«Очередная игра, – подумала она. – Сколько можно издеваться надо мной? А я? Тоже хороша. Ведусь на это каждый раз, как безвольная кукла!» Когда оцепенение спало, губы Эрика растянулись в легкой усмешке. Он покачал головой, а потом последовал за девушкой. В этой части долины было значительно суше и ветреней – стена деревьев постепенно редела, кустарник сплелся в единый ковер, колючий, с маленькими листочками, облетающими от сильных порывов ветра. Солнце жгло траву и потрескавшуюся землю, зеленый цвет сменился желтым и коричнево-серым. Пыль поднималась вверх и пропитывала горячий воздух. Открытые участки тела покрывали мелкие царапины, которые противно пощипывало от выступавшей на коже соли. – Похоже, подземные воды сюда не доходят. Оазис остался позади, – констатировал Дарен, опустившись на одно колено и сжимая в кулаке кусочек земли, пропуская сквозь пальцы серый порошок. – Хреново, – констатировала Робин. – Куда теперь? – Будем идти дальше на запад. Так хотя бы не собьемся с пути, – Эрик остановился, ожидая друзей. – Или нужно согласовать это с вами, сэр? Последние слова он адресовал Марку. Тот прищурился, выражая всю злость, копившуюся в нем. Он хотел что-то ответить, но тут где-то совсем рядом раздался непривычный звук, напоминавший рык и стон одновременно. Путники в спешке оглянулись, но не заметили ничего подозрительного. – Что это за чертовщина была?! Дарен вскинул винтовку и медленно поворачивался по кругу. – Может, Дайан все-таки отправила за нами своих ребят? Но мир вокруг не подавал никаких признаков жизни. Селена, стоявшая дальше всех, приложила руку ко лбу, закрывая глаза от слепящего света и прокричала: – Чего вы там застряли?! У нас опять привал? Еще раз оглядевшись, путники пошли вперед. Марк хотел поднять Барбару на руки, но она, сопротивляясь, оттолкнула его, решив идти самостоятельно. Почему-то такой ее жест вывел парня из себя, и он, пыхтя и бубня себе под нос ругательства, обогнал всех, поднимая клубы пыли. Несколько раз где-то совсем рядом повторились неизвестные звуки, но теперь никто не вслушивался в них. Долина постепенно превращалась в узкое ущелье, пустынное и каменистое, пологие холмы росли и становились похожими не на мягкие велюровые волны, а на угловатые ступени. Деревья вовсе исчезли, а колючий кустарник был низким, редко доходящим до колена, высохшим и желтым. Становилось нестерпимо жарко, ноги не слушались, а страх начинал сжимать легкие Селены. Они снова брели где-то посреди безжизненных земель без ориентиров и перспектив найти новый оазис. Рядом с ней ковыляла Барбара. Подругу было не узнать – всегда веселая и легкомысленная, сейчас она выглядела изможденной, каждый шаг давался ей с трудом. Но удивительным было и то, что она не капризничала, а терпеливо шла вперед. Избалованная девочка-тусовщица резко повзрослела, столкнувшись с жизнью по другую сторону Границы. Теперь вышагивая позади остальных путешественников, Селена без смущения стянула с себя водолазку, оставшись в кружевном бюстье. Солнце тут же опалило обнаженную кожу, а ветер высушил бисеринки пота, покрывавшие спину и грудь. Именно в этот момент Дарен оглянулся, и слащавая улыбка заиграла на его губах. – Воу, – крикнул он. – Дождись вечера, киса! Сейчас нет сил! Тут же, как по сигналу, обернулись Эрик и Робин. Стараясь сохранить невозмутимость, Селена продолжала идти, уставившись себе под ноги. – А ты ничего, – не сдавался Дарен, провоцирую реакцию девушки. – Я бы тебя… Он не успел закончить, как его фразу прервал крик Барбары, указывающей трясущимся пальцем куда-то вдаль, на то, что теперь привлекло всеобщее внимание – Марк, шедший далеко впереди, извивался на земле, беспомощно взмахивая руками. Он был там не