Что ни говори, а голова у Воробья варила, Цап только успевал следить за его мыслью. — Все зависит от предложенной суммы. И потом, никаких последствий для них это иметь не будет. Каждый вправе судить со своей колокольни и давать советы. Причем если грамотно все излагать, никакого умысла в этом никто не заподозрит. К примеру, садовник Григорий Степанович: для него сумма в двести тысяч долларов просто колоссальная, и поставь он себя на место Беспаловой, этих денег хватило бы ему на всю жизнь, а что проку от акций, одна только головная боль, и потом — вообще без головы можно из-за них остаться. Того же мнения будут и остальные. Завтра я согласую этот вариант с Солиным, передам тебе адреса всех этих подруг Беспаловой, и начнем с ними работать. Но сначала я приглашу к себе Анну Ивановну. Нет, пожалуй, лучше, пусть она сама назначит место и время, дадим ей себя почувствовать приоритетнее. После этого постепенно, по очереди, начнем подпускать подруг, а дальше по обстоятельствам. Цап только согласно кивал: — А говоришь, соображалка туговата насчет подумать. Можешь, когда хочешь. — Толчок нужен. — Предлагаю на сегодня все, — Цап подхватился, демонстративно пододвинул кресло к столу. — В бухгалтерии куча дел, сегодня проблемы возникли, надо разгребать. — Как скажешь. Главное мы с тобой все же сделали, план набросали. Летняя пора Воробью нравилась больше, чем другие. Вовсю грело солнце, но воздух, как и надлежало для июня, не был еще жарким и душным. Он даже пока еще не включал кондиционер в салоне автомобиля, встречный ветерок приятно трепал волосы на голове, можно было выставить локоть в открытое окно, положить руку на зеркало бокового обзора или, направив вперед ладонь, ловить пальцами упругую струю невидимой атмосферы. Настроение, в тон погоде, было хорошим. В каком направлении пойдет обработка Беспаловой, он не знал, но чувствовал, что в результате все сложится, как ему нужно. А дальше открывались очередные перспективы, только дерзай. В целом хорошее время наступило, Птице нравилось, можно было и проявить, и выразить себя, и, главное, стимул был, результаты просто радовали своими величинами. Трудно сказать, как высоко он поднимется, но пока получалось. Несмотря на то, что кафе «Гульчитай» было для него не по пути, Воробей все же решил заехать и пообедать именно там. Скорее всего, потому, что хотелось увидеть Марину. Он неожиданно поймал себя на том, что непроизвольно движется в направлении этого кафе, и когда начал задумываться, почему именно туда, понял, хочет повидаться с официанткой Мариной. Они были примерно одного возраста. Где и как жила Марина, он не знал. Как-то сказала, что имеет квартиру однокомнатную и живет с сыном лет девяти, мужа не было. Наверно, Воробью было с ней комфортно — из одного времени выросли, интересы сходные, суждения равные. Как это важно — опережать в намерениях, предугадывать желания, предусматривать потребности, она это умела. Реакция, темперамент, жизненный опыт — все вместе, а главное, видимо, ум — если женщина симпатичная, да еще и умная… Вот поэтому Воробей и ехал в «Гульчитай». Свободных мест было мало, и это при том, что на открытой площадке все было занято. О своем столике можно было и не думать, Виктор Семенович сел, куда получилось, за свободный, на двоих у стенки. Официантку ждать пришлось долго. Ожидая, смотрел по сторонам, Марина должна была вдруг появиться, как обычно, в тунике и восточных шароварах. Должна была, но не появлялась. Наконец подбежал парнишка в тюбетейке, быстро принял заказ и исчез. Как обычно, Воробей заказал на первое суп миен, на второе лук лак говяжий, сто грамм водки и чашечку кофе. Он не боялся выпить немного водки, а потом сесть за руль. Вместе с правами у него находилась бумага, подписанная большим начальником из полицейского ведомства. Правда, последнее время новая полиция не очень-то присматривалась к подобным в кавычках документам, все же по старинке чувствовал в ней силу, да и что там сто грамм. Когда официант, наконец, принес обед, Воробей поинтересовался где Марина, тот ответил, что сегодня отдыхает. — А можно ее номер телефона? — попросил он. — Я не имею, — ответил парень в тюбетейке и убежал. Ничего не оставалось, как вкусно покушать в одиночестве. Вот и первая неудача на сегодня, а все так хорошо пошло с утра. А хотелось ему сегодня отвлечься, развеяться, провести время по-иному, в приличном, может, даже в англоязычном обществе. И потом, почему бы не сходить с красивой женщиной в ресторан под стать ей. Нет, так просто не хотел Воробей сдаваться. Он опять остановил пробегающего юношу с подносом. — Я бы директора хотел увидеть. Не подскажете, как это сделать? — Даже