– В принципе, это возможно. Особенно если руки достаточно длинные, а жертва стоит спиной и не двигается. Для опытного фехтовальщика вполне. – Итого, – Натан скрестил руки и присел на стол, – восемь лет назад у некоего господина возникло желание вызвать ифрита. Черт его знает, как он уломал на это Грейса; спросим, когда поймаем. За год они набрали нужное количество жертв, скрываясь с помощью колдовства, и организовали в храме портал для торжественной встречи. Каковая не состоялась по неизвестной причине. Видимо, Грейс осознал, что до самой встречи не доживет, поскольку назначен главным блюдом. Вопрос, конечно, как он своему сообщнику помешал… Однако за восемь лет тот так и не объявился. Грейс на всякий случай припрятал записную книжку, в которой зашифровал имя соучастника. И тут вдруг Грейса убивают, точнее, приносят в жертву, портал открывается, ифрит выходит на свет, к людям, а кто-то все время носится рядом. То запрет эту тварь в церкви, то натравит на зевак, когда мы вывозили останки, то притащит ее к вашему дому, то защищает… – Бреннон смолк. Перевел взгляд с пса, который сидел перед ним и с интересом внимал умозаключениям, на дворецкого. – Так что, парень, ничем не хочешь с нами поделиться? – Я?! – Рейден вскочил на ноги. – Да с какой стати?! – В самом деле, – несколько недоуменно спросил Лонгсдейл, – при чем тут мой дворецкий? – Ну, последние пять лет он был при вас, а до того? – Зачем мне вызывать ифрита? – с искренним негодованием вскричал Рейден; в глазах сверкнули огненные искры. – На кой черт мне это надо?! – Мало ли причин, – пожал плечами комиссар. – Действительно, Бреннон, – сказал консультант, – колдунам и ведьмам ни к чему вызывать нечисть, они и так… – Ну как-то же ваш дворецкий стал колдуном, раз уж вы в этом признаетесь. – Стал?! – Искры разгорелись в пламя. – Я им родился! – Натан, вы, возможно, не понимаете… – Я понимаю, что ваш парень что-то скрывает, – спокойно сказал Бреннон. – Вы не понимаете, – с нажимом повторил Лонгсдейл, – колдуны и ведьмы по рождению не нуждаются в том, ради чего люди обычно призывают нечисть. Больше того, колдовской род враждует с нечистью. – Почему? – выдавил Натан, изрядно обалдевший от таких откровений. Так что, этот парень вообще не человек?! – Потому что охотничьи угодья общие, – сквозь зубы прошипел дворецкий. Бреннон с трудом заставил себя не таращиться на него, как малолетний дебил – на леденец. Настоящий колдун! Это ж надо… «До чего жизнь-то довела, – с горечью подумал комиссар. – Мне заявляют, что передо мной – колдун, да еще по рождению, а я так и верю…» – Колдуны, – тоном терпеливого учителя, объясняющего идиоту прописные истины, пояснил Лонгсдейл, – питают свои магические силы болью и страданиями, я вам уже говорил. Таким образом, нечисть, также питающаяся людьми… – Это ж где вы своего колдуна выгуливаете, чтобы он наелся? Консультант смущенно кашлянул и отвел глаза. Пес явно наслаждался представлением, с неослабным интересом следя за всеми участниками. – Я не разрешаю ему убивать людей. – О, да ради Праматери! – взорвался Рейден. – Я все еще здесь, и я не животное, чтобы показывать меня, как в зоопарке! – Иногда он гуляет в криминальных кварталах, – торопливо сказал Лонгсдейл. – Значит, изнасилования и поножовщина? – холодно уточнил комиссар. У дворецкого вырвался приглушенный рык. В комнате стало теплее. Стоя перед Рейденом, Натан ощущал исходящий от него жар. – Давай, парень, – велел Бреннон, игнорируя попытки консультанта влезть между ними, – облегчи душу. О чем ты молчишь, а? Кто такая «она», которую, по-твоему, защищает неведомый нам чародей? При чем тут женихи моей… – Комиссар осекся. Оскал исчез с лица Рейдена; дворецкий все еще напоминал дикого кота перед прыжком, но огонь в глазах поугас – подсвеченные изнутри оранжевым пламенем, они уже казались не черными, а темно-карими. – Я встретил ее на улице, около нашего дома, – сказал Рейден; в его голосе было почти сочувствие, черт его побери! – Сразу после того, как ифрит ушел. – И ты молчал, – вздохнул комиссар. – Я убедился, что с ней все в порядке, и отвел в «Раковину», к компаньонке. – Знал и молчал, – повторил