Мэлла спешила, словно каждая секунда на счету. Через холл. По лестнице на третий этаж особняка. На право, вдоль по коридору, в конце которого стену украшает старый неприметный гобелен. За ним то и находится заветная комната. Мэлла второпях сдернула со стены тряпку, скрывающую ее святая святых, открыла дверь. Ключ не хотел попадать в замочную скважину. И только затворив дверь за спиной, она успокоилась. Полной грудью вдохнула воздух наполненный силой. Такой сладкий, успокаивающий и одновременно бодрящий. В эту комнату не заходят слуги. Люди, простые жители особняка, с появлением здесь Мэллы забыли о ее существовании. Больше того, они интуитивно стараются не приближаться к гобелену, что скрывает дверь. Темная комната, только с одним маленьким окном под потолком не могла бы оказаться для них уютной и приятной, даже не будь здесь столько силы. Только Мэлла чувствовала себя прекрасно в полумраке, окруженная тусклым свечением зажженных по углам свечей. Здесь все она сотворила своими руками. Стеллажи полны природными материалами, книгами, написанными древними магами, и новыми, ее собственными рукописями. Каждая частичка этой комнаты – ее собственная частичка. Книги – ее знания и опыт. Травы, минералы – ее руки. Зеркало – глаза. Мэлла подошла к огромному зеркалу. Эта реликвия, артефакт – самое ценное, что было в ее коллекции. Оно сделано всего лишь из посеребренного стекла и деревянной рамы, но его ценность гораздо глубже. Она не постижима простому смертному. Когда-то эта вещь украшала один из залов храма Марицы. Служила глазами ее жрецов. Теперь же его единственная владелица - Мэлла. За время отъезда его поверхность покрылась пылью. Бережно протерев его, Мэлла положила свои холодные влажные от волнения ладони, и гладь затрепетала, как поверхность пруда на ветру. Мэлла достала свой заветный пузырек, и опустившись на колени перед зеркалом, капнула в глаза его содержимое. Тягучая жидкость полная силы. Экстракт растений и магии из воздуха. Теперь все это покрыло ее глаза пеленой. Мир вокруг затрепетал и померк. Остались лишь Мэлла и ее зеркало. Мысленными настойчивыми приказами колдунья велела ему показать ту самую. Сердце забилось сильнее в напряженном ожидании. Секунда, две, три… Что так долго? Почему оно не может найти? Даже зеркало в Прилесном справилось быстрее. Когда терпение закончилось, Мэлла не выдержала. Дикий крик вырвался из груди. Женщина в гневе замахнулась. Глаза резало болью. Вовремя опомнившись, она упала перед зеркалом на колени. Тонкие пальцы крепко сжимали голову. Казалось, она вот-вот взорвется. Слезы омывали глаза и текли горячими струями по щекам. Что могло случиться? Как она скрывается? Неужели знает, что ее ищут? Но несмотря ни на что, Мэлла ее получит. Она не упустит ее в третий раз. Хорошо. Если Арина прячется, Мэлла решила пойти по другому пути. Была надежда, что удастся увидеть, где она сейчас или куда направляется? Иногда подобной хитростью удавалось обойти защитные заклинания. Не успела она дать зеркалу задание, как его поверхность затрепетала и дала ответ. Перед ней предстал мужчина лет пятидесяти – пятидесяти пяти. Седые волосы, серые глаза. Он сидел в темном кабинете за большим тяжелым столом. Оставалось только выяснить, кто он и откуда. Около часа Мэлла сидела на полу перед зеркалом, напряженно всматриваясь в картинку. В каждую мелочь, каждую черточку, каждое пятнышко. И уже когда нервы Мэллы начали сдавать, мужчина встал и вышел из комнаты. Хотя бы зацепку получить. Выяснить хоть какую-нибудь деталь. Убранство дома говорило лишь о том, что это он не бедный человек. Скромно, но благородно. Больше похоже на поместье дворянской семьи. Ковры, лестницы, картины. Ничего примечательного. А вот это уже интересно. Между двумя портретами висел герб. Коричневый, зеленый и синий цвета которого пока что Мэлле ни о чем не говорили. Но этого могло быть достаточно, чтобы выяснить, кто этот человек. Дело оставалось за малым. Надо было найти драгоценного супруга. Измир, как всегда, был в кабинете. Он сидел за массивным столом из дерева, спокойный, уверенный в себе, в каждом своем действии, каждой мысли. Он медленно просматривал и перелистывал бумаги, изредка возвращаясь к уже