– Эй, Ферг? – Что? – Кто бы там ни был… схвати их. – Я отдал микрофон Руби, как всегда наслаждаясь моментом, когда она не знала, что у меня на уме. – Добавишь в список звонков еще Омара? – А его-то зачем? Я немного подождал, захлопал ресницами и выдал очевидное: – Мне надо с ним поговорить. Я пересек комнату, достал ключи и повесил их на крючок на тот случай, если кому-нибудь понадобится переставить машину. Руби покачала головой и набрала номер, пока я возвращался в свой кабинет. Я сел за стол и начал мысленно готовиться к предстоящим разговорам и к плану, который только начинал формироваться. Я оглянулся на дверной проем, а потом повернулся к сейфу, где мы хранили оружие. Я знал, что там было, и перечислил то, что нам понадобится – все оружие дальнего действия. Там была пара старых потрепанных «Ремингтонов 700» и «Винчестеров 70». Если я не ошибался, у «Ремингтона» был калибр 30–06, а у «Винчестера» – 270-й. Все это хорошие винтовки, но я думал об «Уэзерби Марк V 308» на дне сейфа. Омар пожертвовал его для библиотечного розыгрыша около пяти лет назад, и, к моему стыду, я его выиграл; с тех пор винтовка спрятана в сейфе. Наверное, у меня даже не было для нее амуниции. Я вспомнил вывеску в школе снайперов-разведчиков морской пехоты в Квантико, на которой было написано: «СРЕДНЕЕ КОЛИЧЕСТВО ПАТРОНОВ, ИЗРАСХОДОВАННЫХ НА УБИЙСТВО ИЗ М16, СОСТАВЛЯЕТ ПЯТЬДЕСЯТ ТЫСЯЧ. СРЕДНЕЕ ЧИСЛО ВЫСТРЕЛОВ СНАЙПЕРА МОРСКОЙ ПЕХОТЫ НА УБИЙСТВО – 1,3. РАЗНИЦА В СТОИМОСТИ – 2300 ДОЛЛАРОВ И 27 ЦЕНТОВ». Как смешно. Мне захотелось набрать Вонни, но ее автоответчик сказал, что она сейчас недоступна, лучше оставить сообщение и тогда она перезвонит как только сможет. Когда я сбросил, Руби подошла к двери – видимо, меня почти простили. – Да, мэм? – Миссис Келлер сказала, что Джим уехал с другом на охоту в Небраску. Еще она сказала, что привезет Брайану обед и еще несколько вещей, а также спросила, сколько мы собираемся его тут держать. – О боже… – я положил локти на стол и поставил подбородок на сведенные кулаки. – Ты еще пожалеешь, что сунул руку в это осиное гнездо. Я посмотрел на мигающий красный огонек на телефоне. – Думаешь, она соврала? Руби скрестила руки и накрыла ладонью рот, серьезно задумавшись. – Но все сходится, так ведь? – Да, так. Она отвернулась к коридору, в сторону камер, подсознательно пытаясь скрыть свои мысли. – Когда вернется Генри, скажи ему поехать к Дэйву и взять зимнюю экипировку, снаряжение для похода в горы и парочку «Винчестеров 308». – Руби машинально кивнула и зашагала к своему столу. – Это Омар на первой линии? – Да, – крикнула она из коридора, но потом снова появилась в дверях. – Кстати, Арти Короткая Песня с субботы в тюрьме округа Йеллоустон. Местные спросили, не хотим ли мы его забрать, говорят, он ест как лошадь. – Передай им, что это чудесное предложение, но мы отказываемся. – Руби кивнула и снова скрылась, когда я поднял трубку и нажал на первую линию. – Омар? – Да? – и это было не счастливое «да». Я ненадолго задумался. – Ты знаком с термином posse comitatus[3]? – Да. Я послушал тишину на линии, но потом перешел к плану. – У тебя остался тот вертолет «Неймана Маркуса»? 