Натан. Их разделяла пара шагов, и Рейден отступил еще на один. Пес настороженно подобрался, Лонгсдейл придвинулся ближе. Комиссар оперся руками о столешницу, исподлобья изучая дворецкого. – Еще что скажешь? – Она была там не одна. Бреннон оттолкнулся от стола, бросившись вперед и вбок. Рейден увернулся, спасая свою рожу, но комиссар целил не в нее. Он схватил дворецкого за руку и вывернул за спину, одновременно выкручивая запястье. – Была не одна, с каким-то чародеем и ифритом, и ты все это время молчал? – глухо прошипел Натан и сдавил в захвате вторую руку. Дворецкий замер, словно сжатая пружина; комиссар почувствовал, как тот перенес вес на одну ногу и слегка наклонился вперед. – Рейден, не смейте, – холодно сказал консультант. – Вот потому и молчал, – буркнул дворецкий. – Хотел сам разобраться. Хотя именно поэтому ифрит и полез к вам в дом: он запомнил и выследил эту дурочку. И если бы кое-кто не сунулся ее защищать… Пес ткнулся мордой Бреннону в бедро. – Натан, отпустите, пожалуйста, – попросил Лонгсдейл. Комиссар разжал руки, опустился на стул и сцепил пальцы в замок. Дворецкий отодвинулся, но не заскулил, только потер запястья и удовлетворенно улыбнулся, словно после этого Бреннон вырос в его глазах. – Никто не хочет сказать, – продолжал консультант, – что Маргарет – сообщница Душителя. Она может даже не помнить о встрече с ним, если он подчистил ее память. – О господи, – пробормотал Натан, – он ведь мог ее убить. Ифрит. Чернокнижник. Она же находилась совсем рядом… Рейден громко фыркнул: – Я бы на вашем месте больше волновался насчет того, кто так защищает вашу малышку Марго, что не побоялся сцепиться с ифритом. Бреннон уткнулся лбом в сцепленные руки. Эти двое мешали ему поймать мысль, мелькавшую на краю сознания. – В конце концов, всегда можно найти другую девственницу для… – Рейден! – рявкнул консультант. – Ох, да скажите вы ему. В конце концов все равно придется, – отмахнулся дворецкий. Пес положил лапу Натану на колено. Комиссар поднял голову и смерил обоих тяжелым взглядом. – Какую еще девственницу? Лонгсдейл помолчал, покусывая губу. Дворецкий нетерпеливо заерзал на месте, будто его распирало от какого-то знания. – Ну?! Псина успокаивающе похлопала Бреннона лапой по ноге. – Ну, видите ли, – с явной неохотой ответил консультант, – дело в том, что для закрытия портала, равно как и для открытия, необходимо жертвоприношение. – В смысле… Вы хотите сказать – выпустить кому-нибудь кровь в эту чертову звезду?! – Да. Лапа собаки замерла. Натан отрешенно заметил, как шерсть на загривке у пса поднялась дыбом. – Но тогда… – пробормотал комиссар, наконец изловивший свою мысль. – Тогда какой же смысл… Запирать, выпускать, приманивать, отпугивать… О господи, – он резко поднялся, – Риган прав. Их двое. – По-моему, он не в себе, – довольно-таки грубо заявил дворецкий своему господину. – Но в своем роде предположение логичное и многое объясняет, – заметил Лонгсдейл. Бреннон раздраженно цыкнул на них из-за стола. Айртон Бройд, как назло, умотал на какую-то гнусную благотворительную встречу в мэрии ради улучшения облика полиции в глазах власти. Натан строчил шефу доклад, торопясь поделиться мыслями, а пес бродил по кабинету, все время принюхиваясь то к одному, то к другому. Наконец Лапа зачем-то полизал подоконник, поскреб когтями пол под ним и выскользнул из кабинета. Бреннон машинально проследил за собакой – через открытую дверь он увидел, что пес обнюхал дверную ручку комнаты с уликами, покусал, задумчиво облизнулся, зубами потянул на себя и скрылся в комнате. Комиссар встряхнул головой и снова сосредоточился на докладе. – Ваша племянница в безопасности. Я позаботился о защите дома. – Ага, пока она оттуда не выйдет, – нагло вставил дворецкий. – Или не впустит кого-нибудь. Бреннон вскинул на него взгляд. Рейден быстро отвел глаза. – Ты, – неприязненно процедил комиссар. – Опять недоговариваешь? Ей-богу, зря вы меня остановили, Лонгсдейл. Вашей прислуге необходима трепка. – Ой ли, – хмыкнул колдун, – остановили меня, а не вас, не то бы… – В самом деле, – холодно сказал Лонгсдейл, – я и сам могу побеседовать с вами по душам.