- Я тебя не просто предупреждаю, княжна! Я последний раз повторяю! Если ты не угомонишься, я тебя своими руками разукрашу так, что ты больше пасть в мою сторону не откроешь! Попомни эти слова! Я уйду отсюда, но ты меня запомнишь навсегда, КНЯЖНА!!! - СТРАЖА!!! - старуха вскочила тут же, как Ольга стала отряхиваться от ещё горячего напитка, и визжать как ненормальная о том, что я пыталась изуродовать её кипятком. Молодчики вбежали в комнату сразу, да так, будто только этого вопля и ждали от старухи. Она же в свою очередь не скрывала яростной дрожи и ненависти, которая прямо фонтаном ударила в мою сторону. - Увести эту девку в подвалы! Раздеть до нижней сорочки и приковать кандалами! Не давать ни пить, ни есть до судилища, которое я проведу лично! - матушка так рычала, что у меня наравне с ознобом от страха, по телу пробежала волна удовлетворения своим поступком. Я была довольна даже тогда, когда с меня четыре мужика пытались снять платье, попутно получив несколько раз не только промеж ног, но и в голову. Однако ничего не помогло, когда я встала прикованная к сырой стене в кромешной темноте. Ни Радолир, ни Катинка, ни Вессарий - никого из них и рядом не было, и уверена их бы и не подпустили ко мне и на шаг, потому что целью Ольги это и было с самого начала. Она ждала, как змея, подходящего момента, чтобы рядом не оказалось ни малыша, ни его папани, которые помешали бы ей упечь меня в этот подвал. Холод стал сковывать каждую часть тела моментально, а сырая земля под босыми ногами напоминала то самое болото, в котором я впервые вдохнула воздух этого проклятого мира - холодного, жестокого, кровавого и забравшего у меня одного из самых дорогих людей. Потому я и стояла в клетке, сперва слушая лишь то, как вокруг капает вода. Концентрировалась только на этом звуке и на чувстве ненависти, помогавшем не замёрзнуть насмерть и держаться в сознании. А теряла я его из-за чертового скадония, из которого были сделаны кандалы. Металл жёг кожу, заставляя её нагреваться и зудеть, а потом и нещадно печь. Не знаю сколько прошло времени, прежде чем сперва я села у стены прямо в болото, а потом стала проваливаться всё чаще в темноту. Однако, самым странным оказалось то, что я начала чувствовать как тело теряло температуру. Это дико звучало в мыслях, но именно такое ощущение бегало прямо по коже и под ней. Приняв это сперва за обезвоживание и возможное обморожение, всё изменилось спустя по меньшей мере десять часов, когда по земляному полу камеры побежал луч света от небольшого отверстия под потолком. В этот момент я увидела как из моего рта вырвался пар, а поверхность болотистого пола оказалась покрыта самым настоящим инеем. "В таком холоде, под воздействием отравления металлом, я должна была уже давно умереть..." - мелькнула слабая мысль, прежде чем я почувствовала насколько холодный пол уже лицом. Сознание ушло резко. Совершенно незаметно для мебя самой, я очутилась на этот раз действительно в кромешной тьме. Вокруг не было ни звуков, ни запахов, ни чувств. Всё пространство исчезло, а на его месте осталась настоящая пустота. Её прикосновение стало единственным ощущением в этом месте. Холодное, липкое и цепкое, как хватка мертвеца. Именно он казалось тянул из меня всё тепло. Вытягивал, как до этого уже делал один мужчина. Всеслав каждый раз прикасаясь ко мне будто тянул из меня всё тепло и нагревался сам. Как тогда, в комнате в резиденции в горах. Его рука нагрелась лишь от прикосновения ко мне настолько быстро, что даже меня это удивило. Подобные мысли заставили выдавить улыбку. Усмехнуться в темноту, ощущая как покой волнами стал накатывать и отбирать даже липкое чувство холода. Я осознавала себя и то, кем есть, но понимала, что видимо так и умирают. Второй раз за последний месяц Станислава Яровая готовилась ко встрече с Всевышним. Раздумывала над тем, в чём ей каяться перед лицом Господа, но вместо этого получила новый глоток сырого воздуха, после