Глава 20 Место, куда его привезли, напоминало тайный анклав миллионера в самом сердце города. На хорошо освещенных, обсаженных деревьями дорогах ни намека на мусор, на широких тротуарах ни бродячих собак, ни посторонних людей. Машина катила по коротким широким улицам; изредка навстречу попадались другие люксовые автомобили. Наконец они свернули на подъездную дорогу, которая пересекала обширную лужайку, ухоженную по самым строгим английским стандартам. Машина остановилась перед порталом роскошного особняка. Патель выбрался из машины и несколько секунд наблюдал, как прибывают другие гости. В свете фонарей их одежда переливалась драгоценными камнями. Под звон браслетов и шелест шелка в дом шествовал высший свет Бангалора. Сержант тоже вошел – и увидел стол с напитками. Все выглядело так соблазнительно… Несмотря на болеутоляющие, голова гудела. В зале то ли свет был слишком тусклый, то ли в глазах помутилось после сотрясения. Появился официант, и слова сорвались сами собой: – Скотч с содовой. Через мгновение он уже держал в руке стакан. Посмотрел на просвет: щедрая порция с ничтожной частью воды. А, какого черта… Со стаканом в руках Патель вышел на улицу, отыскал угол возле какой-то пристройки, подальше от шума, и закурил. – Привет… – Из тени сбоку от дома вышла Кадамбри. Затянулась, с прищуром поглядела на Пателя и улыбнулась. – Ну и видок у вас… – И не говорите. – Не думала, что он все-таки пригласит вас. – Это вы подкинули ему идею? – Да. – А я-то все голову ломал… – Ваше присутствие должно внушить высшему обществу, что их женщины находятся в безопасности. Кадамбри улыбнулась ему сквозь клубы дыма. Густая, с глянцевым отливом помада, толстый слой пудры – было в ее облике что-то с полотен Рембрандта, воплощенное в современном мультикультурном образе. Настроение, манящая задумчивость… Веки отяжелели. По телу пробежала странная вибрация. Не следовало пить так быстро. – А вы чувствуете себя в безопасности? – Даже это удалось произнести не вполне внятно. – Если честно, нет, мистер Патель. Судя по вашему виду, вам тоже не помешала бы помощь. Журналистка положила руку ему на плечо, словно хотела придержать, и Патель с трудом подавил желание прильнуть к ней. – Спасибо за столь лестный очерк. – Больше не о чем было писать. Кадамбри рассмеялась. Она была совсем не похожа на Чандру. Легкая и невозмутимая, но внутри – такой же стальной стержень. Сила в мягком проявлении. – Знаете, то, что вы сказали мне у полицейского участка, заставило меня задуматься… – Мои вариации на фразу «без комментариев»? Она снова рассмеялась. – О том, что убийца может быть кем-то известным. Вроде Джекила и Хайда. Возможно, это влиятельный человек, известный как публично, так и в личных отношениях. Если так, то у женщин нет шансов, верно? Патель нахмурился. – Я такого не говорил. Вы хотите поделиться своими домыслами и приписать их мне, чтобы придать им значимости. Кадамбри молча выпустила дым, словно Патель ничего и не говорил. Сержант припомнил статистику по случаям насилия в отношении женщин. Как правило, это были знакомые им мужчины, чаще всего их партнеры. Но если убитые женщины не были знакомы, как же выходило, что все они хорошо знали убийцу? Неожиданно для себя Патель проговорил: – Хотелось бы иметь гипотезу. Хоть какую-нибудь. Но дело в том, что у меня нет ни малейшего представления о личности убийцы. Только не надо это печатать. Кадамбри улыбнулась. – Значит, мы оба блуждаем во тьме… – Она затушила сигарету. – Пойдемте внутрь, я хочу выпить. Патель посмотрел на дом. Слишком быстро повернул голову – перед глазами на миг вспыхнули звезды. Гости все прибывали, машины вставали в три ряда. Люди толпились перед домом, заливались спиртным, громко переговаривались. Сейчас только не хватало, чтобы его тормошили поддатые люди, которых он не знал. Люди, которые читали газеты и смотрели крикет… – Я постою тут пару минут, выкурю еще одну. На лице Кадамбри отразилось разочарование. Должно быть, она хотела эффектно представить его. – О’кей, – протянула журналистка. – Найдете меня там. Я представлю вас мэру. Патель курил и раздумывал, где может быть Чандра и что стало с двумя хулиганами, которых она усадила за решетку. Машины заняли подъездную дорогу во всю длину. Гости начинали выходить из дома, некоторые поглядывали в его сторону. Рано или поздно кто-то подойдет поболтать. Патель шагнул в тень, где до того скрывалась Кадамбри. Что это за строение? Какой-нибудь флигель для размещения слуг? Сержант заглянул за угол. От лампочки на стене флигеля разливалось пятно белого света. Наполовину скрытый за стволом дерева юноша с ангельским лицом полировал винтажный мотоцикл. Лоу-райдер, глянцево-черный моторный отсек с логотипом «Ройял Энфилд Буллет». Широкое сиденье из красной кожи. С рукоятей руля и зеркал заднего вида свисали кожаные кисточки. – Хороший байк, – сказал Патель. Юноша ухмыльнулся. На нем были спортивные штаны и футболка с крокодилом «Лакост» на груди. В Индии молодежь из бедноты одевалась прилично и смотрела крикет, а молодые люди из богатых семей носили спортивную одежду с кроссовками и смотрели футбол. – Ты здесь живешь? – спросил Патель. – Дом полон свиней, – ответил пацан, глядя Пателю под ноги. – Я держусь в стороне. Сержант кивнул. Он отлично понимал его точку зрения. – Хочешь прокатиться? – Парень протянул ключи, не глядя на Пателя. – Я бы с удовольствием, – сержант с вожделением посмотрел на черную «Пулю», – но, боюсь, меня ожидают на вечеринке. Он внутренне содрогнулся. Раджкумар наверняка бесится после публикаций в прессе… Чандра в своем сексуальном и грозном обличье так и ждет, чтобы опрокинуть его душевное равновесие… Юноша все еще держал ключи в вытянутой руке. То ли настаивал, то ли не вполне понимал его английский английский. – Нет, спасибо, – сказал Патель, одновременно кивая на индийский манер. Парень опустил руку и безо всякого выражения вставил ключ в замок зажигания. Патель стряхнул пепел с сигареты, сделал над собой усилие и отошел от дерева. Оглянулся на дом. Чандра стояла у входа и с кем-то разговаривала, но ее взгляд был направлен в его сторону. Она помахала ему. У этой женщины было орлиное зрение. – Мне пора, – сказал Патель. Юноша принялся натягивать чехол на мотоцикл. Выражение его лица было неразличимо в темноте. Патель пересек лужайку, но Чандра уже ушла. Пришлось отправиться на ее поиски. Гости разбились на группы по три-четыре человека. Сдержанные женские голоса перемежались мужским смехом. Негромко играла музыка – индийская, искусное сочетание классики с нотками джаза. Всюду мелькали подносы с закусками. В обстановке не было ничего величественного или официозного. За изящной простотой скрывалось истинное богатство. Классические полотна с изображением королей и королев, менестрелей с тамбуринами или нимф, целомудренно сидящих у лесных ручьев. Традиционные серебряные лампы. Коктейли так и манили – в безумном сочетании розового, желтого и зеленого, украшенные веточками мяты и ломтиками лайма. Несомненно, экзотические напитки с далекого Запада, смешанные с местными афродизиаками и снадобьями для пищеварения. С бокалом в одной руке и канапе в другой, Патель заметил Раджкумара в окружении десятка подхалимствующих придворных. И поспешил ретироваться в другую комнату. Там ему встретилась Чандра, тоже с коктейлем в руке. Сначала она посмотрела на канапе и только потом на Пателя. Улыбнулась. – Привет. Сержант не мог понять – это ее парфюм щекотал ему ноздри или освежитель воздуха? – Привет, Чандра. У нее поблескивали веки. Зеленые тени с золотыми блестками. Того же цвета, что и тени Сариты Мохан, только у той блестки были серебристыми. Помада розового оттенка немного смазалась краем бокала. На ободке остался отпечаток ее нижней губы. – Пропустил совещание с Раджкумаром. – Да, репортеры все утро названивали ему, расспрашивали насчет вас. Полагаю, он уже прикидывает в уме способы, как вас наказать. – Он так зол? – Ага. – На меня? – Ага. – Что я такого натворил? – Вы все еще дышите. Чандра посмотрела куда-то в сторону, на человека в костюме, но тот лишь направлялся в соседнюю комнату. – Послушайте, я должна кое-что сказать вам. – О тех молодчиках, которых отправили под арест?