– Сэр, нам крупно повезло, что в давке никто не погиб, и я не хочу искушать судьбу по второму разу. Лонгсдейл не сказал, что жрет эта паскуда, – но я уверен, именно десяток-другой людей ей и нужен для плотного обеда. – Тогда почему она вчера никого не съела? – осведомился шеф. – Не знаю. Спрошу у Лонгсдейла. Он уже должен был оклематься. – Ладно, идите, Натан. Как ваша племянница? – С ней все в порядке, благодарю, сэр. Хотя от страха у нее немного отшибло память. – Ничего удивительного, – проворчал Бройд. – Трое полицейских вчера заявили, что хотят уволиться. А ведь крепкие мужики… Бреннон вздохнул. – Я с ними поговорю, сэр. Выйдя на улицу, комиссар с некоторым беспокойством посмотрел на кафе миссис ван Аллен. За последние дни он ни разу не видел вдову, хотя заходил по два-три раза (может быть, побуждаемый тревогой). В кафе хозяйничали Виктор и ее старшая дочь Марион, но никто из молодых людей больше не заговаривал с Натаном о миссис ван Аллен. А комиссар не чувствовал себя настолько близким другом семьи, чтобы первым спросить о ее здоровье. Бреннон быстро дошел до дома восемьдесят шесть. Рейден впустил его: видимо, консультант наконец выспался. «Убить его, значит, нельзя, – некстати подумал Натан, – а бессонницей уморить можно? Что за чушь – убить нельзя! А если голову отрезать?» Лонгсдейл ждал посетителя в той маленькой гостиной, где Бреннон и шеф полиции коротали ночь после встречи с утбурдом. Пес, лежавший у камина, в знак приветствия приподнял морду и тут же снова опустил ее на лапы. – Несладко тебе пришлось, приятель? – спросил комиссар, отметив странную апатию животного. – Это отнимает силы, – сказал консультант. – Даже в отсутствие хозяина прогулка по логову нечисти – не самое простое дело. – А главное – бесполезное. – Бреннон занял кресло напротив. – Вряд ли он поделится с нами впечатлениями. – Я знаю, что он там видел. – Он написал вам доклад в двух частях? – Я смотрел его глазами, – произнес Лонгсдейл, не замечая, что снова пошатнул перед собеседником картину мира. – Собственно, это и вызвало некоторый упадок сил. Рейден, который внес поднос с напитками, тихо, но выразительно фыркнул. Бреннон приник к стакану, чтобы успокоиться. Переведя дух, комиссар бегло описал, что уже сделано и что намерен сделать. Лапа отвернулся от камина и внимательно слушал, поблескивая глазами из недр густой гривы. – По-вашему, это все имеет смысл? Консультант задумчиво кивнул. – Но вы понимаете, что это временные меры? – За этим я и пришел. Что это за холера? Как нечисть вообще оказалась в храме? Разве… ну, разве церковь – это не последнее место, в которое она сунется? – Обычное заблуждение. Церквей избегает нежить, а вот нечисть с удовольствием их оскверняет, если удается. – Тогда какой смысл тащить в оцепление церковные цацки и читать псалмы или что у них там? – Я не говорю, что это не сработает как механизм защиты людей, – возразил Лонгсдейл. – Я сказал, что изгнать нечисть с их помощью нельзя. – А убить? Убить ее можно? Пес фыркнул не менее выразительно, чем дворецкий. – Нет. Это истинно бессмертный дух, и смерти для него нет. Комиссар обдумал это странное выражение. – А что же для них есть? – Заточение или изгнание туда, откуда они пришли. – На ту сторону? Лонгсдейл кивнул. – Ну ладно, – недовольно сказал Бреннон. – Начнем по порядку. Жертвой стал священник церкви Святой Елены отец Адам Грейс. Я полагаю, его прикончил тот, кто вызвал эту тварь. Но кто тогда нарисовал на двери этот ваш замок? – Отец Грейс. – То есть нарисовал замок, зашел обратно в церковь и дал себя убить? – Ну… Бреннон поднялся, сунул руки в карманы и описал круг по комнате. – Ведь если патер нарисовал там эту штуку – получалось, что он знал, какая гадина может выползти на свет. Вдруг он вообще ожидал, что его попытаются убить, и понадеялся на то, что справится с убийцей… Вы сможете определить, когда этот замок нарисовали? – Я попробую. Но зачем? – Затем, – наставительно сказал комиссар, – что если отец Грейс разбирался в этой ереси не хуже вас и нарисовал замок в ночь смерти – то картина одна. В этом случае выходит, что он ждал нападения, и попытался к нему приготовиться. А вот если замок начертили задолго до этого – то получается, что Грейс мог стать настоятелем, знать не зная ни о каком замке, и оказался просто случайной жертвой. А вот в первом случае – есть шанс, что он знал убийцу, и тогда… – Либо отца Грейса принесли в жертву, – перебил консультант. Натан остановился. – Чего? – Мне нужно увидеть кости