того, как моё тело буквально прошило словно током. От макушки и до пят пробежал разряд и вынудил задрожать, сделав глубокий вдох. - Катинка, дорогая, держите княжну ровнее, иначе нам не привести её в чувство до появления нового караула! Этот голос был знаком, но подобное казалось таким несущественным наравне с чувством голода и сухости во рту, что даже раздражало. Более того, я нашла себя дико мокрой и липкой. Буквально чувствовала насколько грязная, а когда вернулись запахи, меня натурально замутило, но очевидно желудок был пуст, раз вверх поднялся только желудочный сок, опалив пищевод и гортань. Изжога обожгла горло с такой силой, что открыв глаза я закашлялась и даже не смогла прошептать вопрос о том, что происходит, и где я? Хотя в последнем я была уверена и так. Моё бренное тело и дальше валяется прикованным кандалами посреди болота и смрада. - Боги небесные... Боги, что же делать? - послышался голос Кати, и я наконец прошептала, уловив боковым зрением, как в тумане, где находится девушка: - Ус... Успокоиться, Ка... Катюша, - прошептала еле перебирая языком, а затем расслышала облегченный выдох Вессария. Мужчина что-то быстро вколол в моё предплечье, а потом ещё и влил в рот, от чего я закашлялась так, что мне показалось будто сейчас лёгкие выплюну. - Княжна, глотайте, а не выплёвывайте! - мужчина грозно шикнул над головой, а следом по гортани опять побежала кисло-сладкая жидкость, на этот раз успешно опередив порыв кашля. - Что вы тут делаете? - прошептала и открыла глаза намного шире, чувствуя себя гораздо лучше, после манипуляций Вессария. - Забираем вас, княжна! У нас очень мало времени, а Государь пообещал вернуться только к вечеру. Он сделал всё, чтобы мы смогли попасть к вам, но теперь нужно, чтобы и вы помогли нам, Станислава, - зашептал басовито Вессарий, - Мы с Катинкой не сможем донести вас так, чтобы не шуметь. Потому я вколол вам препарат, воздействующий на нервную систему стимулируя к активности. Помогите нам и попробуйте подняться. Я посмотрела на доктора, который и правда сидел прямо передо мной. Схватившись за его плечо, поднялась буквально повиснув на бедном мужике, который ниже меня на половину головы. - Силы небесные... Что же они сотворили с вами... - я повернулась к заплаканной Катинке, и вяло погладила девушку рукой по щеке, улыбнувшись: - Ничего, Катюша. Ничего такого... Всё в порядке. Не плач... - тихо и хрипло прошептала, понимая что зрение проясняется, а тело начинает ныть всё сильнее, что значит я прихожу в себя. - Уходим! - Вессарий помог Кате взять на себя левую половину моего тела, и потянул нас к открытому в решетке камеры выходу. Я еле волочила за собой ноги, понимая, что теперь и правда вкусила все прелести места, куда попала. Нет, меня не насиловали, и даже не избивали. Просто заперли в камере с крысами и сырыми стенами, где полом служило болото, источающие запах торфа. Только когда мы оказались в машине, я опешила, и осмотрелась, понимая что на её капоте навешаны регалии. Чем-то напоминающий Кадиллак, автомобиль тронулся тут же, как раскрылись огромные врата. Машина плавно и совершенно бесшумно набрала скорость, покидая своды очевидно тюрьмы, или чего-то очень похожего. Естественно передвижения по форту на транспорте совершенно, вот ни капли не удивили, а вот то, что меня опять приволокли в светлые покои княгини, как раз и заставило скривиться и пожелать провалиться сквозь землю всем вокруг. Однако я послушно легла в огромную ванну в уборной, как только Катинка сняла с меня пропитанную насквозь болотом строчку, и стала мыть. В том состоянии, которое покидало меня слишком медленно, я не могла до конца понять, что происходит, потому схватила девушку за руку, когда она проводила по моим плечам мочалкой. - Сколько... Сколько дней я провела в том месте? - повернув лицо к Кате, наконец осознала, что почти пришла в себя. - Два, княжна, - тихо ответила Катя, а я расслышала, как она шмыгнула