– Это значит, что ты мне не чужой. – Мышь мне поперек глотки, как же сложно, когда не можешь вывалить все, что вертится в голове, потому что боишься оказаться понятой неправильно. Ну вот как объяснить, что теперь я могу с чистой совестью заботиться, переживать, позволять жить в своем доме сколько угодно и не искать оправдания и объяснения своему странному желанию опекать практически незнакомого мне парня. – Так что вечером поедем с твоим прививочным сертификатом в районный медцентр и проверим, от чего тебя напрививали. – Хотя правильнее было бы сказать, от чего его не напрививали. – Я не медик, но мне кажется, что раз ты химера, то прививки тебе полагаются и от кошачьих, и от птичьих болезней. – Знаешь, а давай ты забудешь, что мы родственники? – протараторил Брендон, подкладывая мне новую порцию блинов. – И ты просто терпишь меня рядом потому, что я вкусно кормлю тебя по утрам… – Вку-у-усно, – промурлыкала я, согласно кивая и снова облизываясь. Забавно, что химера при этом внимательно следил за мной, как кот за мышкой. – Но прививки это не отменяет. Мы же не будем делать их все сразу, – успокоила я парня. А то он, по-моему, как раз так и подумал. – Там же интервалы какие-то, графики, все сложно, так что мы отправимся к специалистам, и пусть у них голова болит, договорились?! – Можно подумать, у меня есть выбор… сестренка, – последнее слово Брендон практически промурлыкал, как истинный представитель кошачьего рода. И, гад такой, тоже облизнулся. Вышло очень сексуально и притягательно. Теперь я, не отрываясь, следила за медленным движением кончика языка, плавно скользящего по губам… Уф, спаси меня Бастет! Опупеннодальнеюродная связь как щит совсем не работает. Я бы даже сказала, наоборот. Никогда не думала, что в слово «сестренка» можно вложить эротический подтекст, пробирающий до мурашек. – Все, спасибо, было очень вкусно, но нам пора на работу! – Я подскочила, словно меня шмель за задницу укусил, и помчалась в комнату, переодеваться. Хотя на самом деле мне очень хотелось под душ. Под холодный душ. Провокатор крылатый!.. В аэромобиле я уже вполне настроилась на деловой лад, да и Брендон в футболке с воротником и брюках вместо джинсов выглядел не разгильдяем, а молодым стажером. Храм вернул не только его документы, но и другие вещи. Хотя затисканного плюшевого одноглазого котика, у которого левая задняя лапа была пришита крупными неумелыми стежками, особо ценным я бы не назвала. Он был бесценным, но только для одного ребенка, до сих пор прячущегося где-то глубоко в душе Брендона. И кружка, настолько усыпанная сколами, что пить из нее было опасно, тоже являлась бесценной. Но еще в ящике лежали две пары нижнего белья, три пары носков, одна футболка с коротким и две с длинными рукавами и строгие темные брюки. Я даже удивилась, обнаружив их в списке. Обезьяны оказались редкими бюрократами, так что вчера Изильде пришлось в храме при свидетелях перебрать весь ящик, отметив галочкой наличие перечисленной в списке вещи. Можно подумать, мы все знали, сколько и чего там на самом деле должно было быть! Ну и потом она не удержалась и проболталась мне про котика и кружку. Шепотом, по секрету сообщив, что у нее самой есть такая же затасканная обезьянка, правда, теперь она не очень понимает, как к ней относиться. Ну мы совместно решили, что обезьяны бывают разные. Да и в храме, наверное, жрецы тоже не все зло во плоти… В общем, у Брендона появилась возможность переодеться, и он ею воспользовался. Поэтому выглядел теперь… Мышь мне поперек глотки, я же уже начала о работе думать, так зачем пялюсь на его ключицы? Это все из-за воротника у футболки, не иначе. – Слушай, вот та женщина, убийца, она хотела подставить другую просто из вредности? Из мести? А мужа той, другой, зачем убила? Просто так, что ли? – Сегодня машину вел Брендон. Пусть практикуется, мне не жалко. Но он заодно начал задумываться о причинах, почему оборотни совершают преступления. И если говорить конкретно про Агату, то никакой другой причины, кроме как «с жиру бесилась», я ему назвать не смогу. – Ну меня хоть из-за денег собирались подставить, и прабабку мою из-за них убили… вроде… ведь так? – Знаешь, с Агатой все гораздо проще, чем с тобой, – тяжко вздохнув, я кратко пересказала все, что удалось вытрясти из гениальной убийцы, которая