Малинга был далеко не так спокойна по этому поводу. - Два миллиона ... на похороны ... ты, наверное, шутишь!’ - Но почему же?- Спросил Браун. - Что бы вы или я ни думали о преступлениях Джонни Конго, а я не отрицаю, что они были ужасны, он был очень богатым человеком. Насколько я понимаю, его образ жизни в Африке был чрезвычайно щедрым. Поэтому он хотел выйти в свет с шиком.’ ‘И для этого ему понадобилось два миллиона долларов?’ ‘Это не вопрос необходимости, майор Малинга. Никому не нужно тратить миллион баксов на свадьбу, день рождения или бар-мицву, но в этом городе есть много людей, которые сделают это не моргнув глазом. Черт возьми, я бывал на вечеринках, где Бейонсе была кабаре, и вот тебе твои два миллиона, только для нее. Деньги были у Джонни. Он не собирался тратить их там, куда собирался. Почему бы не использовать его, чтобы дать своим гостям хорошо провести время?’ - Ладно ... ладно’ - сказал Малинга, почти соглашаясь с логикой Брауна. ‘Так что же случилось с этими деньгами?’ ‘Я открыл специальный счет, как раз для мероприятий Джонни. Часть из них я потратил, и снова я могу предоставить вам любые квитанции или документы, которые вы требуете. Остальное все еще на счету, нетронутое.’ ‘И вы ничего не знали о планах побега Конго?’ - Нет, я знал о его планах на похороны. И у меня было два миллиона очень веских причин считать их серьезными.’ ‘Значит, все это стало для вас полной неожиданностью?’ ‘Да, так оно и было. Я поехал в Хантсвилл, собираясь с духом, чтобы увидеть, как на моих глазах умирает человек – слава Богу, такого я еще никогда не видел. Первым, что я узнал о побеге, был репортер, который сунул мне под нос микрофон и спросил, что я об этом думаю, в прямом эфире по телевизору. Я понятия не имел, о чем она говорит. Я чувствовал себя полным идиотом, если ты действительно хочешь знать.’ ‘И ни один из этих двух миллионов не был потрачен на покупку оружия, транспорта или личного состава, чтобы освободить осужденного убийцу и убить пятнадцать полицейских и государственных чиновников?’ Браун посмотрел Малинге прямо в глаза. ‘Нет, ни в коем случае.’ ‘А Мистер Вайс не говорил вам ничего такого, что указывало бы на то, что деньги должны быть использованы именно для этой цели?’ - Что именно?- Впервые за все время Браун повысил голос. ‘Вы всерьез предполагаете, что один из самых уважаемых адвокатов штата по уголовным делам вместе с известным бизнесменом, который сам имеет право заниматься юридической практикой, будет вести разговор о незаконном захвате осужденного убийцы?’ Малинга не стала поднимать свою руку. ‘Я не делаю никаких предложений, мистер Браун, Я просто задаю вам вопрос.’ - Ну, ответ-абсолютное, категорическое "нет".’ ‘Ну ладно, тогда вот еще один. У вас была какая-нибудь связь с Джонни Конго, кроме того, что вы слышали от мистера Вайса?’ - Опять нет. Как же я мог это сделать? Заключенные, ожидающие казни, имеют очень ограниченную способность общаться с кем бы то ни было. И если бы Джонни когда-нибудь попытался заговорить или написать мне, я думаю, у них была бы запись об этом в отделе Полунского. У них есть такая запись, майор Малинга?’ ‘Нет.’ ‘Ну, вот и все.- Браун выдохнул, выпуская напряжение наружу. В своем прежнем спокойном, но властном стиле он сказал: "Я думаю, мы закончили, не так ли? Я ценю, что у вас есть работа, майор Малинга. Поэтому я постараюсь сделать все как можно проще и понятнее. Я не имею никакого отношения к побегу Джонни Конго. Я ничего не знал о планах такого побега. Я не участвовал в финансировании каких-либо незаконных действий или покупок от имени Джонни Конго. Ни одна из денег, предоставленных мне для финансирования похорон и поминальных мероприятий Джонни Конго, не была использована для чего-либо иного, кроме той цели, для которой она была предназначена. Нам все ясно в этом вопросе?’ - Думаю, да.’ - Тогда я желаю Вам удачи в вашем продолжающемся расследовании. Мой помощник проводит вас.’ Кросс умел справляться с болью, которая могла ударить мужчину, когда женщина вырывала его сердце из груди, швыряла его на пол, а затем пронзала гарпуном одним ударом своей шпильки. Сначала он запечатал его в воображаемую толстую свинцовую коробку, а потом выбросил, как радиоактивные отходы, в самые глубокие и темные закоулки своего сознания. Как только это было сделано, он вернулся к работе. Кросс уже вовсю давил на свои эмоции и обращал мысли к двум проблемам, которые будут доминировать в его жизни в обозримом будущем: безопасность ангольских операций "Бэннок Ойл" и охота за Джонни Конго. Теперь, когда его заклятый враг снова был на свободе, Кросс знал, что ему придется вернуться на войну. Рано или поздно Конго придет за ним, и тогда останется только один победитель, один выживший. Он позвонил Агате, своей личной помощнице, которая была секретаршей, наперсницей и верным союзником Хейзел в течение многих лет, прежде чем передать ему свою преданность. - Джон Бигелоу хочет, чтобы я поговорил с каким-то чиновником Госдепартамента по имени Бобби Франклин, но он никогда не давал мне своего контактного номера. Позвоните в офис Джона, чтобы получить его, а затем позвоните Франклину, чтобы договориться о встрече по скайпу в ближайшие пару дней.’ ‘Конечно, - ответила Агата со своей обычной невозмутимой деловитостью. ‘Спасибо. А потом мне нужно будет поговорить с Имбиссом и о'Куиннами, но лично. Поэтому, пожалуйста, разыщите их и, где бы они ни были, скажите им, что они должны быть в Лондоне завтра к обеду.’ ‘А если не будет никаких рейсов?’ - Пошлите самолет. Если понадобится, пошлите по одному для каждого из них. Но они должны быть здесь.’ ‘Не беспокойтесь, сэр, так оно и будет.’ - Спасибо тебе, Агата. Если бы кто-то еще сказал Это, я бы подумал, что они, вероятно, блефуют. Но я абсолютно уверен, что вы приведете сюда моих людей. Никто из них не посмеет сказать тебе "нет".’ - Благодарю вас, сэр.’ Мысль о том, что рядом с ним будут его лучшие люди, подняла настроение Кросса. Дэйв Имбисс не был похож на человека, которого можно было бы видеть рядом с собой в пылу битвы. Как бы усердно он ни занимался фитнесом, у него все равно было пухлое, свежее лицо. Но эта внешность была обманчива. Все тело Имбисса состояло из одних мускулов, а не из жира. Он был награжден Бронзовой звездой за героизм в бою, когда служил капитаном американской пехоты в Афганистане, и у него были мозги, а также мускулы. Имбисс был постоянным техником Кросс-Боу, мастером в темных искусствах кибервойны, слежки, взлома и универсальных приспособлений. Пэдди О'Куинн был более худощавым, резким, сообразительным, вспыльчивым ирландцем, который служил под командованием кросса в SAS, пока не ударил младшего офицера, чьи решения под огнем грозили стоить жизни всему его отряду из пятнадцати человек. Этот мятежный удар спас жизнь тем солдатам, стоил О'Куинну его военной карьеры и сделал его первым именем в списке Кросса, когда он начал вербовку в Кросс-Боу. Пэдди О'Куинн был таким же крутым, как и все остальные, но он нашел себе достойную пару – и даже больше – в своей жене. Анастасия Воронова О'Куинн была красивой блондинкой, которая выглядела как супермодель, дралась как демон и могла напоить любого мужчину под столом. Настя, как позволяли называть ее друзья, была обучена искусству обмана и хитрости в ФСБ, Российском агентстве безопасности, которое было посткоммунистическим преемником КГБ, в то время как спецназ - российские спецподразделения – научили ее причинять боль и, если необходимо, смерть множеством различных способов. Как бы ни были хороши его люди, Кросс верил, что он все еще может с ними сравниться. Но даже он дважды подумает, прежде чем затевать драку с Настей. Вместе они уже однажды побили Джонни Конго. Теперь они сделают это во второй раз. И тогда им больше никогда не придется этого делать.