— И что там? — чуть приоткрыл свой единственный глаз лежащий мужчина. — Чем они снесли мою крепость с сидящей в ней элитой Армии Д`Шардов? Разве это не был одноразовый Артефакт S или SS-ранга, как вы мне ранее докладывали? — Прошу прощения, Ваше Величество, — вновь согнулся в поклоне лысый человек. — Мы ошиблись. Это был не Артефакт… а Артефактор. Боевой. Многоразовый, Ваше Величество. — Вот… как… — медленно проговорил лежащий мужчина, обдумывая и «переваривая» полученное сообщение. — Редкая зверушка. И где он СЕЙЧАС? — сделал упор на последнее слово он, прицельно-остро посмотрев на лысого мужчину, буквально прошив его своим взглядом, заставив потеть и дрожать одновременно. — В… — даже потерял на миг голос Назир. Но всё же заставил себя договорить, так как молчание было бы гораздо хуже и опаснее. При этом, во время ответа, под этим взглядом, он не смел даже согнуться в новом поклоне. — В… Авалоне. — Вот… как… — снова протянул Император, не отводя своего глаза от потеющего Назира и не моргая. Хотя, возможно, тот потел не только от страха, а ещё и от того, что в помещении было жарко. Всё-таки это же была ванная комната, пусть и несколько гигантичная. И температура в ней держалась соответствующая, как и влажность. — Давно? — Две… две недели, Ваше Императорское Величество! — протолкнул слова через перехваченное напряжением горло лысый потеющий мужчина. — Две недели, — медленно повторил Император. — Две недели в самом центре Империи находится секретное оружие наших противников… А служба Имперских Охранителей узнаёт об этом только сейчас… Какой казни достоин настолько некомпетентный Главный Охранитель Империи? Или это не некомпетентность, а предательство? А предателя — предать смерти? Лысый человек, названный Императором Главным Охранителем Империи, вытянулся, как струна и задрожал сильнее, а бледность его лица стала отдавать синевой. — В… вы… решение в вашей воле, Ваше Императорское Величество! — вскинув глаза к потолку и перестав дрожать, выпалил он. — Сначала я хочу узнать подробности, Назир, — прикрыл свой страшный целый глаз мужчина, лежащий в воде бассейна-джакузи. — Говори. — Слушаюсь, Ваше Величество, — опустил поднятые до того плечи Главный Охранитель, словно взгляд Императора в прямом, буквальном, а не переносном смысле до этого момента держал его за горло, а теперь отпустил, перестав душить. — Артефактора зовут Ичиго. Медный Авантюрист из Каракуры. Он пришёл в Авалон две с половиной недели назад. Продал очень много растительных ингредиентов C, B и A-ранга купцу Платиновой Сотни Али Тагаю, в его овощной лавке на Дворцовой площади… — остановился в своём рассказе Назир, нервно сглотнув. Однако, Император продолжал молча и бесстрастно слушать. Не перебивал, вопросов уточняющих не задавал… чем нервировал докладчика ещё больше, ибо не известно было, как на самом деле он относится к сообщаемому. Злится ли? Гневается? В ярости или равнодушен? Или же, что совсем уже маловероятно, относится с одобрением к объёму проделанной работы. — Во время сделки продемонстрировал множество очень дорогих и мощных Артефактов. В числе которых были пять сумок с расширением внутреннего пространства, суммирующих показатель снижения веса хранимого груза и усилители на Концентрацию, Интеллект и ещё что-то из ментала. Представился Травником. Получив деньги, сдал вступительный экзамен в Академию и поступил на Факультет Бытовой Магии… Был взят на особый контроль и ССБ Академии, и Службой Охранителей… — По какому поводу? — не открывая своего глаза, задал первый уточняющий вопрос начавшему было расслабляться Назиру Император. — Серьёзное несоответствие Навыков и Характеристик рангу. Его «Сокрытие» не пробивается даже экспертами с «Оценкой», прокачанной до почти S-ранга. Провоцировать и проверять в оперативной обстановке его реальные боевые возможности не сочли возможным ни мы, ни ССБ Академии. Ограничились пристальным наблюдением. На занятиях в Гильдии Воинов, этот «Ичиго» демонстрирует примерно пятидесятый — восьмидесятый уровень, иногда, редко, выходя сразу за сотый — сто двадцатый. Потом спохватывается и возвращается к прежней установленной им для себя планке… — Что было в донесении? — перебил Главного Охранителя по-прежнему неподвижно лежащий в воде мужчина. — Что некий Стальной Авантюрист из Шивэйя Иван обнаружен, — поспешил доложить Назир. — Этот самый Иван проходил и по нашей службе. На особом контроле. Я взял на себя смелость схватить одного из координаторов