Мы притихли. Когда запись беседы завершилась, Антон-Алексей спросил: – Аня, ты ничего не хочешь нам рассказать? – Нет, – ответила девушка. – Медальон с изображением котенка и надписью: «Котики любят тебя», – продолжил сын Барабанова. – Где он? – Мы подарили его тебе на день рождения, – сказала Наташа-Марина, – специально заказали, второго такого нет. На фото, что показала Евлампия, точно был он! – Ну, – промямлила Аня, – ну… – Дочь, говори правду, – велел Олег. – Анюша, – ласково попросил брат, – мы твои лучшие друзья! – Мы твоя семья, – добавила Наташа-Марина, – всегда защитим тебя! Что бы ты ни сделала! Девушка всхлипнула. – Я потеряла его! Встречалась с одной женщиной и уронила, цепочка разорвалась! Наверное, она его подняла, когда я ушла. Весной меня у подъезда остановила незнакомая женщина, спросила: «Где Николаевский переулок?» Я ей ответила: «Рядом». Незнакомка приподняла ногу, прикиньте, что я увидела! Протез! Так ее жалко стало. Немолодая уже, наверное, столько лет, сколько тебе. Раздался смех Антона-Алексея. – Спасибо, что не считаешь меня юнцом. – И что было дальше? – спросил Барабанов. – Женщина сказала, что ее зовут Вера, она инвалид детства, – продолжала Аня, – ходит хорошо, но быстро устает, протез очень тяжелый. Если сейчас запутается в переулках, то запросто может упасть, попросила ее проводить. – И ты решила ей помочь? – спросил отец. – Ага, – пролепетала Аня. – Не самое умное решение, – прокомментировал Олег Иванович ответ дочери. – Пап! Она инвалид, – принялась оправдываться Аня, – разве можно такой женщине в помощи отказать? – Да, – ответил вместо отца сын, – нынче времена такие! Ты дочь бизнесмена Барабанова. Заведет баба с костяной ногой Аню в чужой подъезд, там тебя мужики схватят, укол сделают, в бессознанке куда-нибудь увезут, запрут и у отца выкуп потребуют. Деньги получат, а тебя придушат. – Нет, нет, – возразила Анна. – Да, да, да, – сказала Наташа-Марина, – не один такой случай знаем. – Все было иначе! – повысила голос Аня. – Рассказывай, – попросил Барабанов. – В доме, куда она шла, лифта не оказалось, – зачастила дочь, – лестница крутая, ступеньки высокие. Удобно ли на протезе по такой ковылять? Вера попросила меня подняться на последний этаж, сказать, что она пришла к э… имя забыла, вроде Лена, за долгом. Ждет ее в подъезде. – М-да, – буркнул Антон-Алексей, – и ты полетела! – Все же нормально было, меня никто не обидел, – сказала сестра, – только в квартире этой Лены не оказалось. Там пожилой мужчина жил. Он нас прогнал. Вера заплакала, сказала, что устала, ну и… ну и… – Ну и что? Продолжай, – велел отец. – Алла тогда уехала в салон, – пробормотала Аня, – она там обычно на целый день зависала. Вера очень плохо выглядела, бледная такая, одета немодно, без косметики. Денег, наверное, нет. Я ее позвала к нам, дом был рядом… – Слов нет! – воскликнула Наташа-Марина. – А если бы баба оказалась наводчицей? Ты ее впустишь, а следом мужики ворвутся? Тебя изнасилуют, квартиру ограбят… – Подожди, – остановил ее Антон, – пусть договорит. – Мне ее просто жалко стало, – повторила Аня, – мы сели в столовой. Вера чай выпила и рассказала свою историю. Она старше Алексея. Но не старуха. Выглядит немолодо, потому что здоровья нет. Ее родила на свет несовершеннолетняя девочка, увидела, что младенец без ноги… – О господи, – негромко ахнула Наташа-Марина. – И сказала отцу ребенка, – продолжала Аня, – «Делай с девчонкой что хочешь. Я тут ни при чем». – Ой-ой, – снова не выдержала жена Антона. – Тут вот какая проблема, – воскликнула Аня, – мать Веры училась в музыкальной школе, ей всего четырнадцать было, когда директор… фамилия у него такая… странная… – Марамамакин Иван Алексеевич, – вдруг сказал Барабанов. – Папа! – закричала Аня. – Ты знаешь эту историю? – Да, – признался тот, – некоторое время назад ко мне на прием записалась Вера Ивановна Арамакина. Ей пришлось довольно долго ждать, но в конце концов она оказалась в кабинете. Вера сообщила секретарю цель своего посещения – бизнес-предложение