– О, – Фейсар, сияя, повернулся к Хельге, – вы чрезвычайно разумная девушка. Я вам лично все покажу и расскажу о системе вступительных экзаменов. У нас тут все серьезно. Но вы не слишком беспокойтесь, ведь у вас такая солидная протекция, – он подмигнул Лоттар. – Но потом ты мне все-все расскажешь про свою жизнь, моя дорогая Эльза. Не терпится услышать о таких метаморфозах. Кристиан едва не сообщил ему, что потом Лоттар будет очень занята. Но, увы, он был не в том положении, чтобы проявлять хотя бы тень невежливости. Глава 13 – Не было никакой необходимости ехать со мной на станцию, – сухо заметила Лоттар, шагая по мокрой после дождя брусчатке. Начинало темнеть, и воздух был влажным и холодным. Кристиана так и подмывало набросить на плечи Лоттар свой сюртук, но это казалось ему неуместным. Да и не выглядела она хрупким созданием, нуждающимся в заботе. Скорее вовсе наоборот. Было в Лоттар что-то несгибаемое и даже безжалостное. – После того, сколько времени вы уделили моим семейным делам, было бы невежливо с моей стороны бросать на ваше попечение двух чокнутых изобретателей. – Они милейшие люди. Мне всего лишь нужно проводить их в гостиницу. Никаких хлопот. В эту минуту с ревом и темными клубами пара на станцию прибыл поезд, и вскоре показались Хауслер и Аккерман с объемными баулами, из которых торчали рулоны чертежей. – Есть ли у них хоть одна пара запасных штанов на двоих? – пробормотал Кристиан себе под нос. – Мистер Эрре, – решительно закричал сварливый вдовец Томас Хауслер, – нам жаль это говорить, но сделка отменяется! Я уезжаю обратно первым же поездом. – Тогда зачем ты вообще из него выходил? – закричал Диттер Аккерман. Юный семинарист-недоучка при первом знакомстве показался Кристиану вполне сносным, но теперь неприятно поражал громкостью своего голоса. – Сидел бы всю ночь в вагоне и пыхтел бы в тон паровозу! – Что значит – сделка отменяется? – рассердился Кристиан. – А потому что этот вздорный старик нуждается не в напарнике, а в прислуге! – яростно объяснил Аккерман. – Вздорный старик? – негодующе переспросил Хауслер. – Ему нужен мальчик на побегушках, который варит кофе и исполняет простейшие расчеты. – Прескверный кофе, – кивнул Хауслер. – Добрый вечер, – отмерла Лоттар. – Вижу, поездка выдалась насыщенной. Могу я узнать, какая кошка между вами пробежала? – Этот наглый мальчишка пытается присвоить себе мое изобретение, – мрачно сообщил Хауслер. – Да господи боже мой, – раздраженно закатил глаза Аккерман, – я всего лишь предложил дополнительный клапан! – С каких пор в богословских семинариях учат разумно мыслить? – фыркнул Хауслер. – Понимаю, – медленно проговорила Лоттар. – Что же, – бодро продолжила она, – если наша сделка отменяется, то позвольте с вами распрощаться. Я сразу говорила господину Эрре, что делать вас совладельцами будущей фабрики – чересчур щедро. Рада, что этот вопрос исчерпал сам себя. После чего она решительно развернулась и быстро пошла прочь со станции. Аккерман и Хауслер ошеломленно уставились ей вслед. – Совладельцами? – пораженно воскликнул Хауслер. – Прошу прощения, – весело сказал Кристиан, – госпожа Лоттар совершенно не выносит разногласий в команде. В моей компании это все знают, и мало кто осмеливается спорить при ней. – Но нельзя же так, – жалобно протянул Аккерман. Кристиан лишь руками развел. Мол, все понимаю, а помочь ничем не могу. Сурова Эльза Лоттар. – Езжайте в гостиницу «Дождь и ветер», – посоветовал он, пытаясь сохранить хотя бы видимость серьезности, – и ждите от меня вестей. Я постараюсь переубедить госпожу Лоттар, но в следующий раз ни она, ни я таких выходок не потерпим. Приятного вечера, господа. И он с превеликим удовольствием оставил растерянных изобретателей в одиночестве. Лоттар нашлась сразу за углом. Она о чем-то болтала с тощим молодым носильщиком, покуривая дешевую сигарету. – Сегодня поезда уже не будет, – сообщила она невозмутимо. – Вечером эта парочка напьется, потом помирится, а к утру они будут так страдать похмельем, что подпишут что угодно. – В таком случае позвольте проводить вас в пансионат. – В