вполне могла бы нас обдурить, если бы не увлеклась, стараясь понадежнее подставить соперницу. И самое главное, если бы не зоркий глаз и быстрая реакция нашего грифона. – Она думала, что Арман разведется с женой, но не учла, что ее великой любви маловато для счастья мужчины, привыкшего жить, ни в чем себе не отказывая. Он работал на своего тестя и должен был со временем унаследовать управление компанией. Так что красивая девочка ему была нужна лишь для развлечения. И когда девочка это поняла, она очень разозлилась… – А жена-то тут при чем?! Убила бы любовника, и все… – Наверное, тот ляпнул что-то не подумав. Знаешь, как оно бывает? – Мы понимающе переглянулись. Я за всю свою жизнь столько не думала, сколько в последнее время, перед тем как что-то ляпать! Судя по взгляду Брендона, он тоже старается осторожно выбирать выражения. Приятно, конечно… Но очень утомляет! – Ну или просто Агату взбесило то, что кто-то оказался предпочтительнее, чем она. – Я пожала плечами и вздохнула. Убийства из-за «взбесившегося жира» я научилась принимать как факт, но понимать отказывалась. – Вот и решила отомстить сразу всем – и любовнику, и его жене. Только перестаралась с созданием подставных улик… – Да уж, усыпить одного мужика, подвесить его на веревке, затем убить из пистолета, подменить картины, одурманить другого мужика, подложить ему картину и орудие убийства… – Угу, причем заставив его поверить, что он видел другую девушку, ту, которую она хотела подставить, – напомнила я из чувства перфекционизма, чтобы перечисление было более полным. – Кстати, стереть отпечатки с мобильного убитого Агата догадалась, а вот с пульта, управляющего вентиляцией, нет. Торопилась очень. Ей же надо было успеть за считаные минуты подменить картины, отключить вентиляцию, подпихнуть мобильный поближе к телу… Но, конечно, одного пульта для обвинения было бы мало. А вот с веревкой, которую нашел ты, и с газовым баллоном, который опять же нашел ты, да еще с показаниями курьера, которого снова спас ты… – Да-да, это ты еще вчера раз десять сказала. Я понял, что молодец. – После моей хвалебной речи Брендон почему-то недовольно нахохлился и замолчал, якобы сосредоточившись на дороге. И только когда мы уже парковались, негромко пробурчал: – Прости. Я просто не привык, когда меня так много и так искренне хвалят. Глава 31. Планы глобальные, нервы локальные Пока Брендон молча дулся в аэромобиле, я по инерции размышляла о логике Агаты и таких, как она, убивающих из-за беспочвенных ожиданий и оскорбленного чувства собственного величия. За несколько лет службы в полиции моя человеческая ипостась научилась абстрагироваться при виде неоправданной жестокости, а вот звериная по-прежнему брезгливо морщилась. Нет, правда, куда смотрят Бастет, Упуаут, Отхурон обезьяний и другие боги?! Хотя нет, Бастет в этот раз отличилась, послав нам Брендона… Потому что, если бы он не заметил дыру в потолке, мы бы долго ходили кругами, прежде чем обнаружили проход через потолок и нашли веревку. К тому времени Агата уже успела бы избавиться от баллона или подложила бы его Ларе, для надежности. Она же так старалась подставить более удачливую соперницу! Зато теперь, благодаря удачно раскрытому делу, у ФБР стало на одного союзника-покровителя больше, пусть и ненадолго. Тайна быстрого замужества Лары заключалась в том, что Сагор Чёмит был болен. Оборотни болеют редко, но зато сразу тяжело и неизлечимо. Вот и хотелось любящему отцу и ответственному руководителю в одном теле понадежнее пристроить дочь и компанию. А осталось ему на это лет пять – десять, не больше. И благодаря Агате он мог потерять не только зятя, но и дочь. Ведь даже одно предумышленное убийство – это полное стирание сознания и двадцать лет в КГС, контролируемом гипотермическом состоянии, проще говоря – в оцепенении. После этого еще года два-три на создание новой личности с повторной попыткой привить нравственные устои. И выпускается на свободу совершенно другой оборотень, ничего не помнящий из своей прежней жизни. Эта практика «второго шанса» постепенно заменяет пожизненное заключение во всем мире. Раньше у заключенных спрашивали согласия, потому что был риск не проснуться или проснуться умственно отсталым. Но теперь все отлажено как часы… Очень удобно и финансово гораздо выгоднее, чем