– Не сдерживайся. Кто научил тебя сдерживаться? Со мной не надо, никогда. И Ян понял, что действительно сдерживается – потому что раньше это было нужно. Могло получиться слишком грубо, слишком сильно. И пришлось бы утром терпеть молчаливые укоризненные взгляды – то на него, то на синяки, оставленные им на коже. Но Лер действительно не хотела, чтобы он был таким – заботливым и осторожным, хотя она как раз казалась хрупкой, как весенний лед, и нежной, как лепесток белой розы. Она хотела, чтобы он был таким же свободным, как она, и Ян просто отпустил – самого себя и все мысли. Осталось только обжигающее, резкое электричество, блуждающее по телу, рвущееся наружу, запах соли, вой моря и ветра, еще – ее глаза и голос. Больше ничего, потому что он ничего другого не желал. Когда наваждение отступило, развеялось, Ян обнаружил, что они оба лежат на мягком ковре на полу. По крайней мере, он – на полу, она – наполовину на нем, но не как благодарная любовница, а как кошка, которой просто так удобней и теплее. За окном все еще шумел дождь, но гроза ушла в сторону. Лер смотрела на него, не моргая, и в этих стеклянных глазах он не мог найти ни намека на то, что она думает и чувствует. Да ему и искать-то особо не хотелось, а хотелось лежать рядом с ней и ничего не делать, наслаждаясь той приятной усталостью, которая появляется, когда мышцы расслабляются после предельного напряжения. – Как тебя зовут на самом деле? – тихо спросил Ян. Он невольно подумал о том, заперли ли они дверь, когда пришли. Если кто-то войдет, его ждет любопытное зрелище, их – скандал. Ян понятия не имел, где сейчас их одежда, так что быстро одеться в любом случае не получилось бы. – Лер, – усмехнулась она. – Забыл от счастья? – Я говорю про твое настоящее имя. – А что такое имя вообще? Это слово, которым мы обозначаем то, чем являемся. Не зря же люди меняют имена. Я не придаю этому такого уж большого значения. Мне нравится Лер Наан. Если она надеялась его запутать, то очень зря, поддаваться так просто Ян не собирался. – У тебя есть семья? – Да. – И они каждый раз запоминают твое новое имя? Или все-таки зовут тебя именем, данным при рождении? – Второе. – Вот это имя я и хочу знать. Она свернулась на нем, больше не глядя ему в глаза, и светлые пряди ее волос скользнули по его лицу. От них шел тонкий запах – орхидея, что ли? Ян не был уверен, не настолько хорошо он разбирался в ароматах. Просто сама эта девушка почему-то ассоциировалась у него с орхидеей: непонятный, ни на что не похожий цветок, наглый в своей яркости, соблазнительный в форме, хищный, пропитанный мутными водами Амазонки. Он лениво размышлял об этом, уверенный, что она не ответит, раз уж она отвернулась от него. А она все же ответила: – Ева. Она снова извернулась, и теперь она была полностью на нем, позволяя почувствовать, насколько она меньше. От ее кожи шел жар, и желание обладать ею, только что схлынувшее, понемногу возвращалось. Она заметила: – Снова хочешь меня. – Ева, я… – О, я не против. Я знаю, тебе хорошо со мной. Мне тоже хорошо, иначе меня бы здесь не было. Но ты опасайся. – Чего же? – Я слышала, что такие, как ты, получают какое-то уникальное удовольствие с такими, как я, и уже не могут потом вернуться к нормальным. – Вот сейчас ничего не понял… Такие, как ты, – это какие? – С особенностями, – невозмутимо ответила она. – По версии некоторых, нездоровые. Безумные. Я читала о том, что у нас есть особый шарм, который вас привлекает даже на уровне тела. Феромоны. Звериное это. – По-моему, ты слишком много думаешь об этом, – тихо рассмеялся Ян. – Ева… Знаешь, мне нравится. Тебе подходит. Но про болезнь… ты правду сказала? Однако ей определенно надоело говорить. Она приподнялась на руках, нависая над ним, и широко улыбнулась: – Отдохнул? – Что?.. – До утра еще далеко, знаешь. Давай проверим, что будет между нами дальше. Глава 9 На этом аукционе за сохранность лота беспокоиться особо не приходилось. Клиентам предлагали купить длинное бальное платье, расшитое жемчугом и сапфирами. Александра предполагала, что «милая дамская вещица» весит не меньше, чем рыцарские доспехи. В итоге платье досталось женщине лет пятидесяти пяти, обладательнице длинных волос невнятного светло-желтого цвета и кислотно-розовой помады. Сухая фигура позволила женщине облачиться в платье прямо за перегородкой и выйти к вяло аплодирующей публике. Над сформированными жестким корсетом изгибами гордо сияло мятое, будто гиенами пожеванное лицо. Александру платье не интересовало, Муратова – тоже. За всеми аукционами он наблюдал с одинаковым равнодушием. Если лот оказывался совсем уж неожиданным, как катана Масамунэ тысяча двести девяносто третьего года, он позволял себе легкое любопытство – и не более. Ничего красть или покупать он не собирался. Все это отзывалось растущим раздражением в душе Александры. Она не могла избавиться от чувства, что напрасно тратит время. Возможно, Муратов уже сделал все, ради чего прибыл на лайнер, провернул преступление прямо у близнецов под носом, а теперь вот свободно отдыхает. И все бы ничего, но от этого зависела судьба Андрея, так что просто отступить и восхищаться мастерством вора Александра не могла. Решение пришло само собой, и, хотя Александра сомневалась в его адекватности, отступать она не собиралась. После аукциона она покинула зал вместе с Муратовым и сразу же последовала за ним. Обычно этим занимался Ян: перехватывал его тут, чтобы слежка не стала слишком