Часть 20 из 59 В начало
Для доступа к библиотеке пройдите авторизацию
– Ладно, переходи к содержанию разговора. Что он тебе сказал?
– Сказал вот что: «На фарфоре вы с напарником неплохо заработали – я знаю, сколько ты от Сазонова получил. Но я назову тебе место, где вы сможете получить втрое больше. И работы никакой особо не требуется. И дело это не мокрое. Согласен?» Я, естественно, ответил, что начало мне нравится. Тогда он назвал эту самую Звереву, сказал, что у нее есть несколько старинных икон, на которые имеются покупатели. «Ты, Валя, этих покупателей не знаешь, поэтому тебе от этих икон никакой пользы нет. И не надо тебе никого знать. Вам с напарником надо только оглушить хозяйку, вынести доски и передать их мне. А что дальше – это мое дело».
– И что было потом? – спросил Ганчук.
– Потом? – задержанный пожал плечами. – Я немного еще поломался для вида – мол, почему так мало, надо бы побольше за древние иконы отваливать. Но сам видел, что условия хорошие, надо соглашаться. Человек этот мне так и сказал: «Не ломайся, Валя, – соглашайся! А то я других исполнителей найду». Я согласился, и мы обо всем договорились. Он дал мне адрес Зверевой и сказал, куда нести иконы. И под конец отдал пятьдесят кусков, как и обещал.
– Где и когда произошла передача икон?
– Он назвал мне старый дом в центре города. Его еще называют как-то по-особенному, я забыл…
– «Дом Воротынского»? – подсказал Гуров.
– Точно! «Дом Воротынского». Вот туда, на второй этаж, я принес доски, и там он со мной расплатился. Все произошло так же, как на Черной скале. Я пришел первым и никого не увидел. Покрутился, туда заглянул, сюда. Никого, только мусор всякий валяется. Я уже собрался уходить, и вдруг он вынырнул откуда-то из темноты. Я даже не понял откуда.
– А у тебя не возникло мысли, что он тебя грохнет и заберет иконы без всякой оплаты? – спросил Ганчук.
– Было такое опасение, – признался задержанный. – Я даже думал Пермяка с собой взять для надежности, но заказчик еще при первой встрече потребовал, чтобы я пришел один, иначе он не покажется, я останусь с этими иконами, и потом…
– Ты ведь не стал делиться с твоим напарником всем, что получил от заказчика, верно? – предположил Гуров. – Сотню, я думаю, утаил?
– В общем-то, да, – признался Столетов. – А почему я должен ему все отдавать? Это со мной заказчик разговаривал, мне доверился. У Пермяка здесь последнее место. Он еще меня благодарить должен за то, что я ему что-то заплатил.
– Значит, заказчик откуда-то вынырнул из угла и подошел к тебе? – Гуров продолжал восстанавливать картину «стрелки». – А потом что было?
– Да ничего особенного. Я ему отдал иконы, он мне – оговоренную сумму, триста тысяч, и на этом мы расстались.
– Больше ты его не видел?
– Нет, мы никогда больше не встречались.
– А в этот раз ты его смог разглядеть?
– Нет, он опять, как и в первый раз, был весь закутан.
– Из полученных денег ты сто тысяч отдал Чеснокову, верно?
– Да.
– Еще сто тысяч ты положил себе в карман у него на глазах. И еще сто ты заныкал и спрятал у себя в доме за печной заслонкой… Мы нашли эти деньги, Валя.
Услышав это, допрашиваемый вскинулся, решив отстаивать свои права, но быстро поник. Стало ясно, что этих денег ему уже не видать. Гуров взглянул на Столетова и сказал:
– Ладно, Валя, пока у нас вопросы к тебе кончились. Надеюсь, в этот раз ты ничего существенного от нас не утаил. – И он вызвал конвой.
Глава 23
Когда увели второго подследственного за день, пришла очередь Гурова ходить в волнении по кабинету. Спустя несколько минут он остановился напротив Ганчука.
– Ты хоть понимаешь, майор, насколько важные вещи мы сейчас узнали? Ведь эти факты полностью меняют всю картину того, что произошло за год в вашем городе!
– Пока я не очень понял, что нового мы узнали, – ответил на это Ганчук. – Да, у нас возник новый фигурант – человек, которого Столетов называет «заказчиком». Но тут встает вот какой вопрос: не выдумал ли Валя этого заказчика, чтобы запутать следствие?.. А больше ничего нового мы не узнали. Оба – и Чесноков и Столетов – отрицают свою причастность к убийству Ирины Зверевой, но убийцы всегда отрицают свою вину до самого последнего момента. Я еще ни разу не встречал убийцу, который с ходу признал бы свою вину. Отрицание – штука нехитрая.
