– Конечно, обязательно надо подчеркнуть, что я старее, – нахмурился Персиваль. – Но я пережил Юстаса, так что можно сказать, что я победил. – Персиваль, ну как ты можешь! – Мама легонько ударила брата по плечу, он попытался увернуться, но не сумел и поморщился. – Наверное, ты прав, – усмехнулся Барри. Мама уже приготовилась отругать мужчин, как Зельда задала вопрос, который заинтересовал и меня: – Юстас Бейкер был тем парнем, который окончил школу вместе с тобой? Персиваль кивнул: – Ага. И единственным из нас, у кого на счету было больше десяти центов. Но все равно недостаточно, чтобы купить участок в одиночку. – Однако со временем Юстас вполне компенсировал свои расходы, да? Мистер Мешок-с-Деньгами, – пробурчал Барри, отрешенно глядя вперед, словно был не здесь, с нами, а где-то далеко-далеко. – Мы с Салли и Доланой очень боялись, что однажды Юстас выкупит наши доли, причем за нашими спинами. До сих пор удивлен, что он не поступил таким образом. – Салли? – Конечно же я неправильно расслышала. – Салли Эпл? – Ага. – Барри повернулся ко мне, возвратившись из своего путешествия во времени. – Она, Долана и я выпустились вместе. В первый раз я не поняла, кто такая Долана. – Долана… Бабушка Карлы? – Совершенно верно. – Барри посмотрел на Персиваля и улыбнулся: – Он, конечно, постоянно припоминает мне… Мы с Доланой продали наши доли спустя пару лет. Она выходила замуж, нужны были деньги на свадьбу, а я нашел в городе магазинчик и захотел вложиться в него. – И он показал на стену, за которой был мой магазин. – Твой книжный, Фред. – И для нас все сложилось просто великолепно. Мы получили целое состояние от этой сделки, – радостно поддакнул Персиваль. – Заняло слишком много времени. Они просидели на этой земле тридцать лет, дождались Клайда и Мейзел. Они выкупили землю и отстроили «Сосновые шишки». – Барри пожал плечами. – Я несколько лет копил плату за аренду твоего теперешнего книжного и купил следующую недвижимость. Если бы я ждал тридцать лет, у меня бы ничего не было. – Да, с тобой не поспоришь. Ты удачно все провернул. – Казалось, что Персиваль тоже улетел в прошлое. – Я спрашивал у Доланы незадолго до ее смерти, не жалеет ли она о том, что мы так рано продали наши доли. Она не жалела. – Мой дядя по-доброму рассмеялся. – Она сама была настоящим сокровищем. Сказала, что это было лучшее решение в ее жизни. Она сняла с шеи медальон, который всегда носила, раскрыла его и показала мне фотографию, там были она и Гарольд в день свадьбы. Она сказала, что у нее никогда не было бы такого красивого платья, если бы она тогда не продала свою долю. Ей даже хватило на первый взнос за дом. Я уставилась на Персиваля, потом посмотрела на Барри, затем опять на Персиваля. Может быть, это была интуиция, может быть, здравый смысл, а может, еще одно доказательство того, что я была папиной дочкой. Что бы это ни было, я знала, какой вопрос был главным во всей этой истории. Я это чувствовала. Так же ясно, как знала, что Ник никого не убивал. Спустя пару часов мы с Ватсоном покинули «Здоровые вкусности», которые совсем скоро обретут совершенно другое название. Мы не все еще закончили. Немного прибрались, но большую часть времени выбирали, какую пиццу заказать – одну с веганским сыром для Барри, – и просто наслаждались общением. Мы с Ватсоном направлялись к «мини-куперу». Во мне ничего не щелкнуло, даже когда мы стояли напротив закрытой пластиком дыры «Греховных сластей». Это было настолько очевидно, что я не понимала, как я не догадалась сразу же, когда слушала историю Барри и Персиваля. Не мешкая, я взяла телефон, набрала номер Поли и попросила у него номер Афины. Поли не пришлось долго уговаривать, и вскоре я позвонила Афине. Она ответила