пансионат? – Лоттар шагнула к нему, беззастенчиво извлекла из кармашка его жилета часы, щелкнула крышкой и покачала головой: – Четверть девятого. Пансионат уже закрыт. – Не может быть, – удивился Кристиан. – Госпожа Готтен, смотрительница, считает, что к восьми вечера порядочные люди уже должны быть дома. А тот, кто не успел к этому часу, волен ночевать под мостом. – Какое пуританство! – Смею напомнить, – Лоттар аккуратно опустила часы обратно в кармашек, отстранилась и выбросила сигарету, – что это ваш собственный пансионат. Интересно, были ли вы там хоть когда-нибудь? Тут она ухватила Кристиана за рукав и утащила за собой в тень густого каштана. Мимо пронеслись Аккерман и Хауслер, оживленно обсуждая давление в клапане. – Я точно был в пансионате, – негромко сказал Кристиан. – Разрезал ленточку на открытии. Комнатки там крохотные. До каких пор вы собираетесь ютиться в этой богадельне? – А в газетах писали, что это современный удобный пансионат, который характеризует вас как прогрессивного капиталиста нового времени, – ехидно напомнила Лоттар. Она стояла так близко, что касалась Кристиана локтем. – И я за это заплатил триста гульденов. Под каким мостом вы ночуете, когда не успеваете в эту обитель страданий? – Когда я не успеваю в это гнездо пуританства, то ночую у Марты, моей подруги из приюта. Она служит горничной у одной старой дамы и позволяет мне провести ночь в ее комнатке. – Уму непостижимо, – недовольно процедил Кристиан. – Моя помощница ютится в комнате для прислуги. – Какой позор, – округлила глаза Лоттар, – немедленно купите мне роскошный дом, шикарный выезд и три колье с бриллиантами. А то вдруг все подумают, что вы экономите на любовницах. – Вы мне не любовница, – рявкнул Кристиан, удрученный ее легкомыслием. – А весь город уверен, что любовница. – Я не могу понять – вы сожалеете, что слухи не соответствуют правде? – растерялся Кристиан. Лоттар фыркнула: – Всего доброго, господин Эрре. Позвольте оставить вас в размышлениях о том, как сделать жизнь обитателей вашего собственного пансионата более сносной. – В таком случае, – Кристиан с шутливой почтительностью склонил голову, – почему бы вам не подумать о более приличном жилье, пока будете гонять клопов по соломенному тюфяку? – Ни разу в жизни, – высокомерно объявила Лоттар, – не видела ни одного клопа. Правда, у меня дважды были вши. И, сделав это сенсационное признание, она мило улыбнулась, оглушительно свистнула, останавливая экипаж, и бестрепетно шагнула в лужу, нисколько не заботясь о чистоте юбки. Кристиан очумело содрогнулся. Вши. Какая гадость. Что Кристиан особо ценил в своей жене – так это ее мудрость. Поняв, что она проиграла битву за школу, Берта не стала устраивать скандал. Она ограничилась короткой запиской, написав о своем разочаровании и о том, что теперь Кристиан должен вдвое больше внимания уделить будущему Хельги, раз уж он так безответственно лишил ее простого пути. – И это все? – с некоторым разочарованием спросил Стефан Кох. – Моя кузина либо замыслила страшную гадость, либо у нее прекрасное настроение. И то и другое чревато для тебя, мой друг. – Понятия не имею, на что ты намекаешь, – закатил глаза Кристиан. – И мне некогда об этом думать. Через полчаса я уезжаю и не знаю, когда вернусь. – Эрре, где ты все время пропадаешь? Лоттар доведет тебя до банкротства. – Ну при чем тут Лоттар? – возмутился Кристиан, вытолкал Коха из кабинета и, чтобы быть последовательным, отправился коротким путем к Лоттар. Однако в маленькой комнатке между их кабинетами он задержался, услышав голоса. – Послушайте, господин Браун, – мягко и почти нежно увещевала Лоттар, – я прекрасно понимаю суть ваших отношений с Анной Гё. – Правда? – ледяным голосом уточнил Конрад Браун. Кристиан покачал головой – неужели Лоттар настолько наивна, чтобы говорить о морали с жиголо? – И духовная сторона вопроса меня мало интересует, – словно наперекор продолжила она, – исключительно финансовая. Так вот, позвольте мне заметить, что если вы проявите должную скромность, то всего через пару лет ваше терпение будет вознаграждено сторицей.