11 – Не таким я запомнил свой последний полет на такой штуке. Я оглядел роскошный интерьер из итальянской кожи с тиснением, но мое внимание снова привлекла быстро сменяющаяся сельская местность, пока мы поднимались по восточному склону со скоростью более 250 километров в час – факт, который ужасно не нравился моему желудку. – Не говори со мной, я стараюсь не блевать. – Я не знал, что тут бывают двери, и все эти вазочки мило смотрятся. – Тогда я сначала блевану на тебя, а потом в них. Генри улыбнулся и выглянул в другое окно, слегка балансируя «Уэзерби Марк V» на своих мощных руках, совершенно не обращая внимания на скорость и высоту. Он совершил набег на небольшой склад армейских излишков в магазине Дэйва возле отдела спортивных товаров и был одет в старую светоотражающую зеленую куртку-бомбер с подкладкой из натурального меха; комбинезон Кархартт; шерстяные перчатки без пальцев и новую пару ботинок Сорель. Он был похож на эскимоса с дискотеки. – Омар правда купил этот вертолет в «Неймане Маркусе»? Я вздохнул и попытался утихомирить свои внутренние органы. – Он был в контракте развода с Майрой. – Значит, это она купила вертолет в «Неймане Маркусе»? Я рыгнул и положил руку на живот. – Он купил его ей, когда они еще ладили. А после развода забрал обратно. После этого Генри замолчал, но я знал, что такая роскошь не продлится долго. – А где именно в «Неймане Маркусе» отдел вертолетов? Я опустил голову и положил ее на ствол «Ремингтона», который взял с собой. – Пожалуйста, заткнись. Генри посмотрел на свою винтовку. – А эти винтовки изготовляет «Нордстром»? Металл охладил мой лоб, пока я слушал вой компрессора двигателя, который помогал проносить нас сквозь тепловые потоки, создаваемые скалистыми вершинами под нами. Я обдумал свой план. Мне приходилось постоянно напоминать себе, что эту безрассудную вылазку придумал не кто-то другой и я сам виноват в своих страданиях, но мы ни за что не смогли бы преодолеть такое расстояние пешком. Если мы что-то увидим, например Джорджа Эспера, то спустимся, схватим его живым или мертвым и уберемся отсюда куда подальше. От одной только мысли о спуске и подъеме мой желудок снова перевернулся. Видимо, Генри заметил, что я закрыл глаза. – Хочешь, расскажу тебе про свой первый раз? – Надеюсь, он был не с Деной Большой Лагерь. Он улыбнулся, играясь с прицелом винтовки, но потом настроил его обратно. – Я помню, когда первый раз полетел на такой штуке. В 68-м мы экстренно эвакуировали полковника из Лаоса, чтобы отвезти в красивую рыбацкую деревушку на побережье. Мы потеряли около половины топлива и летели очень низко, в зоне радаров, где-то в тридцати метрах над водой. Тот полковник был уверен, что мы хотим вышвырнуть его, причем настолько, что решил взять все в свои руки. Он сам пытался выброситься из вертолета раз пять. На шестой попытке он врезал мне под дых. И тогда я сложил руки и решил, что если этот мужик снова ринется к двери, пусть учится летать. Я открыл глаза и посмотрел на Генри. – И? – Он не научился, – ответил Генри, не отворачиваясь от окна. – Что? – Летать. Я обдумал эту историю. – И от этого мне должно стать легче? Я поднял взгляд на макушку Омара. Ему тоже не нравилась эта ситуация. Мы проплывали мимо лугов в долине, и верхушки деревьев раскачивались, когда большие винты отбрасывали их в стороны. Я посмотрел поверх деревьев на небо и снова попытался предугадать погоду. Потом взял гарнитуру рядом со мной, поднес один наушник к уху и настроил микрофон. – Омар? Он слегка подвинулся, поэтому я видел, как он ответил: – Да? – Наверное, шторм начнется через два часа? Омар изучил горизонт. – Может три, кто знает. – Будем считать, что два, мне нужно расписание.