– Что не нужен тебе, и это вымораживает. А на остальное мне плевать! Даже на то, что выгляжу придурком в глазах собственной матери! Ей дай волю, она сама устроит мою жизнь, как захочет и с кем хочет. Только кто ей даст? Точно не я. – Тогда я могу повторить то, что уже сказала. Мы должны дать себе время. Мы ведь даже не встречаемся. – Но я не хочу ждать! – Руслан, ты сейчас похож на упрямого мальчишку, а я – на игрушку, которую ты увидел в магазине и очень хочешь забрать себе. Но я не готова с тобой играть, ты понимаешь? Руслан меняется в лице и отшатывается так, словно я его ударила. Я делаю к нему шаг, но он вновь отступает. – Снежная, значит вот как ты обо мне думаешь, – выдыхает с царапающей обидой. – Как? – Я тоже для тебя влюбленный желторотый недоумок? – С ума сошел? – я искренне удивляюсь. – Я такого не говорила! – Поздно, Снег. Ты не хочешь меня. – Господи, Руслан… Как с тобой сложно! – Скажи, да или нет! И прежде, чем я успеваю ответить, Марджанов разворачивается и уходит. Срывается на бег, и бесполезно, что я ему кричу вслед: – Руслан, стой! Руслан! Но он отвечает за меня сам, оставив стоять одну с его подарком в руке… *** Я возвращаюсь домой и захожу в пустую квартиру, вдруг уронив ключи из ослабевшей руки на пол. Подняв их, снимаю шапку и задерживаю на себе взгляд, увидев в зеркале прихожей свое отражение – худую, бледную девчонку, растерянно замершую на пороге то ли своего дома, а то ли взрослой жизни, уже опустившую на плечи тяжелые крылья сложности. Мне вдруг кажется, что этой жизни во мне стало еще меньше, и я прикладываю ладонь к прохладной щеке в надежде ощутить тепло. Хоть что-то живое и обнадеживающее, что подскажет мне, не наделала ли я сама сегодня ошибок? Брата дома нет, скорее всего Ромка проводит время с друзьями, а значит, можно не торопиться с ужином. Я раздеваюсь, закрываю шкаф и иду на кухню. Не спеша разбираю рюкзак, кладу продукты в холодильник, но успокоиться не получается и согреться тоже. Мысли все время возвращают меня к Руслану и разговору с его матерью. И сердце болит так, что приходится выпить вместо привычной дозы лекарства двойную, и целых полчаса просидеть в гостиной, откинув затылок на высокую спинку кресла. Тоже мне невеста. Подарок с пороком. Достанется же кому-нибудь такое счастье. Представляю, как расстроился бы Рыбкин, узнай, что я с изъяном и вовсе не такая идеальная, как он себе придумал. И представляю, как удивился бы Марджанов, расскажи я ему сегодня, какие ошибки он потом захотел бы исправить, если бы я сказала «да». Надолго бы его любви хватило? Я медленно вздыхаю, открывая глаза, и смотрю в угол полутемной комнаты. А моей любви, если бы я разрешила себе поверить, что для нас все возможно? И неважно, что сказала его мама и думала я сама. Если бы моей тайны не было, я бы ее не слушала. Я бы и себя не слушала, потому что в миг, когда смотрела в глаза Руслана, мне хотелось забыть о доводах рассудка и рискнуть совершить все ошибки, которые мы только способны сделать в своей жизни. А вдруг потом будет поздно жалеть? Ну почему, почему Руслану нужно всё сразу и сейчас? Ведь это глупо и опрометчиво. И совершенно неразумно, правы его родители. Но если глупо, тогда почему мне сейчас так одиноко и плохо, что хочется разреветься? Глава 11 Три недели спустя… – Алиса Снежная? – Да, это я. – Вот, девушка, возьмите распечатку вашего обследования с печатью врача. Следующий визит к гинекологу рекомендован через месяц. Всего хорошего! – С-спасибо. Я уже всё услышала в платном кабинете ультразвуковой диагностики, но все равно выхожу на улицу и еще раз перечитываю результаты обследования, словно хочу убедиться в том, что мне ничего не приснилось. Беременность четыре с половиной недели, мягкие ткани в норме, патологий не выявлено. И прилагающийся к обследованию 3-Д снимок, на котором, как объяснил врач, виден плодный мешок. Маленький черный