и отказалась уходить. Я когда слышал ерунду, отвечал стандартно: «К сожалению, сейчас не имею времени, чтобы вникнуть в суть дела. Побеседуйте с моим помощником». Затем вызывал психолога, который с такими посетителями разбирался. Но с Верой это не получилось. Она села в кресло и сказала: «По поводу бизнеса я соврала. Речь пойдет об Алле Константиновне Фединой, она моя мать. Родила меня в четырнадцать лет, увидела, что я инвалид…» И Вера показала мне протез. Начало беседы было необычным, я выслушал ее. Вкратце история такова. Ее мать в детстве училась в музыкальной школе, на красивую девочку обратил внимание директор Иван Алексеевич Марамамакин и вступил в половую связь со школьницей. А та возьми и забеременей. В советское время за совращение малолетних давали солидный срок. Если выйдешь с зоны живым, то забудь о работе с детьми. Иван Алексеевич притащил беременной какие-то таблетки, заверил ее: «Утром примешь, вечером будет выкидыш». Но не вышло. Иван запаниковал, бросился к своему брату Петру, тот заведовал большим универмагом, имел повсюду связи и всегда помогал Ивану. Петр решил проблему. Как? У Ивана была жена, она не подозревала о походах мужа налево. Петр приехал к брату домой, они с ним устроили для жены спектакль. Петр соврал, что ребенок его, не дай бог, узнает супруга… – Глупо, – заметила Наташа-Марина, – если Иван решил записать малыша на себя, ему тоже могли по башке настучать. – Ну, им хотелось в первую очередь сохранить брак Ивана, – объяснил Олег Иванович, – и это удалось. Супруга Вани поверила сказке. И все шито-крыто вышло. Петя добыл свидетельство о рождении, но на самом деле ребенка не зарегистрировали. – Ух ты, – пробормотал Антон-Алексей, – а как потом паспорт получили? – Вот об этом я не спрашивал, – ответил Олег. – Ивана в фальшивом документе записали отцом, а матерью Петя сделал свою любовницу, Анелию Орехову. Почему он так себя повел? У него была жена, но она не один год пребывала в вегетативном состоянии. Сцены ревности мужу не закатит. Анелия мечтала стать женой Петра, поэтому согласилась на аферу. Постороннюю бабу о таком просить было опасно, разболтает. А Орехова будет молчать, ей хочется стать законной супругой. Родилась девочка-инвалид с одной нормальной ногой и второй только до колена. Вероятно, так получилось из-за таблеток, которые малолетняя мать принимала на раннем сроке беременности. Лекарство могло плохо повлиять на плод. Петр спас карьеру и семейную жизнь Ивана. Больная девочка большую часть детства провела в школах-интернатах для инвалидов. Потом Петр умер. Анелия осталась одна. Любовник на ней так и не женился, претендовать на наследство прав у нее не было. Веру отказались держать в интернате, раньше об ее круглогодичной жизни там договаривался Петр. После его кончины ребенка живо вытурили. То, что у девочки еще есть проблемы с сердцем, никого не волновало. И что прикажете делать Анелии? Ребенок ей родной только по паспорту. Денег нет, потому что Петр умер. Как выжить? А? Глава сорок первая – Пойти к Ивану, потребовать с него алименты! – воскликнула Аня. – Так Анелия и сделала, – подтвердил Олег, – без скандала не обошлось, но в конце концов Иван Алексеевич стал отстегивать ей некую сумму. Между прочим, раньше он взял Анелию в свою школу на ставку преподавателя. Так велел сделать Петр, чтобы Орехова находилась под контролем. Вера жила с матерью, которая ее ненавидела, каждый день девочке закатывала скандалы, да еще и руки распускала. Вера мечтала уйти из дома, но куда податься? Она поступила в институт, пошла работать, и в конце концов ей улыбнулось счастье, добрый Господь устроил Вере встречу с очень богатым человеком, генералом. Анатолий Евгеньевич полюбил ее, протез его не смущал. Вера вышла замуж и постаралась забыть Анелию. Орехова же никогда не напоминала о себе, она тоже радовалась, что «дочь» ее покинула. Прошло немало времени, генерал ушел на тот свет. Вера стала богатой вдовой, но она привыкла жить скромно, работала. И вдруг к ней обратилась… Анелия