Раздумывая над политическими интригами в полиции, Патель вышел из здания. Чандра собиралась подъехать ближе к шести. Сержант взглянул на часы. Половина пятого. «Совещание» с шефом Раджкумаром заняло от силы двадцать минут. Закатное солнце мягко просвечивало сквозь облака. Прохлада напомнила Пателю о доме, причем далеко не в лучшем смысле. Фонари еще не зажигались, и свет горел только у маленького ларька справа от участка. Клубы пара и металлический звон чайных пиал действовали притягательно. На протянутой леске висели местные газеты, чьи обложки украшали восходящие звезды. С первой полосы «Бенгалуру таймс» смотрел болливудский красавец рядом с заголовком об очередной террористической атаке в Кашмире. Чай бурлил в древней бадье, пар окутывал газеты. Три человека прихлебывали чай из пиал. Смуглый сморщенный мужчина за прилавком без лишних вопросов протянул Пателю сигарету и чашку чая. Как раз то, что нужно. Идеальный способ коммуникации без языкового барьера. Патель передал продавцу банкноту, забрал сдачу. Запалил сигарету от зажигалки, подвешенной на леске рядом с газетами. Он заметил, что за ним наблюдают двое местных. Оба были в шароварах, длинных домотканых рубахах и с вязаными сумками через плечо. У обоих длинные волосы, у каждого по сигарете. Мужчина и женщина. Женщина поставила пустую чашку на банку с леденцами, переложила сигарету в левую руку, а правую протянула сержанту. – Добрый вечер, мистер Патель. Легкий ветер колыхал ее пышные волнистые волосы. Патель перевел взгляд с нее на мужчину. Очки под Джона Леннона, длинные волосы. Хиппи – не к месту и не ко времени. Патель знал таких – выходцы из привилегированных классов, которые носили сандалии от «Бата», говорили на превосходном тамильском или каннаде со слугами, лавочниками и водителями – и на идеальном мелодичном английском с англичанами. Потомки тех, кто продвигал реформы и попирал правящие классы. Дети безжалостных бизнесменов, последователи Боба Дилана и приверженцы социализма. Патель встречал парочку таких в университете – из тех, кто не угодил в сети Оксбриджа[24]. – Добрый вечер. – Он пожал протянутую руку. Мужчина что-то записал в блокноте. – Как вам Индия, мистер Патель? И полиция Бангалора? – Прелестно – и то, и другое, – ответил Патель. – Вы из… – Он кивнул на подвешенный номер «Таймс». Женщина широко раскрыла глаза и засмеялась. – Только не из этой желтизны, мистер Патель. Мы из той единственной газеты, которая все еще печатает новости. «Индиан». – Мне не следует с вами говорить, – произнес Патель, бросил сигарету под ноги и растоптал ее. Уж слишком быстро она догорела до фильтра. Женщина наклонилась затушить окурок о землю, выпрямилась и достала еще две сигареты из пачки. – «Голдфлейк»? Патель не стал отказываться. Он подхватил зажигалку, поднес пламя к ее сигарете, затем закурил сам. Следовало упрекнуть себя за слабость. Вторая сигарета за пять минут. Вторая за два года, если точнее. Патель затянулся. По телу расползлось удовольствие раковых клеток. Репортер все еще что-то черкал в блокноте, зажав губами сигарету. С нее клонился дюймовый столбик пепла. Женщина представилась как Кадамбри, затянулась и выдохнула дым в сторону. – Не могли бы вы рассказать, как продвигается следствие? – Увы. Вам лучше обратиться в отдел по связям с общественностью. – Здесь нет такого отдела, мистер Патель. – Тогда советую обратиться к шефу Раджкумару. – Никто не будет с нами говорить, мистер Патель. А ведь мы могли бы помочь. Напечатать подробности, на что стоит обратить внимание в портрете потенциального убийцы… Его привычки, психические особенности… Мы можем предостеречь всех женщин в городе. – Я бы не провоцировал панику. – Патель бросил и растоптал новый окурок. – Сожалею, но я не могу вам ответить. Но если вам все же попадет в руки конфиденциальная информация, то не печатайте ее. Это серьезно затруднит расследование. – Да бросьте, мистер Патель. Откуда нам получить информацию? Сержант улыбнулся. – Вы зря тратите время. Я должен возвращаться к работе. Моя коллега появится здесь с минуты на минуту. – Куда вы направитесь? – Уж точно не домой, могу вас заверить. – Вы собираетесь допросить подозреваемого? – Не исключено. – Чандра что-то говорила насчет