— Нет. — Гек так и стоял на коленях спиной к Келли. Руки подняты. — Не надо, друг. Ей всего шестнадцать. Ты же не хочешь убить… — Вали отсюда! — Страх полицейского электричеством искрил в воздухе. — На пол, быстро! — Хватит, друг. — Гек двигался вместе с дулом дробовика, блокируя направление выстрела. — Она не пытается никого убить, только себя. Девочка открыла рот. Чарли не слышала, что она сказала, но, очевидно, коп расслышал. — Ты слышал эту суку?! — заорал он. — Или пусть она застрелится, или ты вали на хер с дороги! — Пожалуйста, — прошептала миссис Пинкман. Чарли уже и забыла о ней. Жена директора обхватила руками голову и закрыла глаза, чтобы не видеть происходящее. — Пожалуйста, прекратите. — Келли, — спокойно сказал Гек. Он протянул руку назад ладонью вверх: — Келли, дай мне пистолет, дорогая. Не надо этого делать. — Он подождал несколько секунд и добавил: — Келли. Посмотри на меня. Девочка медленно подняла глаза. Рот ее был приоткрыт. Взгляд остекленел. — Главный коридор! Главный коридор! — Еще один полицейский пробежал мимо Чарли. Он опустился на одно колено, проехавшись по полу, держа свой «Глок» обеими руками и выкрикнув: — Оружие на пол! — Пожалуйста, Господи, — миссис Пинкман рыдала, закрыв лицо руками, — прости этот грех. — Келли, — повторил Гек, — отдай мне пистолет. Не надо больше жертв. — На пол! — заорал второй полицейский. Его голос срывался на визг. Чарли видела его напряженный палец на спусковом крючке. — На пол быстро! — Келли, — голос Гека стал тверже, как у рассерженного родителя. — Больше я просить не буду. Сейчас же отдай мне пистолет. — Он тряхнул протянутой рукой для убедительности. — Я серьезно. Келли Уилсон закивала. Чарли видела, как глаза девушки постепенно фокусируются, по мере того как до нее доходят слова Гека. Кто-то наконец сказал ей, что делать, показал выход из ситуации. Ее плечи расслабились. Губы сомкнулись. Она несколько раз моргнула. Чарли интуитивно понимала, что сейчас чувствует девочка. Сначала время остановилось, а потом кто-то нашел ключ, чтобы снова завести его. Келли медленно двинулась, чтобы положить револьвер в руку Гека. Но полицейский все равно нажал на спусковой крючок. Глава вторая Чарли видела, как левое плечо Гека дернулось, когда пуля прошла сквозь руку. Его ноздри раздулись. Губы разомкнулись, он сделал вдох. Кровь красным ирисом расползлась по ткани рубашки. Кто-то прошептал: — О господи. — Все нормально, — сказал Гек полицейскому, который его ранил. — Можешь убрать оружие, хорошо? Коп едва удерживал пистолет в трясущихся руках. — Роджерс, уберите свое оружие, — повторил Гек, — и возьмите этот револьвер. Мимо Чарли побежала толпа полицейских: она их скорее почувствовала, чем увидела. Воздух вокруг них закрутился: так в комиксах линии и облачка пыли обозначают движение. Потом врач «Скорой помощи» крепко держал Чарли за локоть. Потом кто-то светил фонариком ей в глаза, спрашивал, не пострадала ли она, проверял, находится ли она в состоянии шока, предлагал поехать в больницу. — Нет, — сказала миссис Пинкман. Ее тоже осматривал врач на предмет травм. Ее красная блузка была пропитана кровью. — Пожалуйста. Я в порядке. Никто не суетился около мистера Пинкмана. Или около девочки. Чарли посмотрела на свои ладони. Кончики пальцев дрожали. Постепенно она начала дрожать всем телом и почувствовала, будто стоит в дюйме от самой себя и каждый ее вдох — это отклик другого вдоха, сделанного мгновением раньше. Миссис Пинкман протянула руку к щеке Чарли. Вытерла ей слезы большим пальцем. Глубокие морщины на лице женщины были наполнены болью. Будь это кто угодно другой, Чарли отстранилась бы, но это была миссис Пинкман, и она склонилась в ее теплые объятия. Такое происходило с ними не впервые. Двадцать восемь лет назад миссис Пинкман звали мисс Хеллер, и жила она с родителями в двух милях от фермерского дома. Это она открыла дверь в ответ на робкий стук и увидела на крыльце покрытую потом и кровью тринадцатилетнюю Чарли, которая спросила, не найдется ли у них мороженого. Когда люди потом пересказывали эту историю, они больше всего внимания обращали именно на этот момент — не на то, что Гамма была убита или что Сэм похоронили заживо, а на то, что Чарли съела две миски мороженого, прежде чем рассказала мисс Хеллер о случившемся. — Шарлотта. — Гек взял ее за плечо. Она смотрела, как его губы двигались, повторяя имя, которое она давно не считала своим. Его галстук был развязан. Через повязку на руке проступали красные пятна. — Шарлотта, — он снова тряхнул ее, — позвони своему отцу. Прямо сейчас. Чарли подняла глаза и