Обычная туристическая виза, которая стояла на тот момент в моем паспорте, позволяла находиться в стране всего полгода. Потом нужно было вернуться на родину, немного побыть там – и снова вэлкам в Лос-Анджелес. Так мне предстояло жить три года, пока действует виза. Но такие манипуляции на 99 % приведут к тому, что следующую визу не дадут еще два-три года по причине потери связи с родиной. Впрочем, я же собиралась ненадолго, так что меня это не особо напрягало. Внутри уже шумел океан, он звал меня ночами. После всех сомнений и метаний я спрашивала себя: а зачем я мучаюсь и терплю, и кто скажет мне за это спасибо? Муж, дети? Вряд ли. Хочу ли я остаться? Нет. Моя сила рядом с океаном? 100 %! Боюсь ли я лететь в неизвестность? Однозначно – да. Но люди эгоистичны в своем счастье, и я решила быть счастливой хотя бы ближайшие три месяца жизни. Первого сентября, когда вся Москва блестела от влажного асфальта и пестрела нарядными бантами и букетами, я с мокрыми от слез глазами прощалась с родными в аэропорту Шереметьево. До последнего храбрилась и шутила, что, мол, сейчас как возьму и не полечу никуда, выкину билеты, ха-ха. Дима говорил, что через три недели прилетит к нам и что я сама прибегу в декабре домой. Ну я и успокоилась. Когда самолет выруливал на взлетную полосу, я рассматривала мой родной аэропорт, который видела на протяжении многих лет каждые выходные, улетая на гастроли. Я знала здесь каждую кафешку и гейт. SU 106 – мой любимый рейс. В спинку впереди стоящего кресла вмонтирован монитор, и я смотрела то в окно, то на полоски разметки под самолетом на этом дисплее. Двигатели загудели. Мы с детьми перекрестились, и нас вдавило в кресла, полоски мчались на мониторе. Я часто и поверхностно дышала, в голове пищали мои «диспетчерские пульты», лампочки на них мигали с бешеной скоростью красными огоньками, а на «внутреннем табло» появились слова: «Уже никогда не будет так, как раньше. НИКОГДА!» Потом двенадцать часов тишины – и мы оказались на другом континенте. * * * Мы прилетели с Васей и Макаром, и, выйдя из аэропорта, я снова поймала этот ветер. Его не спутать ни с чем. Он волнует что-то огромное и горячее внизу живота. Так пахнут мечты. И сейчас, прилетая уже в двадцатый раз в аэропорт Брэдли, я каждый раз слышу стук своего сердца и волнуюсь, и бабочки начинают шуршать в животе, когда я вдыхаю этот запах мечты. Запах загадки. Неизвестности. Запах ангелов… В теле была жуткая усталость после перелета. Бросив чемоданы в нашей маленькой квартирке с гостиной и спальней с двумя кроватями на первом этаже, мы побежали к бассейну. Дети залезли купаться. Я, не снимая платья, в котором прилетела, легла на шезлонг и закрыла глаза. Где я? Почему я тут? Как жить дальше? Что будет? С океана потянуло свежестью и прохладой. Я лежала и думала, как буду надевать под вечер кофточку и мокасины из овчины. Как буду круглый год ходить с загорелыми золотистыми икрами. На меня упали брызги из бассейна, где резвились дети. Обратный билет был на 10 декабря. На следующее утро мы проснулись от яркого солнца, которое светило в наши окна. Я собрала ребят, и мы отправились пешком навстречу к моему Тихому. По дороге зашли в «Старбакс» и позавтракали вкуснейшими панини, сэндвичами и какао. Кстати, еда и напитки в русском и американском «Старбаксах» сильно различаются. Какой лучше? Затрудняюсь ответить. Напитки однозначно лучше в Америке. Возле «Старбакса» мы обнаружили культовый магазин скейтбордов. Сразу же купили там доску для Василисы. Утренний поход к океану обошелся мне в $200. В голове с характерным звуком зашуршал и дзинкнул денежный счетчик. А потом случилась новая встреча с Ним! Я бегала счастливая – босиком, в красных штанах со слониками – и снимала нас на камеру, трогала ладошками воду, представляла, как волна, набегая, целует мои ноги. В обед мы оформили местные сим-карты – тот номер телефона сохранился у меня до сих пор. * * * Мы заселились в пришкольном Оквуде. Это было единственное место, где с нас не требовали подтверждения счета в американском банке с суммой не менее $20 000 (в качестве гарантии моей платежеспособности). Аренда однокомнатной квартиры