носом, - Воевода делал всё, что мог, но матушка Мирослава была непреклонна, и нам пришлось... Нам пришлось потревожить Государя в Днепрограде. Только сегодня утром он узнал, что с вами, и тут же дал приказ развернуть свой корабль на день раньше и готовить отбытие в Киев. - И что... мужлан? - я ухмыльнулась, а сама с каким-то дебильным трепетом ждала ответа девушки. - Княжна... - Катинка, просто скажи мне что Всеслав ответил на всё это? - Что возвращается обратно в твердыню, сразу как назначит последнего ставленника и министра. До того момента он велел любым путем вытащить вас из темницы... - на последнем слове, голос девушки дрогнул совсем явно, а потом она и вовсе остановилась и зашептала: - Там не держали никого вот уже полтора века! Это место вообще хотели закрыть и опечатать... А вышло, что вы именно в него попали. - Успокойся, Катюша. Не всё так плохо, - ответила, а сама поняла, что до ужаса хочу обратно домой. Настолько хочу, что не могу даже сделать вдох без дрожи и слез, застрявших в горле. Это чувство не хотело уходить никак, и даже когда я встала у трюмо, а Катя поправляла подол моего платья, я видела в своих глазах, которые теперь особенно выделялись на бледном лице, всё те же слезы. Влага стеклом стояла в моём взгляде, а лицо осунулось, хоть и не так заметно, но для меня ощутимо. Однако его выражение странным образом сменилось тут же, как спустя пару часов, стоя у окон, выходивших с другой стороны на площадь у входа в центральный дворец, увидела въезжающий из широкого переулка черный автомобиль. Вернее их было несколько, и все они влетели на площадь, так, словно началась новое нападение. Из первой машины почти тут же, как она остановилась, выбежал Ярик, а за ним показалась фигура Всеслава. Сказать, что я остолбенела смотря на мужлана, одетого в строгий костюм с накидкой на манер, той, что он таскал на кителе, это ничего не сказать. Вслед за папаней побежал таким же широким шагом ещё один мужчина, которого я видела так близко рядом с Всеславом впервые. Брюнет с короткой стрижкой, махнул дружинникам, и вошёл во дворец следом за мужланом и Яриком. Как только я отвернулась от окна, ощущая как ко мне хотя бы немного возвращаются чувства и самообладание, в комнату влетела вихрем Катинка. Девушка осмотрела меня пристальным взглядом, а потом опять подбежала и поправила мои волосы, которые сама же заплела и уложила каскадом на плечи, косицами. - Что происходит? - я лишь усмехнулась, посмотрев на девушку, как дверь опять раскрылась настежь и в неё вбежал Ярослав. Ребенок с таким испугом посмотрел на меня, словно не верил, что увидит опять. - Матушка!!! - малыш подбежал ко мне и потянул ручки. Пришлось кряхтя присесть и поднять его на руки, которые дрожали до сих пор от того, что холод подземелья уходил из них слишком долго. - Ваше Высочество, чего это вы такой испуганный? - прошептала еле улыбаясь и смотря в заплаканные глаза мальчика. - Папе сказали, что вы заболели опять! Он так испугался, что велел ехать обратно сразу! И я испугался! Не делайте больше так, матушка. Вы очень часто болеете. Чаще, чем я, - мальчик говорил быстро и опять запинался, вероятно потому что бежал сюда со всех ног. В груди начало теплеть настолько быстро, что дрожь пропала из тела моментально, но вернулся другой озноб. Я медленно и с опаской скосила взгляд в сторону дверей, в которых выросла фигура папани. Всеслав остановился в открытом настежь дверном проёме и просто смотрел. Ни звука не произнес, а Катинка так опустила голову, словно носом решила рыть паркет в комнате. Однако сейчас я её хорошо понимала, потому что мне самой стало жутко от того как Всеслав смотрел на меня. В его глазах будто кто-то умирал не своей смертью раз за разом, а мужчина продолжал осматривать мою фигуру настолько цепко, что это прямо чувствовалось будто прикосновения. - Катерина! - пробасил мужлан, а я вздрогнула, и прижала Ярослава теснее к себе, - Готовь свою хозяйку к обряду! Услышав