один. Глава 27 – Какого черта!? – Селена не сразу смогла рассмотреть, что парень боролся с кем-то явно больше и сильнее его. Дарен и Эрик тут же бросились ему на помощь, оставляя на земле тяжелые рюкзаки. – Это люди Дайан?! Но как они смогли опередить нас?! Тут же нет другого пути! Они спустились с гор?! – нервно тараторила Барбара. – Замолчи, – шикнула Робин. – Бери лучше это и иди так быстро, как только сможешь. Она протянула девушке пистолет, а Барбара, сжимая оружие, испуганно смотрела на него, не понимая, что делать дальше. – А ты хватай одну из сумок, – Робин указала Селене на увесистую ношу. – Ну, чего встали?! Им нужна помощь! Схватив второй рюкзак, она вскинула винтовку и побежала на подмогу. Селену же качало под весом огромной сумки, но она, постанывая, взвалила ее на плечи и, сжав зубы, двинулась за Барбарой. Она не могла поднять голову, а значит и видеть происходящее. До нее лишь доносились крики парней и звериное рычание. Эрик и Дарен уже оттаскивали от Марка нападавшего. – Что это, на хрен, такое?! – сипел Дарен, выворачивая за спину руки с длинными когтями. – Проще пристрелить, – тяжело дыша, Эрик схватил винтовку, направил ее в голову неизвестного и выстрелил. Тело сразу обмякло и распласталось поверх Марка. С большим усилием перевернув его, друзья оттащили солдата подальше и убедились в том, что он жив. – Что за ублюдок? – Дарен присел на корточки рядом с убитым. Назвать это существо человеком не поворачивался язык – нечто огромного роста, с мощными буграми мышц, лежало без движения. Пальцы чудовища украшали острые когти, из приоткрытого рта торчали клыки, сквозь рваную одежду виднелась шерсть. Подоспевшая Робин склонилась над телом, аккуратно осматривая его. – Что там Айван говорил про брутов? – задумчиво протянула она, касаясь когтей. Эрик тут же вскочил на ноги, настороженно оглядываясь по сторонам. – Где Селена?! А когда заметил ее, выдохнул и надел маску безразличия. – Интересно, он один здесь? – от Дарена тревога друга не скрылась, он нахмурился, но решил, что сейчас неподходящее время, чтобы язвить на эту тему. – Черт его знает, – Робин наклонилась к Марку, лежащему на спине и постанывавшему. – Как ты? – Живой. Он перекатился на бок, морщась от боли, и медленно встал. – Откуда он взялся? Как напал? – подошедшая Барбара отряхивала пыль с его рубашки, руки дрожали, а в одной по-прежнему мертвой хваткой был зажат пистолет. – Я только успел услышать рык, а потом сразу же почувствовал, как что-то острое вонзилось мне в бок. Он поднял разорванную рубашку, открывая вид на кровоточащую рваную рану. – Хо-хо, да тут следы от зубов, – потирая лоб, воскликнула Робин. – Глубоко задел, но мы попробуем тебя заштопать, наложим повязку, и все заживет, как на дикой собаке. Марк скорчил гримасу, но ничего не сказал. – Мы ведь слышали рычание… Эта тварь может быть не одна. И получается, что они практически бесшумны, внезапны и очень сильны, – Дарен загибал пальцы, но Барбара ударила его по руке, и тот злобно зашипел: – Какого хрена?! – Хватит пугать! Нужно быстрее искать место, где можно спрятаться! Эрик взял рюкзак. – Согласен, с разговорами пора заканчивать. Будем бдительнее и осторожнее, держимся вместе. Может, в этом пространстве им будет сложнее напасть, – он указал в сторону сужающегося каменистого прохода в ущелье, а затем обратился к Марку: – Ты идти сможешь? – Без проблем, – солдат старался не показывать, на сколько ему было больно, и храбрился, но при каждом шаге рубашка окрашивалась бордовым, а лицо страдальчески кривилось. Тогда Эрик подхватил его, не обращая внимания на слабые попытки Марка сопротивляться. Селена наблюдала за Эриком – не смотря ни на его ненависть к Холмам, ни на личные