Он протянул мне листок. — Запомни, — сказал он, — это я вошел с тобой в контакт, мне принадлежит инициатива и вся затея. Это вовсе не твой замысел. — Разве я выгляжу тупицей? Неужто я тебя продам после всего, что ты для меня сделал? — Конечно, мне следует знать, как ты хорош, — сказал он. — Да ведь здешние леса кишмя кишат проходимцами. Ладно, удачи тебе! Пусть она позвонит мне, если в чем-нибудь засомневается. Пользоваться машиной агентства я так и не решился. В розыскном бюллетене уже могло появиться ее описание. Вполне возможен и такой малоприятный поворот: Фрэнк Селлерс, напрягши свои мыслительные способности, додумался аж до Сан-Франциско и созвонился с Компанией сыскного электронного оборудования. Тогда он уже возобновил охоту, причем с оружием наикрупнейшего калибра. По адресу, указанному Колли, я поехал на такси. Дом был обветшалый, и бравая вывеска «АПАРТАМЕНТЫ» на фасаде не могла изменить тот факт, что в действительности здесь размещались второразрядные меблирашки. Поднявшись наверх пешком, я постучал в квартиру Даффидилл Лоусон. Женский голос спросил: — Кто там? — От Колли Норфолка, — ответил я. — Хотел бы потолковать. Дверь приоткрылась. Темные внимательные глаза придирчиво рассмотрели меня, затем дверь распахнулась настежь. — Как тебя зовут? — спросила она. — Дональд. — А дальше? — Дальше ничего. — Не слишком дипломатичное начало. — Когда ты малость повзрослеешь, то поймешь, что имеет значение не начало, а конец. Хорошо отрепетированное начало — не велика редкость. В комнате стоял всего один стул. Его она предложила мне, а сама, скрестив ноги, пристроилась на уголке кровати с тощим матрасом. — Что тебе нужно? — Колли дал мне понять, что ты нуждаешься в рекламе. — Ага, он наконец проснулся! — воскликнула она. — Да он и не спал, просто работенка дьявольски трудная. — Рассказывайте своей бабушке… Но ближе к делу. — Дело стоящее, но и потрудиться надо будет на славу. — Над чем именно? — Ты сегодня читала газеты? — ответил я вопросом на вопрос. — Не говори глупости. Газеты стоят денег. А я еще пока не завтракала. И если мой агент не придумает чего-нибудь, я вообще останусь без крошки хлеба. — Ну вот, он придумал меня. — Предположим, а что толку? — Начнем с того, что я — это пища. Здесь доставляют еду на дом? — Откуда мне знать? — пожала она плечами. — На углу работает бутербродная. — А нет ли поблизости ресторана с отдельными кабинами? — Красиво звучит. Видать, и задумка у тебя красивая! — Ничего! — Ох, парень! Чашка кофе и пара толстых гамбургеров пришлись бы в самый раз! — А как насчет толстого бифштекса с зажаренной по-французски картошкой? — Шутишь! — Чтоб я провалился! Она мигом вскочила, извлекла из шкафа нейлоновые чулки, присела на кровать, натянула их на ноги, поддернула юбку, расправила чулки, еще раз одобрительно посмотрела на ноги и изрекла: — У меня осталось не так уж много чулок. Я их берегу. Ножки — вот на что я рассчитываю в будущем. — Ножки — блеск! — Правда хороши? — Великолепны. — Присмотрись получше. Юбка взвилась колоколом. Я присмотрелся. — Что скажешь? — По-моему, высший класс. Они выведут тебя в люди. — Многие так говорят, но… Я голодна и сижу на мели. — Но в большом городе, и уже грядет утоление голода, — уточнил я. Мы вышли на улицу, миновали бутербродную, источавшую восхитительные запахи, и обнаружили ресторан. Она получила обещанный бифштекс с жаренной на французский лад картошкой и кофе. Склонить к десерту я ее не смог. — Я должна следить за фигурой, — пояснила она. — Я тоже. — Ты еще ее не видел. — Но догадываюсь, судя по уже виденному. — Остальное ничуть не хуже. Есть на чем строить будущее, была б только возможность показаться людям. — Давай вернемся к тебе домой и обсудим детали, — предложил я. Она допила свой кофе, вздохнула с глубоким удовлетворением, и мы вернулись к ней. — Что мне предстоит сделать? — спросила она. — Выступить в стриптизе, — ответил я. — Превосходно. Это мое амплуа, — заявила она и, напевая, принялась прохаживаться по комнате: бедра вызывающе покачиваются, рука теребит застежку на юбке, глаза зовут бог весть к чему. — Но стриптиз специфический, — уточнил я. — А конкретнее? — Она продолжала демонстрировать танец бедер. — Если бы ты читала газеты, то знала бы, что в мотеле «Плавай и загорай» на побережье завелся Том-соглядатай. — Мерзавец! Боже мой, ну зачем мужчинам нужно подглядывать в щелочку, ведь никакой пользы. Неужели они думают, что девушка, раздеваясь у себя в спальне, обрадуется любому незнакомцу за окном и воскликнет: «О, как хорошо, что ты пришел! Сделай одолжение, зайди». — Мужчинам нравится обнаженная натура, — сказал я. — На том вы и зарабатываете. — Да уж, великий заработок! — съязвила она. — Теперь твоя карьера пойдет на лад. — Шутишь?! Что же я должна делать? — Приблизительно следующее. Из мотеля «Плавай и загорай» одна за другой поступают жалобы на Тома-соглядатая. Полиция не обращала на них должного внимания. А прошлой ночью там произошло убийство. — Убийство?!