содержание тюрем. Вот только Агату, а следовательно, и Лару, если бы первой удалась ее задумка с подставой второй, ожидало не КГС. Все же два преднамеренных убийства или одно преднамеренное и покушение на второе – это окончательное усыпление. Самый популярный вид казни в Фелинии и во многих других странах. Так что господин Чёмит и его дочь безраздельно счастливы и очень благодарны, что профессионалы из ФБР сумели так быстро во всем разобраться и задержать настоящего виновного. В битком набитом лифте мы ехали молча, правда, стоящий вплотную ко мне химера осторожно сжал мои пальцы своими, словно извиняясь за свою грубость на парковке. Но потом, уже на нашем этаже, меня поймали знакомые из соседнего отдела, так что я задержалась на пару минут, а когда вошла в кабинет, химера уже возлежал на своем привычном месте. Меня же на столе поджидал подробный отчет из отдела полиции, которому мы поручили снова допросить внука госпожи Антельсмейн. Полицейские расстарались и проверили почти все передвижения мужчины, подтвердив или чеками из магазина, или фото с заправки, или снимком с дорожной камеры. Шаткое алиби постепенно превращалось в более-менее надежное. Так что, похоже, дядя Брендона в смерти своей бабули замешан не был. К тому же он даже не подозревал о наличии у него родственника-химеры. По крайней мере утверждал, что не подозревал. И в комментариях к протоколам допросов следователь уточнил, что допрашиваемый был очень убедителен. То есть ветка тупиковая. Изильда, воспользовавшись любезным позволением главного жреца, попробовала пообщаться с храмовниками, чтобы выяснить какие-то подробности о трех погибших. Ведь мы до сих пор не знали даже, куда они прятали украденное. Ну и откуда у их сообщницы и наводчицы, госпожи Антельсмейн, на счете в банке хранится такая огромная сумма. – Банкиры обещали выдать выписки за последние пять лет нашему отделу по борьбе с экономическими преступлениями, – отчиталась мне девушка. – Есть подозрение, что счет использовали несколько компаний для отмывания денег. Но все переводы легальны. Сейчас счет заблокирован по требованию нотариуса, так как к нему уже несколько раз пытались прорваться. Надеюсь, наши обэпники разберутся. – То есть наследство может пролететь мимо? – лениво поинтересовался с дивана Брендон. – Я тут прочитал, сколько стоит получение высшего образования… – Ну, обучение в полицейской академии тебе ФБР оплатит, если Марта рекомендацию напишет, – хитро подмигнул Алекс. – Такой зоркий глаз упускать на сторону – преступление! – В спасатели без образования берут, – хмыкнул Брендон. Утром, едва мы вышли из аэромобиля, на нас буквально налетел молоденький тигр и всучил моему химере буклет центра подготовки спасателей. «В огне не горим, в воде не тонем, в горах не разбиваемся» – пафосный слоган, прямо воротит. Но Брендон заинтересовался, прочитал, перечитал и, похоже, всерьез задумался о том, чтобы пойти туда работать. – Если хоть одна из компаний, полоскающих свои деньги на счету у твоей прабабки, связана с храмом, я за себя не отвечаю, – мрачно предупредила я химеру. Все-таки сейчас мне больше всего хотелось раскрыть это химерно-обезьянье дело, а оно, вместо того чтобы раскрываться, с каждым днем все больше запутывалось. – С наследством пока придется повременить, ОБЭП заморозит счет поверх заморозки от нотариуса, и, пока все не выяснят, не успокоятся, – посочувствовала Брендону Изильда. – Но если ничего серьезного не обнаружат, то ты сможешь учиться где захочешь! – Я хочу построить храм, – буркнул грифон и замолчал, уткнувшись в читалку, пока весь отдел, кроме меня, переваривал эту новость. – Он хочет создать резервацию для химер, – пояснила я, когда молчание уж слишком затянулось. – Ну и зря. – Алекс неодобрительно нахмурился и с осуждением покосился на Брендона. – Ты за несколько дней сделал для популяризации химер столько, что тебя уже в ресторанах узнают! – Но я этого не хотел. – Грифон оторвался от дивана и даже рукой махнул от избытка эмоций. – Пойми, большинство из нас мечтает жить тихо и незаметно, среди таких же уродцев… – Так! – Я тоже встала из-за стола, расправила плечи, нахмурила брови и гневно сверкнула глазами, по-моему частично изменившимися от раздражения. – Ты не урод! И все остальные недольвы тоже не уроды! И даже Вася не