— Хватит, — говорю я сквозь зубы. — Что? — он становится серьезным. — Это правда? Миссис Питерсон появляется перед нами. — Как продвигается проект? — спрашивает она. Я с натяжкой улыбаюсь: — Прекрасно. Я достаю домашние наработки и перехожу к делу. Миссис Питерсон наблюдает за мной. — Вчера вечером я провела исследование грелок. Мы должны развести шестьдесят граммов ацетата натрия в ста миллилитрах воды, нагретой до семидесяти градусов. — Неправильно, — перебивает меня Алекс. Я поднимаю глаза и понимаю, что миссис Питерсон ушла. — Прости? Алекс скрещивает руки на груди. — Ты ошибаешься. — Нет. — Думаешь, ты никогда не ошибаешься? Он обращается со мной как с легкомысленной глупой блондинкой, что приводит меня в бешенство. — Конечно, ошибаюсь, — говорю я высоким голосом, как юная южанка. — Например, буквально на прошлой неделе я купила блеск для губ «Бобби Браун» с оттенком «Лепесток пустыни», хотя «Розовый цветок» подошел бы мне больше. Естественно, эта покупка была огромной ошибкой, — говорю я с сарказмом. Он ожидал услышать нечто подобное. Интересно, поверит или по моему тону поймет, что я иронизирую? — Спорим? — говорит он. — А ты никогда не ошибался? — спрашиваю я. — Конечно, — уверяет он. — На прошлой неделе, когда грабил тот банк за аптекой, я попросил кассира сдать мне все пятидесятидолларовые купюры. А надо было просить двадцатки — их было намного больше. Он понял, что я притворялась, и ответил своей нелепой историей. В этом мы как-то извращенно похожи. Я прижимаю руки к груди и подыгрываю ему: — Какая катастрофа! — Поэтому считаю, мы оба можем ошибаться. Я взмахиваю подбородком и упрямо заявляю: — Ну, насчет химии я не ошибаюсь. В отличие от тебя я серьезно отношусь к урокам. — Давай поспорим. Если я буду прав, ты поцелуешь меня. — А если права я? — Проси что хочешь. Я как будто отбираю конфету у ребенка. Нужно поставить мистера Мачо на место, и я рада, что могу это сделать. — Если я выиграю, ты будешь серьезно относиться ко мне и нашему проекту, — ставлю я условие. — Никаких подколов и дурацких комментариев. — По рукам. Не хочу тебя расстраивать, но у меня фотографическая память. — Алекс, не хочу тебя расстраивать, но я взяла информацию из учебника. — Я просматриваю свои заметки и открываю нужную страницу в учебнике. — Не подглядывая, можешь сказать, до какой температуры нужно охладить раствор? — спрашиваю я. Алекс из тех, кто зажигается от споров. Но на сей раз этот упрямый парень проиграет. Он закрывает книгу и смотрит на меня. — До двадцати градусов. И нужно растворять при ста градусах, а не при семидесяти, — уверенно отвечает он. Я смотрю в учебник, потом на свои заметки. Затем опять в книгу. Я не могла ошибиться. На какой странице я… — О да. Сто градусов. — Я смотрю на него в шоке. — Ты прав. — Поцелуешь меня сейчас или позже? — Прямо сейчас. Я вижу, насколько он потрясен моим ответом — даже не шелохнулся. Дома мою жизнь контролируют родители. В школе все по-другому. Если я не смогу сама управлять своей жизнью, то превращусь в марионетку. — Правда? — спрашивает он. — Да. Я беру его руку в свою. Если бы за нами наблюдали, мне никогда бы не хватило смелости так сделать, поэтому я рада, что мы здесь одни. Я сажусь на колени и наклоняюсь к нему — его дыхание замедляется. Я не обращаю внимания на его длинные и грубые пальцы, на то, что никогда раньше не прикасалась к нему. Я нервничаю. Хотя и не должна. Сейчас я контролирую этот момент. Я чувствую, как он сдерживает себя. Хорошо, что он дает мне сделать первый шаг. Боюсь представить, что он может сделать, если ослабит тормоза. Я кладу его руку на свою щеку и слышу его стон. Мне хочется улыбнуться: его реакция доказывает, что у меня есть над ним власть. Он не двигается, и наши глаза встречаются. Время снова останавливается. Затем я поворачиваю голову к его руке и целую в ладонь. — Я тебя поцеловала. — Я убираю руку и заканчиваю игру. Тупая блондинка перехитрила самоуверенного мистера Мексикано. 14. Алекс — И это ты называешь поцелуем? — Да. Я был в шоке, когда она положила мою руку на ее кремовую щеку. Мое тело отреагировало так, будто я принял наркотики. Всего минуту назад она была полностью в моей власти. Но эта красивая ведьма переиграла все так, что вышла победительницей. Она правда меня удивила. Я смеюсь и сознательно привлекаю внимание к нам, потому что именно этого ей хочется сейчас меньше всего. — Тсс. — Бриттани ударяет меня по плечу, чтобы я заткнулся. Я смеюсь громче, и она бьет меня тяжелым учебником по химии. Бедные мои руки. Я морщусь. — Ай! — ощущение, будто миллион пчел ужалили меня в бицепс. — Cabron me dolio![49] Она прикусывает нижнюю губу, накрашенную блеском «Лепесток пустыни», — мне кажется, ей идет. Хотя я бы не прочь увидеть на ее губах и «Розовый цветок». — Тебе больно? — спрашивает она. — Да, — цежу я сквозь зубы и пытаюсь сосредоточиться на блеске для губ. — Хорошо. Я закатываю рукав, чтобы осмотреть рану, из которой теперь (благодаря моей напарнице по химии) с одной стороны течет кровь. Рану зашивал врач в бесплатной поликлинике после драки в парке. У Бриттани хороший удар. Она задерживает дыхание и бежит прочь. — Боже мой! Я не хотела сделать тебе больно, Алекс. Честное слово. Когда ты собирался показать мне шрам, ты закатывал левый рукав. — Не хотел тебе его показывать, — говорю. — Я издевался над тобой, все в порядке, — отвечаю я ей. Можно подумать, что она никогда раньше не видела красную кровь. Только свою голубую. — Нет, это ненормально, — настойчиво качает она головой. — Швы кровоточат. — Это скобы, — поправляю я, пытаясь поднять ей настроение. Бриттани побледнела еще больше. Она тяжело дышит, почти задыхается. Если она упадет в обморок, то я точно проиграю Лаки спор. Если она не может прийти в себя при виде маленького пятна крови, то как она займется со мной сексом? Пока мы в одежде, она не видит всех моих шрамов. Или если будет темно, то она может представлять кого-то белого и богатого. Но как я хочу видеть ее при свете! Я хочу чувствовать ее, хочу, чтобы она знала — с ней именно я, не другой culero. — Алекс, ты в порядке? — спрашивает Бриттани обеспокоенно. Мне признаться, что сейчас я представлял, как мы занимаемся сексом? Миссис Пи подходит к нам с суровым видом: