Часть 21 из 58 В начало
Для доступа к библиотеке пройдите авторизацию
– А чего ждать-то? – удивился Богдарь.
– А то, если раним кабана, а не прибьем, секач кинется на охотника, если заметит его.
– Что на дереве?
– И на дереве. Тогда он будет бить мордой в дерево. Может и свалить. Но мы отгоним. Так вот: если подраним кабана, то пойдем по следам его крови. Серьезно раненый кабан далеко не уйдет, ну, может, саженей на сто. Найдем и добьем. В поиске будем все. Потому как даже перед смертью секач может извернуться и убить охотника. Чтобы отвлечь его, треба будет зайти на него со всех сторон. А добью я или Коваль, уразумели, охотники?
Мовик пожал плечами:
– И что так мудрено? Встали бы все в кустах и разом пустили бы стрелы в кабана. С пяти стрел он на месте подох бы.
– А если не подохнет? Ломанется прямо в кусты. А там, к примеру, ты, вот и растерзает тебя кабан. Так что делай, как сказал. Не будет знака, значит, мы с Ковалем прибили кабана. Поможете тащить тушу. Уразумели?
– Да, – ответил Мовик.
Коваль сказал:
– И все время, други, следите, куда дует ветер. Переменится, подует на запад, туда и отходите, подует на восток, значит, на восток, ну а если вместо севера пойдет с юга, охоте конец. Стадо свиней не выйдет на поляну – нас почует.
– Ясно.
– Расходимся, – велел Вавула.
Охотники заняли свои места.
Вскорости из леса послышался шорох.
Вавула взглянул на Коваля, сидевшего на соседнем дереве. Тот пожал плечами – рано выходить стаду, да и почуяли бы дикие свиньи охотников. Что за шорох, проверить уже было нельзя. Вавула кивнул Ковалю – смотри за той стороной.
Шорох слева стих, но послышался шум с севера. А вот это было стадо. Поход кабанов к месту кормежки слышен издалека.
Прошло немного времени, и доносившийся до сих пор с северной стороны шум стих. Это означало, что стадо подошло к елани и стало на самом краю в кустах. Зверь принюхивался, нет ли опасности. Стояло стадо довольно долго. Видно, что-то все же его беспокоило. Но вот из кустов вышли самки, их было две, и четверо полосатых поросят. Они направились к старому дубу. Секач объявился последним. Шел осторожно. Самки и поросята принялись поедать прошлогодние желуди, а секач стоял рядом и водил мордой из стороны в сторону – нюхал. Наконец и он опустил голову, принялся пожирать желуди.
Начинало темнеть. Вавула подал знак Ковалю.
Оба вложили стрелы, натянули тетивы. Стрелы попали секачу в спину, под лопатку, куда и целились охотники. Несмотря на быстро сгустившиеся сумерки и смертельное ранение, секач поднял рыло. То ли он действительно почуял стрелка, то ли это получилось случайно – он вдруг дернулся и оказался у березы, на которой сидел Вавула.
От удара дерево сотряслось, но стрелок удержался, не сорвался вниз. Секач, оставив березу, развернул к кустам, где был Белоус. Тот прыгнул, ухватившись за нижнюю ветку, но она обломилась. Вавула стал поворачиваться, чтобы достать кабана, пока тот не растерзал Белоуса, но его опередили. В бочину зверя вонзились сразу две стрелы. Секач, похрамывая, бросился к северной стороне. Но бежал он с каждым шагом все медленнее, мотая головой и громко ревя. Еще одна стрела попала ему в переднюю ногу.
Стадо меж тем разбежалось.
Вавула крикнул Ковалю:
– Кто пускает стрелы?
– А я знаю? Но стреляют с западной стороны.
– Там наших нет.
– Значит, не наши.
– Этого еще не хватало.
Он крикнул:
– Други, все к дубу!
Кабан не добежал до кустов, упал, засучил ногами.
Вавула с Сидором спустились на землю, из кустов вышел бледный Белоус, из леса прибежали Мовик и Богдарь. Кинулись к кабану, озираясь на западную сторону. Оттуда вдруг вышли четверо мужиков, заросших, как сам кабан. Луки уже за спиной, в руках ножи и топоры.
Вавула наказал Белоусу:
– Гриня, к вепрю, если что – добей и смотри за добычей, а мы покуда с гостями потолкуем.
Чужаки остановились.
Вперед выступил один, старший годами. Поигрывая топором, пошел к Вавуле, тот сделал несколько шагов вперед, держа на изготовку лук.
Чужак кивнул на вепря, возле которого с окровавленным ножом стоял Белоус:
– Это наша добыча.
– Кто ты такой, чтобы на наших землях охотиться? – спросил Вавула.
– Тута земли ничьи, тута лес, он общий для всех.
– Ошибаешься. Назовись.
– Наперво ты.
– Я Вавула Умной, сын вождя племени варузы.
Мужик переспросил:
– Это то, что живет в крепости на мысу Оки?
– Да, а вот ты кто такой и откуда взялся?
– Я Адун Базук из племени аркуды.
– Аркуды? – переспросил Вавула.
– По-нашему, медведи.
– Медведь – это ком, ломака, косолапый.
– И аркуда, у хозяина леса много имен.
– Откуда вы взялись, аркуды?
– Да вот пришли не от жизни хорошей.
Вавула посмотрел внимательно на гарипа-странника:
– Хочешь сказать, что ваше племя обжилось где-то рядом с крепостью?
– В двенадцати верстах по течению, за перелазом через Оку, как раз за малой речкой, что впадает в большую реку.
– И много вас?
– Тебе какое дело?
Вавула повысил голос:
– Такое. Там тоже наши земли.
– Они у вас что, по всей реке? Мы до того, как встать на новом месте, долго смотрели и за лесом, и за рекой, и за полем. Никого не видели. А свои земли мужики любого племени охранять должны. Значит, там ничья земля. Да чего мы спорим? Пусть вожди во всем разберутся.
Вавула переспросил:
– Вожди? Это правильно. Передай своему вождю, чтобы ждал гонца от нас. До того от реки не уходите.
Базук усмехнулся:
– А если уйдем в лес, порубите нас?
– Там видно будет.
– Мы же такие же поляне, как и вы.
– Это еще прознать треба. Я скажу нашему вождю о встрече на охоте и где встали аркуды, он пошлет гонца, если решит, что так треба. А может, и другое что.
– Что другое?
– Прогнать вас с земель наших, хотя это вряд ли: отец мой, вождь племени, хоть и строгий, но справедливый. Сначала поговорит.
– Добре. А с вепрем убитым чего делать будем?