Наконец, она неохотно открыла глаза. Свет был направлен прямо в лицо и Хант потребовалось несколько секунд, чтобы привыкнуть. Она находилась в одноместной палате. На двери находилось маленькое квадратное стекло, сквозь которое были видны снующие туда-сюда медсестры. У двери на стуле сидела Кимберли Майнер. Она спала, опустив голову, что казалось не самой комфортной позой. Джесси попыталась взглянуть на монитор, но он был повернут в другую сторону. Цифры она не увидела. Она взглянула на собственное тело, накрытое больничным одеялом, и прикинула, что же с ней могло произойти. Джесси не помнила, как попала сюда, но знала почему. Она прекрасно помнила ту резкую боль, которой больше не было. Ей не хотелось даже думать о том, с чем та была связана. Хант уловила какое-то движение у окна и обернулась, заметив на улице Мелани Карлайл, оживленно беседующую с кем-то, кого не было видно. Они говорили достаточно громким шепотом. Вид подруги принес Джесси огромное облегчение. Но оно тут же испарилось, когда стало ясно, что Мел явно взволнована. Как бы ни старалась Хант, она не могла понять слова подруги. Она сообразила, что, скорее всего, ей вкололи какое-то болеутоляющее, за счет которого восприятие настоящего слегка затормаживалось. Мел зашла в палату, натянув улыбку, хотя буквально пару секунд назад ее лицо было хмурым. Скрип двери заставил Кимберли проснуться и она открыла глаза. – Ты очнулась, – с явным облегчением произнесла она. – Я не знала, что и думать, когда нашла тебя на крыльце. Джесси хотела ответить, но не смогла сделать это из-за кислородной маски. Она лениво указала на помеху. – Подожди, дорогая, – добавила Мел, а затем открыла дверь и громко позвала кого-нибудь из медицинского персонала. – Она очнулась и хочет говорить. Может кто-либо подойти и снять с лица маску, пожалуйста? Через пару секунд в палату влетела медсестра. Она проверила показатели и лишь затем сняла маску. Как только она сделала это, Мел взяла Джесси за руку и заговорила: – Я оставила несколько сообщений Кайлу. Все звонки переходили на голосовую почту, так что, скорее всего, его телефон выключен. Уверена, он скоро прослушает их и объявится. Джесси попыталась ответить, но лишь закашлялась из-за сухости во рту. – Можете принести воды? – попросила Мел медсестру, которая кивнула и поднесла кружку к крану. В этот момент в палату вошел молодой доктор. Он уставился в какие-то бумаги, которые держал слегка трясущимися руками. Джесси могла с уверенностью сказать, что он не хотел смотреть на нее. – Здравствуйте, миссис Хант, – наконец поднял он голову, когда уже не оставалось выбора. – Я – доктор Фарах. Понимаю, вы дезориентированы и напуганы. Для начала, позвольте сообщить, что вы не получили необратимых повреждений. Сегодня вы останетесь здесь на ночь, чтобы проверить все показатели. Завтра сможете поехать домой. Он говорил очень быстро, словно надеясь, что скорость отвлечет ее от очевидного вопроса, ответ на который она предполагала и так. – Что с ребенком? – прошептала она. Доктор перевел взгляд на Мел, которая подошла ближе и взяла подругу за руку. Взгляд Фараха снова упал на бумаги, прежде чем он напомнил себе, что должен смотреть в глаза пациенту. – Жаль говорить это, но по всей видимости, у вас был выкидыш, миссис Хант. Мел сжала ее руку. Джесси едва чувствовала это. – Мне очень жаль, милая, – тихо прошептала она. – Повезло, что вы позвонили девять-один-один, – добавил доктор Фарах. – У вас было кровоизлияние и, если бы скорая не приехала вовремя, вы также попали бы в опасную ситуацию. Конечно, это не облегчает положение. Но вас стоит похвалить за подобную реакцию. Вряд ли было легко соображать с такой болью, которую вы испытывали. – Необратимых повреждений? – хрипло спросила она, пытаясь получить ответы до того, как снова отключится, что было неизбежным. Казалось, он сразу сообразил, о чем она спрашивает. – С точки зрения будущей беременности говорить пока рано. Но я верю, что у вас еще есть все шансы. – Почему? – пробормотала она, чувствуя, как сознание покидает ее, и пытаясь удержать его еще на минуту. Доктор Фарах вздохнул, явно не желая продолжать. – Почему? – громче потребовала она сухим голосом. – Трудно знать наверняка, – ответил он. – По первоначальным анализам сложно сказать что-либо, видно только что у вас сильно повышен уровень гормона стресса. Но из этого не сделаешь много выводов. Мы все проясним в ближайшие дни, но будьте готовы, что стопроцентную причину назвать не сможет никто. – Спасибо, доктор, – прошептала Джесси, прежде чем плотину прорвало. Ее глаза так сильно набухли, что она не видела ничего, кроме размытых пятен. Она услышала громкий вопль и лишь смогла предположить, что издала его сама. Тело перестало