составляла $4000 в месяц при курсе тридцать рублей за доллар. Комплекс не новый, мебель в квартирах тоже, зато всего десять минут от большой воды. На территории есть бассейн и барбекю. В комнате стояли две односпальные кровати (для Васи и Макара), в гостиной – маленький сильно потрепанный диван. Я тут же попросила его убрать и привезла из «Икеи» новый, queen bed size. Также мы поставили раскладную кровать для Веры, которая стала нашей соседкой. Мы пригласили ее пожить с нами, а она приглядывала за детьми. Пару дней мы ели и пили с детьми в ближайшем пляжном «Старбаксе», играли на побережье и приходили в себя. Позже я арендовала Lexus за $700 в месяц и смогла ездить за продуктами. С машиной жизнь сразу стала ярче. На третий день мы встретились с той самой девушкой, которая подбирала нам школы, и с паспортами отправились в школьный офис, чтобы сдать заполненные анкеты. Макар по возрасту проходил в подготовительную группу, которая называется Kindergarten. Василиса, как и в Москве, пошла в четвертый класс. Я не ожидала, что вышедший из дверей кабинета невысокий мужичок быстро познакомится с моими детьми и сразу уведет их в классы. Они даже моргнуть не успели, а только в шоке оглядывались на меня, когда разговорчивый мистер Дженкинс уводил их в классы. Я рванула за ними, наклеив на грудь желтую наклейку с надписью «Visitor». В классе Василисы оказалась русская девочка Ника, которую тут же попросили взять шефство над Васей. Я подбодрила дочь и сказала: «Ничего не бойся, ты не обязана ни с кем общаться и разговаривать по-английски». Знание языка на тот момент у моих детей было как у обычных российских школьников: «apple», «mother», «how are you?». Мой уровень – ненамного лучше. Я никогда не изучала английский (в отличие от немецкого, который был моим основным предметом в университете). Но знание одного языка упрощает изучение второго. Да и за детей я не волновалась: знала, что у них светлые головы, прекрасная генетика, слышала бесконечные истории о том, как дети приходят с нулевым уровнем английского, слушают пару месяцев – и начинают разговаривать. Поэтому верила в моих детей, а не боялась за них. С Макаркой я вошла в класс и села на пол вместе со всеми детьми. В классы заходят в обуви и не снимают ее даже на ковре – в Калифорнии чисто, сухо, дожди случаются крайне редко. Учительница оказалась очень строгой и суровой. В процесс обучения дети влились нормально, первые месяц-два нареканий не было. А потом Вася немного соскучилась по московским друзьям, потому что у них постоянно были тусовки, а здесь она никак не могла найти с одноклассниками общий язык, так как половины не понимала, а это очень неприятно. По себе знаю. Я восхищалась тем, как все устроено в американских школах. Восемьдесят процентов территории – под открытым небом. Школьные рюкзаки и кофточки висят возле классов на крючках со стороны улицы. Куча игровых, зона «Лего», даже кафетерий – все на улице! Мое сердце ликовало! Это было потрясающе! Дети в классах сидели либо на полу на коврике, либо за столиками в абсолютно свободной позе. Можно передвигаться по классу. Можно лечь на живот на полу и слушать. Я сидела рядом с Макаром и разглядывала детали: на стенах висели фото учеников с разными приятными надписями об их достижениях. На доске отмечались успехи в учебе и поведении – значками разных цветов. Макар сидел, просто слушал и повторял хором вместе со всеми так, как слышал. Мое сердце переполнилось радостью за детей – все было именно так, как я себе представляла! Ярко, свободно, круто! Мне нравилось наблюдать, как одеты дети – так по-разному и так непохоже на наших. В Америке школьное образование делится на несколько этапов, которые проходят в разных школах. Preschool (типа нашего детского сада), Kindergarten (типа наших подготовительных классов), Elementary School (начальная школа) – могут быть в одном кампусе. Middle School (средняя школа) – всегда в другом здании. High School – старшая школа, в нее нужно отдельно подавать документы. Системы образования, как в России – от первого до одиннадцатого класса в одной школе, – в Америке нет. Честно скажу, подбор школ, подача