веришь, иначе я бы тебе не снился. «Замолчи! – закричала я, вскочив, упёрла кулаки в комод и почти коснулась губами зеркала. Поверхность затуманилась от моего дыхания. – Ты всё равно не отговоришь меня тебя убить». Кому ты это говоришь, Лора? – захохотал голос. «Тебе! – зарычала я на своё отражение и стукнула его. – Я хочу сделать тебе больно. Хочу, чтобы ты умер! Умер! Умер! – С каждым словом кулак опускался на зеркало. – Только тогда я буду свободна!» Кровь грохотала в ушах отголосками крика. «Умер, умер, умер…» Отдышавшись, я поняла, что одна в комнате, и прислонилась пылающим лбом к холодной поверхности зеркала, чувствуя, как озноб ползёт от ног к спине колючими мурашками. Видеть Бодуэна во сне и наяву, а теперь ещё и спорить с ним у себя в голове, это уж слишком, так и с ума сойти недолго. А может, я уже сошла? Лора безумная, безумная Лора. Издав смешок, я обессиленно сползла на пол. Нет уж, сейчас мне нужна трезвая голова. А ещё та книга. Безумцы не умеют строить планы, а я умею. Вот отомщу, а там уже можно с чистой совестью сходить с ума. * * * Вечером я показала символы Людо. – Может, это просто завитушки для украшения? – Нет, они совсем не были похожи на украшение. – Тогда девиз? Только на инакописи. – И снова нет: девиз там тоже был, его я без труда прочла. А это что-то другое. Брат задумчиво нахмурился. – Тогда сдаюсь… или постой… – он покрутил надпись, как я днём, – может, это шифр? – А что это такое? – Помнишь наш тайный язык, где свой жест для каждой буквы? – Конечно. – Вот то же самое, только на письме, – щёлкнул он ногтем по клочку. – Откуда ты про такое знаешь? – поразилась я и тут же поняла единственно возможный ответ. – От отца, да? Людо кивнул, и я почувствовала укол ревности. Меня, как девочку, не допускали ни до чего даже отдалённо интересного или хотя бы удалённого от рукоделия и самое большее стило. Зато Людо отец в последние полгода раз в неделю вызывал к себе, чтоб посвящать в увлекательные тайны взрослой жизни и управления хозяйством. По крайней мере мне они тогда казались увлекательными. И когда брат нудно пересказывал по моему требованию примерное содержимое встреч, я негодовала, полагая, что меж ними существует взаимная договорённость, и Людо утаивает самый смак, скармливая мне для отвода глаз скучную ерунду. – А мне ты не рассказывал, что он тебя учил, – не удержалась я от высказывания обиды. – Он и не учил. Однажды, пока ждал, я заметил на столе странные письма… – С такими же значками, похожими на буквы? – Нет, буквы как раз были наши, но слова – полнейшая чушь. Похоже, там были послания и ему, и от него, потому что только в одном я узнал руку мэтра Фурье. Тут вернулся отец, увидел меня возле стола и…