— В своем времени они неподвижны как горы или льды. Ты дальше от огня, чем я думал. Пламя живет не лепестками, а башнями. Для начала просто рассмотри внимательно пламя. 21.06 Мои попытки рассмотреть пламя кончались резью в глазах. Я понял, что нужно узнать что-то еще или прекратить эту практику. — Почему у меня болят глаза? — В какой-то момент ты «входил» в пламя? — В какие-то моменты ум как бы входил внутрь пламени. — Глаза заболели после этого? — Не помню. — Чтобы освоить практику нужно наблюдать за нею. Освоение практики — усилие сознания. — Что мне делать? — Ты не готов. Садись подальше и начни с изучения тлеющих угольков. Постепенно привыкай. — Хотелось бы более четких инструкций. — Полной ясности не будет никогда. Не жди ее, привыкай действовать в условиях частичной неопределенности. 02.01 Долго думал, включать ли в книгу этот раздел. И если включать, то в натуральном виде или отредактированном. Потом стал размышлять о том, чем вызваны сомнения. Откровенно, сомнения вызваны нежеланием с кем-либо конфликтовать. Само преподавание психологии в небольшом городе приучает думать об этом. Например, по ночам начинает названивать религиозная фанатичка и кричать в трубку: «Ты рассказываешь студентам про Фрейда! Это против Учения!». Далее угрозы и оскорбления. Объяснять, что история современной психологии уже невозможна без Фрейда, бесполезно. Только вызывает новую волну активности фанатиков. Размышления привели к выводу о том, что я побаиваюсь таких фанатиков. Но страх не должен руководить моими действиями. Решил все описать так, как и было. Пусть высшие силы все расставят на свои места. Компетентность Шамана в вопросах городской жизни подтолкнула меня к некоторым вопросам об ее устройстве. — Почему сегодня недостойные живут лучше достойных? — В каком смысле недостойные? — Ну, без образования, некомпетентные. — Ты это вкладываешь в достоинства? — Всякие бандиты, жулики, вообще, люди, не выполняющие десять заповедей. — Может быть, заповедей было больше? — В голову такое не приходило. — Не всякое знание доступно к размышлению. — В каком смысле? — Если векам запрещается о чем-то размышлять, потом это просто становится неосознаваемым правилом мышления. — Ты знаешь другие заповеди? — Не могу утверждать. Просто со стороны вижу то, что веками невыгодно никакому государству. — Что это? — Я думаю, могла быть такая заповедь: «Не бойся». — «Не верь, не бойся и не жди»[34]? — Нет, только — не бойся. — Но человек не выжил бы эволюционно. — Не в смысле безрассудности, а в смысле что-нибудь предпринимать. — Ты думаешь, в этом они лучше меня? — В одном лучше, в другом хуже. Также и их жизнь. 02.01. Как можно не бояться? Государство, отношения ко многому обязывают, но дают защиту. Если не бояться, то многие отношения становятся обессмысленными. Может быть, Шаману не нужна принадлежность к социальной системе, потому что он не боится? — У тебя есть какая-то концепция смысла жизни. — Тебе уже никто не поможет со смыслом. — Почему? — Ты — взрослый самостоятельный мужчина. Можно сказать, что стоишь на последней ступеньке тех смыслов, которые дает общество. Можешь на ней и стоять. Но, если решишь идти дальше-выше, сам должен придумать смысл. — Если это удастся, другие смогут пользоваться новым смыслом. — Да, если твоя практика будет доступна другим. Так общество расширяет свой мир смыслов. 02.01 День очень короток. Рассвет в одиннадцать. Закат в три. Летом солнце садится за вершины прибрежных гор, а сейчас до берега не доходит и садится в море. Сочетание темно-серого в сумерках льда и ярко оранжевых облаков на горизонте создает ощущение какой-то непрочности мира. Как будто закат нарисован на очень тонкой занавесочке, которая может порваться, и за ней откроется неизвестный, но жесткий реальный мир. Такое же ощущение возникает при размышлении о создании собственных новых смыслов. У Шамана наверняка есть собственные смыслы его жизни и практик. — Так много людей, но не слышно о новых смыслах. — Большинству не нужны новые смыслы. Они даже будут враждебны к этому. — Как же они все-таки создаются? — Многих не устраивает их жизнь. Единицы настолько конструктивны, что могут начать новые практики. — Почему единицы? — В рассуждениях это здорово, а в конкретной жизни страшно. — Почему? — У тебя есть авторитетные для общества родственники, друзья? — Есть. — Наверное, не очень приятные люди? Навязывают иногда свои взгляды? — Да, своеобразные. — Почему терпишь?