- Она же Тангар! Другого от нее и ждать нечего. Я не двигалась с места до тех пор, пока все не разошлись. Тело Виго положили на носилки и унесли, вложив ему в руки оружие. Мне казалось, что рядом никого не осталось, но поднявшись, я увидела черные, как угли глаза Рави. Мальчишка был страшно бледный и очень сердитый. - Вы обидели эр-реха, ноэль! - Я сказала то, что думала, - тихо ответила я и попыталась пройти, но он загородил мне дорогу. - В умную голову такие мысли не приходят, - выпалил Рави и застыл с круглыми от ужаса глазами. Судорожно сглотнув, он упрямо задрал подбородок и буркнул: - Теперь можете наказывать меня. - За что? - удивилась я. - Я назвал тебя дурой, ноэль. - Я не обижаюсь, ты тоже сказал то, что думал. - Я обошла стоящего в растерянности мальчика, и направилась в библиотеку. Очень скоро он догнал меня. - Ноэль, ты же ничего не понимаешь! - Он дернул меня за руку. - Виго струсил, из-за него погибли пятеро, а если бы он вовремя поднял тревогу, то у всех был бы шанс. Когда все открылось, его могли бы убить на месте, как скот, но ему дали возможность умереть достойно! Он и сам знал, что заслуживает смерти, поэтому и выбрал эр-реха. Виго не мог победить. А эр-рех мог не принимать вызова, но он оказал Виго честь, - Рави произнес все это на одном дыхании, и, не отпуская моей руки, продолжил. - Разве ты не видела, не поняла, что эр-рех поддавался! Он мог прикончить его сразу, одним ударом, а вместо этого позволил ранить себя. Эр-рех сделал это нарочно, чтобы... чтобы...помочь..., - Рави беспомощно посмотрел на меня, не в силах подобрать нужное слово - Сохранить лицо, - обреченно выдохнула я. Некоторое время пацан смотрел на меня, не понимая, а потом улыбнулся и кивнул. - В самую точку. Вы же - баллер! - теперь его взгляд выражал восхищение. - Вы придумали самое правильное слово! - Слова придумать легко, а вот взять их обратно..., - пожала я плечами. - Идите к эр-реху, - воскликнул мальчик, - и ... поцелуйте его. - Что? Рави стал таким красным, что я испугалась, как бы он не загорелся! - Для начала его нужно найти, - я изо всех сил старалась не улыбаться. - Я знаю, - быстро сказал он, отводя глаза. - Пошли. Часть десятая Мы свернули на одну из садовых дорожек и петляли по ней, пока не забрели в настоящую чащу. - Вон там, видите. - Рави вытянул руку в сторону невысоких кустов. Приглядевшись, я заметила огненную шевелюру Альдо. - Идите, - яростным шепотом заговорил паренек. - А книжки отдайте, я отнесу. Выхватив у меня из рук толстый том, он скрылся за деревьями. Оставшись одна, я некоторое время стояла, пытаясь придумать, как начать разговор. Но в голову не приходило ничего, кроме фразы: «Язык мой - враг мой». Осторожно, стараясь, чтобы под ногами не хрустнула ни одна ветка, я продвигалась через заросли. Альдо сидел на невысоком, поросшим жесткой травой холмике и смотрел на другие такие же холмики на большой поляне прямо перед ним. Он смотрел на них так внимательно, как будто ждал, что они заговорят с ним. И выражение лица у него было такое, потерянное что-ли? Я стояла, смотрела и молчала, не решаясь заговорить. Когда Альдо, не поворачивая головы, сказал: - Может, подойдешь? Обрадовавшись, что он заговорил первым, я подошла. - Садись, - он сбросил с плеч зашитую мной куртку. - Альдо, я... Рави объяснил.... Мне жаль, что я сказала... - Ты теперь тоже савар, Кира, - вновь резко оборвал меня Альдо. - А савары никогда и ни у кого не просят извинений. Они действуют. А что касается моих... задетых чувств, - он произнес это с пренебрежительной усмешкой. - То с ними я уже расстался и больше о них не вспоминаю. Поступи так же. Я не нашлась что ответить, заворожено наблюдая, как его длинные пальцы поглаживают рукоятку ножа. - Что это за место? - Он не хочет моего сочувствия, но может, оценит любопытство? - Кладбище. - Чья это могила? - указала я на ближайший холмик. - Эта? Матери...или эта, - хмыкнул он. - Одна из них... я не могу сказать точно. Не знаю. - Как это? А твой отец? - Я спрашивал, но он не смог вспомнить. Это понятно, вон их сколько, - он махнул рукой в сторону могил. Мне отчего-то стало трудно дышать. - Так не бывает... - Почему же? Каждый эр-рех искал Потерянную невесту по- своему. Шарухин решил, что если каждую ночь у него будет новая человеческая женщина, то рано или поздно в его постели окажется наследница Гало. -Это ужасно! - Для савара не существует никаких законов, кроме собственных желаний, не забыла? - Альдо зло посмотрел на меня, и в его руках хрустнула ветка. Мне стало не по себе от этого взгляда, и я уставилась на свои руки, они дрожали. - Но тогда... у тебя... наверно должны быть братья... или сестры, - робко сказала я. - Где они? - Здесь. Подняв голову, Альдо, не мигая, смотрел куда-то поверх деревьев. Я придвинулась ближе. - Ты не обидишься, если я спрошу...? Альдо дернул плечом, отстраняясь. - Я вырос далеко отсюда. Плохо помню ..., я не был похож на тех людей, но они любили меня, наверно. А потом за мной приехали. Ночью. Один из людей отца. Просто схватил меня за шиворот и поднял на седло впереди. Мы ехали целую ночь не останавливаясь. А утром он бросил меня на песок, вон там, видишь? - он указал на просвет между деревьями. - Мне было десять, может, девять лет..., и я впервые увидел таких как я. Волосы, глаза. Рядом со мной сидел совсем малыш, лет шесть, не больше, и улыбался, - он глубоко вздохнул. - Были и постарше, такие как Рави и Хоранд. - Нам велели встать в ряд и не разговаривать. Тогда я и увидел его... отца. Он долго смотрел на нас, а потом сказал, что он эр-рех. И что сейчас он будет выбирать наследника. Тот человек, что привез меня, вложил в руки каждого это, - Альдо воткнул в землю перед собой один из своих ножей. - Этот, что был рядом смотрел на кохар как на новую игрушку, - почти прошептал он. - Потом эр-рех отошел в сторону и махнул рукой. Старшие сразу поняли, что это значит. Малыш умер одним из первых. Все еще улыбаясь, - его пальцы сжались в кулаки с такой силой, что побелели костяшки. - И тогда я забрал его нож. - Альдо воткнул в песок еще одно лезвие с такой силой, что оно почти полностью ушло в землю. - Все кончилось очень быстро, - пожал он плечами. - Я хорошо помню, как лежал на мокром песке, а отец перевернул меня носком сапога и сказал: «Этот? Не ожидал». - Меня лечили. И как только я смог стоять самостоятельно, отец забрал меня..., - его щека задергалась. Я вспомнила наш разговор с Бель-шумом, тогда я не придала его словам большого значения, зато сейчас испугалась до холодного пота. А ведь старик сказал правду! Того, кто сидел рядом со мной, воспитывал одержимый навязчивой идеей маньяк, убивший собственных детей и множество несчастных женщин. Не знаю, кем была мать Альдо, но если в нем и была доля ее человечности, то она была загнана глубоко внутрь. Сейчас, его холодные, пустые глаза были похожи на пустыню - бесплодную, жестокую и выжженную. Я взглянула на небольшие могильные холмики перед собой и задала очень важный для меня вопрос. - А ты? Ты... искал так же, как твой отец?