– Мне кажется, Николай Васильич, ты в недостаточной мере осмыслил то, что мы сегодня услышали. Лично я ни секунды не сомневаюсь в существовании этого заказчика. У меня даже есть предположение, кто он, но я пока не буду высказывать свою гипотезу – для нее недостаточно фактов. Но вся картина преступлений, связанных с похищением полотен, выглядит теперь совершенно иначе.
– И как же она выглядит?
– Инициатором всех убийств, совершаемых в Татуеве с четырнадцатого марта этого года, является один и тот же человек. Мы пока будем условно именовать его «заказчиком». Исключением является только убийство коллекционера Олега Востокова, которое явилось личным делом Столетова и Чеснокова. Череда убийств началась четырнадцатого марта, когда заказчик расправился с художником Игнатом Бушуевым и похитил у него картину. Затем он седьмого июня столкнул в реку востоковеда Федора Овчинникова и похитил у него портрет, подаренный Закатовским. Видимо, в этот период заказчик еще не установил связь с зарубежными коллекционерами, а сбывать украденные полотна он с самого начала планировал только за рубежом. Возник вопрос: где хранить награбленное? Убийца решил использовать мадам Звереву, с которой он, по-видимому, был хорошо знаком. Они заключили своего рода сделку: Зверева согласилась хранить украденные картины Закатовского, а заказчик помогал ей приобретать старинные иконы. Вообще-то эти духовные предметы мадам Зверевой были совсем не нужны, но заказчик убедил ее, что на перепродаже икон можно неплохо заработать. Однако такая ситуация не очень устраивала заказчика. Возможно, Зверева стала шантажировать своего друга, их отношения испортились. А может быть, к тому времени он уже нашел канал вывоза похищенных картин за границу. И он решил избавиться от Зверевой. Каким образом? Нужно это сделать с чужой помощью, чтобы подозрение пало на других людей. Заказчик узнает о том, что Валентин Столетов продал богачу Сазонову коллекцию фарфора, который был недавно похищен у убитого Олега Востокова, устанавливает связь со Столетовым и предлагает ему устроить ограбление Зверевой. Все проходит как по маслу…
– Погоди, Лев Иванович, я одного не понял, – прервал рассказ сыщика майор Ганчук. – Кто тогда убил Звереву? Пермяк? Или кто-то еще?
– Разумеется, не Пермяк. Женщину убил заказчик. Он во время ограбления находился поблизости. Когда он увидел двух грабителей, он понял, что пришел его черед. Он вошел в квартиру, убил оглушенную женщину и забрал картины. Причем убийство он обставил так же, как и убийство Олега Востокова. Те же ножевые раны, тот же нож, брошенный на месте убийства. То есть заказчик одним действием решил сразу несколько задач: избавился от докучливой напарницы, которая стала опасной, получил картины и запутал следствие, заставив нас подозревать в убийстве Чеснокова и Столетова. Причем последнюю задачу он выполнил с особым успехом, ведь ты до сих пор считаешь Чеснокова-Пермяка убийцей Зверевой.
– Ничего я такого не считаю, – обиженно буркнул Ганчук. – Теперь я вижу, что ты правильно мыслишь… Но в таком случае мы имеем дело с очень хитрым и умным врагом, который просчитывает каждый свой шаг.
– Ты совершенно прав. Заказчик – фигура очень опасная. Обрати внимание, где он назначил встречу со Столетовым – в «доме Воротынского»! Он заранее присмотрел это заброшенное здание и решил, что его можно в будущем использовать в качестве места убийства. И он его использовал – убил там краеведа Точилина. Он умело уничтожал все улики, заранее обеспечивая себе железное алиби.
– И как мы будем ловить этого предусмотрительного убийцу?
– У меня есть кое-какие предположения, – туманно высказался Гуров. – Основное направление нашей работы на ближайшее время – это изучение контактов Ирины Зверевой за последний год. Где-то там, среди ее близких друзей, мы встретим заказчика. И есть еще одно направление – поиск агента по продаже картин, который приобрел полотна у убийцы и переправил их на Запад.
– Второе направление – более короткое. Агент может прямо назвать нам человека, у которого приобрел картины. После этого останется только получить ордер на арест.
Однако Гуров отрицательно покачал головой.
