Аптечка повисла на вытянутой руке, но осталась невредимой. — Купи уже себе ботинки, пап, — нависла надо мной Катя, выхватив из рук спасительный чемоданчик. — А-то как маленький. — После работы куплю, — пообещал ей, глядя в пасмурное небо, грозившееся взорваться новым приступом снегопада. Как и обещал, после работы заехал в торговый центр. Попытка купить зимние ботинки под номером… надеюсь, последняя. За секунду до выхода из машины, подхватил аптечку и не спеша направился ко входу в торговый центр. Крупные хлопья снега уже вполне по-зимнему покрывали землю. Долго смотреть прямо перед собой оказалось весьма проблематично из-за порывов холодного ветра, что грубыми оплеухами бил по лицу и забирался под одежду ледяными щупальцами. Снова вечерняя суета. Стеклянные офисы взорвались и выпустили на улицы слишком много людей, которых не удержали в стенах зданий или коконах машин даже погодные условия. Итак, зимние ботинки и аптечка. Сначала аптечка. Меньше всего мне хочется таскаться с ней по всему ТЦ, словно в ожидании смельчака, который сможет оказать мне помощь. Она нужна мне меньше всего. Цветочный магазинчик, за витриной которого почти ничего не видно из-за обилия цветов, был еще открыт. Оно и к лучшему: не придется вылавливать Софию у подъезда или на площадке у дома, чтобы отдать ей этот чертов кейс, который уже оттянул мне руку и сжег кончики пальцев своим существованием. Хожу с ним весь день как с писаной торбой. Тихий звон колокольчиков над входной дверью оповестил о новом посетителе. Запах цветов наполнил нос и вязкой субстанцией прилип к языку, то ли горечью, то ли приторностью. Обвёл взглядом букеты, не задерживаясь ни на одном из них, пока не встретился с глазами цвета охры, что смотрели на меня несколько равнодушно и отстраненно. — Ты вчера оставила, — разбавил я затянувшееся молчание и прошел к прилавку, положив на него аптечку. — Спасибо, — сухо ответила София и спрятала его вниз. Снова подцепила кончиками пальцев тонкий стебель какого-то цветка и пристально вгляделась в его соцветие. Что ж, всё прошло даже лучше, чем я себе придумал. Никаких вопросов, никаких разговоров и рыхлых извинений. Коротко и по делу. — О! — донесся возглас со стороны холодильника, заставивший вздрогнуть меня и руку с тонким стеблем в ней. — Добрых вечеров, Павел Романович! — Жильцова?! — нахмурился я, не веря своим глазам, наблюдая за тем, как в поле зрения появилась тощая фигурка девушки. — А здесь ты что забыла? — Работаю, — тонкая бровь появилась на мгновение над черной оправой очков. — Не видите — на мне фартук и даже перчатки? — Работаешь? — Работаю, — кивнула она. — Ваша очередь. — Очередь? — Ага. Спросить, работаю ли я здесь. — Тася! — обрубила её София. — Что? — выпучила девчонка глаза. — Мы играем. Да, Павел Романович? — Вы знакомы? — спросила нас обоих София и вышла из-за стойки, оставив на ней цветок. — Так вышло, что он иногда подрабатывает моим преподавателем, — пояснила Жильцова. — Иногда? — София непонимающе посмотрела на нас обоих. — По расписанию занятий, составленных кафедрой. Так что, да, иногда. — Ребус ты очкастый, — вздохнула София рядом и обратилась ко мне. — Почему ты назвал её Жильцовой? Она же Иноземцева. Твою-то мать! Не смог сдержать неконтролируемой усмешки. Эта фамилия ей подходила куда больше, но откуда она ее взяла? — Просто Павел Романович, как мой истинный фанат, предан моей девичьей фамилии, — делано заявила девчонка. — Ты замужем? — нахмурился в ответ. — Видишь, Сонь? Он отрицает даже сам факт моего замужества. Даже наличие кольца на безымянном пальце не является для него достаточным аргументом. Хотя, — вздохнула она и обвела нас взглядом. — Я не очень вписываюсь в символику обручальных колец в нашем трио. Я бы даже сказала, что я в меньшинстве. Повисло неловкое молчание. Стиснул зубы, машинально коснувшись подушечкой пальца кольца. София опустила взгляд в пол и едва заметно сделала то же самое. Лишь Жильцова, или, как выяснилось теперь, Иноземцева слегка поджала губы, глядя на нас с любопытством. — Павел Романович, — обратилась ко мне студентка. — Раз уж вы здесь, то не могли бы вы подвезти Соню домой? Вы же соседи? А погода на улице не располагает к прогулкам до остановки. Стоять там… Мёрзнуть… — Тася! — рыкнула на неё София и бросила виноватый взгляд на меня. — Она шутит. Я сама прекрасно доберусь домой. — Не балуйся, — вздохнула Жильцова. — Ты в тонком пальто, а на улице мокрый снег, аппокалипсис и ветер. И вам, вроде как, по пути. — Тася, — она практически прорычала ее имя, опустив голос на несколько октав. — Павел Романович, вы же не позволите, чтобы женщина мерзла на автобусной остановке в тонком