отложенным. Мэлла ворвалась к нему без стука. Она просто распахнула дверь и с порога начала: ‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍ – Измир, проверь этот герб, мне надо знать, кому он принадлежит, - не успев войти скомандовала Мэлла, вытирая на ходу слезы с цек. Глаза по прежнему резало болью. Общение с зеркалом с каждым разом давалось все сложнее. Она легким бегом приблизилась к мужу и, прижавшись к его могучему плечу, протянула листок бумаги. Измир внимательно посмотрел на супругу, затем на герб. Беспокойство отразилось на его лице. Но он не стал задавать вопросов. Только вздохнул и ответил: – Мне незачем проверять. Я и так знаю. Это новый герб. Им о и соотвественно титулом относительно недавно наградили за заслуги. – Ну, и кто же он такой? – Мэлла упала на колени, хватаясь за одежду мужа. – Тихо, тихо, – Измир поднял ее и посадил перед собой на стол. Ладонями стер слезы с ее лица, внимательно осмотрел глаза, обнял, крепко прижал к себе, успокаивающе погладил по голове. Мужчина привык к подобным выходкам жены. Но не всегда, как на них реагировать, что делать. Сейчас Мэлла видела, что в муже борется желание ее приласкать и силой отправить к врачу. Но он благоразумно выбрал первое. – Что конкретно тебя интересует? – Он откуда? – Прибрежный. – Имя! – Богдан. – Чем именно занимается? – Он охотник-исследователь. Последнее сообщение не обрадовало. – Найди на него как можно больше информации, лучше компромата. И быстро. – Уже. Он достал из ящика стола толстую стопку бумаг. – Этот человек давно под нашим наблюдением. Он подозревается в измене. Но пока прямых доказательств у нас нет. – А дети? У него есть дети? – Дочь. Но она пропала без вести четыре года назад. Мэлла неожиданно почувствовала: сила выходит из-под ее контроля. Она не просто стала вытекать беспрепятственно, беспорядочно. Это еще можно было бы понять. Сила взяла руководство над собой. Или стала повиноваться глубинным желаниям хозяйки. Она словно решила воплотить все ее чувства и эмоции. Колдунья подняла глаза вверх. Она сквозь потолок чувствовала, как над домом собираются тучи. И это простым ливнем не кончится. Гроза. Мэлла, не обращая внимания на озадаченного супруга, вырвалась из его объятий к окну. Распахнула его настежь, подставляя лицо горячему ветру. Не помогло. Она предусмотрительно оглядела двор. Нет никого, кто бы мог увидеть. Только ее черный конь обеспокоено смотрел на хозяйку, переступая с ноги на ногу. Мэлла, не искушая судьбу, приняла единственное пришедшее на ум решение. Она одним нервным движением перекинулась через подоконник, не обращая внимания на дикий, отчаянный крик супруга. Мэлла, как кошка, приземлилась на ноги. Она бросилась к каменному колодцу, посреди двора. От его глубины всегда веяло свежестью и прохладой. Его темная узкая бездна всегда привлекала. Окунуться в его ледяное нутро – самое простое и эффективное решение. Мэлла судорожно вцепилась тонкими пальцами в его каменную кладку. Только туда, только внутрь! Сердце бешено заколотилось, темно карие глаза заблестели. В следующее мгновение женщина ощутила, как руки и ноги сводит от стужи воды. Зато рассудок выходил из тумана. Мысли постепенно приходили в порядок. Мэлла понимала – все это неспроста. Раньше всегда, даже в самых сложных ситуациях, она могла оставаться хладнокровной. Теперь же приходилось прибегать к такому странному, но действенному методу. Выбраться из колодца не составило труда. Мэлла просто поднялась, цепляясь за камни заклинаниями. Успокаивая дыхание, она пересекла двор, оставляя за собой мокрый след. Вода стекала с волос и платья. Небо над головой прояснилось, как ничего и не происходило. У входа ее встретил ошарашенный конюх. Крупный веснушчатый мужчина просто стоял, вжавшись в косяк. Он не решался ни спросить, ни предложить помощь. Он только хлопал глазами. Мэлла подошла к мужчине и, смотря в упор, спокойно сказала: – Душно. Супруга она застала все в том же кабинете. Он стоял у раскрытого окна завороженный. Мэлла, как ни в чем не бывало, взяла бумаги, поцеловала мужа, оставив на его губах привычное заклятие забвения, и пошла к двери. Она знала: как только Измир потеряет ее из виду, он забудет и разговор, и случившиеся. Останется