Орехова, ее мать по документам, сильно постаревшая больная женщина. Она пришла просить помощи и моральной, и финансовой. Сообщила о своей тяжелой болезни, посетовала на копеечную пенсию, стала умолять простить ее за то, что плохо обращалась с Верой в детстве. «Дочь» стала заботиться об Анелии, устроила ее в хорошую клинику, заплатила за лечение. Орехова не знала, как отблагодарить Марамамакину, и перед смертью открыла ей имя родной матери Веры. Малолетнюю любовницу Ивана Алексеевича, директора музыкальной школы, звали… – Алла Константиновна Федина. – Ух ты! – воскликнула Наташа-Марина. – Да, неожиданно, – согласился Олег Иванович. – Вера попросила меня: «Хочу общаться с родной мамой». Я сказал: «Мне ничего не известно о том, что жена, будучи совсем юной, родила ребенка. Я не обвиняю вас во лжи. Анелия могла вам соврать». «Зачем ей это делать перед смертью? – возразила Вера. – У Аллы Константиновны есть татуировка на руке, буква санскрита. Такая же была у Ивана Алексеевича, он ее сделал в студенческие годы, а ваша жена набила ее себе в знак любви к нему. И я не собираюсь сразу объявлять Алле Константиновне: „Я ваша дочь, та самая, без ноги“. Придумала такой план. Для начала сменила фамилию Марамамакина на Арамакина. С какой целью я это сделала? Алла определенно помнит Ивана Алексеевича, едва я назовусь, она меня выгонит. Вера Арамакина не вызовет у нее агрессии. Но как приблизиться к матери? Помогите мне, пожалуйста, скажите жене, что я дочь друзей ваших родителей. Мы, мол, случайно встретились, вы обрадовались, поэтому привели меня в гости. Финансовая помощь мне не нужна. Когда Алла Константиновна со мной подружится, тогда…» – Бред! – воскликнул Антон-Алексей. – Эдак кто угодно может назваться брошенной малышкой и влезть в семью!.. Олег Иванович согласился: – Примерно то же самое и я ей сказал в более мягкой форме. Вера показала мне тест ДНК. В нем говорилось, что она и Алла с вероятностью девяносто девять и девять десятых процента мать и дочь. – Где она кровь Фединой нарыла? – изумилась Наташа-Марина. – Я тоже задал ей этот вопрос, – ответил Барабанов. – Вера сообщила, что следила за моей женой. Когда та зашла в кафе, она устроилась неподалеку и наблюдала, а потом унесла вилку и стакан, которыми пользовалась Алла. – Похоже на глупый телесериал, – заявил Антон-Алексей, – да и тест подделать можно. – Наверное, на моем лице отразились те же мысли, – заметил Олег Иванович, – потому что Вера предложила: «Можно повторить исследование, вы принесете генетический материал жены, а я при вас сделаю мазок». После этого я вежливо попросил госпожу Арамакину удалиться и более ко мне не обращаться. Она ушла. Но, похоже, желание приблизиться к Алле у Веры не пропало. Поэтому она решила пообщаться с Аней. – Ага, – протянула девушка, – она мне тоже сказала: «Придумай, как мне с Аллой познакомиться, денег ваших мне не надо, нужна мама». Я испугалась и ответила: «Нет, простите. Я готова с вами дружить, но к Алле не приведу». Тогда она стала просить: «Устрой мне свидание с Алексеем, твоим братом, я его поджидала у вуза, но ни разу не встретила». Ну, и… Аня замолчала. – Говори, милая, – попросила Наташа-Марина, – никто тебя ни в чем не упрекнет. Нам надо знать что произошло. – Мы не Алла, – произнес Антон-Алексей, – орать, раздавать пощечины не станем. – Пощечины? – с возмущением повторил Барабанов. – Это как? – Просто! По лицу хрясь! – объяснил сын. – Папа, ты не все знаешь. У матери была масса способов выразить свое недовольство детьми. – Она могла больно ударить, – уточнила Аня, – а потом тебя же виноватой сделать: «Довела мать!» – Отвратительно, – вскипел отец. – Аня, почему ты мне раньше об этом не сказала? – А смысл? – пробормотала девушка. – Мне тебя было жалко. Если я смоюсь, Алла тебе на шею сядет, ей необходимо кого-то мучить. Да и дерется она ерундово. Звезданет по щеке, и все! Вот психологические унижения хуже. Каждый день мне говорит: «Ты уродина, никогда замуж не выйдешь». – …! – выругался Олег Иванович.