Я закрываю ее рот поцелуем. Запах мокрого дождя и печенья успокаивает меня. Я ласкаю ее спину. Бриттани сжимает мои мокрые плечи. Мои руки проскальзывают под рубашку, а пальцы обводят пупок. — Иди ко мне. — Я поднимаю ее и усаживаю на мотоцикл. Я не могу перестать целовать ее. Я шепчу, как мне с ней хорошо, смешивая испанские и английские слова. Я задерживаюсь на ее шее и, когда она выгибается назад, снимаю с нее рубашку. Я могу заставить ее забыть обо всех проблемах. Когда мы вместе, я могу думать только о ней. — Я теряю контроль, — признается она, закусив нижнюю губу. Я обожаю эти губы. — Мамасита, я уже его потерял. — Я прижимаюсь ближе, чтобы она почувствовала мое возбуждение. Она двигает бедрами в медленном ритме. Я не заслуживаю такого приглашения. Я очерчиваю ее рот кончиками пальцев. Она целует их, а я медленно провожу рукой от ее подбородка вниз, по шее, по ложбинке между грудей. Она ловит мою руку. — Я не хочу, чтобы ты останавливался, Алекс. Я накрываю ее тело своим. Я легко могу взять ее. Черт, она сама просит меня об этом. Но тут во мне просыпается совесть. Этот loco спор, который мы затеяли с Лаки. Слова моей мамы, как легко сделать девушку беременной. Когда я соглашался на пари, у меня не было чувств к этой сложной белой девушке. Но сейчас… Черт, я не хочу думать о своих чувствах. Я ненавижу их — ими можно только испортить кому-то жизнь. Пусть Бог накажет меня прямо сейчас: я хочу заняться с Бриттани любовью, а не трахнуть ее на своем мотоцикле, как дешевую шлюху. Я убираю руки от ее cuerpo perfecto[117] — это первое разумное действие за сегодня. — Я не могу взять тебя так. Не здесь. — Голос охрип от эмоционального перенапряжения. Эта девушка собирается подарить мне свое тело, хотя знает, кто я и чем занимаюсь. Реальность трудно принять. Я жду, что она смутится или придет в бешенство. Но она прижимается к моей груди и обнимает. «Не делай этого со мной», — хочу я сказать. Вместо этого я заключаю ее в объятия и крепко прижимаю. — Я люблю тебя. — Она говорит так тихо, будто в мыслях. «Не говори, — хочу я сказать. — No! No!» У меня внутри все переворачивается, и я прижимаю ее сильнее. Боже, если бы все было по-другому, я никогда бы не отказался от нее! Я зарываюсь лицом в ее волосы и представляю, как похищаю ее из Фейерфилда. Мы стоим так очень долго. Дождь закончился, и нужно возвращаться к реальности. Я снимаю ее с мотоцикла, чтобы она надела рубашку. Бриттани смотрит на меня с надеждой. — Ты все-таки пойдешь на эту сделку? Я слезаю с Хулио и качу его до конца тоннеля. Я выставляю руку — вода все еще капает и стекает с моей руки. — Я должен. — Я стою к ней спиной. Она подходит ко мне. — Почему? Почему ты должен делать то, из-за чего можешь оказаться в тюрьме? Я кладу ладонь на ее мягкую бледную щеку и улыбаюсь. — Разве ты не знала, что члены банды торгуют наркотиками? Это часть работы. — Хватит. Наверняка есть какой-то способ… — Если ты хочешь выйти из банды, тебе бросают вызов. Иногда это пытки, иногда побои. Если ты выживаешь после этого, то выходишь. Но, preciosa[118], только один раз я видел, как кто-то остался в живых. Парня избили так зверски, что он до сих пор жалеет, что не умер сразу. Ты никогда не поймешь, как это нужно моей семье. — Из-за денег? Я отпускаю ее руку. — Нет, не из-за денег. — Я откидываю голову и морщусь от досады. — Пожалуйста, мы можем сменить тему? — Я против того, чтобы ты занимался чем-то незаконным. — Querida, тебе нужен святой. Или хотя бы министр. И я ни тот ни другой. — Я важна для тебя? — Да. — Тогда докажи это. Я снимаю бандану с головы и провожу рукой по волосам. — Ты знаешь, как мне тяжело? Mi madre ждет от меня, чтобы я оставался в банде и защищал семью, но отрицает это. Гектор хочет, чтобы я доказал свою преданность банде. А ты… единственный человек, с которым я могу начать другую жизнь, просишь доказать, что я люблю тебя, и сделать то, что подвергнет опасности мою семью. Я должен сделать это. И никто, даже ты, не заставит меня передумать. Oluídalo[119]. — Ты рискнешь тем, что есть между нами? — Черт, не делай так. Мы не должны ничем рисковать. — Если ты будешь торговать наркотиками, все будет кончено. Я рискнула всем ради тебя… ради нас. Друзьями. Родителями. Всем. Ты не можешь сделать то же самое? Я накидываю на нее куртку, потому что у нее уже зуб на зуб не попадает. — Вот. Накинь. И так всегда. Всю мою жизнь. Если она не справится, она сможет вернуться к Колину Адамсу. Или слепить из кого-то другого Кена. Она просит отвезти ее к подруге Сьерре. — Мы будем работать над проектом отдельно, — заявляет Бриттани. Она протягивает мне куртку, когда мы подъезжаем к большому дому на пляже. — Ты хочешь собрать грелки или написать отчет? — Без разницы. — Ну, я хорошо пишу… — О'кей. Я сделаю все остальное. — Алекс, все не должно так закончиться. Я вижу слезы в ее глазах. Я должен уехать, прежде чем они скатятся. Это уничтожит меня. — Должно, — говорю я и уезжаю. 49. Бриттани Использовав две коробки бумажных платков, Сьерра бросает попытки подбодрить меня, и я засыпаю от собственного плача. Утром я прошу ее не открывать шторы. Что плохого в том, чтобы проваляться весь день в кровати? — Спасибо, что не добиваешь меня фразой «Я же говорила…» Сьерра заставила меня встать, и теперь я думаю, во что переодеться. Она стоит у зеркала и красится. — Я не говорю это, но думаю именно так. — Спасибо, — сухо говорю я. Сьерра бросает мне джинсы и вытаскивает из шкафа рубашку с длинными рукавами. — Вот, надень это. Конечно, в моей одежде ты будешь выглядеть в два раза хуже, чем в своей, но все равно останешься самой красивой в «Фейерфилде». — Не говори так. — Почему? Это правда. — Нет. У меня слишком толстая верхняя губа. — Парни думают, что это сексуально. Кинозвезды платят большие деньги за большие губы. — У меня нос кривой. — Только под определенным углом. — У меня грудь несимметричная. — Зато большая, Брит. Ребята одержимы большими сиськами. Им плевать на все остальное. Она тянет меня к зеркалу. — Признай, что ты красотка. Конечно, у тебя глаза сейчас налиты кровью и мешки под глазами, потому что ты проплакала всю ночь. Но в целом ты шикарна. Посмотри в зеркало, Брит, и скажи: «Я бомба». — Нет. — Давай. Тебе сразу станет лучше. Посмотри прямо в зеркало и закричи: «У меня суперсиськи!» — Ну нет. — Признай хотя бы, что у тебя красивые волосы!