– Совсем нет! – с жаром ответила девушка. – Наоборот, я полна сил! Здесь все такое… Волшебное! – Лет пятнадцать такое нельзя было бы сказать об этом месте, – Дэвид вернул на место чашу. – Здесь была война? – озвучила свое предположение Диана. – Война тоже, но эти земли помнят след агрессивных попыток англичан установить здесь свои правила. Лицо Дэвида помрачнело. – Мне жаль, – тихо выдохнула Диана. Ситуацию спасла появившаяся Амина. Разложив перед Дианой подарки, женщина указала ладонью на них. – Это все – мне? – поинтересовалась девушка, любуясь яркими отрезами тканей, жемчужным ожерельем и шерстяными носками. Амина, растянув полные губы в улыбке, довольно закивала головой. – Благодарю! – Диана любовно провела ладонью по шелковистой ткани, пробежалась пальчиками по маленьким жемчужинкам и коснулась колючей шерсти. Хозяйка шатра, порывисто отвернувшись, стерла с глаз первые капельки слез, а потом направилась к выходу. – Что случилось? Я чем-то обидела её? – взволнованно обратилась Диана к мужу. – Напротив, ты принесла ей своим появлением радость, – Дэвид посмотрел в синие глаза жены долгим, пронзительным взглядом. А потом, поддавшись порыву своей души, тихо добавил: – Как и мне. – Дэвид, – Диана взмахнула темными ресницами. Она хотела бы, сказать что-то в ответ, но со стороны выхода из шатра послышался голос Амины. – Идем, – герцог поднялся на ноги и помог жене встать. – Куда мы теперь? – Нам нужно поздороваться с остальной родней. Когда Диана и Дэвид вышли наружу, их уже ожидало несколько десяток людей. Все они, по очереди, подходили к герцогу, обнимали его, а после (если это были женщины), обнимали и Диану. Ощущая на себе очередные руки, молодая жена герцога чувствовала искренность и тепло, исходившие от обнимающей стороны. Удивительно. В Англии тоже иногда обнимались. Но ни одно объятие там не могло сравниться с теми, что одарили её на этой земле. Здесь её действительно любили. Наконец, когда приветствия завершились, люди начали рассаживаться вокруг костра. Диана заметила среди них не только обитателей лагеря, но и освобожденных рабов, а так же членов команды. – Мы тоже присоединимся к ним? – поднимая на мужа ласковый взгляд, спросила Диана. – Да, если ты не устала, – в очередной раз проявляя свою заботу, ответил герцог. – Я не устала, Дэвид. Разместившись возле костра, герцог подтянул к себе ноги, Диана последовала его примеру. Было странно, непривычно сидеть таким образом, однако девушка быстро оценила удобство такой позы. Рядом с Дианой села и Амина. Накинув на плечи девушки шаль, женщина нежно сжала ладонь молодой герцогини – та благодарно улыбнулась ей в ответ. «Странно, – рассуждала Диана, глядя на пляшущие искорки огня, – за эти минуты я получила от этой женщины столько нежности, сколько никогда за всю жизнь не получала от своей матери». Не желая погружаться в невеселые мысли, Диана заскользила взглядом по лицам присутствующих. В глаза ей сразу бросилось улыбающееся лицо того самого мальчика, раны которого девушка прежде смазывала. Сердце Дианы наполнилось всеобъемлющем счастьем – глаза ребенка больше не выражали обреченности и безысходности. Он глядел так, как подобало ребенку его возраста – широко распахнутыми глазами, излучающими интерес, задор и веселье. Заметив взгляд Дианы, мальчик растянул толстые губы в счастливой улыбке. Затем девушка окинула взором остальных – чернокожая женщина нежно прижималась к крепкому плечу мужчины. В его черных глазах Диана успела заметить любовь. Любовь. У этих двоих появился шанс обрести её, дать взойти семечку и наслаждаться самыми сладкими плодами. Впрочем, как и у неё с Дэвидом. Девушка мечтательно вздохнула и прильнула к мужу. Тот, казалось, только и ждал этого момента. Обняв жену за плечи, Дэвид еще крепче прижал её к себе. – Капитан, – зычный голос Ричарда, помощника капитана, привлек внимание, – как долго мы пробудем здесь? – На рассвете нужно будет возвращаться. – Жаль, – Ричард сделал глоток кофе, – я бы остался здесь на недельку. – Мой друг, я понимаю тебя, – Дэвид улыбнулся. Ему бы тоже хотелось остаться чуть дольше, чем на одну ночь здесь. Но обязанности капитана не позволяли ему задерживаться. Однако и того, что получил Дэвид сейчас – было более, чем достаточно. Здесь, на этой благословенной земле, он ощущал себя дома, он чувствовал особую силу. Появившиеся словно из ниоткуда мужчины поставили перед Дэвидом и собравшимися подносы, наполненные рисом, кусками мяса и нутом. – Плов? – удивился Дэвид и рассмеялся. – Когда вы только успели приготовить его! – Мы ждали тебя, – отозвался тот самый мужчина, который встречал герцога на берегу. Ужин показался Диане самым вкусным из того, что она ела прежде. Специи, рис, вкусное, тающее во рту, мясо, и девушка, удивляясь самой себе, съела целую чашу плова. Вдоволь насытившись, девушка сполоснула пальцы в чаше с водой, а потом вернулась в уютное местечко – в объятия мужа. Вот теперь Диана почувствовал усталость. Но уходить совсем не хотелось. Хотелось сидеть возле огня, слышать шелест пустыни, вдыхать запах костра и слушать мелодичные голоса присутствующих. Все это стало сладкой колыбелью для Дианы, и девушка, как бывает после дня, наполненного