на втором гудке: – Говорит Афина Роуз. – Хотя на часах было уже начало десятого вечера, ее голос, как обычно, излучал приветливость. – Здравствуйте, Афина, это Фред. У меня к вам просьба. – В этот момент я вдруг решила передумать – может быть, стоило еще раз все хорошенько обдумать? – но решила не зацикливаться. Тут не о чем было больше думать. Я была уверена. – Как вы думаете, вы смогли бы написать сегодня рецензию и к утру выложить ее в ваш блог «Сибарит»? Глава 18 Гарольд Уайт сердито смотрел на Ватсона. Но если я правильно его поняла, дело было не в самом Ватсоне. Гарольд рассердился, что я пришла с собакой. По сравнению с прошлым разом, когда я приезжала к нему с Барри, изменения в состоянии Гарольда были заметны невооруженным глазом. Кажется, мама была права. Когда Ника Пачеко взяли под стражу за убийства, старик перестал беспокоиться по поводу Карлы. А Ватсон, в свою очередь, не заметил, что Гарольду неприятно его присутствие. Да и самому Ватсону было неприятно находиться с большинством людей. Может быть, он решил, что нашел свою родную душу. Как бы то ни было, он улегся в клубочек под моим креслом у окна и тут же уснул. Мы с Гарольдом заняли оба имеющихся в палате стула, а Барри уселся, скрестив ноги, на кровать Гарольда. Он лакомился шоколадным печеньем Кэти, крошки падали, словно хлопья снега, на его лаймово-зеленые штаны и наволочки. – Спасибо, что угостил меня выпечкой, Гарольд. Очень приятно. – Это ты принес еду, значит, она твоя. – Гарольд снова сердито посмотрел, на этот раз на пакет из «Милого корги», затем с полуулыбкой на устах взглянул на Барри: – Тем более нас кормили завтраком минут пятнадцать назад. – Ну, я съел всего одну штучку, остальное тебе, чтобы ты… – Барри перевел взгляд на меня, и я заметила беспокойство, промелькнувшее в его водянистых голубых глазах. Он откашлялся и попробовал снова: – Остальное все твое, потом попробуешь. Наверное, я должна была чувствовать себя виноватой, что каждый раз прошу Кэти собрать мне пакетик с выпечкой. Должна была чувствовать себя виноватой, когда обратилась с просьбой к Афине. Может, я даже должна была раскаяться за то, что собиралась сделать с Гарольдом и, соответственно, с Карлой. Уинифред Пейдж образца полугодичной давности это бы почувствовала. Я переживала до такой степени, что засомневалась, что смогу осуществить задуманное. Но это еще только предстояло выяснить, так что поживем – увидим. Сейчас я не чувствовала за собой вины. Ни капельки. Кроме одного. Когда полгода назад я переехала в Эстес-Парк, Барри был для меня всего лишь мужем моей матери. Он мне нравился, но держалась я с ним немного отстраненно. Однако все изменилось. Теперь я искренне любила своего отчима. И что Барри получил от моей любви? Я попросила его сделать то, что стоит ему огромных усилий, вот что. Барри считал Гарольда своим другом. Но он понимал, что я не смогу справиться со всем самостоятельно. Гарольд занял бы оборонительную позицию, если я пришла одна. Но и я понимала, что Барри тоже полюбил меня, и так же сильно, как я его, и даже если бы я не была в этом уверена, готовность отчима принять участие в моем плане – его не пришлось долго уговаривать – доказывала это. Может быть, мне стоило подготовить почву для действий Барри. И я обратилась к Гарольду: – По сравнению с прошлым разом вы выглядите намного лучше. Мисс Козявина сказала, что приступы стали случаться реже… – Я должна была соврать – пора приступать к выполнению плана. – Серьезно? – Гарольд искоса посмотрел на меня. – Мы с Мартой не переносим друг друга. Не верится, что она хоть раз поинтересовалась моим здоровьем. Как я успела заметить, Марта не выносила большинство людей, да и животных тоже, и мне показалось, что