обиды и соперничество, ни на скверное поведение Марка в последние дни, он помогал ему сейчас. Каким переменчивым, непредсказуемым был Эрик. А еще добрым. Девушка вздохнула, прогоняя неуместные сейчас мысли. Расщелина была все ближе, поэтому путники прибавили шаг, стремясь, как им казалось, к безопасности и защите. Внезапно раздавшийся откуда-то сверху рык эхом разнесся по ущелью, отскочив от стен и растворяясь в его отдаленных уголках. Барбара закричала от неожиданности, и ответом ей снова стало низкое рычание. Источник звука было невозможно определить – эхо сбивало, искажая реальность. – Быстро все сюда, – Эрик махнул рукой, подзывая девушек и ушедшего вперед Дарена. – Придется дать отпор этим тварям! Он отпустил Марка, убедившись, что тот держится на ногах, и вскинул винтовку. Дарен сделал то же самое. – Где они? – прошептал он, скользя взглядом по каменистым обрывам. Секунда, вторая… Время застыло, превращая воздух вокруг в нечто осязаемое, напряженное, пропитанное страхом. Путники стояли спина к спине, дыша бесшумно и поверхностно. Сорвавшийся с высоты камень спровоцировал череду выстрелов, треск которых разнесся по ущелью, заглушая остальные звуки. Тут же на склонах возникли темные силуэты, приземистые и крадущиеся. – Вон он, вон он! – завизжала Барбара, отступая назад и натыкаясь на спину стоявшего позади Дарена. – Там еще один! – И за этим валуном! – раздавалось вокруг. Селена сжалась и втянула голову в плечи от очередного громкого треска. – Черт, они слишком ловкие! Я промазала, – Робин начинала дрожать от перенапряжения. Секунда, и силуэты поднялись в полный рост, обрели вполне конкретные черты, страшные и ужасающие. Бруты с запредельной скоростью скатились по склонам, уворачиваясь от выстрелов. С этого момента в ущелье началась нешуточная борьба, исход которой был предопределен. Селена рыдала, прикрываясь рюкзаком, в который вонзились острые клыки. Барбара лежала в пыли, едва дыша от ужаса, а над ней клацал зубами, капая слюной, огромный монстр. Эрика от длинных когтей отделял только приклад винтовки, которую он успел выставить перед собой. Дарен выстрелил в спину этому чудовищу, но оно одним ударом отбросило его к камням у подножия горы. Робин хаотично стреляла, возможности прицелиться не было – один из брутов будто играл с ней, бегая вокруг и то и дело нанося ей неожиданные удары. Марк лежал без сил, обреченно наблюдая за происходящим. Солнце ползло по небу, стремясь укрыться за холмом. Марк перевел отсутствующий взгляд туда, на каменистую вершину, слушая истошные крики, проклятия и звериное рычание. Почему они не рвут его на части? Потому, что он и так принадлежит им. Без всякого сопротивления. Он уже труп. Их ужин. Парень зажмурился, и в памяти возникли картинки прошлого. Он был самым младшим в семье, его старшие братья уже давно занимали высокие должности в армии Совета, а Марка считали маменькиным сынком. И мать, действительно, была категорически против того, чтобы третий сын становился военным, ругалась, плакала и запрещала ему даже думать о карьере в армии. – И кем он вырастет?! Беспомощный сопляк, – выходил из себя его отец. – Я не хочу лишиться и его! Ты загубишь ему всю жизнь! Почему нужно обязательно ночевать в серых казармах, недоедать, рисковать собой, чтобы доказать тебе, что наши сыновья достойны твоей любви просто так!? – Что ты вообще понимаешь в воспитании?! Учишь его состраданию да милосердию, лепишь из него слабака, а он обязан быть лидером! Ты женщина, вот и растишь цветок в горшке вместо настоящего мужика. Тогда отец позволил себе поднять руку на мать Марка. И он решил, что единственным способом уберечь ее от издевательств было поступить на службу, как того хотел отец.