агента убитой модели… С минуту оба хранили молчание. Кадамбри ловила каждое его движение. Патель прошелся пальцами по волосам, бросил взгляд на часы и посмотрел на дорогу – не видно ли Чандры на зеленой машине. Куда двигались его руки, туда же следовал взгляд Кадамбри; так кобра повинуется малейшему жесту заклинателя. – Почему именно эти женщины, мистер Патель? – Не представляю. – Как он их выбирал? Полагаете, он изначально не был знаком с жертвами? – Не имею понятия. – Вы хоть что-нибудь знаете? – У нас есть версии. – Патель скорее выразил надежду. – А вы что думаете? – Я? – Да. Вы молодая женщина, сильная, независимая, успешны в профессии, в точности как… Как, по-вашему, почему выбор пал именно на этих женщин? – Сложно представить. – Кадамбри заметно занервничала. – Убийцей может быть кто угодно. Возможно, я его даже знаю. – Она кивнула на своего коллегу. – Может, он… – перевела взгляд на лавочника, который ловил каждое их слово. – Или он. Да хоть вы, почем мне знать… За ее словами последовал робкий смех. Кадамбри была права, и это пугало. Должно быть, для нее стало очевидно, что полиция ни черта не знает о личности преступника и не продвинулась в расследовании ни на шаг. Оставалось надеяться, что журналистка ничего не напечатает в своей газете, ссылаясь на него, Пателя, в качестве источника. – А как бы вы сравнили, мистер Патель? – Сравнил бы что? – Ну, знаете… – Кадамбри пожала плечами. – Все. – Она обвела руками вокруг. – У вас в Европе и здесь, каково это? – В Европе? – Да. – Это два разных менталитета. – Патель заметил, как она хмурится, силясь понять. – У британцев… скажем так, непосредственное восприятие. – Кадамбри ждала дальнейших объяснений. Их разговор явно обретал метафизический характер. – Моя бабушка нашла однажды хорошее сравнение. Если сказать кому-то «тронь себя за нос», англичанин просто возьмется за нос, – он поднес руку к лицу, – в то время как индиец заведет руку за голову и потянется к носу, – и продемонстрировал, как именно. Кадамбри, лавочник, репортер и еще пара зевак – все засмеялись. Их одобрительный смех согревал душу. У себя на родине Патель не славился остроумием. В следующий миг вернулось осознание мрачной действительности, и все как один затихли. Патель почувствовал, как улыбка еще сводит судорогой его лицо. – Вижу, развлекаете местных… Патель не услышал, как появилась Чандра. Он повернулся. Улыбка окончательно сошла с его лица. Сержант заметил, как Чандра оценивает взглядом Кадамбри. Снова повернулся, чтобы представить их, но увидел лишь, как журналистка ретируется, увлекая за собой коллегу. – Всего доброго, мистер Патель! – крикнула она, запрыгивая на пассажирское сиденье скутера. Вскинув брови, Чандра проводила взглядом Кадамбри, после чего с тем же выражением повернулась к Пателю: – Думаете, разумно было говорить с журналистами? – Да просто болтали о пустяках, – ответил Патель нарочито небрежным тоном, наслаждаясь неуверенностью в ее глазах. Глава 11 На входе их встретила девушка, одетая в гигантский тюбик зубной пасты. Лицо, руки и ноги торчали из отверстий, прорезанных в картоне. Ноги и руки гладкие и как будто шелковистые. Лицо под таким слоем макияжа, что напоминало маску с золотыми тенями, золотой помадой и накладными золотыми ресницами. На тюбике ослепительно-золотыми буквами было отштамповано легендарное «Колгейт». – Добро пожаловать, – произнесла девушка с такой улыбкой, что ей позавидовал бы любой американский политик. Патель попытался оценить, каково состояние ее зубов применительно к профессии, «приемлемое» или «желательное». – Рано приехали, – сказала Чандра, небрежно протягивая ключи парковщику. Она приоделась к вечеринке. На ней были джинсы и блузка без рукавов, собранная очаровательными складками на спине. Громадные серьги-кольца, словно вырезанные из кокосовой скорлупы, немного теней и вызывающе красная помада. Парковщик, не скрывая неприязни, взял ключи и отогнал ее повидавший виды «Марути-800». За ними уже выстроилась очередь из полированных «Мерседесов» и «БМВ». Девушка-тюбик проводила их к стойке с напитками, после чего энергично развернулась на каблуках встречать новых гостей. Ее лицо полной луной сияло из отверстия. – Сара нашлась бы что сказать.