— А вы могли бы более подробно его описать? — спросил Кудрин. — Да я могу карандашом нарисовать его лицо, — ответила женщина, — как-никак еще преподаю начертательную геометрию в техникуме, а рисовать с детства люблю. Зайдем ко мне домой, я нарисую его портрет, пока лицо не стерлось из памяти. — Да неудобно как-то, — замялся Женя. — Все нормально, дома дети и свекровь, а муж еще на работе, — проговорила она с улыбкой. Через час в руках Кудрина был карандашный рисунок безрукого мужчины с родимым пятном на щеке. Поблагодарив Надежду Ивановну Перову, он записал ее показания и, когда она поставила свою подпись, вышел из квартиры. На улице он встретил участкового инспектора, который опрашивал другую женщину из этого дома. — Ну что, Николай, — обратился к нему Кудрин, когда тот закончил разговаривать с соседкой, — нужно искать Леху из третьего подъезда. — Да я уже в курсе, — ответил Литвинов, — его видели проходящим по тропинке в сторону магазина приблизительно в момент убийства Демина. Это Алексей Уваров, местный хулиган, был судим за кражу личного имущества граждан и освободился из мест лишения свободы в прошлом году. — Так давай зайдем к нему домой? — предложил Кудрин. — Пошли, — коротко ответил Литвинов, — он проживает со своей матерью в третьем подъезде на первом этаже. Дверь им открыла пожилая женщина, укутанная шерстяным платком, которая абсолютно не удивилась приходу работников милиции. — Где Алексей? — спросил Литвинов. — Его сейчас нет дома, — ответила она, — час назад он ушел к Пашке Лысому, тот вроде бы освободился из колонии, и они с дружками у него отмечают это дело. — Спасибо, — поблагодарил ее Литвинов, а женщина с таким же равнодушным взглядом закрыла дверь квартиры. — А где проживает этот Пашка? — спросил Кудрин. — Пашка Пермяков живет недалеко отсюда, в начале Нагатинской улицы, — ответил участковый инспектор. В это время оперативная группа закончила осмотр места происшествия, и следователь Андреев сказал подошедшему Кудрину: — Получается, что Демина убили, метнув нож с расстояния примерно семь-восемь метров. Я первый раз за свою практику вижу такой способ убийства. — Судя по всему, убийца был в кустах напротив подъезда и метнул нож, когда потерпевший повернулся спиной, чтобы зайти в подъезд, — проговорил подошедший эксперт-криминалист, — но для того, чтобы с такого расстояния попасть точно в шею, нужны, как в песне поется, сноровка, закалка, тренировка… Андреев немного помолчал, а потом сказал, что протокол и заключение эксперта-криминалиста завтра утром направит в отделение милиции по принадлежности. С этим оперативная группа уехала в райотдел, а тело Демина приехавшая специальная медицинская служба забрала в районный морг. — Ну что, Николай, — обратился Женя к участковому инспектору, — пойдем к Пашке Лысому. — Легко, — ответил Литвинов, и они пошагали быстрым шагом в сторону Нагатинской улицы. Остановившись у небольшого частного дома, они увидели во дворе троих молодых мужчин, сидящих за столом, уставленным бутылками и снедью, и еще двоих, лежащих рядом на подстеленной соломе. — Отмечаешь свое возвращение из мест не столь отдаленных? — спросил Литвинов у одного из них, бритого «под машинку». — Имею право, — нетрезвым голосом ответил он. — А Уваров в котором часу к тебе пришел? — снова спросил участковый инспектор. — Да часа два назад, — ответил Пермяков, — спросите у него сами. — Да он пьян «в лоскуты», — проговорил Литвинов, трогая за плечо одного из мужчин, лежащего на соломе, — значит, так, как Уваров очухается, скажешь ему, чтобы завтра утром был у меня в пункте охраны порядка. — Возвращаемся в отделение милиции, — проговорил Кудрин, — больше здесь делать нечего. Через пятнадцать минут они вошли в здание отделения милиции. Литвинов пошел в дежурную часть, а Женя поспешил на доклад к заместителю начальника отделения по уголовному розыску Николаеву. Павел Иванович внимательно его выслушал, спросил: — Что ты думаешь делать дальше, какие выстраиваются рабочие версии? — Ну, на ограбление это не похоже, так как никого рядом не было, — ответил Женя, — судя по всему, в потерпевшего Демина с ювелирной точностью кинули нож, который попал прямо в горло. Я внимательно осмотрел место происшествия и могу предположить, что это сделал человек, прятавшийся в кустах как раз напротив подъезда; в том месте, где он стоял, были немного погнуты ветки. А расстояние от кустов до