Ранской шпионской сети. Того, чьё сообщение было перехвачено. Мои люди, как следует, тряхнули его, и смогли выяснить, что этот Иван — приоритетная цель всей Ранской разведки личным указанием Карго II. Любые сведенья о его местоположении должны немедленно, во что бы то не стало, доставляться ему. Зацепившись за имя и эту информацию, моя служба сумела раскрутить «клубок» до Займара… — Короче излагай, — велел Император. — Карго до мокрых штанов боится этого Ивана. Неизвестно точно, что у них произошло, но факт: Иван пришёл поступать в Шивэйскую Академию Магии. Вошёл на территорию, был встречен лично Ректором Шарле, экзаменован им и отведён в отдельное здание на малом учебном полигоне. В здание вошёл, но из здания уже не вышел. Зато вышли сам Ректор, Карго и Илона Омут. В тот же день наступление Д`Шардов начало замедляться. Вскоре и полностью остановилось. Затем Д`Шарды начали отступать. Затем произошёл тот взрыв. И ещё до взрыва, шпионская сеть Ран получила приоритетный приказ на поиск Ивана. Особое внимание именно на район Займара и его окрестностей. Их ищейки буквально носом землю пытались рыть там после взрыва. Нашей службе достался Виконтский Перстень Виконта Эппл. Им, насколько мне теперь известно — Карточка Авантюриста и Виконтский Патент. Так же нам досталось оружие этого Ивана, хоть сразу его опознать и не получилось: два дальнобойных Артефакта A-ранга, изношенных применением Магии Смерти до почти полной негодности. — Почему за этим Иваном был особый контроль наш? — открыл свой глаз и снова пронзил взглядом Главного Охранителя Император. — Иван… — задохнулся тот, но смог пропихнуть слова через горло. — Это… седьмой Герой Ганола… — прохрипел он. И у стороннего наблюдателя в этот момент закралось бы подозрение, что… взгляд Императора мог иметь и вполне себе материальную, физическую силу… способную убивать. На месте. — Вот… оно… как… — очень медленно проговорил лежащий в воде мужчина, глядя на продолжающего хрипеть Главного Охранителя, лицо которого начинало уже синеть, а глаза выпучиваться. — Любовник Пламенной… — сказав это, Император закрыл свой глаз, а Назим тут же рухнул на колени, словно обрезали какие-то нити, поддерживавшие его в вертикальном положении. Рухнул, кашляя и одновременно с тем судорожно пытаясь втянуть в себя воздух. Не получалось толком ни первое, ни второе. — Подготовь мне всё, что смогла найти твоя служба по нему. Через два часа, в моём кабинете, ты будешь обстоятельно докладывать мне о нём. Лично, подробно и обстоятельно. Я хочу знать о нём всё: каждый его шаг, каждый вздох, с кем он говорит, что он говорит, что ест, что пьёт, о чем думает… — Слушаюсь, — неимоверным усилием воздел себя в вертикальное положение Назим и вытянулся… не дожидаясь, пока Император снова на него посмотрит. — Иди, — велел лежащий в воде одноглазый мужчина. Назим низко поклонился и поспешил сорваться с места. — Анне сообщи, — поймал его уже на середине пути к дверям голос Императора. — Слушаюсь! — остановился, развернулся и поклонился Назим. — Иди, — окончательно отпустил его тот. Назим скрылся за дверями. А Император Шаада Яго Наргол медленно поднял руку к лицу и коснулся своего шрама. — Пламенная… — тихо произнёс он и скривился. — Тварь… — добавил он, опустил руку и больше ничего уже не говорил, и не шевелился, отдавшись воде и тому, что она делала с его телом. Глава 33 Сакура… У «бытовиков» с этим деревом особенные отношения. Очень личные. Нежные. Можно сказать — интимные… Старшекурсники, как оказалось — не самый лучший и правдивый источник информации об Академии. Нет, сами-то они наверняка сведенья имеют, если не самые полные, то близкие к полноте — всё же сами, на своей собственной шкуре успели прочувствовать все неровности академического пути. Но вот делиться с салагами… с зеленью желторотой… хотят не все. К чему я? К тому, что две недели ударного начитывания лекций прошли. Я даже успел худо-бедно войти в ритм, втянуться, как-то адаптироваться, настроиться на длительное поддержание этого ритма… и раз! Ритм меняется. Пошла «практика» по этим лекциям. В кавычках практика — так как под «практикой» я не подразумеваю в данном случае саму магию. Нет. Практика была такая же, как в Земных ВУЗах на первых курсах: то есть, примеры, задачи, выводы формул, решение и составление уравнений, подсчёты и вычисления. То есть, вся «практика» — на бумаге. Ручкой. Или пером, тут уж, кому как больше нравилось. Кто к чему больше привык. Ну, пусть. Это-то, как