оглянулась. Похоже, она на какое-то время выпадала из реальности. Миссис Пинкман нигде не было. Врачей «Скорой помощи» тоже. Единственное, что осталось, как было, — это трупы. Они все еще были рядом, в нескольких футах от нее. Мистер Пинкман с перекинутым через плечо галстуком. Девочка в окровавленной розовой куртке. — Позвони ему, — повторил Гек. Чарли полезла за телефоном в задний карман. Он прав. Расти может начать беспокоиться. Надо сказать ему, что с ней все в порядке. — Скажи ему, чтобы привел журналистов, шефа полиции, всех, кого сможет привести, — он посмотрел в сторону. — Я не смогу остановить их в одиночку. Чарли почувствовала, как что-то сжалось в груди, будто тело предупреждало ее об опасности. Она проследила за взглядом Гека. Он волновался не за Чарли. Он волновался за Келли Уилсон. Девушка лежала лицом в пол, руки за спиной в наручниках. Она была миниатюрной, не больше Чарли, но ее уложили на пол как агрессивного уголовника. Один полицейский упирался ей в спину коленом, другой держал ноги, а третий давил ботинком на лицо девочки, прижимая ее щекой к полу. Эти действия как таковые можно было в широком смысле трактовать как допустимую меру пресечения, но Гек просил ее позвать Расти не поэтому. Вокруг девушки стояли еще пятеро полицейских. Чарли услышала их только сейчас. Они кричали, матерились и размахивали руками. Некоторые из них были ей знакомы: она помнила их по школе, по судам или могла видеть и там, и там. Их лица были залиты одной и той же краской ярости. Негодование от свершившихся убийств, бешенство от собственной беспомощности. Это был их город. Их школа. Здесь учились их дети. Здесь были их учителя, их друзья. Один коп так ударил по шкафчику, что металлическая дверца сорвалась с петли. Другие сжимали и разжимали кулаки. Несколько копов ходили взад-вперед по небольшому участку коридора, как звери в клетке. Может, они и есть звери. Одно неверное слово спровоцирует пинок, удар, потом в ход пойдут дубинки, появятся пистолеты, и они набросятся на Келли Уилсон, как шакалы. — У меня дочка ее ровесница, — прошипел кто-то сквозь сжатые зубы. — Она училась с ней в одном классе. Еще один кулак врезался в еще один шкафчик. — Пинк был моим тренером, — сказал кто-то. — Больше он ничьим тренером не будет. Еще одна дверца слетела с петель. — Эй! — Голос Чарли надломился, когда она заговорила. Она понимала, что это опасно. Очень опасно. — Прекратите, — взмолилась она. — Пожалуйста, прекратите. Они или не услышали ее, или проигнорировали. — Шарлотта, — сказал Гек, — не вмешивайся. Просто… — Ёбаная сука. — Коп, который держал Келли коленом, с силой дернул ее за волосы. — Почему ты это сделала? Зачем ты их убила? — Прекратите, — сказала Чарли. Гек попытался взять ее за плечо, но она все равно встала и повторила: — Прекратите. Никто не слушал. Голос ее звучал сдавленно, потому что каждая ее мышца говорила ей не лезть в эту мясорубку мужской ярости. Это было все равно что пытаться разнять собачью драку, только у собак еще было заряженное оружие. — Эй, — от страха слова застревали у Чарли в горле, — отвезите ее в участок. Посадите ее в изолятор. Иона Викери, мерзкий качок, знакомый ей со школы, щелкнул телескопической дубинкой. — Иона! — Колени Чарли дрожали, и она прислонилась к стене, чтобы не сползти на пол. — Зачитайте ей права и… — Шарлотта, — Гек жестом просил ее снова сесть на пол, — не лезь. Позвони отцу. Он может их остановить. Он был прав. Копы боялись ее отца. Они знали о его судах, о его репутации. Чарли пыталась нажать на телефоне кнопку «домой». Пальцы стали слишком толстыми. Кровь, смешавшись с потом, превратилась в густую пасту. — Быстрее, — сказал Гек, — они же ее убьют. Чарли увидела, как нога врезалась Келли в бок с такой силой, что ее подбросило в воздух. Щелчок — выхвачена еще одна дубинка. Чарли наконец смогла нажать кнопку «домой». На экране появилась собака Гека. Чарли не стала спрашивать ПИН-код. Звонить Расти было уже поздно. Он не успел бы приехать в школу. Она ткнула в иконку камеры, зная, что разблокировка для этого не нужна. Два свайпа — и пошла запись видео. Она навела камеру на лицо девочки и приблизила. — Келли Уилсон. Посмотри на меня. Ты можешь дышать? Келли моргнула. Ее голова выглядела кукольной по сравнению с полицейским ботинком, давившим на щеку. — Келли, — повторила Чарли, — посмотри в камеру. — Какого хрена, — выругался Гек, — я же сказал тебе… — Прекратите. — Прижимаясь плечом к шкафчикам, Чарли приближалась словно ко рву со львами. — Отвезите ее в участок. Сфотографируйте ее. Снимите отпечатки пальцев. Не надо усугублять…