– Но ведь не просто так, – улыбаюсь я и приспускаю платье с плеча. Он даже моргает от неожиданности. А потом пыхтит, сгребает меня и припадает мокрыми губами к шее, одновременно пытаясь задрать подол. – Ах ты, маленькая негодница! – Подождите, – я с трудом выворачиваюсь и отскакиваю, – сперва скажите, ваша жена уже спит? – Не думай об этой свинье, она нажралась и уже с час как храпит наверху. – Он хватает меня за плечо и притискивает всей массой к стене, а я стараюсь не задохнуться, вжатая в старое обрюзгшее тело. Людо недостало какого-то мига. Толстяк в последний момент оборачивается на шорох за спиной, одновременно выкидывая кулак – в итоге жила задета лишь по касательной, а выбитый нож приземляется с эффектным кульбитом аккурат в стиральный чан. Взревев раненым зверем, одной рукой мужчина зажимает рану на шее, из которой хлещет кровь, второй хватает брата за горло. – Не тронь его! – Меня, повисшую на локте, просто отшвыривает. Я с грохотом сшибаю табуретку и врезаюсь в стену. Когда прихожу в себя, Людо уже на полу, а толстяк на нём, душит обеими руками, брызгая на брата кровью. Я скольжу обезумевшим взглядом вокруг. Мешалка, крепкая массивная дубина с тремя «рожками» на конце, прислонена к чану. Первый удар трактирщик даже не замечает. – Отпусти его! Второй заставляет его мотнуть головой. – Убери лапы! Третий – покачнуться, толстые пальцы обмякают, и мужчина поворачивается ко мне с осоловелым взглядом. Я раз за разом опускаю тяжёлую мешалку ему на голову: – Оставь! Его! В покое! Трактирщик давно распластался неподвижной грудой, тело при каждом ударе вздрагивает, а я с остервенением бью и бью его, чтобы перестал дёргаться. Потом кто-то вырывает деревяшку из рук. Людо, белый как полотно, надсадно кашляющий, стискивает ледяными пальцами моё лицо: – Слышишь? Лора, ты меня слышишь?! – Д-д-да… – Тогда обыщи его, срежь кошель и затри кровь, а я сбегаю наверх, заберу, что есть. Хлопает дверь, и я остаюсь наедине с телом господина Букэ. Из-под задравшейся рубахи вываливается его огромный живот, а голова похожа на расколотый арбуз. Вокруг растеклась лужа, и помаргивающая свеча отражается одинокой луной в этом вязком багровом болоте. Мои зубы звонко клацают в тишине, во рту ни с того ни с сего появляется мерзкий привкус – каре ягнёнка… А потом прямо на глазах лужа начинает выцветать, становясь светло-серой, почти прозрачной. Где-то в глубине меня нарастает смех. Я-то думала, что убила человека! Когда брат возвращается, я все ещё хохочу, громко, безудержно, тыча в трактирщика пальцем: – Людо, смотри, господин Букэ не человек, гляди, что у него внутри! Людо хмурится, смотрит то на меня, то на лужу: – Я же велел затереть кровь. – Это не кровь, Людо, видишь, она не красная! Я погружаю ладони в тёплую лужу и протягиваю ему руки, с которых стекают жидкие полубесцветные перчатки. Брат хватает меня за плечи и несколько раз встряхивает до звона в ушах. – Скорее, Лора, тот второй тоже про тебя знает. Нам нужен хотя бы денёк форы, его не должны сразу обнаружить. – Он пинает тело и оборачивается на чан, переводит взгляд на дубовую крышку. – Давай, бери его за ноги. – И поморщившись: – Только сперва руки оботри… Часом позже я стучу в ставень двухэтажного дома на каменном цоколе. Дверь распахивается, и на меня смотрят глаза цвета супа. – Здравствуйте, – улыбаюсь я. – Помните меня? Вы у нас сегодня обедали, господин Букэ прислал меня в качестве подарка. Вы один дома? Ярмарочные звуки снова обрушиваются на меня пульсирующим гомоном. – Лора, вы меня слышите? – Да, милорд. Мой самый страшный поступок? Дайте подумать… неделю назад я поленилась и вознесла молитву Праматери четыре раза вместо пяти. До сих пор стыдно… А Людо, кстати, неправ. Я вижу красный и не различаю