слушаться, повинуясь настигшим судорогам. – Вколите успокоительное! – раздался голос доктора Фарах откуда-то издалека. Джесси хотела попросить его не делать этого, позволить ей прочувствовать все. Позволить ей страдать. Это было бы своеобразным покаянием за содеянное. Но прежде, чем она успела что-либо сказать, пятна почернели и мир перед глазами настигла темнота. * * * Проснувшись утром во вторник, Джесси решила, что пора вставать с кровати. Не считая походов в туалет, она не поднималась с тех пор, как Кайл привез ее домой накануне. Врачи сказали оставаться в постели еще на протяжении двадцати четырех часов и теперь она уже просто не могла находиться в спальне наедине со своими мыслями. Ни секунды больше. Кайл, несмотря на то, что всячески поддерживал ее, явно был в подавленном состоянии. Он то и дело приносил ей желе, супчик, чай или лекарства, а также заваливал банальными предложениями, которые обычно делают в подобных ситуациях. Но Джесс явно видела разочарование в его глазах. Обычно яркий, амбициозный взгляд теперь излучал скуку и отрешенность. Казалось, он сам пытался отыскать энергию где-то в глубине своей души, чтобы морально помочь жене. Она не винила его. Он тоже переживал утрату. Джесси дождалась, пока Кайл уйдет на работу и принялась одеваться сама. Он уже отпрашивался на понедельник, чтобы побыть дома с ней, и было очевидно, что он сильно волновался о происходящем в офисе во время его отсутствия. Она также прекрасно понимала, что если сообщит ему о своих планах поехать на занятия, то он снова отпроситься, чтобы заставить ее сидеть дома. Поэтому Джесси не стала говорить ему. Как только муж ушел, она неспешно приступила к обыденным вещам. Все шло как обычно, правда занимало гораздо больше времени. К моменту, когда Хант была готова выходить, она уже опаздывала на занятия. По пути в университет она пыталась сконцентрироваться на учебе. Джесс говорила себе, что этот день просто идеален для ее возвращения. Сегодня к ним должен был приехать детектив из центра. Она была рада переключиться на что-то новое и захватывающее и перестать думать о темных моментах ее собственной истории, которые всплывали всякий раз, стоило ей остаться одной. В конце концов, в университете никто понятия не имел о случившемся, а значит, ей не придется выслушивать соболезнования от доброжелателей. Джесси опоздала на пять минут, усевшись в углу после брошенного Хоста хмурого взгляда. К счастью, он снова говорил о диссертации, которую она уже защитила ранее, поэтому ничего важного упущено не было. Еще пару минут профессор потратил на тему предстоящих работ, а затем представил человека, тихо сидящего на стуле за ним. Джесси не сразу увидела его, поскольку Хоста прикрывал мужчину собственным телом. Тем не менее, она с интересом выслушала речь. – Класс, теперь, когда мы обсудили обязательные моменты, позвольте представить человека, ради которого вы все сегодня собрались здесь. Это детектив Райан Эрнандес из центрального полицейского департамента Лос-Анджелеса. Он работает в отделе убийств и грабежей, специализированном подразделении СОУ. Можете сами спросить его, что это означает. В общем, давайте поприветствуем детектива Эрнандеса. Все зааплодировали, когда мужчина поднялся. Джесси наконец смогла рассмотреть его. Первым неожиданным фактом стал возраст детектива. Он казался слишком молодым для подобной работы. Вряд ли он был старше ее самой. Максимум тридцать. На первый взгляд детектив оказался не особо внушительных размеров: рост примерно метр восемьдесят, а вес едва переваливал за восемьдесят килограммов. Темные волосы были коротко подстрижены, но не как у военных. Карие глаза выражали готовность к действиям. Оглядев студентов, он подошел к небольшой трибуне оратора и уперся руками о подставку. Джесси сразу обратила внимание на то, как развиты его мышцы, начиная от плечей и заканчивая запястьями. Даже пальцы детектива, включая то, на котором болталось обручальное кольцо, выглядели мощно. Также от ее взора не ускользнул тот момент, что под обтягивающей униформой не было заметно и грамма жира. Прежде чем заговорить, он дружелюбно улыбнулся присутствующим, что вызвало явное облегчение у всей аудитории. Ей вдруг стало интересно, не работал ли он в качестве модели перед тем, как перейти в правоохранительные органы. – Привет, банда, – произнес он твердым, чарующим голосом. – Меня зовут Райан, но вы можете называть меня просто детективом Эрнандесом. Профессор Хоста издал смешок, но остальные промолчали. – Ясно. Все слишком серьезные, чтобы шутить, – добавил Эрнандес. – Как ваш профессор уже сообщил, я работаю в отделе убийств и грабежей в департаменте полиции Лос-Анджелеса. Восемь лет я отпахал обычным копом, еще пять детективом и последние