документов, переживания от ожидания «взяли/не взяли» порядком надоедают. В чем я вижу плюсы американской системы образования: в начальной школе детей не нагружают сложной программой! Все обучение построено на игре. До пятого класса кажется, что образование очень слабое! Наши в первом классе чуть ли не рефераты сдают, а эти в третьем парад в защиту белого медведя устраивают… Я вижу в этом огромный плюс: дети не загружены учебой в нежном возрасте, много играют, работают в парах и в группах. Они учатся уважать, выслушивать собеседника, принимать коллективные решения. Макар не просто любит школу – он бежит туда, ведь там столько интересного, там друзья! Когда-то он отставал по математике из-за нашего затянувшегося отпуска. И на следующий год я записала его на дополнительные курсы по японской программе Kumon. За три месяца он повысил свой уровень настолько, что теперь таскает учебник по математике с собой даже в путешествия – так ему нравится решать задачи! Васе в средней школе стало ощутимо сложнее. Больше материала, но по-прежнему подача очень отличается от российской – нет зазубривания параграфов, пересказов и контрольных. Есть много опытов, практических задач, а в конце – тестирование. В табеле, что присылают мне учителя, я вижу у Василисы высшие баллы и особые отметки о ее доброжелательности, трудоспособности и успехах в коллективной работе. Вместо привычных нам оценок – буквы, которые расшифровываются так: «великолепно»; «соответствует уровню»; «средне», «необходима дополнительная подготовка». В старшей школе начинается большая нагрузка. Детям прививают умение работать в команде и партнерстве, добывать знания из разных источников, разрабатывать проекты на компьютере – идет упаковка теории в практику. Благодаря распределению нагрузки и интенсивной программе обучения в итоге мы получаем одинаково классных специалистов высокого уровня как в России, так и в Америке. Для меня основное отличие двух систем образования в том, что в Америке больше детей, которые действительно любят учиться. Они коммуникабельны и еще в школе получают множество возможностей определиться с будущей профессией. В Америке есть и платные, и бесплатные школы. В частных обучение стоит от $500 до $5000 в месяц. В муниципальных (именно в такую ходят мои дети) нужны только благотворительные взносы, которые идут на веселые мероприятия с угощениями. Бесплатные школы хороши только в районах с дорогой арендой жилья. В хороших, дорогих по проживанию районах живут благополучные семьи, и процент хорошо успевающих детей в этих школах высокий. Постепенно я привыкла к новому распорядку дня и просто расслабилась. Накопленные годами обиды от несправедливости и осуждения – теперь все это было далеко-далеко. Кулаки разжались, я просто жила, общалась «через не могу» с американцами, находила новых знакомых и друзей. Конечно, среди них было много русских. Я возвращалась после школы домой, плавала в бассейне, каталась на велосипеде вдоль океана. Или наливала в бокал мускатного вина, включала компьютер и следила, как проходит пошив моей осенней коллекции. Или записывала модные музыкальные миксы. Эта возможность пить вино во время еды очень радовала меня, потому что после можно было спокойно водить машину. Для людей, умеющих соблюдать меру и пить не больше одного бокала, это прекрасная возможность жить на релаксе, без чрезмерного стресса, вкусно. Мы съехали из Оквуда, потому что каждую неделю у нас что-то протекало или горело. На тихой улочке Венис-Бич я сняла домик, рядом с которым росло большое толстое дерево. С дерева постоянно осыпались ягоды. На его фоне я делала фотографии новых моделей платьев. Просила Диму и друзей возить в Россию и обратно ткани и платья. Глава 12. Лёвушка В моей душе затянулись раны, ушли все негативные воспоминания. Время стерло грань между просто «больно» и «невыносимо больно». В памяти осталось «хорошо» и «очень хорошо». Прошло уже шесть лет, как я переехала в Америку, но до сих пор не утихают вопросы: «А как вы там оказались?», «Почему переехали?» Сейчас, с высоты прожитых лет, когда есть твердая почва под ногами, многие детали кажутся незначительными, они стерлись из