места нахождения потерпевшего составило восемь метров. — Ты хочешь сказать, что именно с восьми метров кто-то метнул нож и попал точно в горло потерпевшему? — неуверенно спросил Николаев. — Получается, что это именно так, — ответил Женя, — причем нож какой-то странный, вместо рукоятки — плоская металлическая пластина. Завтра с утра его после обработки экспертом-криминалистом вместе с документами доставят из райотдела к нам. — Фантастика какая-то! — удивленно воскликнул Павел Иванович. — Так могут бросать ножи только в цирке, я однажды в детстве видел такой аттракцион именно там, когда артист метров с восьми бросал ножи вокруг головы девушки. — А вдруг убийца на самом деле циркач? — задумчиво произнес Женя. — Ты вот что, — после паузы сказал Николаев, — завтра с утра вместе с Ерихиным зайдите к Даниле-мастеру, он в свое время неплохо сам делал всякие ножи и знает людей, которые могут сделать подобное холодное оружие. Покажи ему нож, может, признает мастера, который его сработал. А потом зайди в наш московский цирк и поинтересуйся, кто сейчас работает с аттракционом по метанию ножей. — Есть, — по-военному ответил Кудрин и вышел в коридор. Время было уже позднее, и в оперативном кабинете был лишь Саша Блинов, который что-то писал за своим столом. — Привет, Женька, — громко проговорил он, — слышал, что у тебя на территории убийство, как продвигается расследование? — Да пока ничего не ясно, — уклончиво ответил Кудрин. — А мне тут Николаев подкинул «дельце», — начал рассказывать Блинов, — бригада строителей закончила бетонировать основание дома и решила отметить это дело, организовав застолье в вагончике, который стоял неподалеку. Накрыли в нем стол, купив предварительно по бутылке портвейна на каждого, нехитрую закуску и стали культурно отдыхать. В это время к вагончику подъехал водитель, который на своем тягаче должен был перевезти этот вагончик на другой участок. Он закрепил тросом вагончик к своему тягачу и на всякий случай закрыл его на щеколду. Завел машину и поехал, но вначале очень туго и со скрипом продвигался вагончик, а потом пошло все нормально, и он благополучно доехал до нового участка. Когда водитель заглушил двигатель машины, то услышал стук, исходящий из вагончика. Открыв дверь, он сильно удивился, увидев там шесть человек, мокрых от пота, которые смотрели на него с ненавистью. Оказалось, что вагончик шел туго в начале пути потому, что зацепился днищем за чугунную плиту, но тягач — мощная техника, водитель газанул и поехал, а дно вагончика оторвало, и оно осталось на месте рядом с чугунной плитой. Вот вся бригада и бежала все три километра внутри злополучного вагончика. Женя рассмеялся, представив себе бегущих людей внутри вагончика и проклинающих все и всех на свете. — Классно они отметили окончание бетонных работ, — проговорил он, — бег только на пользу человеку, а пьянство — зло! — Вот эти бегуны на длинную дистанцию и написали коллективное заявление в милицию о хулиганских действиях водителя того тягача, — сказал Блинов, — а мне теперь разбираться со всем. На этой мажорной ноте Женя попрощался с Блиновым, вышел из кабинета и отправился в сторону автобусной остановки. На следующий день с самого утра Кудрин по пути на работу зашел на автокомбинат, где работал Демин. Заведующий гаражом Савушкин с сожалением воспринял сообщение о его смерти. Он охарактеризовал своего подчиненного как человека исполнительного и аккуратного, но не общительного и очень осторожного в поступках. Женя внимательно прочитал личное дело водителя Демина и отметил для себя, что тот был ветераном партизанского движения в брянских лесах и воевал в отряде имени Ворошилова. Все родственники погибли на войне, жена давно умерла, друзей практически не было — это все, что можно найти из документов, имеющихся в личном деле. Женя попросил фотографию Демина, которая находилась на первой странице дела, и заведующий гаражом без вопросов отдал ее Кудрину. Попрощавшись с Савушкиным, Женя поспешил на работу. В отделении милиции дежурный офицер передал ему пакет, в котором находились протокол осмотра места происшествия, заключение эксперта-криминалиста и нож, которым был убит Демин. Уже у себя в кабинете Кудрин внимательно прочитал протокол и экспертное заключение, в котором было написано, что на ноже обнаружены отпечатки пальцев, которые в их картотеке не значатся. Он вынул из пакета нож и осмотрел его; это