урод, ясно?! – говоря это, я делала шаг за шагом, приближаясь к дивану, возле которого стоял такой же возмущенный Брендон. – Вы особенные! Вам надо самим в это поверить, а не прятаться от других оборотней. Да, идиотов полно, кто-то будет кидаться в вас тухлыми яйцами и обзывать монстрами, но спустя пару поколений все привыкнут… – За столько лет не привыкли! – тут же осадил мой пыл Брендон. – Только травят и в храмы сдают, с глаз долой, чтобы совесть не мучила!.. И даже не интересуются потом, как мы там… выживаем. Выпалив последнюю фразу, химера выскочил из отдела и быстро зашагал прочь по коридору в сторону лестничной площадки. – Только не беги за ним. – Алекс почти неслышно подошел сзади и положил руку мне на плечо. – Это у него откат. Сразу столько всего, а выплеснуть эмоции некуда. – Потом, немного подумав, поинтересовался: – Я его у тебя завтра вечером выкраду? На тренировку отведу, может, понравится. – Лучше в тир, – предложила Изильда. – Попалит по мишеням, и сразу полегчает. – Издеваешься? С его-то зоркостью?! – возмутился Алекс. – Нет, штанга и мордобой – лучшие антидепрессанты настоящего мужчины, – продолжил он пафосно, с вызовом глядя на девушку. – А я думал, что коньяк и девочки, – насмешливо фыркнул со своего места Эдик, явно намекая на вчерашний вечер. И потом протянул со снисходительной интонацией: – Отец хочет переговорить с вашим химерой. Завтра утром. Я уже приготовилась выдать что-то типа: «Вот пусть сам со мной и свяжется», но внезапно вспомнила, что эта встреча точно так же нужна Брендону, как и господину Ройшену-старшему. Поэтому ответила гораздо вежливее, чем собиралась: – Если на нас завтра не свалится новое дело, то мы подъедем. Потом уселась на свое место и попыталась сосредоточиться на работе. – Ничего с ним не случится, – попытался приободрить меня Алекс. – Пробежится, выдохнет и вернется. – Его убить пытались! – совсем некстати вспомнила я. – И храмовники хотят его вернуть… И мобильного у него нет! И… Но тут я подняла голову и встретилась взглядом со стоящим в дверях Диланом. – Привет! У вас тут прямо проходной двор какой-то, а не закрытое учреждение, – промурлыкал он, широко улыбаясь при этом. – Правда, обыскали меня на совесть… – Войти сюда может любой, – недовольно процедила я. – А вот чтобы выйти, потребуется предъявить пропуск с подписью того, к кому ты сюда пришел. – Замечательно, тогда распишись, пожалуйста. – И этот нахал протянул мне бланк, на котором было написано, что явился он ко мне, Марте Хеймсен. Особенно меня разозлила цель посещения. – «Выкрасть и отвести пообедать в приличное место»? Мышей ему полный рот и все поперек глотки! Теперь весь отдел безопасности будет прикалываться с неделю на тему того, что у меня наконец-то появился приличный поклонник. Безопасники только с виду суровые брутальные парни, а в душе такие же мальчишки, как Алекс, Эдик и… Брендон. Глава 32. Сплошные загадки – Нет, выкрасть меня у тебя не получится! – Я размашисто расписалась на пропуске и уже протянула его, чтобы всучить так некстати объявившемуся ухажеру, но тут профессиональная паранойя взяла верх над раздражением. – Но до выхода я тебя провожу. И, игнорируя насмешливо-недоуменные переглядывания своих подчиненных, вылетела из кабинета, потянув за собой Дилана. Пока мы ехали в лифте, мне пришлось несколько раз рыкнуть на настырного парня, пытающегося то меня приобнять, то просто взять за руку. Не то чтобы меня это раздражало, просто не люблю, когда нарушают личные границы без разрешения. Те, кто так действуют, обычно потом и в постели не очень-то твоим мнением интересуются. А я за обоюдное удовольствие… И очень некстати, когда он очередной раз попытался схватить меня за руку, лифт открылся и мы нос к носу столкнулись с Брендоном. – Все, нагулялся? Может быть, если бы я до этого почти минуту не упражнялась в порыкивании, вопрос прозвучал бы более… миролюбиво, что ли. А так получилось, что я часть своего раздражения на Дилана выплеснула на химеру. Хотя тоже заслужил, конечно, потому что мог бы и предупредить, куда и как надолго сорвался. Сиди тут, волнуйся из-за него… Простенький букет в руках Брендона я заметила спустя пару секунд, но сначала мы на какое-то время замерли. Я – успокаиваясь, а грифон, наоборот, распаляясь, судя по начавшемуся частичному обороту.