памяти. То, что ранило, заботливо вычищено разумом. То, что казалось ничтожным, ненужным, жалким, обрело значимость, я осознала смысл этих неприятных мелочей: они играли весомую роль в пазле, который складывался с их участием. Я хочу записать эту историю даже для себя самой. С теми фактами, которые остались важными спустя столько лет… Когда мне впервые пришла в голову идея уехать жить в Америку? В 2001 году в своем туре с Demo я объездила всю Америку с востока до запада. Тогда Лос-Анджелес не запомнился мне почти ничем, кроме того, что жила я рядом с Голливудом, а выйдя из отеля, увидела на дороге «звезды» и сфотографировала. На этом все. На долгие десять лет я забыла об этом городе, он не манил меня. Впервые я заволновалась, когда, став Диминой женой, прилетела с ним сначала в Майами (и мне там тогда тоже очень понравилось), а потом и в Лос-Анджелес. Тогда я была без ума от музыканта Димы, от запаха мыла в отеле, но больше всего – от ветра! Я выходила из отеля в июле – стояла адская жара, но даже при высокой температуре можно было уловить легкий прохладный бриз! Через горы и долины ко мне в Голливуд долетали ласковые ноты океана. Я не знала и не понимала, откуда идет эта волнующая свежесть и запах, просто вдыхала этот аромат и чувствовала большое и влажное дыхание. В один из съемочных дней мы поехали по моему (такому родному сейчас) PCH (Pacific Coast Highway) в Малибу. По дороге играла «Poem of Angels» Tritonal (если есть возможность, включите сейчас этот трек, чтобы ощутить волшебство момента). Я смотрела на мою любовь – океан. Я сразу почувствовала в нем божественную силу! Как завороженная следила за горизонтом и почти не дышала. Мне хотелось плакать от его красоты и безупречности… У вас бывает такое? Смотришь на мужчину, слушаешь, как он говорит с тобой, – и будто не слышишь ничего, а пытаешься сдержать слезы, потому что невероятно хочется плакать: как он красив и как ты любишь его! Я не могу найти другой параллели, чтобы описать мои чувства к океану. Понимаю, что для кого-то это может показаться странным, но также знаю, что многим знакомо это чувство, когда тебя изнутри разрывает на части от красоты. Мы стали возвращаться к океану чаще. Каждые три месяца. У Димы были выступления, и мне было неважно, сколько стоят билеты и где я буду жить, – я летела на свидание с любимым городом. Чаще всего мы жили в Sherman Oaks у нашего друга. По утрам, пока Дима спал, я ходила пешком по чистой тропинке по Coldwater в Whole Foods и замирала там, рассматривая аккуратно разложенные овощи и ягоды, которые продавались круглый год. Я представляла, что богата и беру с полок все, что нравится, не глядя на цену. Та Сашка тогда не могла себе этого позволить. Знала бы она, что спустя шесть лет будет делать именно так! Печенье с кокосом и макадамией, голубика, свежие кальмары, каша с яблоком и корицей… А в то время я покупала маленький зеленый смузи Oz of greens и шла дальше по дорожкам, останавливаясь у каждого куста с цветами; собирала ягоды, шишки, цветочки; гуляла вдоль заборов, разглядывая дома, окна и садики. Моей страстью стал парк развлечений Six Flags. Невозможно передать то, что я испытывала на этих крутых горках. Я постоянно думала о том, что можно же не лететь так далеко, а просто сесть в машину, когда вздумается, и ехать в Six Flags в любой момент. Где-то в глубине души зародилась уверенность, что я буду жить со своей семьей в большом стильном доме в Малибу с видом на океан. Мне хорошо здесь! Я таяла и расплывалась от американской речи. Как же это красиво звучит! Я до сих пор каждый день наслаждаюсь языком, который так логичен и красив, раскрываю его новые стороны, и это очень увлекательно! А приехала я с базовым набором фраз, которых нахваталась во время зимовки в Индии. Я понимала примерно 15 % обращенной ко мне речи и могла сформулировать не более 8 % того, что хотела сказать. Через стеснение и страхи я разговаривала с американцами. Что мне в них нравится, так это то, что, как бы коряво ты ни говорил на их языке, они никогда не будут поправлять тебя, раздражаться, а помогут и поймут. Поскольку в Америке живут люди со всего мира, практически