– Не думаю, что это будет так просто. Пока что убийца не совершил еще ни одного ошибочного шага. Неужели он совершил глупость, явившись агенту в своем подлинном обличье и под своим настоящим именем? Нет, для этого случая он тоже наверняка придумал маскарад. Вспомни, как он вырядился на встречу со Столетовым. Наш бедный Валя дважды встречался с убийцей и не может сказать о нем ничего определенного. Заказчик даже тембр голоса умудрился скрыть. Мы даже не можем быть уверены, что имеем дело с мужчиной, а не с женщиной!
– Точно! – воскликнул Ганчук. – Это женщина! Ведь ночью от Бушуева выходила именно женщина, ее видел свидетель! Значит, и на встречу со Столетовым приходила женщина!
– Или мужчина, умело притворившийся женщиной, – заметил Гуров. – Николай Васильевич, пока еще рано делать выводы. Давай изучим круг знакомств Зверевой. И круг знакомств олигарха Сазонова, ведь от него убийца узнал о продаже фарфора.
– Значит, опять будем составлять и сличать всякие списки? – с пренебрежением в голосе спросил майор.
– Да, Николай Васильевич, будем составлять списки. Это самый прямой путь к поимке убийцы. Посади за это дело Волобуева и Полудина. И сам этим займись.
– А себе ты что берешь?
– Мне тоже кое-что останется… Не бойся, майор, без работы не останусь.
Глава 24
Весь остаток этого дня и следующий день трое оперативников занимались тем, что выявляли контакты Ирины Зверевой и миллиардера Сазонова за последний год. Задача оказалась весьма трудной. У Зверевой оказалось множество контактов – и по бизнесу, и по ее увлечению скупкой старинных икон, и просто по приятному времяпрепровождению. А уж число контактов олигарха Сазонова насчитывало сотни человек. Оба списка все разрастались и разрастались, и к концу второго дня работы стало ясно, что потребуется дополнительное время.
Об этом Ганчук известил полковника Гурова. Сыщик отнесся к этой новости спокойно.
– Требуется – значит, будем еще этим заниматься. Такая уж у нас работа… Впрочем, дай-ка я гляну, что у вас уже получается.
– Погляди, Лев Иванович, – согласился майор. – Все данные собраны на моем компьютере.
Гуров приехал в управление и примерно с час изучал собранные группой Ганчука данные. Одно имя из списка Зверевой вызвало у него интерес, потому что сыщик удовлетворенно хмыкнул. Однако когда сидевший рядом капитан Волобуев спросил, что интересного Гуров увидел в списке, сыщик не ответил.
Он уже собрался уходить, когда Ганчук спросил:
– Расскажи, Лев Иванович, как обстоят дела на других направлениях расследования? Нашли агента, продававшего наши картины за границу?
– Да, представь себе, нашли.
– Вот как?! И что? Что он рассказал?
– Да ничего особенного он не рассказал. Сообщил, что картины ему привозил очень пожилой, даже дряхлый мужчина с огромной седой бородой и в толстых роговых очках. Из-за этих очков и бороды агент толком не смог рассмотреть продавца. Старик ему о себе не говорил ничего, разговор шел только о картинах. Но посредник убедился, что продавец – человек серьезный, знаком с криминальными структурами Москвы и что кинуть его, как лоха, не удастся (а поначалу у посредника такая мысль возникла). Всего у агента с этим стариком было две встречи, и каждый раз он передавал посреднику по две картины. Агент, естественно, захотел проверить их подлинность, и эксперты, к которым он обратился, дружно заявили, что это оригиналы. Так что он без колебаний взялся за поручение старика.
– А как передавались деньги? Как агент оплачивал старику привезенные картины? – продолжал расспросы Ганчук.
– Переводил деньги на банковскую карту. Мы эту карту тут же проверили. Оказалось, что она принадлежит человеку, умершему два года назад. Как только на нее поступили деньги, их тут же сняли, и теперь счет пуст. Думаю, он так и останется пуст навсегда – старик, он же заказчик, не будет второй раз пользоваться ею.
– Значит, ты прав, – со вздохом признал Ганчук. – Агента мы нашли, но ничего существенного от него узнать не удалось.
– Почему же ничего? – не согласился Гуров. – Мы узнали довольно важные вещи. Ты, наверное, не обратил внимания, что старик продал агенту не три, а четыре картины. А ведь к тому времени произошло лишь три убийства. Точилин был убит совсем недавно, принадлежавшая ему картина Закатовского еще не передана для продажи.
– А ведь правда! Я как-то не сообразил. Откуда же взялась четвертая картина?
– Вот это очень интересный вопрос, Николай Васильевич. Ответ на этот вопрос выводит нас прямиком на заказчика, то есть на старика.
– Так кто же он? – в нетерпении воскликнул Ганчук. – Скажи, не томи!