эту чушь, расширила глаза, и только хотела открыть рот, потому что почти зарычала мысленно, хорошо понимая о каком обряде идёт речь. Однако не успела и рта раскрыть, как мужлан ненормальный развернулся как гвоздь, и хлопнул дверью так, что та не будь достаточно прочной, слетела бы с петель к чертям. - Это он так испуган? - прошипела сквозь зубы, совершенно забыв что в моих руках ребенок. - Очень, - тихо ответил Ярик и подкрепил детским явным кивком, а я опомнилась и наконец пришла в себя, потому что вернулся мой якорь, соединяющий обе реальности, - Папа не на вас злится, матушка. Если бы на вас, отец не пустил бы меня к вам. - Очаровательно, - натянуто улыбнулась, скрывая от ребенка, свои истинные чувства и мысли, в которых впивалась в шею монолитного камня руками, пытаясь придушить заразу, которая сама меня притащила сюда, и по вине которой я и попала в сырой проклятый подвал. "И он ещё злиться изволит? Его Величество бесноватое!" - сделав глубокий вдох, в голове появилась новая картинка, где гадина Ольга тает в его ручонках в конце этого обряда, и мне стало ещё паршивее. До самого утра я не могла сомкнуть толком глаз. Ворочалась в кровати из стороны в сторону, в конце концов сбросив и одеяло на пол, потому что за чувством холода, меня будто жар обуял. Душно становилось всё чаще, и приходилось подниматься с постели, измеряя комнату шагами вдоль и в поперек. Мои ненормальные метания только на самом рассвете решила остановить Арысь. Голос берегини прозвучал, как и обычно, громко и уверенно: - Княжна, вам необходим отдых. А я уже третий час наблюдаю ваши метания по спальне. Что вас беспокоит? - Всё, Арысь, - ответила и встала у окна, смотря на то, как внизу начали появляться экраны ретрансляторов, а слуги стали бегать по площади как ненормальные, приводя её вероятно в праздничный вид. - Конкретнее, Станислава. Я может и высокотехнологичная программа, но не умею читать пока человеческих мыслей. Я сложила руки на груди, смотря на девушек в форме, которые указывали лакеям куда расставлять целую вереницу горшков с цветами, и только спустя несколько минут ответила вопросом на вопрос голограммы: - Что он задумал? Я уверена ты знаешь, что придумал твой Государь и с какого перепугу приказал готовить меня к этому вашему обряду? Ещё и эта комната? Как я тут могу оставаться, если он женится? - я зло закрыла глаза, вспоминая лицо Вики, и гадюк, которые не оставят меня в покое совершенно точно. - Вам не стоит беспокоиться об этом, княжна. Заранее оговорено, что женой князя станет дочь конунга викингов Миневра. Ритуал - это лишь формальность, которую Государь использовал как уловку, чтобы опять привлечь внимание к нашему могуществу. Никто давно не верит ни в ритуалы, ни в богов. Всё что вы встречали в княжестве связанное с нашими обычаями почитают всё меньше людей. Потому просто успокойтесь. Ваше участие в ритуале - единственный выход обезопасить вас от нападок и обвинений со стороны старшей женщины рода. А спальня княгини это та же формальность, тем более что после свадьбы княжеская чета живёт первые месяцы до зачатия наследника в покоях Государя. Так что вам никто не помешает и вы спокойно найдя выход из своей ситуации, отправитесь домой. Вам не желательно покидать этот уровень больше, в виду того что произошло. Только в сопровождении Воеводы, либо личной охраны Государя. Я повернулась к трюмо, в котором ожидаемо стояла голограмма девушки, и нахмурившись переспросила то, что резануло мой слух в первую очередь: - Дочь конунга? Она знает, что обряд фиктивный? Сколько ей лет? - после моего вопроса, я впервые услышала смех Арысь. Голограмма рассмеялась и только потом ответила: - Ей девятнадцать полных лет, княжна. Что значит, она всего на пять лет младше Государя. И нет, девушка свято верит, что её должен избрать огненный бог Симаргл. "Так он младше меня, что ли?" - я молча вскинула брови, на что Арысь опять расхохоталась почти как живой человек.