очевидной, ведь Александра в своем вечернем золотистом платье привлекала слишком много внимания. Однако сегодня она решила присоединиться к брату, уговорить его на более решительные действия, потому что иначе уже нельзя. Вот только первый сюрприз ожидал ее в коридоре: Яна нигде не было. Судя по тому, как расслаблены были другие пассажиры, ничего особенного на корабле не произошло, хотя снаружи по-прежнему ревела гроза. Один лишь Ян куда-то испарился… Александра собиралась позвонить брату, но в последний момент передумала. Даже к лучшему, что он ушел, Ян мог и не одобрить ее план. Раз именно сегодня он отвлекся от своей миссии, Александра предпочла увидеть в этом знак судьбы и отступать не собиралась. Сначала следить за Муратовым было несложно: они оба оставались в оживленных кварталах, там, где праздник не прекращался. Однако среди людей наемник не задержался, он стремился к коридорам потише, он уходил от свидетелей. Очень любопытно… Она понимала, что он может заметить ее в любой момент: тут не только в платье дело, туфли еще эти дурацкие на шпильках здорово мешают. Но Александра не слишком беспокоилась на этот счет, она чувствовала, что уже готова к разговору с наемником. Она собиралась задать ему вопросы, которые раньше были для нее и Яна просто догадками. Она понимала, что Муратов может и не ответить… скорее всего, он не ответит! Но она надеялась многое понять по его первым реакциям, воспользоваться эффектом неожиданности. Это был не самый разумный метод ведения расследований, однако времени осталось слишком мало, чтобы сомневаться. Они добрались до сонных и тихих жилых кварталов – с их приглушенным светом и целой паутиной узких коридоров, расходящихся в разные стороны. В какой-то момент Александру отвлекла пьяная компания, вывалившаяся из ближайшего номера. Под влиянием местного алкоголя они решили, что красивая молодая девушка просто обязана к ним присоединиться, ради этого она и оказалась здесь. Но после того, как Александра коротко и емко описала, какие анатомические правки она обеспечит каждому из них, ее оставили в покое. Увы, к этому моменту Муратов окончательно скрылся из виду. Вот только куда он мог деться? Близнецы давно уже выяснили, где он живет, его номер располагался на другом этаже. Что он вообще здесь потерял? Ответа не было, Александре оставалось лишь медленно идти по основному коридору и делать вид, что она тут просто прогуливается. Вдруг повезет и она сможет разобраться, куда он свернул? Но ее внимание привлек не один из номеров, а движение, мелькнувшее на границе бокового зрения. Она заметила Муратова до того, как он коснулся ее, а сделать ничего не могла, слишком уж быстро и грамотно он действовал. Муратов толкнул ее за ближайший угол, прижал спиной к стене, и Александра почувствовала прикосновение чего-то холодного и острого к шее. Она сначала решила, что ножа, но глянцевая поверхность противоположной стены позволила разглядеть, что наемник угрожал ей опасной бритвой. – Начинай говорить, – велел Муратов. Он был близко сейчас, и даже в полумраке Александре не сложно было его разглядеть. Муратов наблюдал за ней с раздражением и усталостью, а вот ненависти и жажды крови в его глазах не было. И даже бритву он держал очень аккуратно, так, чтобы Александра чувствовала близость оружия, но не поранилась. Она подозревала, что ее шеи он и вовсе касался не заточенной стороной, иначе риск был бы слишком велик. Все это не было похоже на те быстрые и яростные убийства, что уже произошли на корабле. – Я не понимаю, о чем вы… – пролепетала Александра, решив для начала изобразить испуганную дурочку, случайно оказавшуюся здесь. Вдруг прокатит? Не прокатило. – Блеять не надо, если ты так выигрываешь время, то зря. И где вообще твой братец? Обычно же он за мной шатается в это время! Вот, значит, как… Близнецы были осторожны, они умели вести слежку, однако и Муратов не вчера в профессию пришел. То, что все происходило в замкнутом пространстве корабля, лишь облегчило ему задачу. Притворяться и дальше не было смысла. – Когда ты заметил? – Да в первые дни, – отозвался Муратов. – А когда соотнес одно с другим, понял, что вы бродили за мной с самого начала. Вы для этого и были посланы на корабль, иначе и быть не может, ведь я ничего не сделал, чтобы привлечь к себе внимание. А теперь пой, птичка: зачем все это и кому нужно? – Как будто ты не знаешь, чем мог привлечь внимание! – Я-то знаю, но список получается великоват, мне нужны конкретные имена и факты. Что ж, она сама хотела с ним поговорить, она ради этого сюда и пришла. Александра ожидала, что разговор пройдет несколько иначе, но решила придерживаться прежнего плана. – Зачем ты убил Льва Куплака? – Кого, блин? Не похоже, что Муратов изображал удивление – он и правда был удивлен. – Куплака, – повторила Александра. – Как будто ты не знаешь, кого на этом корабле убили первым! – А, этого… Я даже не знал, как его зовут. На кой мне его убивать? Значит, в этом умудрились обвинить меня… Теперь понятно, почему после его смерти вы все за мной бегать начали! Хотя нет, ты и твой брательник следили за мной с самого начала. Так почему? Многое в его словах Александра не понимала, и это сбивало с толку. Но она сейчас была не в том положении, чтобы обвинять его, ей и вопросы-то давались с трудом. – Кто тебя нанял? – Ты прикалываешься, что ли? – рассмеялся Муратов. – Девочка, тему разговора задает тот, у кого нет ножа возле шеи! Тебя этому не учили?