два работаю в СОУ. Я облегчу вам жизнь и объясню, что это такое. СОУ переводится как Сокрытие От Умалишенных. Наша задача заключается в том, чтобы защищать знаменитостей от чрезмерно навязчивых фанатов. Иногда их приходится устранять вовсе. Это достаточно новая и малоизвестная единица, поэтому просьба не особо распространятся. На этот раз засмеялась Джесси, хоть и пыталась сдержать себя в руках. Остальные студенты посмотрели на нее так, словно она плюнула в лицо священника. – Послушайте, – произнес детектив Эрнандес, разочарованно качая головой. – Я насчитал здесь пятнадцать человек и только двое отреагировали на мои шутки. Кажется, мне стоит вернуть деньги за это занятие. – Вам стоит подать на них в суд, – ответила Джесси. Эрнандес посмотрел на нее с явным удовольствием. – Я подумаю над вашим советом, мэм, – сказал он и повернулся ко всему классу. – На самом деле СОУ означает специальный убойный отдел. Мы занимаемся самыми сложными делами, а также теми, которые получили чрезмерно высокую огласку в СМИ, расследуем поджоги, массовые убийства или же ловим серийных маньяков. По аудитории разнесся шепот, но никто не заговорил. Поэтому он продолжил. – Я решил, что прежде чем мы углубимся в эту тему, было бы интересно провести небольшое расследование. В конце концов, это все же занятие. Как только мы закончим и все вы потеряете пару звездочек, можем перейти к дискуссии, где каждый задаст животрепещущие вопросы. Профессор Хоста, можете выключить свет, пожалуйста? Пока тот шел к выключателю, детектив Эрнандес открыл свой ноутбук и включил его. На стене аудитории появилось изображение от подключенного проектора. – То, что я планирую показать вам, является настоящим делом, хотя все имена были изменены, согласно закону. Это семья Смит. На стене появился мальчик лет пяти и девочка около семи. У обоих были светлые волосы и голубые глаза. Затем добавилась приятная женщина лет тридцати с русыми волосами и такими же голубыми глазами. И наконец мужчина лет сорока. Он был лысым и имел шрам на лице, проходящий от уха до рта. На шее у Смита была заметна татуировка, но на фото ее было сложно разглядеть. – Это довольно старый снимок. Один из родителей успел овдоветь и заново обзавестись семьей несколько лет назад. К сожалению, неудачно, поскольку новый член семьи, как оказалось, занимался подобным промыслом, выискивая вдовцов, вторгаясь в их жизни и снося все на своем пути. – Они работают просто. Когда кажется, что жизнь снова наладилась, этот «новичок» убивает всю семью, обчищает банковские счета, хватает любые ценности и исчезает. Именно это и произошло с данной семьей около четырех лет назад. И по нашим подсчетам это был третий инцидент. К счастью, преступник пойман и отбывает пожизненное наказание, так что можете спать спокойно. Мало кто из присутствующих ощутил себя спокойно от подобной новости. Не считая шороха, в классе царила гробовая тишина. Эрнандес продолжил. – Сейчас я раздам вам информационные брошюрки с основными данными об участниках событий и выделю пять минут на расследование. Посмотрим, сможет ли кто-то из вас догадаться, как поймали преступника. Интересно? Ожидая, пока раздадут указанные брошюры, Джесси внимательно изучала лица на экране. В голове витала какая-то мысль, за которую она отчаянно пыталась ухватиться, но никак не могла. Она понятия не имела, что происходит. Кто-то вручил ей бумаги с информацией. В них оказалось довольно мало фактов. Она слегка облажалась с возрастом детей. Мальчику было всего четыре, а девочке шесть. Тридцативосьмилетняя мать работала в сфере детского образования, а сорокадвухлетний отец являлся отставным офицером и зарабатывал на жизнь в качестве охранника. На момент убийства они были женаты всего семь месяцев, провстречавшись до этого около года. Одного из родителей убили первым, перерезав ему горло и нанеся несколько ножевых ранений в область груди. Детям просто перерезали горло. Тела были обнаружены на следующий день, когда выяснилось, что ни дети, ни родители не выходили из дома. К тому моменту, убийца находился уже далеко. Вот и все, что было известно. Джесси снова перечитала полученную информацию и посмотрела на лица членов семьи. Данных, с которыми можно было работать, оказалось так мало, что она прекрасно понимала, что решение лежит на поверхности и не требует детального изучения этой бумажки на протяжении многих часов. Оно было настолько очевидно, что найди ты зацепку, как все сразу встанет на свои места. Хант слышала, как другие студенты зашептались между собой. Много раз звучал термин «ПТСР». Какой-то парень, сидевший напротив, предположил, что, возможно, отец чувствовал себя выброшенным, уйдя со службы в обычную жизнь. – Две минуты, – напомнил детектив Эрнандес.