только отпечаток, заставляющий особенно обратить внимание на дело Богдана из Прибрежного. Заклятие не сильное, можно сказать невинное. Мэлла часто жалела, что действует оно не на всех и не всегда, а лишь помогает тем, кто и сам бы рад забыть. Поэтому, не заботясь больше о муже, она сразу принялась обдумывать дальнейшие действия. Девчонка пропала уже давно. Почему она решила вернуться к отцу? Ехать туда опасно для Мэллы. Но и не поехать она не могла Надо бы сделать для начала так, чтобы по ее приезду хозяина дома не оказалось, чтобы осмотреться, поискать следы девки, оценить способности ее отца. Окунувшись в размышления, Мэлла медленно брела по коридору, чуть придерживая промокшую насквозь юбку. Ее не беспокоило то, как она выглядит, ее не беспокоило то, что идти в промокшем насквозь платье было не удобно. Сейчас главное было дойти до комнаты с зеркалами, чтобы хорошенько подготовиться. – Милая, – знакомый голос вырвал Мэллу из мира мыслей, невероятно разозлив. Она остановилась, гневно посмотрела на посмевшего ее отвлечь. Перед ней стоял Ярат. – Милый, – нарочито любезно обратилась она, – Ты к нам надеюсь надолго? Она держалась, словно ничего необычного в ее внешности не было. Подумаешь промокшая до нитки, подумаешь, макияж стекал по щекам, а обычно аккуратными локонами спадающие пряди волос висели, как ветви ивы под дождем. Хотя, судя по реакции собеседника, он либо вовсе этого не заметил, либо ему совершенно все равно. – К сожалению нет. Я на минутку. Он почтительно и элегантно поклонился и попытался пройти в кабинет брата. - Ты издеваешься? - гневно зашипела Мэлла, схватив его за грудки. - Почему девка не с тобой? И где, падший тебя побери, мой нож? - Дорогая, не переживай, я верну тебе ее, как и обещал. Найду и верну. - Найду? - Мэлла на мгновение потеряла и дар речи и даже способность дышать. - Найдёт он! - она тряхнула Ярата как следует. - Поздоровайся с братом и ни нагой отсюда. Я приведу себя в порядок и ты пойдёшь со мной. Ни на шаг не отпущу, пока девка не окажется у меня. Понял? - Куда же я от тебя, душа моя, - ласково улыбаясь ответил Ярат и попытался ее поцеловать. Мэлла же ловко увернулась и быстро пошла от него прочь. На сегодня было еще одно очень важное дело. Так что Мэлла привела себя в порядок и отправилась. Без опаски оставив коня во дворе старенького покосившегося домика, Мэлла уверено вошла в низкую дверь. Она не часто захаживала сюда, но каждый раз злилась необходимости нагибаться, переступая через порог. Бабка, Падший ее побери, будто специально сделала вход в лачугу унизительно крошечным. Сама-то сушеная старуха из-за этого не испытывала никакого дискомфорта. Ее росточек как раз под размер двери. Чего не скажешь даже о Мэлле с ее небольшим ростом. Да что тут сомневаться, это было совершено преднамеренно. Хороший способ указать пришедшим на их место. А ведь самое обидное, что ткнуть в это старую каргу носом опасливо даже для самой Мэллы. Она, конечно, старалась общаться с ней на равных, но всякий раз помнила, кто у кого в гостях. По крайней мере, пыталась об этом не забыть. Как бы в определенные моменты не хотелось обратного. Свет и чистота помещения еще в первый раз, вопреки общим представлениям о жилищах ведьм и колдунов, не смогли обмануть. Она попала именно туда, куда ей и было необходимо. Маленькая бабушка в цветном дорогом платке не совсем вписывалась в интерьер. Она по возрасту и телосложению похоже на хозяйку столько ветхого жилища, но бодрый, серьезный взгляд, хорошая, даже дорогая одежда заставляли задуматься. – Агарья, когда же ты, наконец, покинешь это захолустье? – Мэлла нарочито по-хозяйски устроилась на самом крепком стуле за обеденным столом. – А с чего мне отсюда уезжать? – бабка как сидела, плела цветные кружавчики до прихода гостьи, так и не подняла с работы взгляда. – Я же знаю. Ты можешь себе раздобыть, нормальное, подобающее твоему уровню жилье, а не тухнуть здесь! – Мэлла презрительно окинула взглядом комнату. – Нет, милая, я отсюда только к Падшему. Уж, не в этом ли ты мне пришла помочь? – Что тебе помогать? Скоро и сама справишься. Время играет с нами со всеми злую шутку. И я ведь когда-нибудь превращусь в сморщенную страшную старушенцию.