раз, легко списать на «два года теории». В конце концов, «практикой» решение задач относительно правомочно было называть на Земле, но никак не здесь. Не в мире, где существует магия. Но дальше… Кроме «практики» вычислительной, решения всевозможных задач и вывода формул, нам, Бытовому Факультету, подкинули практику натуральную — физическую. Как-то так интересно выяснилось, что обеспечением нормальной повседневной жизнедеятельности Академии занимается именно Факультет Бытовиков… в свободное от резко уменьшившихся теоретических занятий время. Причём, по-простому, по-старинке, собственными же ручками! То есть, заканчиваются две-три пары учебных часов в аудиториях, приходит куратор курса и отводит группу к месту предстоящей им работы. Размечает территорию для уборки, предоставляет инвентарь и расходные материалы, ставит задачу, и всё — вперёд! Метлу в зубы, и пошёл наводить благолепие, избавляясь от ковра осыпавшейся на дорожки и газоны розовой романтики. Той самой, которая сыпалась все эти две недели со скоростью пять сантиметров в секунду… Ну, с другой стороны, я прекрасно понимаю и осознаю целесообразность для нас таких занятий — «бытовик» должен прочувствовать на самом себе все прелести и тяжесть тех дел, которые собрался, в перспективе, облегчить магией. Должен узнать и разобраться в «автоматизируемых» процессах лично. Пусть, не во всех тонкостях, но хотя бы в общих чертах… И — да: было не только подметание улиц. Нас отправляли и на чистку-ремонт канализационных коллекторов, и на латание прохудившейся крыши, и на вынос хлама из пустующих аудиторий, и на устранение течей в системе водопровода, и на отмывку окон во всех корпусах, и на выкладку новых участков брусчатки, и на покраску/побелку/штукатурку стен зданий, и на копку траншей под прокладку труб для всё того же водопровода… на ремонт душевых и на мытьё сортиров. Что ж: в принципе, дела более чем привычные. Для меня. В своей жизни, мне чем только не доводилось заниматься. И во время службы, и после неё, работая мастером по вызову. Меня таким не напугаешь. И не расстроишь. Тем более сейчас: когда мои физическая сила и выносливость возросли настолько, что я, пожалуй, теперь и сам их пределов не представляю. Достаточно уже того, что я теперь способен без разводного или газового ключа, голой рукой заржавевшую, пристывшую, прикипевшую муфту с полдюймовой трубы сорвать/скрутить! Чистой силой, даже без применения каких-либо аналогов «вэдэшки» или подогрева газовой горелкой. И так же закрутить новую в таком месте, под таким углом, куда и захочешь-то — никаким ключом не подлезешь. Хотя… На счёт спокойно — это я немного хватанул. Ведь были ещё наряды по кухне… И вот там была пытка. Меня начинало тошнить и мутить ещё на подходе к этому месту. От самой мысли о том, чтобы туда идти, блевать тянуло! И хоть ты что с этим делай! Даже, если подготовиться голодом и тошнить в принципе нечем. Не помогали ни медитации, ни самовнушения, никакие другие психологические уловки с приёмами. Мне было просто плохо там. И не «просто», а «очень»! В результате, за крупную проставу с моей стороны всей нашей группе, удалось договориться, что теперь, когда нас назначают в «наряд», я иду вместе со всеми, но внутрь не захожу. Рублю дрова для печей снаружи. Дров надо было много. Дрова рубить мне нравилось. И пилить брёвна на чурбуки, и непосредственно эти чурбуки колоть на поленья, которые потом складывать в аккуратную поленницу. «Бытовики»… если вы думаете, что такая специализационная подготовка началась только у нас, то вы ошибаетесь. Целители и Стихийники с Природниками не отставали. Правда, у них своя практика была. Отличная от нашей «бытовухи». Целителей на дежурство в госпиталь при Академии (а такой был, и очень большим уважением в городе пользовался — совсем не дешёвое заведение с соответствующим качеством работы и сервиса) ставили, Природников в местный «зеленхоз» отряжали. «Боевиков» вообще из общежития выгнали и «посадили на казарму», заставив, при этом, жить в общих армейских палатках на улице. Бедняги… как я им сочувствую. И, который раз убеждаюсь в правильности выбора своего Факультета. У нас-то что? Отучился с утра, проработал до обеда, отдохнул, поработал после обеда часов до пяти, если по Земному времяисчислению, да гуляй себе — занимайся своими делами. Вход-выход из общаги свободный, хоть в час ночи за пивом бегай. Вход-выход с территории Академии — тоже. Сама общага — сказка! Просторные комнаты на