я слишком увлеклась. Положение спас Барри: – Просто все хотят, чтобы ты скорее выздоравливал, Гарольд. Старик искренне улыбнулся: – Я выздоравливаю. Из-за всех этих трагических событий я оказался на пороге смерти. Но теперь поймали виновного, и скоро кофейня Карлы снова откроется. – Гарольд нахмурился: – И это означает, что внучка вернет меня на работу, но это ничего, потому что наконец мы пережили весь этот кошмар, и Карла сможет двигаться дальше. Ей через многое пришлось пройти. Барри снова взглянул на меня. Самое время! Каким-то образом мы подошли к делу быстрее, чем планировали. – Слушай, Гарольд… – Отчим облизал губы и сделал глубокий вдох: он занервничал. – Боюсь, что у нас… что у меня плохие новости. Поэтому мы так рано сегодня приехали. Я подумал, что тебе будет легче, если ты услышишь это от друга. Гарольд поежился, сел прямее, его левый глаз задергался. – Что? Что-то с Карлой? Барри покачал головой и, выпрямив ноги, соскользнул с кровати. Он протянул ко мне руку: – Можно одолжить у тебя планшет? Почувствовав приближение Барри, Ватсон вылез из-под моего стула и устроился у ног отчима. Я достала из сумочки планшет Кэти, разблокировала его и отдала Барри. Отчим повернул его к Гарольду: – Ты слышал про этот блог, «Сибарит»? – Его голос задрожал, и мне снова стало неприятно оттого, что я втянула Барри в эту авантюру. – Конечно же слышал. Карла мечтает попасть в него. У нее чуть было истерика не началась, когда та глупая… – Гарольд замолк, посмотрев в мою сторону, и докончил иначе: – Карла постоянно про него говорит. Читает его так, словно это Библия. Барри дал планшет другу в руки: – К сожалению, она наконец попала в него. Но это не хорошая новость. Гарольд побледнел, он словно попытался понять по лицу Барри, что там написано, но в конце концов посмотрел на планшет и начал читать. И тут же забормотал себе под нос: – Нет… нет… – Руки старика задрожали, и он зарычал от отчаяния, затем положил планшет на колени и продолжил читать. – Там написано… Там написано… – Он долго хватал ртом воздух и наконец прошептал: – «Из всей бездарной уличной выпечки, которую я пробовала в жизни, только булочки из „Черного медведя“ настолько отвратительны, что уничтожают всех, кто их пытается съесть…» – Гарольд поднял взгляд, в его глазах читалась паника, он смотрел то на Барри, то на меня, а затем вернулся к рецензии: – «Не хочется показаться бессердечной, но скажу откровенно: ваш фуд-блогер своими глазами видел, что случилось с несчастными отведавшими местную выпечку. Много лет назад я писала рецензию на эту кофейню и предупреждала об опасных последствиях посещения „Черного медведя“ Карлы Бейкер. Общественность была предупреждена. А теперь у нас есть настоящие доказательства. Будем надеяться, что хозяйку кофейни удастся избавить от страданий, и она перестанет причинять их другим». Гарольд так сильно дрожал, что я понимала – старик на грани и может случиться новый приступ. – Что ж, я подам на нее в суд, – прорычал старик. – Мы с внучкой подадим в суд на эту Максин Максвел за все ее дела. И тогда Карла откроет целую сеть кофеен. Это клевета. Клевета! – И он обратился к Гарри: – Приведи ко мне Джеральда Джексона. Прямо сейчас. Я настроен серьезно. Мы уничтожим эту негодяйку. Барри встал на одно колено и положил руку на ладонь Гарольда: – Боюсь, это невозможно, друг. – Его голос еще дрожал, но я была удивлена произошедшей с отчимом переменой. Я была готова к тому, что мне придется вмешаться в разговор, так как сомневалась, что Барри сможет справиться сам. Может быть, он набрался храбрости солгать старому другу, когда Ватсон прижался к его ноге. – Утром полиция отпустила мальчишку Пачеко и арестовала Карлу за убийство Юстаса и Салли.