пальто? — игнорируя Софию, обратилась ко мне Жильцова. Черт! Нужно привыкать к тому, что она Иноземцева. — Я подвезу, — ответил коротко, пытаясь всеми силами подавить тяжелый вздох усталости от столь навязчивой помощи. — Совсем необязательно… — начала было София, но хлопок в ладоши моей студентки прервал её речь. — Раз всё так удачно сложилось, то пока, — улыбнулась она так широко, что даже очки подались немного вверх. — А я всё тут закрою. — Тася… — Пока, — махнула нам девушка и вручила в руки Софии пальто и сумку. — Вечер поздний и вы мне уже мешаете. До завтра. Идите. Еще немного и она бы начала нас выталкивать. Открыл перед Софией дверь и дождался, когда она выйдет из магазинчика, безмолвно пообещав Иноземцевой скорой расправы. Впрочем, сомневаюсь, что эта девчонка боится хоть кого-то или хоть кого-то считает авторитетом. — Тася иногда бывает слишком… Слишком собой, — проговорила София, расправляя пальто и надевая его на тонкие плечи, скрытые черной водолазкой. — Уволь её, — произнёс я просто и пропустил девушку вперед на эскалатор, ведущий вниз. — Я боюсь, — прыснула она и заглянула мне в глаза с неподдельной улыбкой. — Если она сейчас, в добром расположении, не подбирает слова, то страшно представить, что будет, если ее разозлить. — То же самое, — ответил, прекрасно помня наш с ней разговор в архиве. — Та же маленькая стерва. — Да нет, — повела она беспечно плечом и сложила руки под грудью. — Тася не стерва. Она прямолинейна, а это никому не нравится. Ну, или почти никому. Парочка мазохистов, всё же, нашлось. — В общем-то, да, — согласился с ней и сошел с эскалатора, широкой поступью направляясь к выходу из торгового центра. — Паша, — окликнула меня София. Я даже и не заметил, что она отстала. — Мне нужно зайти в супермаркет за продуктами. Ты не против? Если против, то можешь не ждать, я и на автобусе без проблем могу спокойно доехать. Мне не сложно. Качнулся с пяток на носки и обратно и, глубоко вдохнув, отрывисто кивнул. — Пойдём. У меня кофе кончился. Это не было ложью, сегодня под утро я заливал кипяток прямо в стеклянную банку с остатками кофе в ней. — Корзину? — предложила София на входе, протягивая мне красный пластиковый контейнер с черными ручками. — Да, — машинально взял из её рук так называемую корзину, чтобы скорее миновать узкий вход в супермаркет, где мне в спину уже толкались другие посетители, не отличающиеся терпением. — Кофе есть здесь, — указала девушка и направилась между рядами. — Там же и чай. У меня как раз закончился. Бездумно последовал за ней, бросил в корзину первую попавшуюся под руку банку кофе и снова последовал за девушкой. Она шла медленно, разглядывая полки. Иногда касалась ценников пальцами, задумчиво хмыкала, клала пакеты с крупами и макаронами в корзину и шла дальше. Периодически оглядывалась на меня, словно проверяя, увлечен ли я покупками так же, как она. Я не был заинтересован в прогулке между рядами магазина, но отчего-то безотчетно следовал за ней безмолвным наблюдателем. Отдел выпечки скрутил мой желудок тугим узлом. Кофейная гуща на его дне злорадно и громко поглумилась над тем, что со вчерашнего утра существует и царствует в нем одна. — Возьми пирожки и мясной пирог, — это не было предложением со стороны Софии, так как она уже складывала всё перечисленное мне в корзину. — Приедешь домой и сразу перекусишь. Что? Повела она бровью, вопросительно глядя мне в глаза снизу вверх. Серьёзная, немного уставшая, но какая-то… лёгкая, что ли. Не похожая на тех женщин, что проходили мимо нас, созерцая полки потухшими взглядами. — Ничего, — качнул головой и прочистил горло. Меланхолично перевел взгляд на узкое плечо, где к бежевой ткани пальто прицепилась черная нитка. Кончики пальцев зазудило от желания убрать её, но для этого мне нужно будет коснуться и самой девушки. — У тебя здесь что-то… — проговорила неожиданно София и сделалась на полшага ближе. Едва прохладные пальцы коснулись моей шеи в вороте расстегнутой рубашки, желудок ухнул в пропасть, позвоночник прошибло импульсом тока и закололо между ребрами щемящей болью давно забытых ощущений. — Нитка, — показал она мне маленькую черную нить между пальцами. Прочистил горло, старательно пытаясь раздробить булыжник, застрявший в нем. — У тебя тоже, — касаться её не стал. Просто указал взглядом на плечо, ожидая, когда она смахнёт и эту нить. — Точно. С шарфа, наверное, вылезла, — зачем-то объяснила она и, вместо того, чтобы сбросить нить, аккуратно отцепила ее от ткани и прокрутила между пальцами с той, что сняла с меня. Две тонкие черные нити переплелись в одну и оказались спрятанными в кармане её пальто. — Пойдём дальше? — Пойдём.