кружочек несколько миллиметров в диаметре, мой будущий ребенок, у которого уже через неделю можно будет услышать сердечный ритм. Я смотрю на этот снимок и не понимаю, зачем врач мне его дал? Зачем рассказал? И что мне теперь с ним делать? Я почему-то до последнего думала, что мои предчувствия – ошибка, что показалось. Даже когда покупала в аптеке свой первый в жизни тест, долго стояла у прилавка, не решаясь подойти к кассе. Почему-то возможная беременность казалась почти нереальной. Как кино или сон. Неужели мой организм на такое способен?.. И я снова попробовала себя убедить в том, что моя задержка месячных связана с анемией и холодным временем года. С душевными переживаниями, в которых я жила последние недели – Рыбкин никак не хотел успокаиваться, а Руслан пропал. Ведь подобное уже случалось со мной однажды, как раз перед тем, как я узнала о своем диагнозе. Правда, тошноты тогда не было и не было вот этого странного чувства, будто во мне что-то изменилось. Словно генный код перестроился. Тогда я запомнила, как врач сказал, что в будущем беременность может стать для меня проблемой. Если вообще наступит, потому что мой организм может и не позволить. И я должна обдумывать каждый свой шаг, чтобы не подвергнуть сердце риску. Должна, но все, о чем я могу думать сегодня – это не понимать, как я смогла забеременеть с первого раза? Нет, невозможно. Это просто навязчивые мысли! Но первый же тест оказывается положительным. И второй тоже. А теперь вот и обследование подтвердило. Так что же мне делать? Я мучаюсь мыслями неделю, благо сессию я сдала и сейчас у меня каникулы. Беру больше работы и просиживаю за ноутбуком допоздна, чтобы отвлечься. Веду себя, как улитка в раковине, прекрасно осознавая, что проблема не решится сама собой. И тем не менее я не представляю, как рассказать обо всем родителям. В какую сторону сделать шаг? Что ответить на вопросы Ромки: «Алиса, с тобой все хорошо? Какая-то ты бледная и расстроенная. Сестра, ты не заболела?.. Ну хватит уже на меня дуться! Надо будет, я и второй раз Марджанову по роже съезжу!»… …И как принять эту новость самой. Снимок с УЗИ-принтера лежит в толстом рабочем словаре, как закладка, и я снова и снова смотрю на него. Пятая неделя жизни эмбриона. Это уже не миллиметры, а апельсиновое зернышко. Неужели у него уже бьется сердце? Здоровое сердечко, пусть и крошечное. Во мне? С ума сойти. Для природы ничего нового, а для меня – целый разлом моей привычной Вселенной! Я ощущаю, как этот разлом становится больше, и растет страх: что же будет завтра? Неужели я так и буду сидеть и считать дни неизвестности, или все же решусь рассказать Руслану? И изменю его жизнь? О другом варианте я думать боюсь. После того, как врач показал мне снимок, я просто не смогу на это решиться! И не представляю, как расскажу обо всем Марджанову. А тошнота, словно чувствуя мой страх, отступает, и я тяну еще день… и еще… продолжая не верить очевидному. *** Вечером Ромка приходит домой злой, с синяком под глазом и разбитым носом. И я сразу же догадываюсь, чьих это рук дело. – Что случилось? – спрашиваю у брата, выйдя из своей комнаты, когда слышу, как в прихожей громко хлопает дверь и звучат ругательства. Характер у Снежного не подарок, и обувь привычно разлетается во все стороны, но я не собираюсь ее собирать. Я смотрю на Ромку, который резко снимает с себя куртку и идет в ванную комнату. Открыв кран с холодной водой, умывается и прикладывает к носу полотенце, пытаясь остановить кровь. – Придурок! Чертов гад Марджанов! Ненавижу! – Руслан был здесь? – Был… сволочь! Но я сказал ему, что он для тебя не существует! Пусть убирается! – Зачем? – холодно изумляюсь я. – Разве я тебя об этом просила? – Еще скажи, Алиска, что ты по нему соскучилась!.. – брат сердито косится на меня здоровым глазом. – Может, ему подсказать, чтобы в следующий раз цветочки прихватил?! Ухажер хренов!