из крипты. – Кеннеди еще сортирует… – В четыре руки дело пойдет быстрее. – Лонгсдейл встал и позвонил. Дворецкий явился так быстро, словно подслушивал у замочной скважины. – В департаменте нужны защитные обереги от нечисти. Сколько штук? – Ну, двадцать или тридцать… – Двадцать или тридцать. Займитесь ими, Рейден. Когда закончите, пришлите в отдел комиссара Бреннона. – А он успеет? – спросил Натан. – До вечера? Почему нет? «Потому что в доме ноль прислуги и у вашего дворецкого дел по горло», – хотел сказать комиссар, но решил приберечь это на потом. – Кстати говоря, – продолжал Лонгсдейл, набрасывая шарф, – ваш патер мог и сам взывать к той стороне. Так что… – Не вяжется. Во-первых, зачем он стал бы делать это в церкви? Во-вторых, с чего бы тогда нечисти его убивать? В-третьих, кто ему разрезал поджилки? Пес насмешливо уставился на комиссара, словно такая самоуверенность его забавляла. Консультант улыбнулся. – Ну, что касается «во-первых» – церковь ничуть не хуже любого другого места. В ней никого не бывает ночами. Что до «во-вторых» – чаще всего именно так и заканчивают все эти вызыватели демонов и прочие чернокнижники. Дозваться-то легко, а потом тварь с той стороны не без аппетита сожрет новоявленного повелителя на завтрак. Ну, а «в-третьих»… В-третьих, вы же не думаете, что я – единственный охотник в мире? – Так что – вас таких много? – без малейшего восторга осведомился комиссар. – Уж точно больше одного. – Я бы на вашем месте так не радовался, – буркнул Натан. Благородный мститель – охотник за чернокнижниками! Только этого для полного счастья не хватает… Маргарет сидела у себя в комнате и занималась самым подходящим для юной леди делом – обклеивала ракушками шкатулку. Компаньонка, изрядно потрепанная после беседы с миссис Шеридан, не спускала с подопечной бдительного ока, другим оком следя за сюжетными извивами романа «Любовь среди роз». Насколько Маргарет знала матушку, домашний арест мог длиться и месяц, и два, в зависимости от тяжести преступления, которую миссис Шеридан еще не определила. Хотя первый день заключения едва перевалил за половину, девушке уже хотелось влезть на стену и повыть. Впрочем, может, дело в запахе клея… Маргарет вытерла руки влажной салфеткой, поставила шкатулку на окно для просушки и села в кресло. На столике лежала стопка книг, и мисс Шеридан без особого интереса раскрыла второй том «Графа Вампира». Со стороны компаньонки донесся слабый всхлип – видимо, любовь в розах дошла до острого момента. В памяти Маргарет день на мосту остался россыпью ярких картинок, очень четких – ровно до того момента, как лошади прыгнули в канал. Разбившийся об ограду экипаж был последним ясным воспоминанием. Маргарет смутно помнила, что забрела в какой-то квартал, но не могла сказать, как она туда попала и каким образом вернулась к мосту. Ясность возвращалась в ее память только после появления дяди и консультанта, точнее – консультанта и дяди. Хотя мистер Лонгсдейл стоял в тени церкви, его она заметила первым, и после этого туман в голове стал рассеиваться. Мисс Шеридан перелистнула страничку и отрешенно уставилась на вампирического графа, который грозно нависал над несчастной девицей в белом. Когда кругом темнота и почти ничего не видно, кроме клыков и глаз, то все кажется куда страшнее, чем на самом деле. Было ли в храме что-то действительно настолько пугающее, чтоб отбить память, или все дело в тени и дымке внутри? Маргарет вспомнила все события шаг за шагом и снова остановилась перед разбитым экипажем. Она была уверена, что видела после этого что-то еще, но это «еще» терялось в таком густом мареве, будто происходило во сне. Запутанные тесные улочки да запах мусорных куч – вот и все, что удержала ее память. Мисс Шеридан брезгливо поморщилась. Но все же бесформенное серое облако, которое заполняло всю церковь изнутри, – неужели оно тоже ей привиделось? Тогда зачем там был консультант из дядиного отдела? Постепенно мысли Маргарет сосредоточились вокруг мистера Лонгсдейла. Он оказался совсем не похож на молодых наследников или еще не очень пожилых владельцев своего дела, которые обычно окружали мисс Шеридан плотным облаком всякий раз, стоило ей показаться в обществе. Пусть он вел себя просто вопиюще невежливо, Маргарет не могла не признать, что консультант гораздо красивее всех ее поклонников вместе взятых. Ни почтенные негоцианты, ни их сыновья не могли похвастаться орлиным профилем и такой шириной плеч. В основном их отличали ширина талии и обхват живота.