и не знаю, — официант был не готов к подобному вопросу. — Велено звать только в экстренном случае. — Ситуация, конечно, не пожарная, но скажи, школьный товарищ его ждет, Воробей. Сделай, на чай не обижу. Виктор Семенович уже допивал кофе, когда, наконец, появился Сахно. Сел напротив, поздоровался: — Давненько не заходил, Витя. — Сам понимаешь, все крутимся, дела, рутина. Устал, надоело. А ты как? Смотрю, бизнес идет, мест свободных почти нет. — Последнее время ничего, движение пошло. Видно, за зиму народ подустал, а лето больше к отдыху располагает. Когда последний раз у меня был? Воробей задумался: — В апреле, в конце. — Мог бы и почаще забегать. — Коля, от моей конторы к тебе не очень удобно добираться. Кухня у тебя хорошая, не спорю, можно сказать — отменная, потому, несмотря ни на что, выбираюсь. Ну, как жена, дети? — Да нормально. Почти не вижу их. Эта работа все время отбирает. — А как ты хотел. Ресторанный бизнес — хлопотное дело, чуть запустишь, где-то проморгаешь — все мимо уплывет. — Да знаю. — Коля, у тебя тут официантка работает, Марина, есть такая? — Работает. — А почему не видно? — Выходной у нее сегодня. — А телефон можешь дать? Сахно усмехнулся: — Могу. Приглянулась, что ли? — Есть немного. — Ты ведь не женат? — Нет. Пока бог миловал, пока. Сахно достал блокнот и открыл нужную страницу, продиктовал номер. — Спасибо, дружище, — Воробей пожал ему руку. — Сейчас позвоню. Сахно покачал головой: — Витя, имей в виду, она завтра с утра должна быть на работе. — Не переживай, дружище, я ведь тоже не в отпуске. Воробей набрал номер, пошли гудки вызова, и наконец знакомый женский голос произнес: — Да, я вас слушаю. Глава восемнадцатая Анна Ивановна предложила Воробью встретиться в парке имени Шевченко, у памятника поэту. Была хорошая погода, и прогуляться среди людей, цветочных клумб и вековых деревьев было куда приятнее, чем находиться в кабинете один на один с Виктором Семеновичем Воробьем, тем более что он всегда был ей, если мягко сказать, недостаточно симпатичен. Беспалова относилась к нему осторожно, что-то ее заставляло не верить этому парню, как бы гладко ни стелил он и красиво ни пел. Да и встреча эта ничего хорошего для нее не могла предвещать, она, опять же, это чувствовала. Виктор Семенович оставил машину метрах в пятидесяти от памятника и, ожидая Беспалову, стоял за каменной спиной Шевченко. Он долго не мог решить, что надеть на эту встречу, почему-то волновался, а не следовало. Футболку не стал даже примерять, и так знал, в ней отчетливо выделялся живот и проступали неразвитые плечи. Надел рубашку «Вранглер» стального цвета, в мелкий вельвет, навыпуск, и черные вельветовые джинсы. «Камри» замедлила ход и остановилась, Анна Ивановна вышла из машины и оказалась рядом с Воробьем. — Здравствуйте, Виктор, — сдержанно произнесла она. — Вы хотели со мной встретиться? — Да, Анна Ивановна. Добрый день. Хотел. Она осмотрелась. В разные стороны тянулись цветочные аллейки, аккуратные скамейки вдоль них, зеленые лужайки в поливных фонтанчиках воды и тенистые раскидистые каштаны вперемежку с липами. — Давайте пройдемся. Давно я здесь не была, — предложила Беспалова. — Полагаю, разговор не много займет времени? — Надеюсь, да. Разрешите, я вас возьму под руку. Анна Ивановна ничего не ответила, но и не отстранилась. Непонятно почему, но разговор он начал с больной для нее темы: — Мне не хотелось бы лишний раз напоминать, но очень жаль, что так случилось с вашим мужем. Поверьте, это и наше горе. Уверен, подонков скоро найдут. — Хотелось бы верить, но я сомневаюсь. И все же что вас заставило искать встречи со мной? Воробей не знал, с чего начать. Разговор повести нужно было правильно, тонко и в предсказуемом направлении. Анна Ивановна могла догадываться о сути встречи и заблаговременно подготовиться, возможно, и наоборот — тема разговора могла быть для нее неожиданной. Что лучше, он пока не знал. — Не знаю, в курсе ли вы? Недавно на собрании трудового коллектива я окончательно был утвержден генеральным директором. — Да, я слышала, — кивнула Беспалова. — Поздравляю. — Спасибо. Сейчас наша фирма переживает не лучшие времена. Вы это тоже знаете. Причины есть, и разные. Конкуренты подпирают, недоброжелатели, мягко говоря, тоже имеются, некоторые финансовые проблемы испытываем, а главное, — Воробей чувственно вздохнул, — нам очень сильно недостает Евгения Петровича. Я никогда не смогу его заменить. Его опыт, знания, тонкое чутье бизнесмена — у меня всего этого нет, и будет ли когда, не знаю. Я не могу равняться с вашим мужем, да и не хочу, но люди выбрали меня, и теперь я должен, просто обязан оправдать их надежды. Вы согласны со мной?