двух постояльцев, с отдельными платяными шкафами, хорошими широкими кроватями, раздельным санузлом, даже с балкончиком небольшим! То есть, не «коридорная», «кубриковая» или «секторная» система, а полноценные «гостиничные номера». Только и того, что двуместные, а не «одиночки». Договориться, если что, с соседом о том, чтобы на ночку оставить его в комнате одного — не проблема. «Бытовикам» никто не запрещает даже и вовсе в городе жить, за территорией Академии, собственное жильё снимая либо имея. Единственно: «общага» Академическая бесплатна (точнее, входит в общую сумму, отданную за год учёбы), а за съём «хаты» платить надо. И цены кусаются — столица же. А так — красота! Тогда как у «Боевиков»: дырявые старые армейские палатки (которые они даже зашить сами не догадались ещё), дымные не экономичные «буржуйки» с кривыми трубами, грубо сколоченные нары с пыльными вонючими матрацами, «душ» — загородка с холодной колодезной водой из ведра на улице, сортир… даже описывать не буду. Как и их полевую кухню… (вот, кстати, на их полевую кухню и наш наряд выпадал время от времени. Всё же эта «движуха» — по нашей части). Жёсткий распорядок дня с подъёмами, отбоями, побудками, «тревогами», строевой подготовкой и ночными занятиями… Не, я понимаю — «Боевики» должны себе представлять все стороны своей профессии, со всеми её прелестями… но! Пошло оно на фиг! У меня свой опыт подобного дрочева имеется. Мне хватило! Кстати… забавное такое наблюдение: в нашей группе всего трое молокососов (по возрасту). Остальные вполне себе взрослые ребята двадцать шесть — тридцать пять лет. Та же староста, хоть и выглядит отлично, но по глазам видно, по опыту, что в них проглядывает, тридцатник уже разменяла. А Герину — около двадцати восьми. И самое интересное: моя «Оценка» определяет их уровни не ниже ста! Уровни всех «Бытовиков», кроме тех трёх молокососов. Те, и по уровню — нубы зелёные. Да и учатся они… не уверен, что первую сессию «переживут». Они уже уйти готовы — не нравится им, видите ли, «говно за настоящими Магами чистить»! Эх! Ничего-то они не понимают… И даже сейчас не понимают, когда Мэйлин, во время одного из наших нарядов на полевую кухню к «Боевикам», троим из них, попытавшимся её «в уголке зажать и потискать», руки попереломала. Потом сама же переломы вправила, шины наложила и на своём горбу к «Целителям» оттараканила… ну, не совсем на своём — как бы она сразу троих тащила? Мы с Герином помогли. Но всё же. Сам факт. А эти… ничего-то они в жизни не понимают. Эх! Глава 34 И всё-таки я не выдержал. Да — не выдержал. Не удержался. Не справился с собой. На очередной паре Астрономии поднял руку и задал вопрос лектору. — Извините, Профессор, студент-«бытовик» Ичиго, — вежливо и «по форме» начал говорить я, когда тот жестом дал мне на это разрешение. — Но, что, если не Солнце вращается вокруг Земли, а Земля вокруг Солнца? Да и вообще: Земля не является центральной точкой вселенной? — Студент Ичиго… я правильно произнёс, да? — пожевал губы и… улыбнулся лектор. — Так точно, Профессор, — подтвердил я. Да и неправильно бы он произнёс, я б тоже подтвердил. В конце концов, не родное имя, не данное при рождении, тем более что даже не русское. Я и сам, честно говоря, не знаю, как оно правильно произносится: Ичиго, ичИго или ичигО. Да и какая разница? — Интересный вопрос вы задали. Сложный… — стала улыбка его ещё более довольной, а в глазах заискрились искорки веселья. — Для того, чтобы достаточно полно на него ответить, нам придётся затронуть материал гораздо более старших курсов… Но, думаю, оно того стоит, — взял небольшую паузу он. — Итак: а что, если Земля вращается вокруг Солнца? И Земля — не центр вселенной? Правильно я понял ваш вопрос, молодой человек? — Так точно, Профессор, — автоматически вновь вставил привычный уставной оборот из «прошлой» своей жизни. Понятно, что не на русском, но оно ведь и в местном языке жаргонизмы, канцеляризмы, профессионализмы, устоявшиеся словосочетания и специальные словесные конструкции имеются. В том числе и являющиеся прямым аналогом этого выражения. А привычка — вторая натура. — Встречный вопрос: и что? — уже совершенно смеялись его глаза, обрамлённые лучиками мелких мимических морщинок. — И что даёт нам это занимательное предположение? Как-то изменятся наблюдаемые нами траектории движения небесных тел? Созвездия поменяют свои очертания и место-положения? — Эм… нет, — отвечая уже ему, непроизвольно в задумчивости почесал в затылке я.