– Эльза Лоттар очень вежливая и очень спокойная, – кивнул он, присаживаясь на краешек кровати дочери. С распущенными волосами и в ночнушке с оборками она казалась уже не девочкой, но девушкой. Когда Хельга так изменилась? Куда делась его крошечная малышка, которая смешно переставляла толстые ножки, когда училась ходить? Куда делась вся жизнь Кристиана? – Она не похожа на маму, – несколько неуверенно протянула Хельга. – Не похожа, – согласился Кристиан, – но будь добрее к своей маме, детка. Не стоит кричать на нее. – Вежливость и спокойствие, – повторила Хельга и упала на спину, уставившись в потолок. – Это стоит попробовать. Эльза говорит, что Ганс тоже задирал ее, когда они были маленькими. А теперь они лучшие друзья. Она с ним спит? – Что? – не поверил своим ушам Кристиан. – Мама говорит, что Эльза Лоттар спит со всеми подряд. Это значит, что она… как это?.. Неразборчивая. Это что-то плохое, да? Берта свихнулась от своего горя, если позволяет себе обсуждать такое с дочерью. Кристиан ответил не сразу, задумавшись о том, как защитить детей от подобной низости. Потом потер лицо ладонями, пытаясь сосредоточиться на разговоре. – Люди не любят тех, кого не понимают, – начал он осторожно. – Твоя мама и Эльза Лоттар получили очень разное воспитание. Эльза работает с мужчинами, пробивает себе дорогу своим лбом. Поэтому… – Поэтому что? Берта глупая курица? – Поэтому твоя мама относится к Эльзе так же, как к смешанной школе. С неодобрением. – Она ее ненавидит, – сказала Хельга, и было непонятно, о школе она или об Эльзе. Кристиан не нашел в себе сил говорить о плотской любви. Не с дочерью. Разве не рано ей вообще думать об этом? – Поэтому просто не принимай все за чистую монету, – трусливо закончил он. Берта меланхолично пила вино в гостиной, когда Кристиан спустился. В последнее время она вообще часто прикладывалась к бутылке. После приступа слез, который случился с ней в парке, она казалась разбитой и сломленной. – Через несколько недель ты отправишься на воды, – сообщил ей Кристиан, слишком злой, чтобы хотя бы делать вид, что это не приказ. – Тебе надо привести нервы в порядок. Ганс будет сопровождать тебя. Берта усмехнулась: – Избавляешься от меня? – Морской воздух незаменим при разбитом сердце. – Что ты-то об этом знаешь! Можно подумать, у тебя есть сердце! – Я не намерен продолжать этот разговор. Начинай собираться, Берта. – И Кристиан поспешил прочь из дома. Ему казалось, что он задыхается. К его удивлению, Хауслер не встретил его с винтовкой наперерез, как это обычно бывало. Во флигеле тоже было пусто. Заинтригованный, Кристиан толкнул дверь на фабрику. Она была закрыта, зато с заднего двора раздался какой-то треск. Чтобы обойти фабрику, пришлось пробираться через кусты. Пальто наверняка безнадежно испорчено – Мориц будет крайне недоволен этим обстоятельством. Задний двор выходил на пустырь, и треск раздавался оттуда. Ворота были распахнуты, и в темноте метались керосиновые пятна света. Кристиан поспешил туда, спотыкаясь и чертыхаясь. Наконец он разглядел Хауслера и Аккермана, в руках у них были светильники. – С дороги, Эрре! – дико закричал изобретатель. Из темноты выскочил трехколесный экипаж, мелькнуло лицо Эльзы, раздался ее вопль, и Кристиан отскочил в сторону. С чудовищным грохотом машина пронеслась мимо, потом со скрипом притормозила, дернулась и затихла. – Мать твою, – выругался Кристиан, вытирая пот со лба. Эльза, похожая на валькирию, расхохоталась. – Маховик, краник, рычаг, – громко объявила она. – Не так уж это и сложно, Хауслер. – Черт побери, Эльза, вы чуть не переехали Эрре, – отозвался тот. – Вот был бы номер! Большой бак для бензина, Эрре, в этом все дело, – без паузы пустился он в восторженные пояснения. – Иначе Аккерману пришлось бы бежать вслед за машиной и все время подливать топливо. Вот дьявол, я очень умен! – Не богохульствуй, Томас, – благочестиво вмешался Аккерман. – С ума сойти, – пробормотал Кристиан и подошел к этой адской машине ближе. Тускло сверкнули спицы в огромных колесах, Эльза протянула ему руки, и он поймал ее, помогая спуститься. Не удержался и обнял – здесь все понимали суть их отношений. – Когда Хауслер доработает это, – довольно сказала Эльза, – мы втроем сядем на эту телегу и отправимся в путешествие. Пусть все видят, что она едет сама по себе. – Втроем? – ревниво переспросил Кристиан. Она чмокнула его в щеку. – Вы, друг мой, банкир, а не фабрикант. Помните об этом? Видимо, что-то отразилось на его лице, потому что Эльза встревоженно заглянула в его глаза: – Что с вами? Жалеете, что мне достанется вся слава? – Немного, – не стал лукавить Кристиан, – но вы сама по себе ходячая реклама, Эльза. Так что все правильно. – Идемте, я вас утешу, – шепнула она и за руку повела его за собой. – Смотри, Аккерман, – не удержался от комментария Хауслер, – у Эрре с Эльзой намечается богословская дискуссия. – У тебя грязный рот, – скорбно провозгласил бывший семинарист. – Зато чистое сердце! Кристиан обожал смотреть, как Эльза раздевается. Она всегда выглядела невозмутимой и деловитой при этом. Пальто, жакет, блузка, юбка, сорочка, чулки – все это аккуратной стопкой складывалось на стуле. Как будто она совершает какой-то ритуал. Нагота по какой-то причине не смущала ее, ни собственная, ни Кристиана. Стоя посреди ее комнаты в мансарде, он ждал с гулко бьющимся сердцем. Несмотря на убежденность Берты в отсутствии у него сердца, оно громыхало и набухало. Эльза приблизилась, легко пробежала пальцами по его шее. – Господин Эрре, – мурлыкнула она, – вы не отдадите мне свой сюртук? – Вы полагаете? – медленно протянул он. – Для чего же мне это делать? Она поцеловала его в губы, и Кристиан погрузился в этот поцелуй с радостью и удовольствием. Он целый день мечтал об этой минуте и теперь чувствовал себя взволнованным и счастливым. Эльза обошла его, потянула за рукава и стянула вышеупомянутую деталь гардероба. Повесила сюртук на спинку стула с той же аккуратностью, с какой обращалась со своей одеждой. Обняла его сзади, прижавшись грудью к спине, и погладила ладонями по ключицам и животу, мимолетно коснулась члена и чуть прикусила за шею. – Что же надо сделать, чтобы избавить вас от рубашки? – Надо подумать, – едва слыша себя, притворно задумался Кристиан. – А что вы можете предложить? Не отрывая от него ладоней, Эльза снова встала перед Кристианом. – Что же мне делать? У бедной девушки нет даже клочка одежды, чтобы отдать ее вам. Захохотав, он подхватил ее под попку, позволяя повиснуть на себе. Эльза была слишком высока для подобных фокусов, но силы Кристиана будто утроились.