яркими впечатлениями, незаметно уснула. Сон её был безмятежным, и продлился бы до самого утра, если бы не шум, ворвавшийся в сознание Дианы. Испуганно распахнув глаза, она увидела, как на территорию лагеря ворвалась группа всадников… ГЛАВА СОРОК СЕДЬМАЯ Норовистые кони, почти все гнедой масти, подняли вокруг себя облако пыли. Исключением среди них было белоснежное животное, на котором сидевший всадник, что-то громко крикнул в сторону Дэвида. Диана испуганно сжалась. Её дрожащие пальцы вцепились в плечо мужа. Сердце девушки торопливо забарабанило в груди, а затем и вовсе – на несколько секунд, остановилось. Кто эти люди? Что им нужно? Эти мысли болезненно запульсировали в разуме Дианы, который пока еще не до конца скинул оковы сна. Дэвид, покровительственно положив горячую ладонь на плечо жены, обратил на всадника, восседавшего на белом коне, пронзительный взгляд, а затем ответил ему – так же громко, как секундами ранее тот обратился к нему: – Ты слишком задержался в этот раз, мой брат. – Увы, у меня нет крыльев, – отозвался незнакомец, ловко спрыгивая с коня. И хотя ответил он по-английски, в словах явственно ощущались восточные нотки, которые, впрочем, придавали особое очарование его речи. Брат? Диана, ощущая невероятное облегчение, выдохнула. Вслед за мужчиной, остальные всадники начали покидать своих коней. В лагере возникло оживление – и теперь его обитатели приветствовали новых гостей и усаживали их вокруг костра – места хватило всем, впрочем, как и плова. Незнакомец шагнул к Дэвиду – тот, поднявшись, заключил его в крепкие объятия. Мужчины о чем-то приглушенно заговорили, затем, взгляд незнакомца устремился на Диану. Какой это был взгляд! Колючий, без капли мягкости или дружелюбия. Глаза этого человека были черными, как самая темная, безлунная ночь, лицо – одни острые углы, несло в себе отпечаток жесткости и неуступчивости. И было как-то странно наблюдать, когда мужские губы, вдруг, изогнулись в подобии улыбки, и послышалось почти вежливое: – Поздравляю. Добро пожаловать. – Это – Фарид, мой двоюродный брат, – пояснил Дэвид, вставая рядом с Дианой, и помогая той подняться на ноги. Как она была рада руке мужа! Обхватив её пальцами и, наконец, ощутив спокойствие, девушка ответила на приветствие: – Благодарю вас, Фарид. Он, задержав на её лице испытывающий взгляд, сказал: – У моего брата отменный вкус. Надеюсь, скоро у тебя появятся наследник. – Фарид, – резко осек его Дэвид. И хотя лицо герцога по-прежнему было дружелюбным, взгляде его изменился и стал острее. – Прошу простить меня, – Фарид перевел взор на Дэвида. – Я не хотел обидеть тебя и твою жену. Приняв извинения кивком головы, герцог вновь уселся возле костра. Раскрыв свои объятия, он дождался, когда Диана удобно разместится рядом с ним, и только после этого – как и подобает настоящему собственнику, плотнее укрыл её шалью и прижал к себе. Диана была только рада этому – здесь в спасительных объятиях любимого, она ощущала себя защищенной. Её совершенно не интересовал начавшийся разговор между мужчинами, однако сон был изгнан, и девушка – хотела этого или нет – слышала о чем велась беседа. Амина, на миг сжав в объятиях Фарида, сходила за кофе для него и его воинов. А то что они были воины, Диана поняла почти сразу. И предположения её утвердились, когда девушка заметила сабли, висевшие на поясах мужчин. С кем они воевали? На чьей были стороне? Все это оставалось загадкой для Дианы. Мужчины говорили, смешивая английскую и восточную речь. Общение их было наполнено смехом, громкими возгласами и тихим, едва различимым шепотом. Они обсуждали дела на востоке, недавний шторм в Индийском океане и положение людей в Марокко – теперь, после того как Наполеон был низвергнут, влияние французской армии на севере Африки стало стремительно ослабевать, и это имело свои последствия. Наконец, когда небо стало бледнеть, и первые предвестники рассвета заскользили по нему, Дэвид сообщил о своем решении: – Нам пора возвращаться. – Мы проводим вас, – спешно поднимаясь на ноги, произнес Фарид. Крикнув своим людям, он направился к белому коню, терпеливо ожидающего своего хозяина. Поистине, прощаться с этими прекрасными, душевными людьми стало мукой для Дианы. Ей совсем не хотелось покидать их, и от того, когда Амина в последний раз обняла девушку, из глаз последней закапали слезы. Они полились ручейками, когда в последний момент к ней подбежал тот самый мальчик, с израненной спиной. Глядя на Диану заспанными глазами, он протянул ей свою темную ладошку. Девушка нежно сжала её, а потом, не выдержав, расцеловала мальчонку в щеки, пропахшие сладкими лепешками. Уже будучи верхом на верблюде, Диана то и дело оборачивалась в сторону лагеря, и все больше приходила к выводу, что оставила там частичку своего сердца… Эта поездка стала настоящим испытанием для Дэвида. Не думал он прежде, что одно чувство, которое до этого дня лишь слегка покусывало его изнутри, при встрече с братом, разрастется в такого монстра. Монстра, которого он, Дэвид, едва сдерживал – усилием свой воли. Но и силы герцога были не бесконечны, и мужчина понимал, случись еще что-то, цепи спадут – и монстр под названием ревность, выберется наружу.