все переходят с родного языка на местный американский английский. Это происходит естественным образом, особенно если ты общаешься в кругах, где говорят не по-русски. Понадобится около двух лет, чтобы перестать напрягаться и говорить свободно по-английски на любые темы. Я освоила язык, но спустя два года все равно стала брать частные уроки английского, потому что в моем окружении люди говорили по-русски, а американцы не склонны указывать на ошибки. * * * Переехав в США, я поняла, как нужны кадры. Мозг – очень важно. Но люди, которые исполняют все твои задумки, проявляют чудеса толерантности и умеют договариваться, – бесценны! Сейчас в моей команде, которая крутит огромное колесо, всего пять девочек, включая меня. Я с трудом пускаю в мир своих денег и идей людей, которые себя пока еще никак не проявили. Могу годами присматриваться и только потом иду на захват. Так вот, на тот момент работник был подобран не совсем удачно. Так хорошо набиравший обороты бизнес в мое отсутствие стал шататься вправо и влево. Находясь за десятки тысяч километров, было трудно все контролировать. Я покупала ткани в Даунтауне, отправляла их в Москву, рисовала модели, с огромной задержкой получала их в Лос-Анджелесе. Васенька фотографировала меня в платьях для продажи. С каждым днем я все больше пропитывалась атмосферой Вениса. Ходила с детьми на утреннюю линейку по понедельникам, когда вся школа садится на асфальт в кружок и слушает директора, рассказывающего о новостях и планах на следующую неделю. Открывала для себя новые кафешки, такие «другие», – чем круче место и публика, тем обшарпаннее там скамейки. И вода в граненых стаканах. Моя жизнь перестала мне напоминать бег по кругу. Я как будто бы шла чистой, неизведанной тропой. Такое чувство бывает, когда ты расставляешь вещи в новом доме, подбираешь детали, выбираешь, где лучше разместить аксессуары. Внутри приятная дрожь от того, что впереди ждет что-то новое. Во время прогулок у океана я загадывала себе сильного классного мужчину и мечтала о третьем ребенке. Просто так. Без конкретики и четких планов… Просто день за днем отправляя запросы куда-то вдаль. Задержка не заставила меня волноваться, я знала, что ничего такого в этом цикле не было. Списывала все на перестройку организма после трансконтинентального переезда. Подруга отправлялась с мужем на пару дней в Вегас и позвала меня с ними. Вере, которая тогда жила с нами в доме в обмен на присмотр за детьми, можно было доверить моих ребят. Все сложилось. И я начала собираться в поездку: складывала в сумку платья, каблуки и шампанское. Ранним утром, перед выездом в город веселья и вечеринок, я почему-то решила на всякий случай сделать тест – задержка была уже десять дней. У меня не было ни волнения, ни каких-то подозрений. Только в последние секунды почему-то сильно задрожала рука, в которой был тест. Вторая полоска не просто проявилась. Лев «выскочил» жирной, яркой, слепящей второй полосой. Я быстро вышла из ванной комнаты и села на кровать. И долго сидела в оглушительной тишине. Листала календарь, таращила в него глаза и ничего не понимала… Не бывает чудес, не бывает! Четыре года стараний в замужестве. Выгадывание момента, проверки у докторов, высчитывание, чтобы к определенным датам все были дома, а не на гастролях. И тут на тебе! Разъехались. Отпустили друг друга. Ничего не высчитывали. Ничего не планировали. Не ждали! И вообще, Дима в гости приезжал совсем не в «подходящее» время. У меня не укладывалось в голове. Единственный, кто подходил на роль папы Льва, – Тихий океан, с которым мы действительно встречались каждый день, и любовь была между нами самая красивая и настоящая! Я так впоследствии и представляла их друг другу. У меня даже есть видео, запечатлевшее, как через три-четыре дня после рождения я принесла Лёвушку на берег и показала «папе», окунув в воду ножки малыша. Нет, я не сумасшедшая – конечно же, понимала, что у этой новой жизни есть земные причины. Но, так или иначе, это случилось в такой волшебный момент моей жизни, что мне было проще и логичнее объяснить себе, что ЧУДЕСА БЫВАЮТ, нежели сойти с ума от переживаний и вернуться назад в Россию.