только цвет крови – для меня она серая. И ещё: ни в тот день, ни после я ни разу не пожалела. Случись всё снова, поступила бы так же. – А как насчёт вашего самого ужасного секрета, милорд? – Осторожнее! – Тесий дёрнул меня на себя, и очень вовремя, потому что в следующий миг яркая струя огня ударила в то самое место, где сейчас оказалась бы я. Выплюнувший её жонглёр виновато вытер рот. – Извиняйте, леди. Его фигура колебалась в текущем от жара воздухе, запахло чем-то едким, вокруг заохали, женщина с младенцем запоздало вскрикнула. Я вдруг обнаружила, что прижата к груди Тесия, а сердце судорожно бьётся, не знаю, от чего больше – от того, что только что чуть не вспыхнула факелом, или потому, что меня у всех на глазах крепко обнимает молодой мужчина. – Сильно испугались? – спросил он, почти касаясь губами виска. – Ни капли, – прошептала я и приложила ледяные подрагивающие пальцы к своей пылающей щеке – воздух вокруг нас всё ещё вихрился горячими жгутами. – Я никогда не пугаюсь. – Помню, – улыбнулся Тесий, чуть отстранившись, но не убрав рук и глядя с нежностью, – и ничего не боитесь. Жонглёр позади меня выпустил новую струю пламени, и оранжевая вспышка утонула в глазах Тесия, превратив их в два изумруда с медленно тающими искорками. – Спасибо, что спасли от огня, – запоздало спохватилась я. – А вот вы меня толкаете прямо в него. – Ладонь на моей талии напряглась. – Самая ужасная мысль пришла мне в голову только что: хотел бы, чтобы вы снова оказались у него на пути, а потом ещё раз и ещё. Готов спасать вас весь день. Я опустила голову и прочистила горло. – Отпустите, пожалуйста, платье. – Простите, – он разжал пальцы, выпуская смятую ткань на груди. Несмотря на сильный рывок, нитки выдержали. Я тщательно разгладила платье и только потом подняла ресницы. Взгляд выхватил позади него ту самую женщину с ребёнком, вскрикнувшую вместо меня. Теперь она крутилась возле прилавка с поделками. Торговец сунул ей под нос какую-то коробочку, и выпрыгнувший оттуда тряпичный ваалу заставил её отшатнуться с отвращающим жестом и поспешить прочь. – Вы знаете эту женщину, милорд? Лицо кажется знакомым… Тесий обернулся и прищурился в указанном направлении. – Мората, жена главного псаря, с младшим ребёнком. А в чём дело? – Она только что обронила монеты, пойду догоню её. Потом мне нужно найти брата. – Вы даже не взглянете на меня напоследок? – До встречи за ужином, милорд. * * * Людо с Бланкой нашлись в закутке за крайней палаткой. Она слушала его, опустив голову и теребя ленту, которую брат медленно сматывал с другого конца, подтягивая девушку к себе шажок за шажком. Принцесса меня не видела, стоя спиной, а вот он заметил и, наклонившись к её уху, что-то быстро шепнул. Из-за лотков послышался голос Диты, ищущей Её Высочество, и та поспешила навстречу компаньонке, так и не обернувшись. Лента повисла у Людо в руках. Он привалился к стене и принялся накручивать её на палец, поджидая меня. – Чего ты добиваешься? – сразу напустилась я. – Зачем оказываешь Бланке знаки внимания? Мы ведь все уже обсудили. – В чём дело? Развлекаться можно только тебе? – осклабился он и протянул запястье. – Поможешь повязать ленточку? Я стукнула его по руке. – Прекрати, это не игра. – Да ты не в духе? А где там наш Лорд-Совершенство? Помер от достоинств? – Благодаря этому Лорду-Совершенство, как ты его называешь, мы очень скоро выясним, какое священное подношение используют Скальгерды. Людо вмиг переменился в лице и взбешённо схватил меня повыше локтя. – Ты что, все ему рассказала?! – Конечно, нет! – возмутилась я и резко высвободилась, потирая предплечье. – Просто идея пришла во время разговора с ним. Про эпизод с жонглёром решила не упоминать. – Что за идея? – немного успокоился брат.