был необычный нож с гладкой поверхностью, вместо обычной рукоятки — плоская пластина с округленными углами. Женя подошел к сидящему за письменным столом Ерихину, показал ему этот странный нож и попросил еще раз, как и год назад, пойти вместе к Даниле-мастеру и узнать, кто мог такой ножик сделать. — Данила уже не работает на заводе, он на пенсии, — ответил Лев Алексеевич, — но я знаю, что он живет в деревне Садовники, да и дом, кажется, помню. Давай через час встретимся там у магазина «Сельпо». — Спасибо, — поблагодарил Женя и вышел перекурить на улицу. В курилке он встретил участкового инспектора Литвинова, с которым был вчера на месте убийства Демина. — Час назад был у меня Уваров, я опросил его, — сообщил Литвинов, — он действительно в момент убийства Демина шел по той тропинке к автобусной остановке, но никого не видел, пока шел. А Демина он не знает и никогда его не видел. — Ну, этого и следовало ожидать, — затягиваясь дымом, проговорил Кудрин, — а быстрый его шаг говорит о том, что уж очень он спешил на пьянку со своим дружком, и не более того. Докурив сигарету, Кудрин быстро пошел к автобусной остановке на встречу с Ерихиным. Деревня Садовники, расположенная вдоль Каширского шоссе, в результате мощной застройки пятиэтажных зданий исчезала прямо на глазах, здесь осталось не более десяти домов. Магазин «Сельпо» выделялся среди деревянных домиков железной крышей и огромной вывеской. Подойдя к нему, Женя несколько раз обошел это небольшое деревянное сооружение и увидел приближающегося с остановки автобуса Ерихина. Через пару минут они подошли к маленькому деревянному домику с металлической входной дверью. У дома на лавочке сидел Данила-мастер и что-то вытачивал. — Привет работникам ножа и топора, — с улыбкой проговорил Ерихин, — очередной ножичек делаешь? — О! — воскликнул Данила. — Товарищ Ерихин собственной персоной пожаловал. С чем на этот раз, гости дорогие? Я ведь уже не работаю, нахожусь на заслуженной пенсии. — Ну, раз заслужил ее, живи и наслаждайся, — ответил Ерихин. Женя достал из своей папки нож и показал его Даниле. — Кто мог сработать его? — спросил Ерихин. Данила взял ножик в руки, долго вертел его из стороны в сторону, затем достал из кармана рубашки небольшую лупу и еще раз внимательно осмотрел. — Не знаю, кто мог сработать такой нож без гарды с плоской металлической рукояткой, да еще с центром тяжести в середине, — проговорил Данила, — из известных мне мастеров такое безобразие вряд ли кто-нибудь мог сделать, хотя нож — из хорошей углеродной стали. Я отвечаю за свои слова, поверьте, товарищ Ерихин. Поищите у циркачей, может, там найдете то, что ищете. Такие ножи хорошо метать безоборотным способом в какую-то определенную цель, я до войны видел в цирке одного артиста, который метал ножи вокруг головы девушки, стоящей от него примерно в десяти метрах. «Интересно, — подумал Женя, — я уже об этом совсем недавно слышал». — Спасибо, Данила, отдыхай дальше и продолжай наслаждаться жизнью, — сказал Ерихин и вместе с Кудриным пошагал в сторону остановки автобуса. — Данила, скорее всего, правду сказал, что таких ножей из его круга никто не делал, — проговорил Женя, — поеду я отсюда сразу в цирк, вдруг там сейчас есть номер с метанием ножей, и это поможет в расследовании преступления. — Конечно, это правильно, я бы тоже так поступил, — ответил Ерихин. «Цирк! Это же настоящая волшебная сказка», — думал Кудрин, смотря на его здание с разрисованными вокруг афишами. Женя вспомнил, как в детстве он с отцом в первый раз ходил в цирк и увидел настоящее волшебство; не отрывая глаз от арены, он смотрел на необыкновенное представление, забыв обо всем на свете. Вспомнился фокусник, творящий чудеса, силовые акробаты с жонглерами и, конечно же, клоун, смешивший зрителей все представление. И вот снова через много лет он входил в этот чудный мир детства и волшебства. Предъявив на входе свое удостоверение личности, Женя вошел в здание, прошел по длинному коридору и остановился у двери с табличкой «Главный администратор Сидоров В. И.». Постучал и открыл дверь кабинета; в небольшой комнате за письменным столом сидел мужчина средних лет и что-то писал. Кудрин представился ему, коротко рассказал о цели своего визита и показал нож с места происшествия. — Вы знаете, — сказал Сидоров, — сейчас лето, и практически все артисты на гастролях, но я точно могу сказать, что такого номера у нас нет.